Биография Хомякова

Биография

Жизнь. Круг интересов и  деятельности.

Родился в Москве в старинной  дворянской семье. Мать Хомякова принадлежала к роду Киреевских. В 1822 выдержал при  Московском университете экзамен на степень кандидата математических наук. В 1822-1825 и в 1826-1829 находился  на военной службе, участвовал в 1828 в войне с турками и был  награждён орденом за храбрость. Позднее, оставив службу, занялся  управлением своим имением. Хомяков  был женат на сестре поэта-славянофила  Н. М. Языкова. Круг духовных интересов  и деятельности Хомякова был исключительно  широк: религиозный философ и  богослов, историк, экономист, разрабатывавший  проекты освобождения крестьян, автор  ряда технических изобретений, полиглот-лингвист, поэт и драматург, врач, живописец. В 1820 - нач. 1830-х гг. был связан с кружком  «любомудров». Одна из основных тем  лирики Хомякова — тема поэта и  поэзии (стихотворения «Поэт», «Вдохновение»). Историческим темам посвящены стихотворные трагедии «Ермак», «Димитрий Самозванец». В 1854 в списках широко разошлось  стихотворение Хомякова «России» («В судах черна неправдой чёрной И игом рабства клеймена...»). Как публицист Хомяков активно выступал в «Москвитянине», «Московских сборника», «Русской беседе».

Зимой 1838-1839 Хомяков ознакомил  друзей с работой «О старом и новом». Эта статья-речь вместе с последовавшим  на неё откликом И. В. Киреевского  ознаменовала возникновение славянофильства  как оригинального течения русской  общественной мысли. В этой работе Хомякова была очерчена главная тема славянофильских  дискуссий: «Что лучше, старая или новая  Россия? Много ли поступило чуждых стихий в её теперешнюю организацию?... Много ли она утратила своих коренных начал и таковы ли были эти начала, чтобы нам о них сожалеть и стараться их воскресить?»

Философия и богословие. Соборность

Философские взгляды Хомякова тесно связаны с его богословскими  идеями и в первую очередь с  экклезиологией (учением о Церкви). Под Церковью он понимал прежде всего духовную связь, рождённую даром благодати и «соборно» объединяющую множество верующих «в любви и истине». В истории подлинный идеал церковной жизни сохраняет, по убеждению Хомяков, только православие, гармонически сочетая единство и свободу и тем самым реализуя центральную идею Церкви — идею соборности. Напротив, в католицизме и протестантизме принцип соборности исторически нарушен: в первом случае — во имя единства, во втором — во имя свободы. Но и в католицизме, и в протестантизме, как доказывал Хомяков, измена соборному началу привела только к торжеству рационализма, враждебного «духу Церкви».

Религиозная онтология Хомякова последовательно теоцентрична и её основу составляет идея «волящего разума»(божественного) как первоначала всего сущего: «и мир явлений возникает из свободной воли». Его онтология — это в первую очередь опыт философского воспроизведения интеллектуальной традиции патристики, претендующей скорее на верность духу образца, чем на оригинальность. Существенное значение имеет утверждаемая неразрывная связь воли и разума (как божественного, так и человеческого). В своей гносеологии Хомяков, отвергая рационализм, обосновывает необходимость цельного знания («живознания»), источником которого также выступает соборность: «совокупность мышлений, связанных любовью». Религиозно-нравственное начало, таким образом, играет определяющую роль и в познавательной деятельности, оказываясь как предпосылкой, так и конечной целью познавательного процесса. Как утверждал Хомяков, все этапы и формы познания, т. е. «вся лестница получает свою характеристику от высшей степени — веры».

Историософия Хомякова

Славянофильская историософия представлена в незавершённой работе Хомякова «Семирамида», в которой сделана попытка целостного изложения всемирной истории, определения её смысла. Образ исторической жизни у Хомякова принципиально лишён постоянного культурного, географического и этнического центра. «История» предстаёт как взаимодействие двух полярных духовных начал — «иранского» и «кушитского», действующих отчасти в реальных, отчасти в символических культурно-этнических ареалах. Мифология у Хомякова и есть древняя история. Самые различные этносы становятся участниками всемирной истории, развивая свои культуры под знаком либо «иранства» как символа свободы духа, либо «кушитства», которое символизирует «преобладание вещественной необходимости», т. е. не отрицание духа, но отрицание его свободы в проявлении. По Хомякову, это два основных типа человеческого мировосприятия. Деление человечества на «иранство» и «кушитство» в «Семирамиде» вообще относительно, а не абсолютно. Христианство же в историософии Хомякова не столько высший тип «иранского» сознания, сколько уже его преодоление. Он признаёт и культурно-историческое значение достижений народов, представляющих «кушитский» тип. Отвергая абсолютизацию каких-либо национально-религиозных форм исторической жизни, Хомяков писал: История уже не знает чистых племён. История не знает также чистых религий».

Сталкивая в своей историософии «свободу духа» (иранство) и «вещественный», фетишистский взгляд, обозначенный символически именем «кушизма», Хомяков на почве древней истории и мифологии продолжал ключевой для славянофилов спор с рационализмом, лишившим, по их мнению, западный мир внутреннего духовно-нравственного содержания и утвердивший на его месте «внешне-юридический» формализм общественной и религиозной жизни. Ответственность за подпадание западной культуры под власть рационализма он возлагал на католицизм. Но, критикуя Запад, Хомяков не был склонен к идеализации ни прошлого России, ни, тем более, её настоящего. В русской истории он выделял периоды относительного «духовного благоденствия» (царствование Федора Иоанновича, Алексея Михайловича, Елизаветы Петровны) без «великих напряжений, громких деяний, блеска и шума в мире». Это были периоды органического, естественного развития «духа жизни народа», а не канувшие в Лету «великие эпохи». Будущее России, о котором мечтал Хомяков, должно было стать преодолением «разрывов» русской истории. Он надеялся на «воскресение Древней Руси», хранившей, по его убеждению, религиозный идеал соборности. Это воскресение он мыслил «в просвещённых и стройных размерах», на основе нового исторического опыта государственного и культурного строительства последних столетий.