Содержание 

Введение.

Эпоха Просвещения  создала настоящий культ разума. Его возможности в познании и анализе как природного, так и социального мира казались безграничными. Однако практическое осуществление «обоснованных разумом» проектов социального переустройства (французская буржуазная революция 1789-1794 г.г.) несколько поумерило восторги апологетов просвещенческого рационализма. Из лозунгов свободы, равенства, братства и счастья разве что первые два могли считать себя реализованными, да и то в сильно урезанном виде. Стало ясно, что философско-идеологические аксиомы Просвещения нуждаются в порции нелицеприятной критики. Эту задачу с блеском выполнила немецкая классическая философия последней трети XVIII – первой трети XIX вв. Ее безусловным достоинством стало то, что глубокий критический анализ не разрушил, но сохранил и даже приумножил философские новации эпохи Просвещения, став, по сути, новым этапом развития западноевропейской философской мысли.

     Немецкая  классическая философия – это  определенный период в развитии немецкой философской мысли (с середины XVIIIв. до середины XIXв.), представленный учениями Иммануила Канта, Иоганна Фихте, Фридриха Шеллинга, Георга Гегеля и Людвига Фейербаха. Все они – очень разные философы, но, тем не менее, их творчество принято оценивать как единое духовное образование. Несмотря на все различия между классиками немецкой философии, их усилия были направлены в единое русло, которое характеризуют две особенности: преемственность по отношению к идеям эпохи Просвещения и философское новаторство.

     Творчество  Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770-1831) по праву считается вершиной немецкого идеализма первой половины XIX века. Основные принципы философских идей Гегеля могут быть представлены в следующих положениях:

• Принцип единства противоположностей.
• Систематика принципов и категорий диалектики.
• Идея исторической закономерности.
• Принцип историзма в приложении ко всем областям человеческого знания и действия.

     Для Г. Гегеля духовная культура человечества предстает в ее закономерном развитии как постепенное выявление творческих сил «мирового разума». Духовное развитие индивида воспроизводит стадии самопознания «мирового духа», начиная с момента наименования чувственно данных «вещей» и заканчивая « «абсолютным знанием» - знанием форм и законов, которые управляют изнутри всем процессом духовного развития. У Гегеля процесс познания превращен в самопознание абсолютного разума  (идеи), который постигает в мире свое собственное содержание. Поэтому и развитие действительности у него предстает как логико-рациональный процесс, в котором диалектика понятий довлеет над диалектикой вещей.

     Несомненной заслугой Гегеля является реформа логики, теории познания, учения о мире, о  категориях философии, идеи которой  сконцентрированы в трех книгах под  общим названием «Наука логики».

Философия Гегеля как философия  абсолютного идеализма. Тождество мышления и бытия.

     Основу  философских воззрений  Гегеля можно представить  следующим образом. Весь мир – это  грандиозный исторический процесс развертывания  и реализации возможностей некоего мирового разума, духа. Мировой Дух есть совершенно объективное, безличное, идеальное начало, выступающее основой и субъектом развития, творцом мира в целом. Общая схема творческой деятельности этого безличного идеального начала носит у Гегеля название Абсолютной Идеи. Все, что существует на свете, - лишь ее бледное отражение, следствие и результат ее активности. «Начальной ступенью является совершенство, абсолютная тотальность, бог. Он был творцом, и от него исходили искры, молнии, отображения, так что первое отображение было наиболее похоже на него. Это первое отображение в свою очередь не осталось бездеятельным и породило другие создания, но эти создания были уже менее совершенны, и так продолжалось дальше в сторону ухудшения…»¹

     Процесс развертывания богатств мирового духа (или  абсолютной идеи) включает три стадии:

• Логика – безличное, «чистое», т.е. непредметное мышление, конструирующее само из себя систему логических категорий;
• Природа – понимаемая как внешняя материальная оболочка идеи, ее противоположность, «инобытие»; на этой ступени появляется и человек (как часть и завершение природы), преодолевающий, в конечном счете, материальность природы своей духовной деятельностью;
• Дух – история собственно человеческой духовной жизни, в которой продолжается развитие абсолютной идеи, доходящее в итоге до философии, открывающей таинственный источник мирового развития, т.е. абсолютную идею. Последняя как бы возвращается в философии к себе самой, познает самое себя. В этом, по Гегелю, и заключается смысл и цель всех приключений мирового духа, разума – в самопознании.

     Таким образом, действительность предстает в гегелевской философии воплощением духа, разума, всеобщего идеального начала. В целом, конструкция получилась хотя и цельной, завершенной, но довольно громоздкой, неудобной и не очень-то внятной: какой-то «дух», как в сказках, мистическим образом сама себя (и других) творящая, да еще и стремящаяся к познанию своего творения  «абсолютная идея» и т.п. Попробуем отыскать в этой причудливой гегелевской терминологии какой-либо приемлемый смысл.

     Если  слегка поразмышлять над устройством мироздания в целом, то легко заметить, что мир, в котором мы живем, достаточно упорядочен, организован, по-своему целесообразен и логичен, т.е. разумен. Все составные части его как-то очень ладно пригнаны друг к другу, в явлениях любой природы обнаруживается необходимость, устойчивость, повторяемость, иначе – закономерность. Иными словами, в мире господствует некий естественный порядок и организованность, целесообразность, которые человечество пытается по мере сил понять и выразить в научных законах и целых теориях («…он [человек]…снимает с окружающего мира покров его живой, цветущей действительности и разлагает его в абстракции».)² При этом любая теория ввиду принципиально неустранимой ограниченности человеческих сил и возможностей всегда относительна, т.е. неполна, неточна, приблизительна. Но миру-то нет никакого дела до наших ограниченных возможностей, он должен существовать  и, очевидно, существует во всей абсолютной полноте своих законов, организации и порядка. Следовательно, налицо некий абсолют, явно превосходящий по своим параметрам все мыслимые резервы человеческих возможностей. Каков же философский статус этого абсолюта: к материальным или идеальным объектам его можно отнести? У Гегеля «родство» абсолютного начала реальности и человеческого сознания никаких сомнений не вызывало. Он считал, что характер реальности, составляющей основу нашего мира – духовный, т.е. сродни мышлению, разуму, абстракции.

     Для истории философии  такая убежденность – далеко не новость. В ней можно  найти немало попыток  ухватить, понять или хотя бы обозначить ту бесплотную реальность, которая придает миру упорядоченный и закономерный порядок. В древнекитайской философии реальность эта получила название «дао» (некий незыблемый порядок естественного хода вещей); древнегреческий философ Анаксагор  обозначил ее словом «нус» (ум); Платон применил для той же цели понятие «эйдос» (идея). Так что Гегель, постулируя в качестве фундаментального начала «мировой дух», особых Америк не открывал. Своеобразие его построений заключалось в другом: «мировой разум» у Гегеля получился в итоге каким-то очень живым, беспокойным, ищущим, в общем, весьма живописным субъектом, несмотря на всю свою безличность. Он очень динамичен, этот «дух»: постоянно занят перевоплощением, реализуясь то в природе, то в человеческой истории; то  ищет свое отражение в зеркале искусства и религии, то созерцает себя в философских абстракциях. Но в итоге, развивая человеческую историю, мировой дух оказывается этаким «прогрессистом» образца XIX века, вполне удовлетворенным результатом проделанной работы.

     Принципиальная  новизна гегелевской  философской мысли  заключалась главным  образом в следующем:

1. представлении о поступательном, последовательном и закономерном (а не произвольном) движении мирового духа, а, следовательно, и аналогичном характере всех его воплощений: природы, истории, искусства, науки, религии, самого индивида;
2. усмотрении в движении духа явно выраженной диалектики и разработке на этой основе системы диалектических принципов и категорий;
3. последовательном и неуклонном проведении принципа историзма в приложении ко всем мыслимым областям человеческого знания. 

       Ключевой для понимания  творчества немецкого  мыслителя принято  считать одну из  ранних его работ  «Феноменология духа»  (1806), которая является  своеобразным введением в гегелевскую систему. Это одна из наиболее сложных и наиболее содержательных работ немецкого ученого. Содержание этой книги составляет своеобразно понятая история познания. Но история не в привычном смысле слова, а в гегелевском, т.е. некая схема логического познания от самой низшей его формы – чувственной достоверности – до предельно возможной – «абсолютного знания». Не забудем, что, по Гегелю, сознание человека есть проявление или воплощение мирового духа. Только на первых порах оно (сознание) об этом не догадывается и потому смотрит на вещи как на чуждую ему телесность, т.е. нечто такое, что противостоит сознанию как внешние посторонние предметы.

     На  следующем этапе  сознание обращает свой интерес на себя, становясь объектом познания себя самого, «самосознанием». «…Сознание есть, с одной стороны, осознание предмета, а с другой стороны, осознание самого себя: сознание того, что для него есть истинное, и сознание своего знания об этом. Так как оба суть для одного и того же [сознания], то оно само есть их сравнение; для одного и того же [сознания] выясняется, соответствует ли его знание о предмете последнему или не соответствует».³ Здесь сознание само определяет свой предмет и поэтому становится активным, практически действующим, творящим. Именно это помогает ему постичь свою всеобщность, увидеть в себе абсолютную полноту реальности и перебраться на следующую, более высокую ступень, где сознанию открывается внутреннее родство и даже тождество с внешним миром, исчезает различие субъекта и объекта познания. В этой работе Гегель ставит задачу преодоления точки зрения индивидуального сознания, для которого, по его убеждению, только и существует противоположность субъекта и объекта.  Снять эту противоположность можно лишь путем поступательного развития сознания, в ходе которого индивидуальное сознание проходит весь тот путь, все те этапы, которые прошло человечество на протяжении своей истории. При этом Гегель вовсе не излагает историю культуры в той последовательности и в той эмпирической форме, как она представлена в трудах историков, филологов, литературоведов, лингвистов. Он дает как бы философскую выжимку и философскую интерпретацию всего того богатства исторического знания, каким обладал сам, так же как и многие его современники, получившие классическое гимназическое и университетское образование. Тем самым Гегель предлагает как бы лестницу, поднимаясь по которой каждый отдельный человек приобщается к духовному опыту, накопленному человечеством, приобщается к всемирной культуре и поднимается с точки зрения обыденного сознания до точки зрения философской. На вершине этой лестницы любой индивид, вовсе не будучи гениально одаренным исключением, в состоянии, по мнению Гегеля, посмотреть на мир и на себя с точки зрения завершившейся мировой истории, «мирового духа», для которого больше нет противоположности субъекта и объекта, «сознания» и «предмета», а есть абсолютное тождество, тождество мышления и бытия.

     Достигнув абсолютного тождества, философия покидает точку зрения обыденного сознания и только теперь попадает в свою подлинную стихию – стихию чистого мышления, где, по Гегелю, все определения мысли развертываются из нее  самой. Это – сфера логики, где протекает ничем субъективно не замутненная жизнь понятия.  «Предмет, каков он без мышления и без понятия, есть некоторое представление или даже только название; лишь в определениях мышления и понятия он есть то, что есть. Поэтому в действительности дело в них одних; они истинный предмет и содержание разума, и все то, что обычно понимают под предметом и содержанием в отличие от них, имеет значение только через них и в них».⁴

     Диалектика  Гегеля. Основные законы и категории диалектики Гегеля.

     Общий «вес» вклада Гегеля в развитие философии  в первую очередь определяется разработкой  диалектического метода. Под диалектикой в данном случае требуется понимать теорию развития, в основе которого лежит единство и борьба противоположностей, т.е. становление и разрешение противоречий. «Противоречие есть критерий истины, отсутствие противоречия – критерий заблуждения» - этот вызывающий тезис, защищавшийся Гегелем в его диссертации 1801 года, можно считать ключевым для уразумения гегелевской диалектики.

     Противоречие  есть единство взаимоисключающих и  одновременно взаимополагающих друг друга  противоположностей. Возникающие в  этом взаимоисключении напряжение, конфликт и служат источником движения и развития любой вещи. Причем развитие осуществляется не в произвольном порядке, а по определенному правилу: утверждение (тезис), его отрицание (антитезис), отрицание отрицания (синтез, снятие противоположностей). Термин «снятие» здесь означает, что первые две стадии развития предмета преодолены, изжиты, оставлены, но одновременно и сохранены, воспроизведены вновь, объединены в новом, высшем качестве.  «…Так все противоположности, принимаемые за нечто прочное, например, конечное и бесконечное, единичное и всеобщее, суть противоречие не через какое-то внешнее соединение, а, как показало рассмотрение их природы, сами по себе суть некоторый переход, синтез и субъект, в котором они являют себя, есть продукт собственной рефлексии их понятия».⁵

     Каждое  понятие, а стало быть, и каждое явление в природе, обществе и  духовной жизни человека проходит, по Гегелю, такой тройственный цикл развития – утверждения, отрицания  и отрицания отрицания, или нового утверждения, достигнув которого весь процесс воспроизводится вновь, но на более высоком уровне; и так до тех пор, пока не будет получен высший синтез. Вот пример такого диалектического цикла, приведенный Гегелем: «Почка исчезает, когда распускается цветок, и можно было бы сказать, что она опровергается цветком; точно так же при появлении плода цветок признается ложным наличным бытием растения, а в качестве его истины вместо цветка выступает плод. Эти формы не только различаются между собой, но и вытесняют друг друга как несовместимые. Однако их текучая природа делает их в то же время моментами органического единства, в котором они не только не противоречат друг другу, но один так же необходим, как и другой; и только эта одинаковая необходимость и составляет жизнь целого».⁶