Философия и наука

    Именно в XVII веке люди (конечно же, не все поголовно, а лишь образованная их часть) стали опираться на представления о законах природы в своей повседневной жизни, что приводило к развенчанию магии и колдовства. “В 1700 году мировоззрение образованных людей было вполне современным, тогда как в 1600 году, за исключением очень немногих, оно было еще большей частью средневековым… Люди XVII века почувствовали себя живыми людьми, а не несчастными грешниками, как они все еще называли себя в молитвах ”. 

   Претерпев ряд этапов в своем развитии, наука современного уровня ведет к дальнейшим преобразованиям всей системы жизнедеятельности человека. Развитие техники и новейших технологий, происходящее под ее влиянием, не может не влиять на жизнь людей. Таким образом, наука создает новую среду для бытия человека. “Как и искусство, наука не есть просто культурное занятие человека. Наука - способ, притом решающий, каким для нас предстает то, что есть. Мы должны, поэтому сказать: действительность, внутри которой движется и пытается оставаться сегодняшний человек, все больше определяется тем, что называют западноевропейской наукой”, - это мысли Хайдеггера по поводу науки.

    Выделение в структуре науки фундаментальных и прикладных исследований, наук фундаментальных и наук прикладных - это исходное разграничение, если хотите “расчленение”, науки. Фундаментальные исследования - это такие исследования, которые открывают новые явления и закономерности. Это исследования того, что лежит в природе вещей, явлений, событий. Прикладная же наука ставит перед собой задачу решения строго конкретной технической проблемы. Вместе с тем проводя фундаментальные исследования можно ставить как чисто научную, теоретическую задачу, таки и решать конкретную практическую проблему.

   “Тем не менее, оказалось”, - пишет применительно к физике академик А. М. Прохоров, “удобным разбить фундаментальные исследования на две большие группы. Одна из них направлена на увеличение объема наших знаний, призвана удовлетворять потребность человечества в целом и, прежде всего конкретного человека - исследователя - во все более глубоком познании объективного мира. Другая группа исследований имеет своей целью получение фундаментальных знаний, необходимых для ответа на вопрос о том, как достичь того или иного конкретного практического результата”.

    Вовсе не обязательным является как то, что чисто научное исследование не может дать практического выхода, также и фундаментальное исследование, направленное на решение практически важной задачи не может иметь общенаучной значимости. В доказательство этому можно привести некоторые общеизвестные факты из истории развития науки.

    В новейшей истории взаимодействие, взаимопревращение этих двух групп фундаментальных исследований лежит на поверхности, но стоит взглянуть немного дальше, и это прослеживается не всегда. В течение веков фундаментальная наука развивалась отдельно от прикладной, не решая никаких практических задач. Шло, таким образом, чистое удовлетворение абстрактной любознательности.

    Величайшие достижения науки Нового времени были никоим образом не связаны с практикой в точном смысле этого слова. Скорее наоборот, наука шла позади практики, объясняя уже работающие вещи а, не предсказывая, не предвидя ничего нового и не толкая к изобретению, созданию нового.

   В качестве примера отношений прикладной и фундаментальной науки рассмотрим самую, пожалуй, фундаментальную науку - физику. [11.стр.26]

    Редко кто сможет отрицать значимость энергетики для современной цивилизации, поэтому работа, проведенная следующими изобретателями, может быть названа неоценимой: Дени Папен (1680), Томас Ньюкомен (1717), Джеймс Уатт (1720), наш русский изобретатель И.И. Ползунов (1761), Роберт Фултон (1805), Джордж Стефенсон (1815),- они сделали доступной тепловую энергию для производства механической работы, научились использовать энергию сжатого пара. При этом характерно, что все они - самоучки, талантливые изобретатели, за исключением первого, нашедшие технически осуществимые и экономически выгодные решения актуальных проблем, которые затем дали “зеленый свет” научно-технической революции.

   Следует отметить, что их открытия были совершены до создания термодинамики, до того, как был сформулирован закон сохранения энергии.

    И только вслед за тем, как был совершен технико-технологический прорыв, в ходе фундаментальных исследований были сформулированы и первое и второе начала термодинамики, открыт КПД идеальной тепловой машины, Карно открыл свой цикл.

    Любое государство, которое хоть сколько-нибудь претендует даже и не на лидирующую роль, а просто на достойное место в мировом сообществе, должно быть заинтересовано в развитии фундаментальной науки как основы новой, прежде всего военной техники. Но техники не для ведения войны, а для поддержания мира, как бы это ни казалось парадоксальным.

    Руководители государств, не только авторитарно-тоталитарных и милитаристических, но и демократически-пацифистских понимают это (если они, конечно, находятся на своем месте, не являются случайными людьми “у руля”). Таким образом, и авторитарно-тоталитарные системы власти любят науку и все остальные системы любят ее также и по тем же причинам, что и первые.

   Возвращаясь к властвующей элите, хочется задать вопрос: понимают ли они, что наука имеет свои собственные законы развития, что она самодостаточна и сама себе ставит задачи? И что делают науку ученые - люди довольно-таки своеобразные. Прежде всего, ученый (я говорю сейчас о настоящих ученых, а не о паразитах в науке) не может быть человеком предвзятой идеи, предписанного образа мыслей и поведения. Это и приводят к трудностям во взаимопонимании и взаимодействии ученых с корпусом общественного мнения.[12. стр.10]

    В заключение этого раздела необходимо обобщить, что фундаментальные и прикладные исследования играют различную роль в обществе и по отношению к самой науке. Фундаментальные науки направлены, прежде всего, на внутренние потребности и интересы науки, на поддержание функционирования науки как единого целого, и достигается это путем разработки обобщенных идей и методов познания. Соответственно этому говорят о “чистой” науке, теоретической науке, о познании ради познания. Прикладные науки направлены вовне, на ассимиляцию с иными, практическими видами деятельности человека, и в особенности - с производством. Отсюда и говорят о практической науке, направленной на изменение мира.

             3.Философия и наука (отличия и сходство)

     Философия в том виде, в каком она есть сейчас, не была бы возможна без внешних по отношению к человеку, ее источнику, условий: уровень, достигнутый наукой в быту, высвобождает колоссальное количество времени для размышлений, никак не связанных с заботой о добывании куска хлеба насущного, защиты себя и близких от внешней среды. Только того, что сейчас человек спит в достаточно хороших условиях, хорошо питается, конечно, явно не достаточно для “производства” философской мысли, но это является хорошим подспорьем. Необходимо отметить, что слово “хороший” имеет сугубо индивидуальное, зависящее от конкретного человека, значение. И в самом деле, вряд ли первобытный человек, живя в пещерах и постоянно охотясь за животными, не имея в своем распоряжении никаких “благ цивилизации” (сейчас я имею ввиду не то, что подразумевают обычно под благами цивилизации, но к своему сожалению не могу найти достойный эквивалент этому), был способен философствовать. И дело здесь не только в его недостаточно адаптированном для этого мозговом аппарате.

И наоборот, наука (настоящая  наука) без философии невозможна вдвойне, так как научные открытия (да и просто научную работу) необходимо осознавать, осмысливать, переживать, иначе это не будут открытия, а  будет простая механическая работа по добыванию, отниманию у Природы  новых, мертвых знаний. Мертвое же знание не может дать человеку ничего хорошего. Именно поэтому настоящий  ученый должен быть, прежде всего, философом, а лишь затем естествоиспытателем, экспериментатором, теоретиком.

    Из написанного выше, я надеюсь, прослеживается мое отношение к вопросу, является ли философия наукой, но хотелось бы об этом несколько подробнее.

     Нет, философия не наука, она выше, хотя так напрямую в лоб их сравнивать, наверное, нельзя. Выше в том плане, что в ней “задействованы” более высокие чувства, нежели в науке.

     Что есть наука? Наука (в чистом виде, пока в ней не участвует философия) есть некий процесс, начинающийся с жажды знаний, проходящий через процессы практического добывания этих знаний, затем их теоретического обоснования и, наконец, выявления, фиксации и систематизации этих закономерностей.

      Аналогичный простой вопрос по поводу философии вовсе не так прост, как кажется. Говоря ученым языком, философия - сфера мысли, направленная на определение сущности человеческого бытия. Таким образом, она представляет собой особую форму человеческой мысли. Мысль эта разумна, то есть, в соответствии с тремя актами разумной деятельности, она свободная, понимающая, сочувствующе-любящая. Следовательно, носителем философии, философом может быть только любящий человек.

     Напрашивается вопрос: если философия мыслит разумно, то как же мыслит наука и мыслит ли она вообще. Первым, кто сказал “наука не мыслит” был Мартин Хайдеггер, кстати, тот же самый Хайдеггер расценивал вопрос о взаимоотношениях философии и науки как очень трудный. Наверное, очевидным является то, что при этом нужно говорить не о науке, а о людях - носителях науки, то есть ученых, так как сама наука, не являясь предметом одушевленным, не может мыслить вообще никак - ни разумно, ни рассудочно (кстати, то же самое можно сказать и по поводу философии).

   Когда Хайдеггер говорил, что люди еще не мыслят по-настоящему, может быть, он имел в виду мыслить разумно? Возможно, но в таком случае, если не мыслит никто из людей (в том числе и он сам!), то куда уж там самой науке, которая делается людьми, причем по большей части молодыми, которые-то как раз и не успели накопить достаточного жизненного опыта, чтобы начать мыслить разумно. Бесспорно, не только жизненный опыт влияет на “начинание разумного мышления”, но его роль, пожалуй, определяющая.

   Да, конечно, ученый в процессе своих научных изысканий не мыслит разумно (или по Хайдеггеру не “мыслит по-настоящему”), но ведь это ему и не нужно. По словам того же Хайдеггера немышление науки как раз и является преимуществом, а не недостатком, ведь “…именно благодаря тому, что наука не мыслит, она может утверждаться и прогрессировать в сфере своих исследований”.[10. стр. 90]

   В рамках той современной европейской, (причем с большой вероятностью тупиковой) науки разумная мысль не обязательна на этапе непосредственно научных изысканий (общеизвестный пример - хирург у операционного стола со скальпелем в трясущихся руках, проливающий слезы о своем пациенте, вместо того, чтобы оперировать с холодным рассудком). Разумное осмысление, разумная оценка нужна уже после совершения открытия, завершения какого-либо этапа научной работы, иначе наука превратится непонятно во что. Почему современная наука тупиковая? Потому что она уже довольно долго развивается не интенсивно, как нужно было бы, а экстенсивно, не вглубь, а вширь. Настанет момент, и возможно очень скоро, когда развиваться ей дальше уже будет некуда и придется вернуться к науке Средневековья, Древней Греции, а возможно и начать ее с чистого листа, если конечно нам, землянам, не поможет в этом плане какой-то инопланетный Разум.

   Если наука не мыслит разумно, то она мыслит рассудочно, то есть согласно аристотелевским законам формальной логики и кантовскому транцендентальной аналитики и эстетики. И того, что наука имеет рассудочный характер, наверное, вполне достаточно.

 Разумеется, то, что наука не мыслит разумно, должно приводить к различиям в истинах: Истине философской и Истине научной.

 Истина научная являет собой объективное знание. Она делает человека богаче в материальном плане, сильнее, здоровее, может быть, даже повышает его самооценку. То есть она сугубо материальна, не сама по себе конечно, а по проявлениям.

    Философская же истина даже по проявлениям нематериальна, так как она есть, прежде всего, некий продукт деятельности человеческого сознания, причем именно разумно-нравственной его сферы. Мне кажется, что следующее высказывание действительно отражает философскую истину: “…Поскольку деятельность разумной мысли, направленной на вещь, на предмет, приводит к пониманию этой вещи, этого предмета, вообще всякого не-Я, всякого иного, то понимание и выступает истиной деятельности разума. Далее, поскольку разумность накрепко связана со своей “чувственной плотью”, с деятельностью нравственного чувства, то продуктом деятельности сознания, определенного этим чувством, является добро. Стало быть, философская истина есть еще и добро. Поскольку разумность и нравственность едины в своем сознании, то истиной последнего, стало быть, является доброе ПОНИМАНИЕ, или понимающее ДОБРО.” [7. стр. 39]

    Взаимоотношения науки и философии существовали и существуют на протяжении нескольких тысячелетий. На ранних этапах развития человеческого познания философия и наука составляли единое нерасчлененное, синкретическое знание со своими мировоззренческими, гносеологическими и методологическими особенностями, являющимися предметом философского исследования. После выделения из философии математики и других наук в самостоятельные области научного познания между ними возникли новые взаимосвязи и взаимоотношения, благодаря которым многие идеи и принципы познания, разрабатываемые в области философии, способствовали прогрессу науки. Со своей стороны, достижения конкретных наук способствовали возникновению новых учений и направлений в философии. К компетенции философии науки и техники относится исследование проблем роли и значения фундаментальных научных исследований для развития техники и, наоборот, роли и значения техники для развития "чистого" знания. Областью научных интересов философии всегда была проблема и генезиса науки и техники, и роли социальных факторов в этом процессе. Философия оказывала и продолжает оказывать заметное влияние на формирование методологических принципов современных научных исследований. Существенную роль в истории науки играли философские дискуссии, которые способствовали становлению и развитию базовых моделей предмета научных исследований. В условиях научно-технического прогресса одной из основных задач философии науки и техники является исследование их статуса в современном обществе и их значения для его будущего развития.