Философия Ницше

Идеал сверхчеловека противопоставляется  современному человеку, массовому индивиду, которого Ницше характеризовал крайне отрицательно. «Самый ничтожный человек - последний, т.е. современный человек, потому что он не может презирать  самого себя. Он самодоволен и жалок, заботится о своем здоровье, не переутомляется, уважает равенство, когда нет ни бедных, ни богатых, ибо то и другое слишком хлопотно. Все считают себя умными, считают, что знают все. У них есть свое удовольствие для дня и свое удовольствие для ночи, но здоровье - выше всего. «Счастье найдено нами», - говорят последние люди. Они не могут понять слова о сверхчеловеке, обращенные к ним»[3].

Ницше своей идеей сверхчеловека  стремится придать новый импульс  развитию человека и общества. Он говорит: да, существующий человек слаб и  ничтожен, и хуже всего то, что  он при этом и самодоволен, старается  не знать о своей ничтожности. Но наиболее честные и свободные возненавидят свою слабость и объявят ей жестокую войну. Это и будет движением к сверхчеловеку человеку будущего.

О новой морали, о человеке и сверхчеловеке Ницше пишет  в своем произведении «Так говорил  Заратустра». «Заратустра» происходит от «Зороастр», имени пророка и реформатора древнеиранской религии, получившей название зороастризма. Время жизни Зороастра относят к X-VII векам до н.э. Это необычное для европейской философия произведение. Философия, говорившая на языке абстракций, создававшая теоретические конструкции из логических категорий, начинает говорить на языке художественных образов.

Все существа до сих пор  создавали что-нибудь выше себя, - говорит  Ницше. Что такое обезьяна в отношении  человека? Посмешище или мучительный  позор. И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или мучительным позором. Сверхчеловек - соль земли. Человек - это канат, натянутый  между животным и сверхчеловеком, канат над пропастью. Опасно прохождение, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка. В человеке важно то, что он мост, а не цель, он переход и гибель.

Сверхчеловек должен стать  целью, движение к которой направляется презрением человека к самому себе.

Но путь к сверхчеловеку  предполагает разрушение всех прежних  ценностей - представлений о добре  и зле. Заратустра говорит о том, что он пришел разрушить старые скрижали ценностей.

«Война и мужество совершили  больше великих дел, чем любовь к  ближнему. Не ваша жалость, а ваша храбрость  спасала доселе несчастных. Что хорошо? спрашиваете вы. Хорошо быть храбрым. Предоставьте маленьким девочкам говорить: «быть добрым – вот что мило и в то же время трогательно». Вас называют бессердечными - но ваше сердце неподдельно, и я люблю стыдливость вашей сердечности. Вы стыдитесь прилива ваших чувств, а другие стыдятся их отлива»[4]. Это – мораль сверхчеловека.

Необходимо развенчать все  прежние ценности, поскольку они  противоречат самой жизни. Христианство Ницше считает моралью рабов, восставших против всего благородного и аристократического. Это бунт «недоделанных  и неполноценных». Христианство стремится  смирить человеческое сердце, стремится  разрушить сильных, разбить их дух, использовать минуты усталости и  слабости, превратить их гордую уверенность  в беспокойство и тревогу. Ницше  провозглашает смерть Бога. «Кто его  убил? - спрашивает он, - Я вам скажу. Это мы его убили: я и вы. Мы - его убийцы!» Убийство Бога - в  последовательном отказе от ценностей, которые всегда были в основании западной цивилизации.

«Иисус из Назарета любил  злых, а не добрых: даже его доводил  до проклятий их морально негодующий вид. Всюду, где вершился суд, он выступал против судящих: он хотел быть истребителем морали»[5].

Разрушительная работа духа начинается развенчанием образа Бога. Бог оказался призраком, созданным  человеческим страданием; Ницше говорит, что страданием и бессилием созданы  все потусторонние миры. Бог не явился из потустороннего мира, он был  создан человеком, притом лишь бедной частью человека, его Я. «Больными  и умирающими были те, кто презирали  тело и землю и изобрели небо и  искупительные капли крови. Много  больного народу встречалось среди  тех, кто предается грезам и одержим  Богом», говорит Заратустра.

«Знающий говорит: я - тело, только тело, и ничто больше; а душа есть только слово для чего-то в теле». Тело - это большой разум, «Орудием твоего тела является твой маленький разум. За твоими мыслями и чувствами стоит более могущественный повелитель, неведомый мудрец. В твоем теле он живет; он и есть твое тело. Больше разума в твоем теле, чем в твоей высшей мудрости»[6].

В такой образной, афористичной форме Ницше говорит о взаимоотношении  духа и тела, о важнейшей философской  проблеме. Дух, столько веков унижавший  тело, сам унижен и оскорблен. Он утрачивает свое величие и предстает  как «маленький разум», «маленькое орудие», «игрушка» тела. Тело же, наоборот, - «могущественный повелитель», «неведомый мудрец», «большой разум».

У духа нет собственных  желаний, он может хотеть только того, чего хочет тело. Его свобода от тела была иллюзией и самообманом. Дух - не всадник, а тело - не лошадь. Вообще надо забыть об этой двойственности. Нет  никакого независимого от тела духа. Есть только тело - хотящее, стремящееся, чувствующее  боль или радость, видящее, слышащее, думающее. Оно думает для того, чтобы  удовлетворять свои желания. Но как, же тогда быть с философией, моралью, религией? Неужели эти творения духа были созданы для удовлетворения низких желаний тела? Нет творений духа. Творит тело. Слабое и больное тело создает соответствующую мораль и религию. Они необходимы для защиты от сильных. Сильное и мужественное тело не думает о морали и религии. Оно сражается и побеждает. Оно жаждет господства и власти.

Надо отбросить столетиями насаждавшиеся чувства жалости  и «любви к ближнему». Они были любовью к слабости, ко всем; низкому  и недостойному в человеке. Любит  человека тот, кто ненавидит его  слабость и сражается с этой слабостью  в себе и других. В этом есть и  высшая любовь к жизни. Все, кто говорит о любви и жалости к ближнему, они в сущности, презирают и ненавидят жизнь, стремятся к смерти, к потустороннему. Любовь и слабости есть презрение к жизни.

Уже было сказано о том, что главная цель Ницше – переоценка всех ценностей. С кем сражается Ницше? Он выбрал себе достойных противников. Это Будда, Платон, Иисус и их последователи. Общим для них, по мнению Ницше, является отвращение, презрение жизни, ко всему земному. Для Будды мир есть поток вечного становления, изменения, движения. В нем нет покоя. Отсутствие покоя есть беспокойство, тождественное страданию. Избавиться от страдания можно одним способом - остановить поток, успокоить движение; Буддийские мудрецы знают, как это сделать: не оценивать, не хотеть, не созидать. Успокоив свое сознание, человек достигает желанного состояния нирваны. В основе такого отношения к миру лежит безусловная оценка неизменности, покоя, устойчивости как блага; высшего, желательного состояния, а изменения и движения - как зла, состояния низшего и нежелательного.

Та же отрицательная оценка становления, движения, изменения, свойственного  всему материальному, содержится в  философии Платона. Но для Платона  материальный мир - это еще, не весь мир. Материальный мир - бытие неподлинное, «неистинное». За ним скрывается истинное, вечное и неизменное бытие - мир идеальный. Мудрый знает о его существовании  и знает, как его достичь: надо очиститься от грязи материального, держать в чистоте свою бессмертную  душу. Эти идеи позднее воспримет  христианство.

Ницше считает, что обе  эти точки зрения необходимо преодолеть. Они не отражают свойства самого бытия. Такое отношение к миру порождает  слабая, усталая воля. Будда, Платон, Иисус и их последователи - враги  нового духа. Это достойные враги. К ним подобает относиться с ненавистью и уважением. Ненависть к ним  вызвана тем, что они пытались заковать жизнь в оковы, убивали  жизнь, убивали самое ценное в  ней. А что в жизни самое  ценное? Сильная воля, стремящаяся  к господству, самопреодолению, изменению, творчеству. Это неразрывно связано  с разрушением, злостью и кровью. Будда и Иисус своей проповедью ненасилия, сострадания, любви к  ближнему устанавливают господство слабых над сильными, больных над  здоровыми, что противоречит самой  жизни, где должны торжествовать  сила и здоровье.

Новая мораль не знает, что  такое сострадание и «любовь  к ближнему». Человек должен стать  сильным или умереть. Здоровое тело и сильная воля - источник радости. Они порождают свободный дух, для которого не существует внешних запретов, внешней морали. Для него нет Бога, он сам становится для себя Богом. Новый человек - это не животное, отбросившее мораль и живущее инстинктами. Но и не монах, убивающий жизнь и живущий потусторонним. Новый человек - сочетание силы и благородства. В нем тело и дух не находятся в борьбе и противоречии. Это сочетание высокого духа и здорового, сильного тела. Для сильного тела главная радость - радость борьбы и побед. То же для сильного духа. Он презирает слабость в трусость и порожденную ими ложь. Сильный дух - искренний и правдивый. Он ищет только достойных противников, которых можно уважать. Победа для него не самоцель. Важнее сам процесс, сама жизнь как игра и проявление внутренних сил. Именно избыток силы, здоровья, творческой мощи и радости - главный источник жизненных проявлений для нового, совершенного человека.

У Ницше Заратустра - танцующий  мудрец. Он часто выплескивает свою радость и жизненную силу в  танце. Сочетание силы и легкости должно быть в новом человеке.

Ницше соглашается с тем, что мир есть процесс становления, вечный поток изменений. Нет ничего бессмертного, вечного, неизменного. Нет  Бога. Но это не значит, что жизнь  обесценилась, превратилась в низость, зло и страдание. Страдает слабая и больная воля, слабое и больное  тело. Для здорового и сального тела не нужен внешний источник радости. Оно само для себя радость и  высшее проявление жизни.

Ницше действительно переоценивает  ценности. Он, естественно, отбрасывает  то, что считает благом толпа: мелкие жизненные удовольствия, добытые  хитростью, расчетом и обманом. Он отбрасывает  также ценности, созданные мудрыми. Они либо создавали ложное представление  о потустороннем, о Боге и бессмертной  душе, унижая и обесценивая жизнь, либо просто считали жизнь злом и  страданием.

Что же такое новые ценности, что утверждает Ницше? Во-первых, он говорит о том, что не может быть всеобщего блага, блага для всех. Ценится то, что редко встречается. Люди изначально не равны, поэтому благо у каждого свое. Бог умер.

Во-вторых, если ставить  достойную цель и пытаться создавать  новые ценности, то это - новый человек. Человек, преодолевающий собственную слабость, все самое недостойное, низкое, болезненное в себе и других. Новый человек — это здоровое, сильное, прекрасное тело и свободный дух. Он творец и созидатель нового, разрушитель старого. Жизнь есть игра, творчество, созидание, но, одновременно, разрушение, зло и страдание. В ней есть все: благо и зло. Тем она и прекрасна. 

Заключение

Учение непонятого и непризнанного  философа в первые годы ХХ века стало  быстро входить в моду. Это сознательно  муссировалось в газетах всей Европы. Хваткая и оборотистая  сестра покойного мыслителя, автор  многотомной, во многом фальсифицированной биографии брата, наладила выпуск его  сочинений массовыми тиражами (одновременно печаталось несколько собраний сочинений  Ницше).

Мода на Ницше (точнее на хлесткие цитаты из его работ типа «белокурой бестии») была также в  существенной степени обусловлена  выходом в 1906 г. его скандально знаменитой книги «Воля к власти», подготовленной к изданию сестрой писателя. Элизабет Ферстер-Ницше тенденциозно скомпоновала черновые фрагменты и наброски брата  в виде связного произведения. Долгое время отдельные специалисты  вообще полагали, что «Воля к власти»  не принадлежит перу Ницше, а представляет собой фальшивку, сработанную его  сестрой. Лишь в 1956 г. К. Шлехта на основе огромной текстологической работы в  архиве издал последнее произведение философа, восстановив хронологический  порядок фрагментов.

О «Воля к власти», изданной Э. Ферстер-Ницше, хорошо сказал выдающийся философ, вдумчивый интерпретатор  Ницше М.Хайдеггер: «Все опубликованное в этой «книге» - действительно записи Ницше и, тем не менее, он так никогда не думал». Уточним, что здесь в первую очередь идет речь о нечестных истолкователях.

Поверхностная мода на Ницше  сослужила философу плохую службу. Совершенно незаслуженно в массовом сознании он в течение десятилетий  представал как милитарист, антисемит  и славянофоб... Туман лжи и  инсинуаций рассеивается, сквозь жирную копоть (как на старой иконе) просвечивает печальный лик философа, сказавшего о своем творчестве (до творчества): «По сути дела, это музыка, случайно записанная не нотами, а словами».

Ницше был первым мыслителем, ощутившим и воплотившим в  своих книгах безмерный кризис западного  мира, западного духа, западной культуры: религии, философии, морали, права, политики, социальной жизни, науки, искусства - прежде всего идеи непрерывного прогресса (выношенной Ф.Бэконом, Декартом, Тюрго, Кондорсе, Гегелем и другими философами). «Базельский затворник», лично глубоко  переживший кровь и смятение франко-германской войны и Парижской коммуны, первый уловил призрачные эманации грядущих общественных катаклизмов, мировых  войн, вселенских революций, крушений могущественных империй, переделов  мира и т.д.

Мировое значение Ницше как  мыслителя определяется именно тем, что он первым среди европейских  философов указал и поставил «роковые»  вопросы нигилизма, выразив их в  необычайно яркой поэтической форме, пользуясь приемами и средствами художественного мышления. Диагност Ницше поставил смертельный диагноз  в книге «Веселая наука»: «Европа  – тяжелая больная, которая должна молиться на свою неизлечимость и  вечные страдания, принимающие разные формы...». Катастрофическое предчувствие истории двух ближайших столетий (XX и XXI веков) как возрастания нигилизма  во всемирном масштабе, тотальной  переоценки всех ценностей, беспримерного  изменения ментальности человечества заставляло философа бить в набат, призывая к трезвости и мудрости.