Жизнь и сочинения Ницше.

Выдающийся немецкий философ и писатель Фридрих Ницше  прославился еще при жизни. Но тогда это была, по большей части, скандальная слава нигилиста, которую  сам философ всячески поддерживал. Кроме того, Ницше, через пятнадцать лет напряженного труда впавший в неизлечимую душевную болезнь, уже не мог разумно участвовать в полемике вокруг своих произведений, так что некоторые его современники и историки мысли просто игнорировали его как "сумасшедшего". В результате наиболее глубокое и, по существу, постоянное влияние ницшеанства пришлось на XX в.

Фридрих Ницше  родился 15 сентября 1844 г. в местечке Рекен (близ Лютцена) в семье протестантского пастора. Отец умер, когда сыну было пять лет. Ревностная религиозность рано вызвала протест в душе Ницше. Одиннадцатилетним мальчиком он отказался идти к мессе. С юных лет, сначала, вероятно, из-за пресыщения ритуалистикой, а затем и на основе глубоких размышлений стало формироваться характерное для Ницше как мыслителя неприятие богословских учений. Во время учебы в гимназии Фридрих Ницше проявил блестящие способности к гуманитарным дисциплинам, быстро осваивал классические языки. Окончив курс как классический филолог, преподавал до 1879 г. В 1889 г. Ницше тяжело заболел: всегда напряженное, болезненное состояние тела и духа переросло в неизлечимое психическое расстройство. Написанные с 1873 по 1889 г. сочинения между тем приносили Ницше все большую известность.

Творчество Ницше  обычно подразделяется исследователями  на три (или четыре) основных этапа. Еще студентом (с 1866 г.) Ницше стал пробовать свое перо в жанре филологических исследований, но более зрелые и  известные работы были написаны уже  после окончания учебы. К первому  этапу творчества Ницше относят  произведения, написанные в 1871 —1876 гг. Этот период отмечен прежде всего влиянием Рихарда Вагнера, выдающегося композитора и мыслителя Германии. Сочинения "Рождение трагедии из духа музыки", 1872г.; "Философия в трагическую эпоху древней Греции", 1873 г.; "Несвоевременные размышления", 1873 —1876 гг. Кроме захватившего молодого Ницше стремления дать истолкование образов Вагнера приходит еще одно интеллектуальное увлечение — философией Шопенгауэра. Статья "Шопенгауэр как воспитатель" входила в "Несвоевременные размышления". Некоторое время он верил чуть ли не в каждое шопенгауэровское слово. Однако, "переболев" и Вагнером, и Шопергауэром, Ницше стал пробиваться к собственным, оригинальным идеям, воззрениям, образам.

Книга второго  периода "Человеческое, слишком человеческое", 1878—1880 гг., знаменовала уже происшедший разрыв со многими прежними влияниями и звала к еще более глубокой, необходимой для всей эпохи переоценке ценностей. К этому же периоду относятся "Утренняя заря", 1881 г., и "Веселая наука" (кн. 1 — 4), 1882 г. В одном из писем Ницше признавался, что раньше он "почитал философов", а теперь решил, что надо самому сделаться философом и подойти к сути человеческой мудрости.

Третий период связан с созданием главных и наиболее популярных, опубликованных впоследствии произведений: "Так говорил Заратустра", 1883—1886 гг.; "По ту сторону добра и зла", 1886 г.; "К генеалогии морали", 1887; "Антихрист", 1888 г.

Иногда выделяют и четвертый период творчества —  в самый канун сумасшествия, когда  были написаны "Сумерки идолов", "Ессе homo" ("Се человек"). После создания "Заратустры" Ницше писал, что "открыл собственную землю", никому до сих пор неведомую. Но вскоре снова пришло разочарование: те сложнейшие и, по его словам, "опаснейшие вещи, которые он хочет сказать человечеству, еще не нашли выражения...". Такие взлеты и падения духа — от восторга к отчаянию по поводу сделанного им — Ницше испытывал все время вплоть до погружения в "сумерки" сумасшествия.

"Жизнь"  и "воля" —  центральные понятия  философии Ницше.

заимствовал интерес к понятию воли у Шопенгаурэра. Еще более решительно и неразрывно, чем Шопенгауэр, Ницше связал волю с феноменом жизни. Ницше не только считал волю к власти определяющим стимулом деятельности и главной способностью человека, но и "внедрял" ее в "самое жизнь". "Чтобы понять, что такое "жизнь" и какой род стремления она представляет, — пишет Ф. Ницше, — эта формула должна в одинаковой мере относиться как к дереву и растению, так и к животному" ("Воля к власти". Афоризм 704). Подобная мифологизация воли, онтологизация (т.е. "внедрение" в само бытие) нерациональной человеческой способности как нельзя более соответствуют всему духу и стилю ницшеанского философствования, которое представлено в виде броских афоризмов, парадоксальных мыслей, памфлетов и притч, личных исповеданий.

Понятие "жизни" у Ницше не отличается ясностью и  содержательной определенностью. Оно  скорее носит метафорический характер и раскрывается через волю, волю к власти. Но "внедрение" воли, в частности, воли к власти в самые  недра вселенной, апелляция к  энергичным волевым импульсам самой  жизни — нечто большее, чем  экстравагантная метафора философского языка, изобретение одареннейшего философствующего литератора. За этим характерным для философии жизни и ряда других направлений XX в. мыслительным приемом скрываются самые разные устремления, идейные явления. У Ницше с ним связана попытка философски обосновать культ "сверхчеловека" с его гипертрофированной волей к власти.

Толкование жизни, человека, познания, культуры в свете  категории "воля к власти" в  литературе советского периода объявлялось  упрощенным, неверным, а по философскому смыслу лишь волюнтаристско-субъктивистским подходом. Между тем Ницше, во многом следуя тенденциям дарвиновского и последарвиновского естествознания, стремился вьывить философский смысл понятия "борьба за существование.

В учении Ницше  получила негативную оценку концепция "двух миров", свойственная многим течениям философии, для которых реальный мир жизни заведомо несовместим с "миром для нас", получаемым благодаря научным и философским конструкциям. На деле, утверждает Ницше, мир жизни един, целостен, причем он вечен, что не означает его стабильности, а напротив, предполагает вечное течение, становление, возвращение.

Истину, учит Ницше, следует понять как орудие жизни, приспособления к действительности, а познание — как орудие власти. Чем доказывается истина? — спрашивает Ницше и отвечает: полезностью, удовлетворенной потребностью, а значит, усилившейся властью над природой и другими людьми. Отсюда для Ницше следует вывод: не пренебрегая выгодами познания и науки, следует отказаться от созданного философией нового времени культа науки и научной истины, который стал почти всеобщим для философии и культуры. Беда в том, что в результате возвеличения науки, познания, логики, их доминирования над жизнью человечество получило не одни только преимущества.

Несовпадение  двух миров — реального мира жизни  и мира человеческого — есть только одно из проявлений тирании познания и науки. Но и из него вытекает, согласно рассуждениям Ницше, немало пагубного  для человека и самого мира. Человек  трактует мир как подчиненный  законам чисел — и заблуждается, ибо эти законы изобретены им самим  и имеют силу лишь для человеческого  действия. Человек толкует себя, свою сущность как подчиненную законам  логики — и опять глубоко заблуждается, ибо "природу человека нельзя сделать  чисто логической". Все подобные обвинения адресованы, разумеется, не простому, живущему обычной жизнью и ее заботами человеку. Они направлены против тех, кто для культуры и  человечества создает, пропагандирует соответствующие ценности. Это прежде всего философы, писатели, религиозные деятели и мыслители — "старая элита", чьи ценности, правила, чьи мораль и религия насквозь фальшивы, враждебны жизни и должны быть убраны с пути непрерывного становления человеческого рода. И потому неудивительно, что сделано так много ошибок, что человек и человечество не приблизились к постижению самих себя, своего предназначения в Великом Становлении, Вечном круговороте вселенной.

Нигилизм. Переоценка ценностей.

Ницше выступает как "радикальный нигилист" и требует кардинальной переоценки ценностей культуры, философии, религии. "Европейский нигилизм" Ницше сводит к некоторым основным постулатам, провозгласить которые с резкостью, без страха и лицемерия считает своим долгом. Эти тезисы: ничто больше не является истинным; бог умер; нет морали; все позволено. По его глубочайшему убеждению нигилизм станет реальностью по крайней мере для последующих двух столетий. Европейская культура, издавна развивается под игом напряжения, которое растет от столетия к столетию, приближая человечество и мир к катастрофе. Изображает нигилизм как неизбежность, зовет понять его суть.

К переоценке ценностей  Ницше звал своих читателей уже  в ранних работах. Так, "Человеческое, слишком человеческое" он начинает в Искренней, исповедальной манере. Ницше рассказывает о своем духовном становлении, о страстном увлечении Вагнером и Шопенгауэром и столь же страстном отказе от их идей и доктринНамеченная здесь идея переоценки ценностей духовной аристократией нового типа развита в последующих произведениях, особенно в "Заратустре".

"Так  говорил Заратустра". Идея сверхчеловека.

"Так говорил  Заратустра" — это, пожалуй,  самое влиятельное и специфическое  произведение Ницше — почти  не поддается сколько-нибудь адекватным  пересказу и изложению, если  таковые должны быть краткими. Подзаголовок книги парадоксален: "Книга для всех и ни для  кого". Имя "Заратустра" взято  из восточных легенд и верований  — с несомненной целью подчеркнуть  отличие "жизненной мудрости", проповедуемой Заратустрой, от  типично европейских норм, ценностей,  догматов.

Завязка и стиль  книги таковы. Когда Заратустре исполнилось  тридцать лет, он покинул родину и  ушел в горы, десять лет наслаждаясь  одиночеством. Но вот он пресытился своей мудростью, сердце его обратилось к солнцу за напутствием и благословением сойти вниз, к людям. Он спустился  с гор и встретил старца, который  в отшельничестве своем искал  Бога. Старец сразу заметил: чист взор Заратустры, на лице его нет отвращения. Не оттого ли идет он так, словно танцует? Старец, узнав о намерении Заратустры идти к людям, уговаривает его  остаться в лесу. Но Заратустра отвечает: "Я люблю людей". И расставаясь  со святым старцем, думает: "Возможно ли это?! Этот святой старец в своем  лесу еще не слыхал о том, что Бог умер!".

Общение Заратустры с людьми — это серия искусно  нарисованных Ницше житейских картинок и рассказанных Заратустрой притч  морального, психологического, философского содержания. Так, расставшись со старцем, Заратустра устремился в город, который  был за лесом. Народ собрался на базарной площади, чтобы поглазеть на плясуна  на канате. Перед представлением Заратустра обратился к народу с речью-проповедью, которая должна была "учить о  сверхчеловеке". В чем, как оказалось, смысл этого поучения? Природа  развивается от червя к человеку, "но многое в вас, — обращается Заратустра к слушателям, — осталось от червя. Когда-то были вы обезьянами, и даже теперь человек больше обезьяна, чем иная из обезьян". Близость человека к природному, животному миру несомненна. Человек — сын земли. "Будьте верны земле", — проповедует  Заратустра и уточняет: "но разве  я велю вам стать призраком  или растением?" Верность земле  означает только, что нельзя верить "неземным надеждам". Это намек  на религию, что снова заставляет Заратустру повторить: "Бог умер".

Еще Кьеркегор  бросил религии обвинение: "Христианский мир убил Христа". Почти те же слова  Ницше вкладывает и в уста Заратустры, и одного из персонажей произведения "Веселая наука": "Где Бог? — воскликнул он. — Я скажу  вам! Мы его убили — вы и я! Все  мы убийцы!.. Бог умер! Бог мертв!" (Афоризм 125). Вера в христианского  Бога, заключал Ницше, более не заслуживает  доверия. В проповеди Заратустры высказаны самые резкие обвинения  в адрес людей: "Разве ваша душа не есть бедность и грязь и жалкое довольство собой?", "поистине человек — это грязный поток". Люди твердят о добродетели, справедливости, но для того чтобы действительно достигнуть их, человек "должен быть пламенем и углем", т.е. сверхчеловеком. "Но где же та молния, что лизнет вас своим языком? Где то безумие, что надо бы привить вам? Смотрите, я учу вас о сверхчелрвеке; он — эта молния, он — это безумие". И пока Заратустра говорил так, толпа думала, что речь шла о канатном плясуне, и стала кричать, "чтобы его наконец-то показали. И все принялись смеяться над Заратустрой. Так начались речи Заратустры — речи-проповеди, речи-иносказания. О чем только ни говорил Заратустра!

Он рассказал  о "трех превращениях духа": сначала  дух сделался верблюдом, потом верблюд  превратился во льва, а лев стал дитятей. Смысл этих символических  превращений: сначала дух хочет  испытать тяжесть своей ноши, хочет, чтобы его навьючили, подобно  верблюду, и спешит в пустыню свою. Потом дух хочет обрести свободу  и, подобно льву, стать господином. Однако дух-лев скоро понимает, что, наслаждаясь свободой, он не может  стать духом-созидателем. Символ дитяти означает полное обновление духа, "начальное  движение, священное утверждение".

О разных типах  людей повествовал Заратустра —  о тех, кто устремляется мыслью в  потусторонние миры, о презирающих  тело, о любящих войну. Он повествовал "о тысяче и одной цели": перевидев много стран и народов, Заратустра убедился, что доброе у одного народа у другого народа считается злым. Люди не понимают друг друга. Они твердят о любви к ближнему, но любят только самих себя. Многие парадоксальные жизненные устремления обсуждает Заратустра — одни цепляются за жизнь, другие постоянно одержимы мыслью о смерти. Ни одну установку Заратустра не отвергает с порога, находя в ней хоть что-нибудь жизненное и правдоподобное. Но всегда находится решение, соответствующее учению Заратустры, а значит, главным устремлениям сверхчеловека. И потому образ сверхчеловека постоянно уточняется и обретает новые краски.

Непрекращающийся  спор о Ницше.