Философия средневековья и эпохи Возрождения

Переход к феодальному  общественному  строю  был  ознаменован  упадком самостоятельного значения философии. Он сопровождался вытеснением многобожия единобожием.  Господствующей формой религии в Европе стало христианство, согласно которому мир создан единым богом. Торжество христианства объяснялось тем, что оно наиболее полно соответствовало социальным,  политическим и культурным запросам феодального общества.  В борьбе с остатками язычества (многобожия) христианство нуждалось в философском способе рассуждения и доказательства,  поэтому оно отчасти усвоило элементы античной культуры, науки и философии,  подчинив их,  однако, оправданию и обоснованию христианской религии. Философия почти на целое тысячелетие превратилось  в служанку богословия.  Богословы поместили в центр новой картины мира бога и человека как творение его.  Если для античного мировоззрения был характерен космоцентризм,  то для средневекового  - теоцентризм.

Для средневековой философии характерен новый подход к пониманию природы  и человека. Согласно христианскому  догмату, бог сотворил  мир  из ничего,  сотворил актом своей  воли,  благодаря своему всемогуществу.  Божественное всемогущество  продолжает  сохранять, поддерживать бытие мира.  Такое мировоззрение носит название креационизма (от лат. слова сreаtio, что значит "сотворение").

Догмат о  творении  переносит  центр  тяжести с природного на сверхприродное начало.  В отличие от античных богов,  которые были как бы родственны природе, христианский бог стоит над природой, по ту сторону ее. Активное творческое начало как бы изымается из природы,  из космоса и из человека и передается богу. В средневековой философии космос поэтому не есть самодовлеющее и вечное бытие, каким считали его многие из греческих философов.

Средневековая философия вошла  в историю человечества под именем схоластики, которая с давних пор  выступает как символ оторванного  от реальности,  пустого  словопрения.  Главная  отличительная особенность схоластики состоит в том, что она сознательно рассматривает себя как науку, оторванную от природы, от мира и поставленную на службу теологии.

Среди средневековых философов  имелись серьезные расхождения по определенным вопросам. В этих расхождениях своеобразно проявлялась борьба материалистической и идеалистической тенденций.  Спор между схоластами шел о том,  что представляют собой общие понятия ("универсалии"). Так называемые реалисты утверждали, что общие понятия существуют реально, до вещей, что они существуют объективно, независимо от сознания в разуме бога.  Против реалистов выступали номиналисты,  которые учили,  что общие понятия - это всего лишь имена вещей,  и что они, таким образом, существуют "после вещей" и не обладают самостоятельным существованием.  В их взглядах проявилась материалистическая тенденция в философии средневековья.

Итак, для средневековой философии  характерно то,  что она носила ярко выраженный религиозный,  теоцентрический характер, а наряду с этим и то, что в ней господствовала схоластика.

Средневековая философия внесла существенный вклад в дальнейшее развитие гносеологии, для формирования основ естественнонаучного  и философского знания.

2. Ав. Блаженный – выразитель идей патристики.

Патристика Августина - это его земная жизнь с Истиной, жизнь и творчество в Ней и  для Нее. жизнь человека, делящегося Истиной,помогающего другим найти  Ее и принять.

Поделиться Истиной, своими мыслями  о Ней, своим опытом соприкосновения  с Нею пронизано творчество Августина Блаженного - христианского философа, доктора и одного из отцов Западной Церкви. Этой цели посвящена вся его христианская жизнь, и этой же целью обусловлено создание им одного из самых замечательных произведений христианской философии - «Исповеди», описания собственной жизни, подвергнутой внимательному психологическому и философскому анализу. Впоследствии это произведение послужило основой для возникновения целого литературного. Именно благодаря «Исповеди» биография Августина известна достаточно хорошо.

Августин Аврелий родился в 354 г. в африканском городе Тагасте, в Нумидии, недалеко от Карфагена. Его  отец был чиновником местного муниципалитета, обедневшим римским патрицием, относившимся к христианству с той смесью равнодушия и скептической настороженности, которая была характерна для большинства его современников. Мать была ревностной христианкой и видела сына, прежде всего, христианином, хотя и не препятствовала планам мужа сделать сына ритором.

Начальное образование  Августин получил в Тагасте, а затем, с шестнадцатилетнего возраста, продолжил его в Карфагене и Мадаваре, где обучался риторике.

Первое серьёзное влечение к  философии он почувствовал в результате знакомства с ныне утраченным диалогом Цицерона "Гортензий". Сам Августин описал это событие так: «Следуя установленному порядку обучения, я дошел до книжки какого-то Цицерона, языку которого удивляются все, а сердцу не так. Книга эта увещевает обратиться к философии и называется "Гортензий". Эта вот книга изменила состояние мое,изменила молитвы мои и обратила их к Тебе, Господи, сделала другими прошения и желания мои. Мне вдруг опротивели все пустые надежды; бессмертной мудрости желал я в своем невероятном сердечном смятении и начал вставать, чтобы вернуться к Тебе... Любовь к мудрости по-гречески называется философией; эту любовь зажгло во мне это сочинение».

Оказавшись не готовым  к восприятию Святого Писания, в  Карфагене же Августин примкнул к  дуалистической секте манихеев, представители которой исповедовали двойственность начал, то есть приписывали дьяволу, или вообще злу, самостоятельное существование наравне с Богом

По окончании обучения Августин некоторое время живёт  в родном Тагасте, но затем снова  возвращается в Карфаген, где основывает собственную школу риторики и преподаёт в ней в течение 10 лет. Здесь у него возникают первые сомнения в истинности учения манихеев, особенно усилившиеся после разочаровавшей его встречи с манихейским епископом Фавстом, который славился своей учёностью и мудростью.

В возрасте около 30 лет  Августин ненадолго переселяется в  Рим, где тоже преподаёт риторику, в основном, среди манихеев. Но, в  конце концов, он полностью отходит  от учения манихеев и углубляется  в философию скептицизма.

В 384 г. Августин был приглашён в Медиолан (нынешний Милан) с тем, чтобы возглавить там придворную школу риторики. Желая порвать с манихейской средой, он радостно принимает это приглашение. В Медиолане Августин сближается с христианским епископом Амвросием, в дальнейшем также причисленным к лику святых. Туда же к нему приезжает его мать. Постепенно под воздействием священника в душе Августина начинается переоценка ценностей.

В 386 году в руки Августина  попадают латинские переводы «Эннеад» неоплатоника Плотина.

В июле того же 386 года духовник Амвросия Симшшциан дает Августину Послания апостола Павла

Читающий апостола Павла  Августин уже видит и Истину, и  Путь.

Страх стать одним  из них и страх изменить свою жизнь  в соответствии с обретенной Истиной  боролись в Августине недолго, и борьба эта окончилась знаменитой сценой в саду, описанной им в восьмой книге «Исповеди» - окончательным и бесповоротным обращением Аврелия Августина в христианскую веру.Так для Августина закончился период напряжённых исканий, философской неудовлетворённости и сомнений. Здесь он успокаивается на обретённой и именно с этого моментахристианская церковь обрела своего величайшего учителя, а человечество - выдающегося философа.

В ожидании крещения Августин удаляется на виллу одного из своих  друзей близ Медиолана, где пишет первые свои сочинения: "Против академиков", "О жизни блаженной", "О порядке","Монологи". В 387 г. он принимает крещение и, намереваясь вернуться в Африку, вместе с Моникой и друзьями отправляется в Остию - морскую гавань Рима. Но здесь Моника умирает, и Августин задерживается в Риме ещё на год, в течение которого он пишет ряд произведений антиманихейской направленности: "О бессмертии души", "О нравах церкви кафолической и нравах манихеев", "О творении против манихеев".

В 396 г. Августин против своей воли избирается епископом африканского города Гиппона и пребывает на этой должности до конца своей жизни. В первые годы епископства он пишет наиболее фундаментальные сочинения богословского характера: изложение христианской догматики "О Троице", толкование на книгу Бытия, "О граде Божием", а также "Исповедь".

Последние три десятилетия  жизни Августина были посвящены, главным образом, укреплению организационного и идейного единства христианской Церкви - борьбе с расколами и ересью.

Умер Августин в 430 г. во время осады Гиппона вандалами. А в 1928 году папа Бонифаций УШ официально объявил его учителем церкви.

Философию Августина  часто называют христианским платонизмом. Рассматривая историю античной философии (главным образом, в труде "О  граде Божием"), он признаёт платонизм величайшим её достижением.«Все, что бы он (Платон) ни сказал, было великим. Философия его не есть философия этого мира, от которой совершенно заслуженно отвращается наша религия, но философия другого мира, постигаемого умом».

Августин был, первым, кто обратил внимание на фундаментальную  связь времени с памятью. Мы знаем  о существовании времени только потому, что обладаем памятью. Ничто  иное, как память несет слова и  образы вещей. Не будь у нас памяти, никакие представления о времени были бы невозможны. Интересна в связи с этим интерпретация Августином загадочной способности некоторых людей предвидеть будущее. Он рассматривает эту способность как аналог памяти: все люди так или иначе помнят прошлое, но встречаются иногда и такие, которые "помнят" будущее.

Мир создан не в текущем  времени, отвечает Августин, но время  начинает идти от сотворения мира. Бог  находится в вечности, и потому к ней неприменимы временные  понятия: "раньше", "позже", Неправомерно спрашивать Бога, что он делал тогда, когда мира не было. «Когда не было времени, не было и "тогда"... Всякое время создал Ты, и до всякого времени быч Ты, и не бычо времени, когда времени вовсе не было». Следовательно,Бог не мог создать мир ни раньше, ни позже чем создал, то есть время начинает идти только и сразу с сотворением мира. Вопрос о том, что было до начала мира, оказывается бессмысленным ввиду некорректности применения предлога "до" к понятию "начало мира".

Аврелий Августин жил  в эпоху, когда христианство еще  не было господствующим мировоззрением. Хотя издание Миланского эдикта 317 г. императора Константина Великого принято считать моментом, с которого 
христианство превратилось в государственную религию Римской империи, нужно учитывать, что и долгое время после его издания христианство существовало наряду и наравне с язычеством, скептицизмом, манихейством 
и т. д. Именно в этот период происходила переориентация мировосприятия народов Средиземноморья. II деятельность Августина (в первую очередь - его творчество), как представляется, сыграла не последнюю роль в

этом процессе. По выражению  К. В. Карпишевой, Августин стал одним  из тех людей, мнение которых, положенное на весы истории, круто меняет зыбкое равновесие между теми или иными  мировоззрениями.

Августин стал одним  из главных исполнителей работы по осмыслению христианского мироощущения в контексте классической античной философии. Причисленный Церковью к лику святых с постоянным присоединением к имени эпитета «Блаженный» (как живший до разделения Церквей Августин почитается и православными, и католиками, хотя католиками, конечно, в большей степени), он по существу явился отцом всей 
западной средневековой философии. Помимо того, что он был для неё высшим авторитетом и примером для подражания, можно сказать, что весьма значительную часть её содержания составляют комментарии на его сочинения.

3. Ф. Аквинский об отношении веры и разума.

Одним из наиболее выдающихся представителей зрелой схоластики был  монах доминиканского ордена Фома Аквинский (1225/26 – 1274), ученик знаменитого средневекового теолога, философа и естествоиспытатели Альберта Великого (1193–1280). Как и его учитель, Фома пытался обосновать основные принципы христианской теологии, опираясь на учение Аристотеля. При этом последнее было преобразовано им таким образом, чтобы оно не вступало в противоречие с догматами творения мира из ничего, и с учением о богочеловечестве Иисуса Христа. Как и у Августина и Боэция, у Фомы высшее начало есть само бытие. Под бытием Фома разумеет христианского бога, сотворившего мир, как о том повествуется в Ветхом завете. Различая бытие и сущность (существование и суетность), Фома тем не менее не противопоставляет их, а вслед за Аристотелем подчеркивает их общий корень.

Сущности, или субстанции, обладают, согласно Фоме, самостоятельным  бытием, в отличие от акцидетнций (свойств, качеств), которые существуют только благодаря субстанциям. Отсюда выводится различение так называемых субстанциальных и акцидентальных форм. Субстанциальная форма сообщает всякой вещи простое бытие, а потому при ее появлении мы говорим, что нечто возникло, а при ее исчезновении – что нечто разрушилось. Акцидентальная же форма – источник определенных качеств, а не бытия вещей. Во всякой вещи, считает Фома, столько бытия, сколько в ней актуальности. Соответственно он выделяет четыре уровня бытийности вещей в зависимости от степени их актуальности, выражающейся в том, каким образом форма, то есть актуальное начало, реализуется в вещах.

На низшей ступени  бытия форма, согласно Фоме, составляет лишь внешнюю определенность вещи (causa formalis); сюда относятся неорганические стихии и минералы. На следующей ступени форма предстает как конечная причина (causa finalis) вещи, которой поэтому внутренне присуща целесообразность, названная Аристотелем «растительной душой», как бы формирующей тело изнутри, – таковы растения. Третий уровень – животные, здесь форма есть действующая причина (causa efficiens), поэтому сущее имеет в себе не только цель, но и начало деятельности, движения. На всех трех ступенях форма по-разному привходит в материю, организуя и одушевляя ее. Наконец, на четвертой ступени форма предстает уже не как организующий принцип материи, а сама по себе, независимо от материи (forma per se, forma separata). Это дух, или ум, разумная душа, высшее из сотворенных сущих. Не будучи связана с материей, человеческая разумная душа не погибает со смертью тела. Поэтому разумная душа носит у Фомы имя «самосущего». В отличие от нее, чувственные души животных не являются самосущими, а потому они и не имеют специфических для разумной души действий, осуществляемых только самой душой, отдельно от тела – мышления и воления; все действия животных, как и многие действия человека (кроме мышления и акта воли), осуществляются с помощью тела. Поэтому души животных погибают вместе с телом, тогда как человеческая душа – бессмертна, она есть самое благородное в сотворенной природе. Фома рассматривает разум как высшую среди человеческих способностей, видя и в самой воле, прежде всего ее разумное определение, каковым он считает способность различать добро и зло. Как и Аристотель, Фома видит в воле практический разум, то есть разум, направленный на действие, а не на познание, руководящий нашими поступками, нашим жизненным поведением, а не теоретической установкой, не созерцанием.