Этика И. Канта

Содержание 

Введение    _ _ _ _ _ _ _ 3

• Биография   _ _ _ _ _ _ _ 4
• Этика долга  _ _ _ _ _ _ _ 5
• Свобода воли и совесть _ _ _ _ _ _ 14
• Добро и зло  _ _ _ _ _ _ _ 17

Заключение   _ _ _ _ _ _ _ 21

Литература    _ _ _ _ _ _ _ 22 
 
 
 
 
 
 

Введение 

     "Среди  наших понятий... понятие нравственности важнейшее" И. Кант

     Этика является одной из древнейших философских  дисциплин, объектом изучения которой  служат мораль, нравственность. С трехсотых  годов до н.э., когда этику впервые  обозначили как особую область исследования, до сегодняшних дней интерес к  ее осмыслению не ослабевает. В разное время к проблемам этики обращались такие философы, как Аристотель, Спиноза, Кант, Маркс.

     Среди философских трактатов по этике  особенно выделяются труды И. Канта. Этика Канта во многих отношениях явилась вершиной философии морали нового времени. Среди классиков немецкой философии Кант уделил наибольшее внимание нравственности (причем именно ее специфике), и его этическая концепция, последовательно развитая в целом ряде специальных трудов, была наиболее разработанной, систематической и завершенной. Кант поставил целый ряд критических проблем, связанных с определением понятия нравственности. Одна из заслуг Канта состоит в том, что он отделил вопросы о существовании Бога, души, свободы — вопросы теоретического разума — от вопроса практического разума: что я должен делать? Практическая философия Канта оказала огромное воздействие на следующие за ним поколения философов (А. и В. Гумбольдты, А. Шопенгауэр, Ф. Шеллинг, Ф. Гельдерлин и др.). 
 
 
 
 
 
 

Биография 

      Кант родился 3 апреля 1724 г. четвертым  ребенком в семье. Поскольку по действующему тогда календарю был день святого  Иммануила, мальчика назвали этим именем. В семье было 11 детей, из которых вместе с Иммануилом выжили пять человек. Семью никак нельзя было назвать зажиточной. Ее экономика держалась на постоянном труде родителей и детей. В семье внутреннее чувство и добрые дела ставились выше внешнего благочестия, превыше всего ценились честность и трудолюбие, особенно ненавистна была ложь. Кант сохранил светлые воспоминания о детских годах, особую благодарность он испытывал к матери.

     Благодаря инициативе мамы и по совету ее духовника  маленького Иммануила отдали в латинскую гимназию. По ее окончании он поступил в Кенигсбергский университет, в котором в последующем протекла вся его преподавательская деятельность. Имя Канта оказалось с тех пор неразрывно связано с этим университетом, стало его гордостью и своего рода визитной карточкой.

     Кант  проучился в университете около 7 лет. Отложив защиту магистерской диссертации, в 1747 г. он стал работать домашним учителем. Накопив достаточное количество денег, Кант в 1755 г. защищает две диссертации  и становится приват-доцентом Кенигсбергского университета. Заветной, оплачиваемой государством профессорской должности ему пришлось ждать еще 14 лет. С институтом Кант попрощался в 1801 г.

     Кант  преподавал различные дисциплины: логику, метафизику, мораль, антропологию, математику, теоретическую физику, механику, даже физическую географию. Преподавательская деятельность Канта, помимо всего прочего, стимулировалась испытываемыми им финансовыми трудностями. Лекции Канта пользовались у студентов большой популярностью.

      Во  внешних фактах биографии Канта  нет ничего необычного. Необычность  заключалась в его образе жизни. Здесь следует отметить, по крайней  мере, три момента: философ был  домоседом, холостяком и педантом. Все  эти черты имели утрированный характер.

     Кант  был странным, но очень интересным человеком. Он всегда был дружелюбен, обходителен, любезен. В университете среди студентов у него не было любимчиков, он ко всем относился ровно. Он полностью посвятил себя работе до такой степени, что дело стало  его жизнью.

     Биография Канта – типичная биография профессора, который всего достиг благодаря  упорному систематическому труду. 

     Этика долга 

     Современные исследования кантовской этики являются попыткой дать новые способы ее переосмысления и новые подходы реконструкции критической этики. Этика Канта своим исходным пунктом имеет осознание практики, в которой воплощается разумное поведение человека. Подобно тому, как теоретическая философия выясняет вопрос о возможности истины и научного знания, вся практическая философия посвящена человеческой практике, причем рассмотрение соотношения действительной свободы и морального закона является одной из существенных проблем осмысления кантовской практической философии.

     Единственно, что изначально предопределено в  человеке, — это его стремление к счастью; самые фундаментальные  потребности и интересы людей, в  конечном счете, сводятся к достижению блаженства. Но если даже эту фундаментальную  природу человека можно отличить от наличной психологии людей и предписать человеку некий "истинный" интерес и стремление в отличие от его непосредственных, фактических склонностей и желаний, то все равно в этом случае мораль будет сведена к некоторому "разумному эгоизму". Принцип счастья, говорит Кант, «подводит под нравственность мотивы, которые, скорее, подрывают и уничтожают весь ее возвышенный характер, смешивая в один класс побуждения к добродетели и побуждения к пороку и научая только одному — как лучше рассчитывать, специфическое же отличие того и другого совершенно стирают. Если нравственность основывать на стремлении человека к счастью, то побуждение к действию, пусть даже правильному, будет обременено инородными, "гетерономными", не свойственными самой морали мотивами — надеждой на достижение успеха, на обретение блаженства в этом или потустороннем мире, на вознаграждение добродетели, наконец, на получение внутреннего удовлетворения от сознания правильности своих поступков. Подлинно же моральный настрой человека должен состоять в том, чтобы не ожидать наград ни в этом, ни в ином мире, а исполнять свой долг безотносительно к каким-либо надеждам, пусть даже желание счастья — неискоренимое естественное стремление человека.

     Мораль, как считает Кант, нельзя рассматривать  лишь как способ достижения какого-то результата. Такие принципы действия, конечно, имеют место в человеческой жизни; Кант называет их условными, гипотетическими  императивами: если желаешь достичь  такого-то результата, следует поступать  так-то. Но все дело в том, что такие  правила, определяя средства (методы, способы, пути, технику) осуществления  искомой цели, оставляют в стороне  вопрос об определении самих целей. Во-первых, далеко не каждая цель может  быть признана нравственной; успешное действие может иметь и противоморальную направленность. Во-вторых, даже во имя благой цели могут быть применены средства, притом эффективные, кои могут быть аморальными. Таким образом, гипотетический императив, будучи руководством, к действию технического порядка, еще ничего не говорит о нравственном характере действия. Целесообразность вовсе не всегда совпадает с требованием морали, вот какая проблема возникает в данном случае. Решение ее сводится к следующему: в жизни люди преследуют различные цели, но из этих — особенных, частных, "эмпирических" — целей еще невозможно вывести нравственность. Напротив, это нравственность признает правомерными одни и осуждает другие цели. Поэтому "цель, которую ставят, уже предполагает нравственные принципы. Например, идея высшего блага в мире... следует из морали, а не есть ее основа".

     Кант  обращает особое внимание на то, что  в морали человек должен сам осознавать необходимость (долженствование) определенных действий и сам понуждать себя к этому. В этом он и видит специфику  моральности, отличая ее от легальности (просто исполнения вменяемых человеку требований, внешнего подчинения). Мораль не выводится Кантом из анализа человеческого  бытия, истории, общества, а просто постулируется  как нечто изначально данное разумом  и как некое особое измерение  мира. Из отождествления Кантом морали и свободы (как способности человека давать себе самому законы) вытекает его  формализм в понимании нравственности.

     По  Канту "безусловно, добрая воля, принципом  которой должен быть категорический императив, неопределенная в отношении  всех объектов, будет содержать в  себе только форму веления вообще, и притом как автономию"; это  и есть "единственный закон", не имеющий никакого другого содержания. Он считает, что из чисто формального  закона в решении любой конкретной моральной проблемы всегда следует  только один возможный вывод, предписание  к действию, принцип.

     Теснее  всего нравственность у Канта  сплетена с правом. Если какого-либо человека долг заставил сделать выбор не в пользу своего ближнего, то для Канта это служит свидетельством его нравственности. В действительности здесь проявляется лишь абстрактный гуманизм — ведь отнюдь не всегда это справедливо на самом деле, то есть отнюдь не всегда "любовь к дальнему" нравственнее "любви к ближнему". Кант прав в том, что нравственный императив требует оказания людям нужной помощи, но совсем не вынуждает любить их за это. "Совершенно нелепо было бы говорить: вы должны любить других людей. Следовало бы сказать: у вас есть все основания любить своего ближнего, и это справедливо даже в отношении ваших врагов". И, действительно, чувство долга как будто исключает чувство любви, ибо любить по обязанности невозможно. Но Кант не прав, считая, что они никогда не могут совпасть. "Людей, поступающих согласно принципам, совсем немного, что, впрочем, очень хорошо, так как легко может случиться, что в этих принципах окажется ошибка, и тогда вред, отсюда проистекающий, распространится тем дальше, чем более общим будет принцип и чем более непреклонным лицо, которое им руководствуется. Людей, действующих из добрых побуждений, гораздо больше и это превосходно". Но Кант снижает ценность таких добрых побуждений: это скорее инстинкты, которые не следует переоценивать, хотя и нужно хвалить, ибо больше всего на свете людей, неизменно имеющих "перед глазами свое любимое Я, как единственную точку приложения своих усилий" и добивающихся того, чтобы все вращалось вокруг своекорыстия.

     В этике Кант развивает учение об автономии  морали: утверждая свободу, человек  выступает творцом собственного нравственного мира, он сам себе предписывает закон действий. Кант провозглашает нравственную установку, характер и законы которой, существенно  отличаются от тех, что преобладают  в периоды спокойного и размеренного постепенного развития. Отличаются радикализмом предъявленных требований: "эти законы повелевают, безусловно, каков бы ни был исход их исполнения, более того, они даже заставляют совершенно отвлечься от него", людям "достаточно того, что они исполняют свой долг, что бы ни было с земной жизнью и даже если бы в ней, быть может, никогда не совпадали счастье и достойность его". Действие не "сообразно с долгом", а "из чувства долга" — вот что имеет истинно нравственную ценность. Человек поистине нравственен только тогда, когда исполняет долг не ради какой-либо внешней цели, а ради самого долга. Ни одно из непосредственно-спонтанных чувств — доброжелательность, сочувствие, сострадание, симпатия, участие — сами по себе еще не есть истинная добродетель. Ибо эти душевные порывы могут толкнуть человека отнюдь не только на путь добра, но и к совершению зла. Единственно нравственным мотивом будет только такой, который "строго напоминает нам нашу собственную недостойность", в коем нет ничего, "что льстило бы людям", поощряло бы в них "самомнение" и "самодовольство".

     Поведение, закон которого совпадает с законом  природы, не имеет, по Канту, никакого отношения  к нравственному закону. То, чего нет в естественном законе, —  это внутреннее принуждение. Моральную  способность "свободного само принуждения" Кант называет добродетелью, а поступок, исходящий из такого умонастроения (из уважения к закону), — добродетельным (этическим) поступком. "Добродетель  есть твердость максимы человека при соблюдении своего долга —  всякая твердость узнается через  те препятствия, которые она может  преодолеть, для добродетели же такие  препятствия — это естественные склонности, могущие прийти в столкновение с нравственным намерением... Всякий долг содержит понятие принуждения  со стороны закона, этический долг содержит такое принуждение, для  которого возможно только внутреннее законодательство".

     Кант  заботится о чисто интеллектуальном "строгом образе мыслей", подчиняющем эмпирические суждения и действия "принципу исключения между добрым и злым". Он пишет: "Для учения о нравственности вообще очень важно не допускать, насколько возможно, никакой моральной середины ни в поступках, ни в человеческих характерах, так как при такой двойственности всем максимам грозит опасность утратить определенность и устойчивость".