Познание как предмет философского анализа

    Бэкон различал три основных пути познания:1) “путь паука” - выведение истин  из чистого сознания. Этот путь был  основным в схоластике, которую он подверг резкой критике, отмечая, что  топкость природы во много раз  превосходит топкость рассуждений: 2) “путь муравья” - узкий эмпиризм, сбор разрозненных фактов без их концептуального  обобщения; 3) “путь пчелы” - соединение первых двух путей, сочетание способностей опыта и рассудка, т. е. чувственного и рационального. Ратуя за это  сочетание, Бэкон, однако, приоритет  отдает опытному познанию.

    Бэкон разработал свой эмпирический метод  познания, каким у него является индукция - истинное орудие исследования законов (“форм”) природных явлений, которые, по его мнению, позволяют  сделать разум адекватным природным  вещам. А это несть главная  цель научного познания, а не “опутывание  противника аргументацией”. Важная заслуга  Бэкона - выявление и исследование глобальных заблуждений познания (“идолы”, “призраки” разума). Важное средство их преодоления - надежный метод, принципы которого должны быть законами бытия. Метод - органон (инструмент, орудие) познания и его необходимо постоянно приспосабливать  к предмету науки, но не наоборот.

    Всю философию и гносеологию Р. Декарта  пронизывает убеждение в беспредельности  человеческого разума, в огромной силе познания, мышления и понятийного  усмотрения сущности 'вещей. Чтобы построить  здание новой, рациональной культуры нужна  чистая “строительная площадка”. А  это значит, что необходимо сначала  “расчистить почву” от традиционной культуры. Такую работу у ' Декарта  выполняет сомнение: все сомнительно, но несомненен сам факт сомнения. Для  Декарта сомнение - это не бесплодный скептицизм, а нечто конструктивное, всеобщее и универсальное.

    После того, как сомнение “расчистило  площадку” для новой рациональной культуры, в дело включается “архитектор”, т. е. метод. С его помощью и предаются суду чистого разума все общепринятые истины, подвергаются тщательной и беспощадной проверке их “верительные грамоты”, обоснованность их претензий представлять подлинную истину.

    По  Декарту, разум, вооруженный такими средствами мышления, как интуиция и дедукция, может достигнуть во всех областях знания полной достоверности, если только будет руководствоваться  истинным методом. Последний есть совокупность точных и простых правил, строгое  соблюдение которых всегда препятствует принятию ложного за истинное.

    Правила рационалистического метода Декарта  представляют собой распространение  на все достоверное знание тех  рациональных способов и приемов  исследования, которые эффективно применяются  в математике (в частности, в геометрии). Это означает, что нужно мыслить ясно и отчетливо, расчленять каждую проблему на составляющие ее элементы, методически переходить от известного и доказанного к неизвестному и недосказанному, не допускать пропусков в логических звеньях исследования и т. л. Свой рационалистический метод Декарт противопоставлял как индуктивной методологии Бэкона, к которой относился с одобрением, так и традиционной, схоластизированной формальной логике, которую подверг резкой критике. Он считал необходимым очистить ее от вредных и ненужных схоластических наслоений и дополнить ее тем, что вело бы к открытию достоверных и новых истин. Таким средством и является прежде всего интуиция.

    Продуктивным  методом декартовской философии  и гносеологии являются: формирование идеи развития и стремление эту идею применить в качестве принципа познания природы, введение в математику диалектики посредством переменной величины, указание на гибкость правил своего метода познания и на их связь с нравственными  нормами и ряд других.

    Проблемы  познания в немецкой классической философии. Основоположник немецкой классической философии Кант впервые попытался связать проблемы гносеологии с исследованием исторических форм деятельности людей: объект как таковой существует лишь в формах деятельности субъекта. Основной для своей гносеологии вопрос - об источниках и границах познания - Кант формулирует как вопрос о возможности априорных синтетических суждений (т. е. дающих новое знание) в каждом из трех главных видов знания - математике, теоретическом естествознании и метафизике (умозрительном познании истинно-сущего). Решение этих трех вопросов Кант дает в ходе исследования трех основных способностей познания - чувственности, рассудка и разума.

    Несмотря  на априоризм и элементы догматизма. Кант считал, что естественным, фактическим  и очевидным состоянием мышления является как раз диалектика, ибо  существующая логика, по Канту, Ни в  коей мере не может удовлетворить  назревших потребностей в области  решения естественных и социальных проблем. В связи с этим он подразделяет логику на общую (формальную) - логику рассудка и трансцендентальную - логику разума, которая явилась зачатком диалектической логики.

    Трансцендентальная  логика имеет дело не только с формами  понятия о предмете, но и с ним  самим. Она не отвлекается от всякого  предметного содержания, а, исходя из него, изучает происхождение и  развитие, объем и объективную  значимость знаний. Если в общей логике основной прием - анализ, то в трансцендентальной - синтез, которому Кант придал роль и значение фундаментальной операции мышления, ибо именно с его помощью происходит образование новых научных понятий о предмете.

      Главные логические формы мышления  Кант вяжет в категориях, образующих  в его учении определенную  систему (таблицу). Хотя категории  у Канта - априорные формы рассудка, но это такие формы, которые  являются всеобщими схемами деятельности  субъекта, условиями опыта, упорядочивающими  его, универсальными регулятивами познания.

    Важную  роль в развитии гносеологии и  методологии сыграло учение Канта  об антиномиях. Он полагал, что попытка  разума выйти за пределы чувственного опыта я познать “вещи в  себе”, приводят его к противоречиям, к антиномиям чистого разума. Становится возможным появление в ходе рассуждений  двух противоречащих, но одинаково  обоснованных суждений, которых у  Канта четыре пары (например, “Мир конечен - мир бесконечен”). Попытка ввести диалектический принцип противоречия в научно-теоретическое знание и  сферу практического разума было большим завоеванием кантовской философии.

    Крупным этапом в разработке проблем теории познания стала философия Гегеля. Он дал анализ важнейших законов, категорий и принципов диалектики, обосновал положение о единстве диалектики. Логики в теории познания, создал первую в истории мысли развернутую систему диалектической логики. Гегель выявил во всей полноте (насколько это можно было с позиций идеализма) роль и значение диалектического метода в познании, подверг критике метафизический метод мышления, обосновал процессуальный характер истины.

    Если  Кант в форме трансцендентальной логики представил лишь “неясный абрис” диалектической логики, то Гегель вполне ясно, определенно изложил содержание последней как целостную систему  знания (логику разума). При этом он нисколько не принижал роль и значение формальной (рассудочной) логики в познании, а тем более не “третировал” ее. Вместе с тем Гегель отмечал  ограниченность (по не порок!) формальной логики, обусловленную тем, что она  рассматривает формы мышления в  их неподвижности и различии, вне  их взаимосвязи и субординации.

    Гегель  подчеркивал, что невозможно понять предмет, не уяснив всего предшествующего  пути развития. Источником развития является противоречие, которое есть не только “корень всякого движения и жизненности”, но и фундаментальный принцип  всякого познания. Разрабатывая субординированную  систему категорий диалектики и  выводя их друг из друга по ступеням логического восхождения познания от абстрактного к конкретному, Гегель гениально угадал, что логические формы и законы не пустая оболочка, а отражение объективного мира в его целостности и развитии.

    Диалектика  как Логика, теория познания и всеобщий метод не должна, по Гегелю, содержать  пустые, мертвые формы мысли и  принципы, в псе должна войти вся  жизнь человека (и индивидуальная, и родовая). Он стремился рассмотреть  логику в качестве необходимого компонента практической деятельности человека как  общественного существа, который  изменяет внешнюю действительность делает ее объективно-истинной. А это значит, что исследование всеобщих закономерностей жизни человека, т. е. его практической деятельности (“добра”, “волн”) во всех ее формах является ключом к разгадке тайны логических категорий, законов и принципов, механизма их обратного воздействия на практику.

    Гегель  впервые включил практику (хотя и  понимаемую им как абстрактно - духовный труд) в рассмотрение гносеологических проблем, сделал ее ключевой категорией своей логики. Последняя, резюмированная в диалектическом методе, есть то средство, которое находится на вооружении субъекта, стоит на его стороне  не только как существа мыслящего, познающего, но и действующего, преобразующего действительность. А это значит, что диалектика как Логика и теория познания принадлежит не только теоретической, но и практической идее, служит (и должна служить) не только (средством развития познания, но и орудием “добра”, “воли”, “жизни”- практически-преобразовательной деятельности.

    Л. Фейербах, выдвигая на первый план опыт как первоисточник знания, подчеркивал  взаимную связь чувственного сознания и мышления в процессе познания, высказывал догадки об общественной природе последнего, характеризовал объект познания в связи с деятельностью  субъекта. Отмечая, что диалектическому  методу Гегеля не хватает жизненности  оригинала, а его логика - человеческое мышление, вытесненное за пределы  человека, Фейербах считает, что настоящая  диалектика есть диалог не умозрения  с самим собой, но умозрения с  опытом. Только в данном случае можно  отличить содержательные логические формы  от только абстрактных элементов форм языка, ибо говорить - не значит мыслить, в противном случае, иронизирует философ, “великий болтун был бы великим мыслителем”.

    Тем самым, по Фейербаху, логические формы  я закономерности суть не что иное, как осознанные универсальные формы  и закономерности бытия, чувственно данного человеку мира. А диалектика как логика и метод познания не может идти вразрез с естественным возникновением и развитием явлений  в их всеобщих характеристиках. Единство мышления и бытия, познания и опыта, по Фейербаху, истинно имеет смысл  лишь тогда, когда основанием, субъектом  такого единства берется человек  как “продукт культуры и истории”, “социальное, гражданское, политическое существо”. Он убежден, что все принципы частных наук - только различные  формы я виды единства человека с  человеком, результат общения людей. А это значит, что ключ к пониманию  природы, материн вообще - в понимании  человека, а не наоборот (как нередко  полагают и по сей день). Человек - исходный “познавательный принцип” философской гносеологии. Вот почему “тщетно всякое умозрение”, которое хочет выйти за пределы природы и человека.

    Вместе  с тем для Фейербаха, как, впрочем, и для других материалистов XVII-XIX вв. (Бэкона, Гоббса, Локка, Гольбаха, Спинозы, Чернышевского и др.) были характерны следующие ограниченные представления  в понимании познания: 1) созерцательность - рассмотрение познания как пассивного акта восприятия изолированным индивидом (“гносеологическим Робинзоном”) окружающего  мира; 2) метафизичность - неспособность познать Мир как процесс, непонимание диалектического характера познания в активной роли субъекта как социального существа в этом процессе; 3) механистичность-стремление все явления объяснить только на основе законов механики (игнорируя пли недооценивая другие науки), которая в то время была наиболее развитой наукой. Но такая попытка содержала и рациональное зерно - стремление понять мир из него самого, не обращаясь к потусторонним силам.

    Гносеологическая  проблематика в русской философии  Русская (философская мысль ХIХ-ХХ вв. представляла собой широкий спектр самых различных направлений, течений, школ и т. д., где вопросы познания занимали определенное место. Много интересных мыслей, связанных с разработкой теории познания, мы находим у русских революционных демократов. Так, Н. Г. Чернышевский источник познания видел в объективном мире, воздействующем на органы чувств человека. Большое значение он придавал практике, которую называл пробным камнем всякой теории. Для Н. Г. Чернышевского законы мышления, познания имеют не только субъективное значение. Они отражают формы действительного существования предметов, вследствие чего “совершенно сходствуют”, а не “различествуют” с этими формами. Русский мыслитель считал диалектический метод эффективным предо хранительным средством от субъективизма односторонности в решении как познавательных, так и практических вопросов. Без признания необходимости и ценности научно-философского мышления, без неустанного овладения им любая паук? либо скатится к скудному эмпиризму, либо станет проповедовать “иллюзионизм”.

    Чернышевский  обращал внимание на необходимость  верного “общего философского воззрения” для решения специальных проблем  в той или иной науке, показывал, что только устранив все “философские недосмотры”, можно добиться истины, “истребить предубеждения” по частным вопросам. Знание общих понятий, философских категорий и их логического развития он считав одним из важных условий правильного взгляда на дело, а искажение или незнание этих понятий служит основной причиной заблуждений в познании.

    Пока  еще “неосвоенной землей” являются рациональные идеи (в том числе  логико-методологические, гносеологические), содержащиеся в учениях русских  религиозных философов конца XIX- первой половины XX вв.- В. Соловьева, 1-1. Бердяева, П. Флоренского, С. Булгакова, С. Франка, Г. Шпета и др. Так, В. Соловьев стремился разработать “органическую логику” как одну из трех важнейших частей философии, наряду с метафизикой - учением о сущем и этикой. Он проводит достаточна четкое различие между элементарной, формальной логикой и философской логикой (“органической”). Первая обращает внимание исключительно на данные общие формы мыслительного процесса в их отвлеченности и не имеет ничего общего с философией. Логика философская занимается не процессом мышления в его общих субъективных формах как эмпирических данных, а объективным характером познающего мышления.