Проблемы человека в истории философии

Биологическое и социальное в онтогенезе человека.

Рассмотрим соотношение биологических и социальных факторов в индивидуальном развитии человека, или в его онтогенезе. В современной литературе по вопросу о роли социальных и биологических факторов в индивидуальном развитии человека существуют два различных подхода к решению проблемы. Одни авторы утверждают, что развитие человека целиком обусловлено генами, абсолютизируя, таким образом, биологический фактор. Это направление называется панбиологизм. Вторая точка зрения состоит в том, что все люди рождаются с одинаковыми генетическими задатками, а главную роль в развитии их способностей играют воспитание и образование. Эта концепция получила название пансоциологизм.

Рассматривая данную проблему, следует иметь в виду, что в ин¬дивидуальном развитии человека различаются два периода — эмбриональный и постэмбриональный. Первый охватывает период внутриутробного развития человеческого эмбриона (зародыша).

Уже на самой ранней стадии развития эмбриона начинается реализация генетической программы, полученной от родителей и закрепленной в хромосомах ДНК. Каждый человек является носи¬телем специфического индивидуального набора генов, вследствие чего он генетически уникален. Свойства человека, как и других живых существ, во многом детерминированы генотипом, а их передача от поколения к поколению происходит на основе законов наследственности. Индивид наследует от родителей такие свойства, как телосложение, рост, массу, особенности скелета, цвет кожи, глаз и волос, химическую активность клеток. Многие также говорят о наследовании способности к вычислению в уме, склонности к тем или иным наукам и т. д.

На сегодняшний день господствующей точкой зрения можно считать ту, которая утверждает, что наследуются не сами способности как таковые, а лишь их задатки, которые в большей или меньшей степени могут проявляться в условиях среды. Генетическим материалом у человека, как и у других млекопитающих, является ДНК, которая находится в хромосомах. Хромосомы каждой клетки человека несут в себе несколько миллионов генов. При этом генетические возможности, задатки реализуются только при том условии, что ребенок с раннего детства находится в общении с людьми, в соответствующей социальной среде. Если, например, у человека нет возможности заниматься музыкой, то его врожденные музыкальные задатки так и останутся неразвитыми.

Генетический потенциал человека ограничен во времени, причем достаточно жестко. Если пропустить срок ранней социализации, этот потенциал не успевает реализоваться и угасает. Ярким примером этого могут служить многочисленные случаи, когда младенцы, силой обстоятельств попавшие в джунгли, проводили среди зверей несколько лет. После возвращения их в человеческое сообщество они не могли уже в полной мере наверстать упущенное, не смогли овладеть речью, приобрести достаточно сложные навыки человеческой деятельности, у них плохо развивались человеческие психические функции. Это свидетельствует о том, что характерные черты человеческого поведения и деятельности приобретаются только через социальное наследование, через передачу социальной программы в процессе воспитания и обучения.

Для понимания роли наследственности и среды в онтогенезе человека важное значение имеют такие понятия, как генотип и фенотип. Генотип — это наследственная основа организма, совокупность генов, локализованных в его хромосомах; это та генетическая конституция, которую организм получает от своих родителей. Фенотип — это совокупность всех свойств и признаков организма, сформировавшихся в процессе его индивидуального развития.

Фенотип определяется взаимодействием организма с условиями среды, в которых протекает его развитие. В отличие от генотипа фенотип изменяется на протяжении жизни организма. Таким образом, фенотип зависит от генотипа и среды. Одинаковые генотипы (у однояйцовых близнецов), которые оказываются в различных средах, могут давать различные фенотипы. С учетом сказанного можно выделить следующие факторы, воздействующие на человека:

- биологические задатки, кодируемые в генах;

- среда (социальная и природная);

- деятельность индивида;

- ум (сознание, мышление).

Взаимодействие наследственности и среды в развитии человека имеет место в течение всей его жизни. Но особую важность оно приобретает в периоды формирования организма: эмбрионального, грудного, детского, подросткового и юношеского. Именно в эти периоды наблюдается интенсивный процесс развития организма и формирования личности.

Наследственность определяет то, каким может стать организм, но формируется он под одновременным влиянием обоих факторов как наследственности, так и среды. Сегодня становится все более общепризнанным, что адаптация человека осуществляется под влиянием двух программ наследования — биологической и социальной. Все признаки и свойства любого индивида являются, таким образом, результатом взаимодействия его генотипа и среды. Поэтому каждый человек является и частью природы, и продуктом общественного развития.

С такой позицией сегодня согласно большинство ученых. Разногласие возникает тогда, когда речь заходит о роли наследственности и среды в детерминации умственных способностей человека.

Следует отметить, что точное определение самих умственных способностей представляет собой довольно трудную задачу. Дело в том, что, прежде всего, сами интеллектуальные способности весьма разнообразны и своеобразны. Человек может быть гениальным шахматистом и плохим артистом (поэтом, математиком и т. д.), и (наоборот. Кроме того, сама процедура применения тестов на определение IQ имеет недостатки, которые отмечают многие ученые. В частности, при определении IQ многое зависит от социальной среды, уровня и характера воспитания и образования испытуемых, их организованности, внимательности, собранности и даже темперамента. Более того, результаты тестирования зависят не только от испытуемых, но и от тестирующих: какие вопросы задаются, с какой целью, из какой области знания или деятельности и т. д. Так, если детям с улицы задавать вопросы, как вести себя среди почтенной публики, а детей аристократов спрашивать, как вести кулачный бой, то, по всей вероятности, IQ тех и других будет невелик и достаточно одинаков.

Соииобиология о природе человека.

Выше отмечалось, что, хотя психика человека и его развитие во многом обусловлены биологически, следует, однако, избегать абсолютизации влияния этого фактора на его жизнедеятельность. В этой связи необходимо затронуть такое современное течение, как социобиология. Ее возникновение связано с выходом в 1975 г. книги американского энтомолога Э.О. Уилсона «Социобиология: новый синтез». В рамках этой концепции ставится задача по-новому подойти к проблемам морали, свободы, детерминизма, агрессии, альтруизма, эгоизма и других качеств человека. Важнейшее место в ней отводится анализу возможностей и границ применения аналогий между поведением животных и человека. Первостепенное значениепри решении указанных проблем уделяется принципам и понятиям дарвинизма, в том числе и естественному отбору, и наблюдается широкая экстраполяция выводов, полученных при изучении животных, на поведение человека. С точки зрения методологии, здесь наблюдается биологический и молекулярно-генетический редукционизм: антропология сводится к биологии, а последняя — к молекулярной генетике.

По мнению социобиологов, принципиальные изменения в представления о природе человека должна внести теория геннокультурной коэволюции. Суть ее состоит в том, что процессы органической (генной) и культурной эволюции человека происходят совместно. Гены и культура в эволюции человека связаны между собой. Однако ведущая роль в этом процессе отводится генам. Они оказываются конечными причинами многих человеческих поступков. Поэтому человек выступает на самом деле объектом биологического знания. Сам Уилсон определяет задачу социобиологии как «изучение биологических основ всех форм социального поведения... у всех животных, включая человека». Главные положения его теории сводятся к тому, что у человека не может быть «трансцендентальных» целей, возникших вне его биологической природы.

По их мнению, весьма вероятно, что человек наследует моральные чувства по биологическим каналам. Так, например, происхождение запретов кровнородственных браков (инцест) усматривается в поведении животных и из этого поведения выводятся биологические основания моральных табу вообще. То же самое относится к агрессивности человека, которая якобы является неотъемлемой его чертой. Поэтому, скажем, война в обществе — это не что иное, как проявление внутривидовой агрессии вообще. О характере социобиологических аналогий и изысканий может свидетельствовать, например, объяснение человеческой любви как поведенческого механизма, обеспечивающего оптимальную связь между удовлетворяющими друг друга партнерами. Дело доходит до того, что само сознание человека рассматривается в качестве инструмента только для исполнения биологических функций.

Человеческое сознание, — пишет Уилсон, — является устройством для выживания и воспроизводства, а разум есть всего лишь один из инструментов для биологического воспроизводства.

Оценивая сказанное, нельзя отрицать продуктивности и эвристической ценности самой идеи коэволюции. Хотя сразу же следует дистанцироваться от спекуляций на ней различного рода представителей и вариантов современного социал-дарвинизма, расизма и евгеники. Коэволюция как взаимодействие биологического и социального в развитии человека и общества действительно имеет место. Более того, человек и все человечество могут развиваться только в единстве с природой, т.е. в рамках коэволюции. И то, что мы сегодня называем этим словом, было осмыслено и понято замечательным русским ученым В. И. Вернадским еще в начале нашего столетия. Именно он впервые научно обосновал тесную взаимообусловленность человека (человечества) и природы, и прежде всего человека и биосферы. Но все дело в том, в какой мере и до какого предела признается влияние биологического на социальное и биологическая детерминация поведения человека. Наша биология, наши гены, конечно, определяют наше поведение, человек не может вырваться за пределы своей биологической природы, даже если бы очень сильно захотел. Существует и эволюционная связь человека с животным, и определенные аналогии между их поведением. Другими словами, существуют биологические основы социальности человека.

Однако объяснять развитие и поведение человека преимущественно в терминах и рамках биологии, как это делают представители социобиологии, было бы неверно. На самом деле биологическое и социальное в человеке, как мы уже отметили, находятся между собой в тесной взаимосвязи. Вне социальных условий одно биологическое еще не делает человека человеком.

Еще один аспект влияния социального на биологическое в человеке состоит в том, что биологическое в человеке осуществляется и удовлетворяется в социальной форме. Природно-биологическая сторона существования человека опосредуется и «очеловечивается» социокультурными факторами. Это касается и удовлетворения таких сугубо биологических потребностей, как продолжение рода, еда, питье и т.д. Правда, следует отметить, что это «очеловечивание» природы на практике не всегда означает ее облагораживание. Подобно тому, как отдельный индивид неадекватными действиями и поведением способен наносить ущерб своей собственной природе, своему здоровью, подобно этому и все общество способно пагубно влиять на свою природную среду. Такое влияние сегодня налицо и представляет важнейшую глобальную проблему.

Таким образом, при рассмотрении проблемы, касающейся роли биологических и социальных факторов в развитии человека следует избегать как панбиологизма, так и пансоциологизма. В первом случае человек низводится до уровня животного. Во втором — предстает как tabula rasa (чистая доска), на которой среда пишет все развитие индивида.

С вопросами биологического и социального, сущности и существования тесно связана и проблема бессознательного и сознательного в философской антропологии, отражающая важную сторону существования человека.

Длительное время в философии доминировал принцип антропологического рационализма — человек, его мотивы поведения и само бытие рассматривались только как проявление сознательной жизни. Этот взгляд нашел свое яркое воплощение в знаменитом картезианском тезисе «cogito ergo sum» («мыслю, следовательно, существую»). Человек в этом плане выступал лишь как «человек разумный». Но, начиная с Нового времени, в философской антропологии все большее место занимает проблема бессознательного.

Лейбниц, Кант, Кьеркегор, Гартман, Шопенгауэр, Ницше с разных сторон и позиций начинают анализировать роль и значение психических процессов, не осознающихся человеком.

Но определяющее влияние на разработку этой проблемы оказал 3. Фрейд, открывший целое направление в философской антропологии и утвердивший бессознательное как важнейший фактор человеческого измерения и существования. Он представил бессознательное как могущественную силу, которая противостоит сознанию. Согласно его концепции, психика человека состоит из трех пластов. Самый нижний и самый мощный слой — «Оно» (Id) находится за пределами сознания. По своему объему он сравним с подводной частью айсберга. В нем сосредоточены различные биологические влечения и страсти, прежде всего сексуального характера, и вытесненные из сознания идеи. Затем следует сравнительно небольшой слой сознательного — это «Я» (Ego) человека. Верхний пласт человеческого духа — «Сверх-Я» (Super Ego) — это идеалы и нормы общества, сфера долженствования и моральная цензура. По Фрейду, личность, человеческое «Я» вынуждено постоянно терзаться и разрываться между Сциллой и Харибдой — неосознанными осуждаемыми «Оно» и нравственно-культурной цензурой «Сверх-Я». Таким образом, оказывается, что собственное «Я» — сознание человека — не является «хозяином в своем собственном доме». Именно сфера «Оно», всецело подчиненная принципу удовольствия и наслаждения, оказывает, по Фрейду, решающее влияние на мысли, чувства и поступки человека. Человек — это прежде всего существо, управляемое и движимое сексуальными устремлениями и сексуальной энергией (либидо).

Драматизм человеческого существования у Фрейда усиливается тем, что среди бессознательных влечений имеется и врожденная склонность к разрушению и агрессии, которая находит свое предельное выражение в «инстинкте смерти», противостоящем «инстинкту жизни». Внутренний мир человека оказался, следовательно, еще и ареной борьбы между двумя этими влечениями. В конце концов Эрос и Танатос рассматриваются им как две наиболее могущественные силы, определяющие поведение человека.