Такая юридизация суверенитета (как понятия и реальности), конечно, определяет правовые границы суверенитета, но это как раз не ограничение прав суверенитета, а признание и выражение суверенитета именно в форме прав и юридических обязанностей. Если старый суверенитет был прежде всего произвольным притязанием на правовую монополию и абсолютное право по принципу "права" сильного, то новый суверенитет должен быть прежде всего правовой обязанностью в отношении множества других субъектов права, обязанностью считаться с правами других.

     В общем виде можно также сказать, что старый суверенитет — это авторитарная организация силы, не признающая общего и обязательного для всех права; новый же суверенитет (по замыслу и тенденции) — это правовая организация силы, основанная на общеобязательном праве и подчиненная его требованиям. Соответственно и переход от старой концепции суверенитета к новой должен означать переход от произвольного насилия к правовой санкции, от силовой борьбы к правопорядку. Право везде выступает как основа, условие и средство мира.

     Старая концепция суверенитета (с соответствующей тягой к большому унитаристскому государству силы, гаранту собственной безопасности и источнику повышенной опасности для других) становится архаичной и неадекватной в современных условиях движения к господству права во внутригосударственных и межгосударственных отношениях. Эта старая "мода" утвердилась в эпоху господства больших наций и их почти исключительного "права" на государственность и государственный суверенитет. Теперь же на государственность и на суверенитет претендуют почти все нации, включая и малые. Но это реализуемо лишь в форме правового суверенитета — в общем контексте современных тенденций к утверждению внутреннего и международного мира на универсальных правовых началах (на основе всеобщих принципов права, правовой государственности, правового суверенитета, международного правопорядка, признания прав человека, прав малых наций и т. д.).

     Новая "мода" на свое маленькое государство (в контексте мирового и региональных сообществ государств), хотя на первый взгляд (особенно — с неправовых позиций старой концепции суверенитета и силовой интеграции) и выглядит как признак дезинтеграции, однако по существу это необходимое проявление современных тенденций к правовому суверенитету и к правовой интеграции.

     Важное значение для утверждения этих тенденций имеет их поддержка мировым сообществом и макрорегиональными государственно-правовыми сообществами правовых государств (типа Европейского сообщества).

     Показательно, что именно с позиций неправового суверенитета Гегель говорил о неизбежности войны и критиковал кантовскую идею вечного мира, поддерживаемого союзом государств.

     В столкновении различных суверенных воль и через диалектику их соотношений выступает, по Гегелю, всеобщий мировой дух, который обладает наивысшим правом по отношению к отдельным государствам (духам отдельных народов) и судит их. Вслед за Шиллером Гегель характеризует всемирную историю как всемирный суд.

     До Гегеля понятие "право" не употреблялось в столь широком значении, охватывающем всю ту область, которая обозначается им как сфера объективного духа.

     У Гегеля каждая ступень развития объективного духа (абстрактное право, мораль, нравственность) есть право и обладает своим собственным правом, так как она есть наличное бытие свободы в одном из ее определений.

     Подобная характеристика относится к абстрактному праву, морали, семье, обществу и государству. Эти особые права даны исторически и хронологически одновременно (в рамках одной формации объективного духа); они ограничены, соподчинены и могут вступать во взаимные коллизии. Последующее особое право, диалектически "снимающее" (т. е. преодолевающее и вместе с тем сохраняющее суть и смысл) предыдущее, более абстрактное особое право, представляет его основание и истину. Более конкретное особое право первичнее более абстрактного.

     На вершине иерархии особых прав стоит право государства (государство как правовое образование, как наиболее конкретное право). Поскольку в реальной действительности особые права всех ступеней (личности, ее совести, преступника, семьи, общества, государства) даны одновременно и, следовательно, в актуальной или потенциальной коллизии, постольку, по гегелевской схеме, окончательно истинно лишь право вышестоящей ступени.

     Одним из определений свободы и форм объективации понятия права является закон. Характеризуя "право как закон", Гегель пишет: "То, что есть право в себе, положено в его объективном наличном бытии, т. е. определено для сознания мыслью и известно как то, что есть и признано правом, как закон; посредством этого определения право есть вообще позитивное право".[11, c.247]

     В процессе законодательства право превращается (позитивируется) в закон и тем самым праву придается форма всеобщности и подлинной определенности. Предметом законодательства, подчеркивает Гегель, могут быть лишь действия людей, внешние стороны человеческих отношений, а не их внутренняя сфера.

     В своей концепции различения права и закона Гегель стремится исключить их противопоставление. "Представлять себе различие между естественным или философским правом и позитивным правом таким образом, будто они противоположны и противоречат друг другу, — замечает Гегель, — было бы совершенно неверным; первое относится ко второму как институции к пандектам".

     Законодательство, по признанию Гегеля, может исказить содержание права: "то, что есть закон, может быть отличным от того, что есть право в себе". Поэтому, поясняет Гегель, "в позитивном праве то, что закономерно, есть источник познания того, что есть право, или, собственно говоря, что есть правое".

     Гегеля интересует лишь это закономерное в позитивном праве, т. е. лишь правовое в законе. Этим и обусловлено то, что в гегелевской философии права речь идет не о противостоянии права и закона, а лишь о различных определениях одного и того же понятия права на разных ступенях его конкретизации. Оправдывая такой подход, Гегель пишет: "То обстоятельство, что насилие и тирания могут быть элементом позитивного права, является для него чем-то случайным и не затрагивает его природу". По своей идеальной природе положительное право (закон) как ступень самого понятия права — это разумное право.

     В гегелевской философии права, таким образом, речь идет о праве и законе в их развитой (т. е. соответствующей их понятию) форме. Тем самым вне границ такого философского (логико-понятийного) анализа оказываются все остальные случаи и ситуации соотношения права и закона (противоправное, антиправовое законодательство и т. д.) как еще не развившиеся до идеи свободы.

     Эти неразвитые до идеи права ситуации, по смыслу гегелевского подхода, относятся к предмету истории права, а не философии права. Гегель признает заслугу Монтескье в выделении исторического элемента в положительном праве и вслед за ним утверждает, что в законах отражается национальный характер данного народа, ступень его исторического развития, естественные условия его жизни и т. и. Но Гегель вместе с тем отмечает, что чисто историческое исследование (и сравнительно-историческое познание) отличается от философского (понятийного) способа рассмотрения, находится вне его.

     Те или иные обстоятельства исторического развития права и государства не относятся непосредственно к их сущности. Историко-правовой материал, не будучи сам по себе философски-разумным, приобретает в гегелевской концепции философское значение лишь тогда, когда он раскрывается как момент развития философского понятия права. С этих позиций Гегель резко критикует взгляды теоретиков исторической школы права и защитника реставраторских идей профессора права Бернского университета в 1806—1817 гг. К.-Л. фон Галлера, изложенные последним в многотомном произведении "Реставрация в науках о государстве". Для Гегеля галлеровский подход схож с позицией Гуго, но у Галлера предпринята попытка полностью отвергнуть точку зрения разума и поставить под сомнение необходимость позитивных законов вообще. [10, c.503-508]

     В "Философии права" Гегель отмечает отсутствие точки зрения разума в историческом подходе. С позиций философского подхода к праву Гегель отвергает высший авторитет позитивного, исторически данного права, т.е. чего-то лишь временного и преходящего.

     Если прогрессивные представители естественно-правовой доктрины (Локк и др.), критикуя устаревшие политические порядки и позитивное право, требовали их замены новыми, более справедливыми, политико-правовыми порядками, а представители исторической школы права выступали за ограничение (но не отрицание) роли закона и законодателя в правотворчестве и реальной жизни права, говорили о преждевременности (но не о ненужности) кодификации законодательства, то Галлер с позиций естественно-божественного закона отвергал вообще все позитивные законоуложения.

     Гегель подчеркивает бесконечную важность того, что обязанности государства и права граждан определяются законом. Особое значение он придает конституционным правам и свободам, считая вполне справедливым, что "каждое определенное законом право называлось в этом великом смысле свободой".

     Гегелевская высокая оценка роли закона имеет в виду правовой закон. Философская разработка Гегелем понятия права, развертывающаяся в систему философии права, своим существом направлена на демонстрацию несостоятельности противопоставления естественного и позитивного права, права и закона.

     Таким образом, система гегелевской философии права, хотя и содержит в себе принцип различения права и закона, но разработана она в плане не развертывания, а снятия этого принципа и доказательства его мнимости, поскольку речь идет лишь о различных определениях одного понятия.

     "Философия права" Гегеля занимает выдающееся место в истории философского познания проблем свободы, права, государства. Идеи Гегеля и непосредственно, и в различных интерпретациях (младогегельянцев и старогегельянцев XIX в., неогегельянцев начала XX в., современных исследователей его творчества) заметно содействовали становлению и развитию философии права как самостоятельной дисциплины. Они привлекают пристальное внимание и современных философов права.[10, c.511] 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     В данной курсовой работе сделана попытка  изучить философскую концепцию  Г. Гегеля и место в этой концепции философии права. Проанализировав жизненный путь Гегеля можно сказать, что на его деятельность оказали влияние сильные лютеранские корни его семьи. Именно в связи с этим он выбрал получение именно богословского образования в Тюбингенском университете. Следует также отметить, что на направление взглядов и творчество Гегеля достаточно сильно сказывалось его место жительства: так, например, в протестантском Берне Гегель отнюдь не лестно отзывается о религии в целом и о христианстве в частности, зато по переезду во Франкфурт Гегель открывает для себя христианство с совсем иной стороны, что находит своё отражение даже в раскрытии образа Христа, который выступает теперь не как апологет и предтеча кантовской этики, а как её оппонент.

     В целом вся Гегелевская философия сталкивается в разные периоды с догматами церкви: иногда приближаясь к ним, порой резко критикуя. Возможно, это связано с тем, что Гегель, вырастя в глубоко верующей семье, так до конца жизни и не смог отойти от влияния роли церкви на государство, право и отдельного индивидуума. Возможно, так же, что это связано с политической ситуацией в т о время в Германии, которая была раздроблена, и единственной сплачивающей и связующей силой оставалась церковь. 
В тоже время Гегель остро ощущал зарождающееся, а кое-где уже и окрепшее, революционное движение в Европе, ростки которого и появлялись в эпоху Реформации, становления кальвинизма и лютеранства, а в конце XVIII начале XIX веков дали свои плоды. Так у Гегеля и появилась знаменитая концепция, верх классической немецкой философии, которую позже назвали системой диалектического объективного идеализма. 
В основе всего существующего лежит Абсолютный Дух, который лишь вследствие своей бесконечности может достичь подлинного познания себя. Для самопознания ему необходимо проявление. Самораскрытие Абсолютного Духа в пространстве — это природа; самораскрытие во времени — история. 
Критикуя формальную логику Аристотеля, Гегель предлагает так называемую спекулятивную логику, включающую в себя диалектику — науку о развитии. 
Философия истории занимает важную часть философии Гегеля. Историю движут противоречия между национальными духами, которые суть — мысли и проекции Абсолютного Духа. Когда у Абсолютного Духа исчезнут сомнения, он придёт к Абсолютной Идее Себя, а история закончится и настанет Царство Свободы.

     Войны между народами выражают напряжённое  столкновение мыслей Абсолютного Духа. В них Гегель усматривал диалектический момент — антитезис. 
Важную роль в развитии истории играют герои — воплощения национальных духов. Герой — это человек, чьи сверхусилия получают санкцию национального духа. Впоследствии идея героев повлияла как на леворадикальную (концепция революционеров), так и на праворадикальную мысль (фюрер-принцип). 
В рамках диалектической логики, когда диалектику одновременно полагают ещё и теорией развития, были получены так называемые «Три закона диалектики». Закон перехода количественных изменений в качественные. 
Закон единства и борьбы противоположностей. 
Закон отрицания отрицания. 
При рассмотрении каждого закона по отдельности, и при их дальнейшем синтезе, можно прийти к выводу, что диалектическая логика является логикой полярных противоречий, где всё сущее необходимо разделять на две противоположные части, описываемые категориями, и затем рассматривать их борьбу и взаимопереходы.  
Рассматривая сквозь призму диалектики институт государства и права, само понятие права Гегель ассоциирует с понятием Объективного духа. Через это понятие Гегель детерминирует всё, что связано с правом и основанными на нём законами, которые «всегда по форме позитивны, установлены и даны верховной государственной властью». Философия права не должна заниматься ни описанием эмпирически существующего и действующего законодательства (это предмет позитивной юриспруденции), ни составлением проектов идеальных кодексов и конституций на будущее. Она должна выявлять идеи, лежащие в основании права и государства. Среди идей Гегель выделяет ступени, восприятие которых отражает текущее положение общества и государства в их развитии. Государство же — это не только правовое сообщество и организация власти на основе конституции, но и духовный, нравственный союз людей, осознающих себя единым народом. Проявлением единого нравственного сознания людей в государстве является религия. Таким образом, можно утверждать, что только тогда, когда право с его Объективным духом перейдёт в состояние Абсолютного духа, т.е. будет восприниматься даже не на уровне морали и нравственности, которые являются ступенями Объективного духа, а на уровне философии и религии, только тогда люди, ведомы всеобщей, а не индивидуальной волей, достигнут подлинной свободы.