Средневековая философия

2. Человек - образ и подобие  Бога.

          На вопрос,  что такое  человек,  средневековые  мыслители давали не  менее  многочисленные  и разнообразные ответы,  чем философы античности или нового времени. Однако две предпосылки этих ответов,  как  правило,  оставались общими.

     Первая  – это библейское определение сущности человека как «образа и подобия божьего» -   откровение,  не  подлежащее  сомнению. Вторая – разработанное Платоном,  Аристотелем  и   их   последователями понимание человека как «разумного животного».

     Исходя  из этого понимания, средневековые философы ставили такие примерно вопросы:  чего в человеке  больше  -  разумного начала  или  начала  животного?  Какое из них существенное его свойство, а без какого он может обойтись, оставаясь человеком? Что  такое  разум  и что такое жизнь (животность)?  Главное же определение  человека  как  «образа  и  подобия   бога»   тоже порождало  вопрос:  какие  же  именно свойства бога составляют сущность человеческой природы - ведь ясно, что человеку нельзя приписать    ни    бесконечность,    ни   безначальность,   ни всемогущество.

     Первое, что   отличает   антропологию  уже  самих  ранних христианских философов от античной,  языческой,  - это  крайне двойственная оценка человека.

     Человек не только занимает отныне первое  место  во  всей природе  как ее царь - в этом смысле человека высоко ставили и некоторые греческие философы,  - но  и  в  качестве  образа  и подобия бога он выходит за пределы природы вообще,  становится как  бы  над  нею   (ведь   бог   трансцендентен,   запределен сотворенному  им  миру).  И  в  этом  существенное  отличие от античной  антропологии,  две  основные  тенденции  которой - платонизм  и  аристотелизм  -  не  выносят человека из системы других существ,  в сущности,  даже  не  дают  ему  абсолютного первенства ни в одной системе.

     Для платоников, признающих подлинной сущностью  в человеке лишь его  разумную  душу,  он есть низшая ступень в длиннейшей лестнице - иерархии разумных существ -  душ,  демонов,  богов, разнообразных умов   разной   степени  "чистоты"  и  т.д.  Для Аристотеля человек прежде всего животное,  то есть живое тело, наделенное душой,  -  только  у  людей,  в отличие от зверей и насекомых, душа еще и разумна.

     Для средневековых  же философов,  начиная  с самых ранних, между человеком и всей Вселенной лежит непроходимая  пропасть. Человек -  пришелец  из  другого мира  (который  можно назвать"небесным царством",  "духовным  миром",  "раем",  "небом")  и должен опять  туда вернуться.  Хотя он,  согласно Библии,  сам сделан из земли  и  воды,  хотя  он  растет  и  питается,  как растения, чувствует и двигается,  как животное, - он сродни не только им,  но и богу.  Именно в рамках христианской  традиции сложились представления,  ставшие  затем  штампами:  человек -царь природы, венец творения и т.п.

     Но  как  понимать  тезис,  что  человек  - образ и подобие бога? Какие  из  божественных  свойств   составляют   сущность человека?

     Вот как отвечает на этот вопрос один из  отцов церкви  - Григорий  Нисский. Бог  -  прежде  всего царь и владыка всегосущного. Решив создать человека,  он должен  был  сделать  его царем над   всеми  животными.  А  царю  необходимы  две  вещи: во-первых, это свобода (если царь лишен свободы,  то  какой-же это царь?),  во-вторых,  чтобы было над кем царствовать. И Бог наделяет человека  разумом и   свободной   волей,   то   есть способностью рассуждения и различения добра и зла:  это и есть сущность человека,  образ божий в нем.  А для того,  чтобы  он мог сделаться  царем  в  мире,  состоящим из телесных вещей и существ, Бог дает ему тело и животную  душу  -  как  связующее звено с природой, над которой он призван царствовать.

3. Проблема  души и тела.

     Согласно  христианскому  вероучению,   сын   божий   Иисус Христос воплотился в человека, чтобы своей мучительной смертью на  кресте  искупить  человеческие  грехи  и  подарить   людям спасение.

     Идея  боговоплощения  противоречила  не   только   древней языческой  культуре,  но  и другим монотеистическим религиям -иудаизму   и   исламу.    До    христианства    господствовало представление   о   принципиальном  различии,  не совместимости божественного и человеческого,  поэтому не могло возникнуть  и мысли о  возможности  слияния  этих  двух  начал.  И в самом христианстве, где  Бог  представляется  вознесенным  над  всем миром в  силу своей трансцендентности,  а потому отделенным от природы гораздо радикальнее, чем греческие боги, вселение Бога в человеческое тело - вещь крайне парадоксальная.  Не случайно в религии  откровения,  какой  является   христианство,   вера ставится выше   знания:   парадоксы,   для ума непостижимые, требуется принять на веру.

     Догмат  о воскресении во плоти определил  в последствии христианскую антропологию.  В отличие от языческих верований в бессмертие человеческой   души,   которая  после  смерти  тела переселяется в другие тела,  средневековая  мысль  убеждена  в том, что  человек,  когда  придет время,  воскреснет целиком в своем телесном  облике,  потому  что  согласно   христианскому учению, душа  не  может  существовать  вне  тела.  Именно  эти догматы легли в  основу  средневекового понимания  проблемы   души и тела.

     Первым из  философов,  попытавшихся  привести  в  систему христианские догматы и на их основе создать учение о человеке, был Ориген (III век).  Ориген считал,  что человек состоит  из духа, души и тела.

     Дух не принадлежит самому человеку, он как бы даруется ему Богом и всегда устремлен к добру и истине. Душа же составляет  как бы  наше  собственное "Я",  она является началом индивидуальности,  а  поскольку  свобода   воли  составляет важнейшее  определение  человеческой  сущности,  то именно душа,  по Оригену,  и выбирает между добром и злом.  По природе душа  должна  повиноваться духу,  а тело - душе.  Но в силу двойственности души,  очень часто низшая ее  часть  берет превосходство над    высшей,   побуждая   человека   следовать влечениям и страстям. По мере того, как это входит в привычку, человек оказывается грешным существом,   переворачивающим природный порядок, созданный творцом: он подчиняет себе высшее низшему, и таким путем в мир приходит зло. Таким образом, зло исходит не от Бога и не от самой природы,  а  от  человека,  а точнее от злоупотребления свободой.

     А ведь действительно так! Очень известная  вещь: в странах (или каких-то  районах),  где меньше всего ограничена свобода действий,  как правило,  больше всего беспорядков. Как  это  не жалко  осознавать,  но  человек  действительно  злоупотребляет своей свободой, и ее необходимо (!) ограничивать.

     В средневековой философии  возникает  вопрос:  если  тело само по себе начало зла, то откуда же появляется средневековый аскетизм, особенно   характерный   для   монашества?  Аскетизм средневековья не  отказывается  от  плоти  как   таковой   (неслучайно убийство  в  средние  века считалось смертным грехом, то, кстати,  отличало  христианскую   этику   от,   например, стоической), а воспитание плоти с целью подчинить ее высшему -духовному началу.

6. Теоцентризм средневековой философии.

     Теоцентризм – это историческая форма выражения субъекта, его особого места в мироздании. В условиях, когда человек еще связан теснейшими узами со всеми природными реалиями и родовыми отношениями, но уже начинает осознавать свою специфичность, единственным приемлемым принципом оказывается принцип абсолютной личности, принцип Бога. Роль субъекта уже выделена, но не настолько, чтобы ее в полной мере относить к отдельным людям. Принцип абсолютной личности - это результат более глубокого, чем в античности, понимания субъективного.

     Проанализировав основные  положения   философии   средних веков, можно  сказать,  что  средневековая  философия  в целом  теоцентрична: все  основные  понятия  средневекового  мышления соотнесены с Богом и определяются через него.