Зигмунд Фрейд

Ценность социально-психологического подхода Фромма состоит не в том, что он позволяет проникнуть в психическое своеобразие отдельного члена группы, но в том, что устанавливает общие психические тенденции, играющие, по его мнению, решающую роль в развитии общества. Фромм стремится объяснить динамику содержания общественного сознания и его представителей из изменения неосознаваемых явлений души не невротиков, а обычных, нормальных людей, членов этого же коллектива, общества. Речь идет о психоаналитическом проникновении в закономерности подсознательных процессов и исследовании воздействия "жизненной судьбы" на подсознательные импульсы, реакции, установки, или, говоря языком Фрейда, на судьбу влечений индивида. 
В статьях "Политика и психоанализ" (1931), "Заметки о психоанализе и историческом материализме" (1932) Фромм пытается установить глубинные психические связи общих позиций, ориентиров, ценностей социальной группы ("общей жизненной судьбы") с экономическими, социальными, политическими условиями, определяющими ее образ жизни. Но для этого надо отказаться от фрейдовской идеи, сводящей сознание, мышление, чувства, поступки к сексуальным интересам. Это сразу же вызвало со стороны коллег обвинение Фромма в предательстве психоанализа. Фромм настаивает, что Маркс убедительно доказал зависимость "надстройки" от экономических факторов, показал, что общество формирует человека. А потому корни патологии человека надо искать в экономическом фундаменте и особенностях социальной организации. 
Фрейд толковал подсознательные процессы исходя из предпосылки о физиологически укорененных влечениях человека, на которые наслаиваются воздействия семьи. Фромм же считает, что только аналитическая психология может показать, какие либидозные, подсознательные связи, существующие внутри общества (кроме аппарата государственного принуждения и официально декларируемых ценностей), способствуют сплоченности, стабильности общества, а также сделать понятными и ясными отклонения от ожидаемых (исходя из социально-экономических предпосылок) направлений, перспектив развития. Так Фромм создает предпосылки объединения марксизма и психоанализа в рамках "аналитической социальной психологии", объясняющей "общие, социально значимые душевные позиции и идеологии, и особенно их корни в подсознании, исходя из воздействия экономических условий на либидозные порывы". Впоследствии Фромм будет говорить не о либидозной структуре общества, а о "характере общества" или "общественном характере", который является промежуточной инстанцией между социально-экономической структурой и господствующей в обществе идеологией (нравственностью, ценностями, ориентациями и т.п.). Фромм изобразил свое понимание взаимодействия базиса, общественного характера и идеологии: 
 
Экономический базис 
Социальный характер 
Идеи и идеалы 
 
В основе фроммовской концепции "характера" - порывы подсознательных влечений, которые под влиянием действительности трансформируются в установки, принципы, устойчивые позиции человека, определяющие его "жизненные проявления" (мышление, чувства, поступки, поведение). В зависимости от адаптации к обществу у человека формируется нормальный или невротический характер. Психические импульсы, сублимируясь, создают черты характера и их динамичные функции в качестве уже производительных сил общества. В свою очередь, общественная обусловленность характера осуществляется через семью, в которой формируется психика индивида в соответствии с "заданием" общества. Само воспитание, говорит Фромм, является направленным выражением психической структуры общества. Таким образом, характер вначале развивается в семье, обеспечивающей адаптацию либидозных структур, затем в обществе - в процессе адаптации к его структурам. Поскольку общество само обладает либидозной структурой, т.е. сублимированными чертами характера, присущего его членам, постольку Фромм приходит к своему открытию того, что именно общественный характер является важнейшей и итоговой "производительной силой", вызывающей изменения как в способе производства, так и в области сознания и мышления. Отсюда он делает важный вывод: любые реформы, революции (экономические, политические, социальные, информационно-технические и т.п.), игнорирующие сложившийся "характер общества", обречены на поражение, т.к. не изменяют самого главного - глубинных качеств человека. В результате идея всех времен и народов Homo humanus остается этическим, политическим лозунгом, идеологией, фикцией. Пока экономическая система и существующие формы обобществления формируют характер общества, его важнейшими душевными установками, определяющими основы жизни, остаются эгоизм, садизм (подавление независимости), стремление к зависимости (мазохизм), а также мышление в духе конъюнктурной конкуренции (конформизм). Важно понять, говорит Фромм, что субъективная функция характера состоит в том, что она побуждает человека действовать практически целесообразно и дает ему психологическое удовлетворение. Обыкновенно же человек действует так, как он должен действовать в соответствии с экономическими, общественными ожиданиями и запросами.

Функция "общественного  характера" как основы экономической  системы и общественного порядка  направила внимание Фромма на исследование природы самого человека и его характера. В "Психоанализе и этике" (1947) Фромм описывает различные типы характеров, следуя Фрейду: пассивная ориентация ("источник всех благ" находится во внешнем мире, поэтому путь обретения желаемого - получение извне), эксплуататорская ориентация (чтобы получить источник благ, необходимо силой, хитростью отобрать у другого); накопительская ориентация (главное - "владеть, обладать", как можно больше "привнести" внутрь своей "крепости" и как можно меньше вынести из нее). Наконец, Фромм формулирует четвертую, им открытую "рыночную ориентацию": человек "озабочен только тем, чтобы не утратить способность продаваться". "Рыночный человек" - человек "без свойств", у которого нет чувства самоидентичности, самоуважение неустойчиво и определяется суммой ролей, которые он может играть. Основной его принцип: "Я таков, каким вы меня хотите"; главное - "иметь успех". 
Все четыре ориентации - "непродуктивные" для общества, но могут использоваться для оценки экономических и социальных феноменов, для восприятия жизни как исполненной бессмыслицы. 
В 60-х годах Фромм обнаружил еще одну ориентацию характера - некрофилию, любовь к мертвому, все более определяющую повседневную жизнь. Человек с некрофильным ориентированием чувствует влечение не к живому, но к болезням, воспоминаниям о прошлом, к фильмам ужасов, сенсациям, катастрофам и т.п. Главная установка его - на господство над другими, на "закон и порядок" как единственный механизм высших человеческих ценностей. Некрофильное, непродуктивное ориентирование - в расчленении, препарировании целого, что проявляется, по Фромму, и в специализации современной науки, и в разделении труда, принявших такие масштабы, что человек, живя в "осколочном мире", даже не догадывается о существовании целого живой жизни. Компьютеризация и микроэлектроника создают иллюзию, что все можно исчислить, "просчитать", подвергнув анализу, - выразить в числах. В результате современный индивид, считает Фромм, окончательно утрачивает способность к самоидентификации, к собственному взгляду на окружение и начинает ощущать себя легко заменимым колесиком бездушной машины-гиганта. Фромм считает, что все признаки и характеристики современного индустриально-информационного общества: интеллектуализация, абстрагирование, бюрократизация и овеществление - не жизненные принципы, а механические, но применяемые не к вещам, а к людям. Человек, живущий в такой системе, делает вывод Фромм, становится равнодушным к жизни и чувствует влечение к мертвым. Только символом мертвого в современном мире являются не трупы, а блистающие никелем и лаком машины, структуры из алюминия и стекла. Некрофилия, как и нарциссизм (полная сосредоточенность на собственной персоне), являются пределом, тупиком непродуктивной социальной ориентации. 
Продуктивная ориентация - биофилия, влечение к принципу жизни и роста во всех существующих сферах жизнедеятельности. Фромм подробно излагает ее принципы в книге "Человек для самого себя", а также "Иметь или быть" при описании ориентации характера на - "Быть". "Мой идеал, - неоднократно повторяет Фромм, - что человек должен развиваться сам до высшей зрелости или совершенства своей личности". 
С начала 50-х годов Фромм проявляет повышенный интерес к общественно-политическим вопросам. В книге "Пути из больного общества" (1953) речь идет об образе общества со здоровой психической структурой, с характером, ориентированным на производительность. Здесь развиваются ранее высказанные идеи о том, что достичь духовности можно, только если изменения будут проведены комплексно - в сфере экономики, политики, мировоззренческих ориентации, а главное - в структуре общественного характера и культурной деятельности. В односторонности влечений, считал Фромм, заложено одно из важнейших препятствий прогрессу человечества. Человек - это единство, его мышление, чувства и жизненная практика неразрывно связаны между собой. Он не может быть свободен в своем мышлении, если он одновременно не свободен и эмоционально; и он не может быть свободен эмоционально, если он зависим и несвободен в своей жизненной практике, в своих экономических и социальных отношениях. Желаемое общество должно быть таким, "в котором ни один человек не становится средством для другого, а всегда является самоцелью. Следовательно, никто не должен быть использован или использовать себя ради целей, не служащих развитию его собственных сил. В центре такого общества находится человек, и цели его развития должна быть подчинена вся экономическая и политическая деятельность". Такая концепция жизни и свободного, разумного, любящего человека как высшей ее цели получила в 60-х годах название "гуманистического социализма", идеи которого разделяли Эрнст Блох, Бертран Рассел, Адам Шафф. 
Иных взглядов на решение проблемы человека и социально-психологических основ интегрирования современного общества придерживался постоянный оппонент Фромма - Герберт Маркузе (1898-1979). В начале своей деятельности он работал в Институте социальных исследований во Франкфурте, в период фашизма эмигрировал в Америку. 
Основным направлением критической теории, создаваемой сотрудниками Института (так называемой "франкфуртской школы"), был поиск путей рационального развития общества и человека на основе гегелевской диалектики, социально-экономической доктрины Маркса и психоанализа Фрейда. В отличие от Фромма, Маркузе принимает фрейдовскую систему в чистом виде и дает ей собственную интерпретацию. Много позже Фромм, вспоминая о совместной работе, писал: "С Маркузе у меня отношения были все же весьма, как говорят, амбивалентные. Мы шли очень разными путями. Его идеал состоял собственно в том, что человек должен снова стать ребенком. Мой - в том, что человек должен развиваться до высшей зрелости или совершенства своей личности". Как отмечают биографы, при всех разногласиях, общим для Маркузе и Фромма было то, что оба они в 60-х годах стали вдохновителями разнородного движения студенческой молодежи, "новых левых": Фромм - в США, Маркузе - больше во Франции и Германии.

"Структура влечений и общество" - основная работа Маркузе, которая  представляет запись его лекций, прочитанных в 1950-1951 гг. в Вашингтонской  школе психиатрии. 
Маркузе прежде всего философ. Его интересует не техника психоанализа, а то, что сам Фрейд называл метапсихологией. Исходя из теории Фрейда, утверждающей, что культура всегда испытывает на себе действие влечений, Маркузе формулирует собственные цели исследования. "Сама теория Фрейда, - пишет он, - дает основания воздержаться от отождествления цивилизации с репрессией и открыть дискуссию заново. Действительно принцип цивилизации заключается в отношениях между свободой и репрессией, производительностью и деструкцией, господством и прогрессом? Или это отношение проистекает из специфики исторической организации человеческого существования? Используя фрейдовскую терминологию, является ли конфликт между принципом удовольствия и принципом реальности до такой степени непримиримым, что неизбежной становится репрессивная трансформация структуры человеческих инстинктов? Или возможна концепция нерепрессивной цивилизации, основанная на принципиально иных отношениях между человеком и природой, а такие принципиально ином опыте человеческого бытия?". 
Исследовательская программа Маркузе основана на предположении, что теория Фрейда в глубинном измерении является не "биологической", но содержит социологические ориентации, "выхолощенные" неофрейдистскими школами. А потому новая, более адекватная фрейдовской концепции его интерпретация должна показать, что: 
1) в ней самой заложены "исторические возможности нерепрессивной цивилизации"; 
2) "предпосылки для постепенного упразднения репрессии создаются достижениями самой же репрессивной цивилизации. 
Напомним, что сам Фрейд всегда старался уйти от философского смысла своего учения. Маркузе же, как и Фромм, пытается создать более оптимистичную картину будущего социума. Содержание его "Эроса и цивилизации" - философская интерпретация метапсихологии Фрейда, о чем свидетельствует само расположение материала. Первая часть называется "Под властью принципа реальности". Вторая - "За пределами принципа реальности". Ее вывод: необходимо отказаться от культурного принуждения ("добровольного рабства") с помощью радикальной переоценки ценностей, разрушения психических структур, "навязанных реальностью", и "бунта" против существующей "жизненной среды". Все это означает "Великий Отказ", в ходе которого будут сформированы "новая чувственность", "истинные потребности" и восстановлена человеческая природа изначальных влечений. 
По мнению Маркузе, адекватная интерпретация теории Фрейда и ее двух принципов - "принципа удовольствия" ("Оно") и "принципа реальности" ("сверх-Я") возможна только в границах ее социально-исторического содержания. В рамках "сверх-Я" (принципа реальности) осуществляется защита от требований влечений "Оно". Это приводит вообще к ослаблению чувства жизни, поскольку защитный процесс постоянен в своих основных проявлениях. Проще говоря, Оно и связанный с ним принцип удовольствия, по Маркузе, является основой стремления индивида к свободному развитию, вопреки отрицающему, представляющему общественное господство "принципу реальности" в форме "сверх-Я". Таким образом, оказывается, что вся история человека есть история подавления человека. Цивилизация, говорит Маркузе, начинается с отказа от изначальной цели - полного удовлетворения потребностей. Направление этого изменения ценностей он определяет как переориентацию и движение: 
 
от немедленного удовлетворения к задержанному удовлетворению 
от удовольствия к сдерживанию удовольствия 
от радости (игры) к тяжкому труду (работе) 
от рецептивности (впечатлительности) к производительности 
от безопасности отсутствия к репрессии 
В то время как у Фрейда принцип реальности (система социальных запросов) мыслится применимым к любому обществу (он - вневременен), Маркузе остается на позициях историзма. С тем чтобы показать исторически развивающееся содержание биологических инстинктов и их дальнейшую динамику в уже превращенных формах социальности, в собственно человеческом измерении, Маркузе вводит понятия из марксистской социологии и политической экономии. Таким путем фрейдовская терминология дополняется и разъясняется марксистскими социо-историческими компонентами. Первый - "прибавочное подавление" (репрессия, сверхрепрессия): ограничения, налагаемые социальной властью. Второй - принцип производительности: господствующая историческая форма принципа реальности.

 
Фрейд связывал культуру с подавлением, модификацией влечений, чему есть оправдание: репрессия необходима для закрепления  существования человечества в цивилизованной форме. Маркузе вводит марксистскую диалектику труда, чтобы показать, что  основой дополнительного, политического  подавления (чему не может быть оправдания) служат производство и отчужденный  труд. С одной стороны, производство создает и поддерживает мир культуры. Но с другой - подавление влечений: само производство и отчужденный труд служат основой для дополнительного  подавления влечений и эксплуатации человека, что вызывает к жизни  разрушительные тенденции и угрожает самой культуре. Это положение  Маркузе называет "диалектикой  культуры". В несколько иной связи  он так характеризует антагонистическую  динамику прогресса, враждебного человеку: причина "неудовлетворенности" современного человека коренится в разрыве  между естественными человеческими  стремлениями и потребностями, сформированными  в нем современным промышленным производством. В современном обществе человек расстается с внутренней свободой, потому что в его психику  вносятся влечения, требующие репрессии, - потребности в наживе, конкуренции  и т.п. 
Общество постоянно воссоздает свойственные ему стереотипы как элементы "естества" своих членов. Стоит предоставить человеку возможность следовать своим естественным целям, не нанося вреда самому себе, не воспроизводя свою зависимость от любой устойчивой формы ассоциации - падут рамки, сковывающие человека, и на смену механическому обществу с его отчужденным и "неприятным" трудом придет "нерепрессивное общество". Главным персонажем его будет человек, "не растрачивающий себя в коммерции", но реализующий свои потенции в игре, фантазии и творчестве. Освободить человека может только регрессия, возвращающая его к исходной точке истории, откуда он сможет идти дальше уже свободным. 
Освобожденное общество, по мысли Маркузе, - общество, в котором есть индивидуальная свобода и нет больше никакой необходимости; единственным политическим средством является регрессивная терапия, осуществленная в масштабах всего человечества. Маркузе неоднократно повторяет: "В те эпохи социальной истории, которые определяются производством, не существует никакой свободы, никакого свободного удовлетворения влечений, но только полная неволя, почти полное подавление влечений". Его идея "Великого Отказа", уклонения от общественных отношений и необходимых связей, начавшись на уровне политическом и социальном, должна дойти до самого глубокого пласта человеческой природы - до структуры витальных инстинктов и влечений. Она должна "революционизировать" эти структуры и обеспечить полную и окончательную эмансипацию "принципа удовольствия" (Эроса) и "ликвидацию принципа реальности". Освобожденный Эрос и будет тем гарантом социальных, экономических, политических преобразований, которые позволят осуществить действительное освобождение человечества. 
В работе "Одномерный человек" (1964), "Эссе об освобождении" (1969) и др. Маркузе решает проблему: как возможно изменение общества, создавшего человека, полностью ему соответствующего, живущего теперь "одномерной" структурой влечений. В этой связи Маркузе возлагает надежды: 1) на изначальные (эротические) влечения человека, подавленные "индустриальным обществом"; 2) на искусство, которое в художественно-эстетических формах выражает вечный протест против организации жизни посредством логики идеологии и политической власти и вместе с тем дает наиболее зримое "возрождение вытесненного" не только в индивидуальном, но и в историческом, родовом плане. Представляя пример достижимости свободы, гармонии, удовольствия, искусство, по Маркузе, является гарантом возможностей будущего счастья; 3) на социальные группы, еще "не интегрированные" современным обществом, а потому еще не имеющие "репрессивную структуру влечений" (студенческую молодежь, национальные меньшинства, люмпены и т.п.). 
Данный комплекс идей Маркузе стал философской основой бунта среди "новых левых" радикалов второй половины 60-х годов, объявивших "революционную войну репрессивной культуре" современного им общества. В 1972 г. в работе "Контрреволюция и бунт" Маркузе вносит коррективы в свою концепцию, после чего его популярность и влияние на молодежь и леворадикальную социологию резко падают. 
Идеи Фрейда и его последователей, в частности Адлера, Юнга, Фромма, Маркузе не только оставили заметный след в критике современного западного общества, но и раскрыли духовные основания различных массовых движений: молодежных, экологических, феминистских. Последнее обстоятельство дало достаточно сильный импульс для появления и теоретического обоснования концепции "нового психологического общества", явившейся своеобразным дополнением и даже альтернативой современным концепциям "технотронного", "информационного" общества. Еще недавно философы описывали миропонимание людей в понятиях классической рефлексии; с возникновением и развитием психоанализа многие социальные и индивидуальные явления получают характеристику, далекую от традиционной. В "новом психологическом обществе", где носители общественного и индивидуального сознания ориентированы на осмысление мотивов 
собственных действий, психоанализ превращается в основание поведенческой культуры, участвует в процессах социальной организации и управления. Психоанализ показывает человеку, каков он есть на самом деле, какие требования общества он должен выполнять, каким нормам следовать, а также насколько широки и разнообразны возможности его развития и самосовершенствования.