Ойконимия Австралии и Новой Зеландии

Введение 

     Данное  исследование представляет собой изучение ойконимии Австралии и Новой  Зелендии.

     Ойконимия, обозначающая в ономастике совокупность названий населённых пунктов определённой территории, представляет интерес для  научного исследования. В ней отражаются важнейшие этапы истории культуры создавшего её народа и проявляются языковые закономерности, в связи с чем ойконимия представляет исследовательский интерес как в качестве культурологического материала, так и как лингвистический источник.

     Названия  населённых мест в известном смысле важнее, чем названия природно-географических объектов, потому что с ними связана вся хозяйственная, политическая и экономическая жизнь страны. В то же время, ойконимы из-за глубокой заинтересованности в них многих людей относятся к категории имён, подвергающейся наиболее частым изменениям. Это связано и с ростом городов, когда поглощаются близлежащие сёла и деревни, и с вымиранием малых деревень, когда их названия исключаются из справочников различного назначения и географических карт. Переименование названий, продиктованное изменением политической, экономической, языковой и прочей ориентации также является не менее важным фактором потери уникальной культурологической информации.

     Выбор данной темы обусловлен тем, что сохранение и изучение ойконимов приобретает большое значение. Как справедливо отмечает Е.М. Поспелов: «существование ойконимов чётко определяет территорию этноса и выступает как одно из важнейших проявлений национального самосознания» 
 

Ойконимия 

                 Ойконимия – совокупность ойконимов (греч. oikia 'дом, жилище'). Ойконим – собственное имя – название любого населенного места, от города до отдельно стоящего дома.

     Ономастика  как раздел языкознания, изучающий  все типы собственных имён, представляет собой сложное лингвистическое явление. Как справедливо подчеркнул В.Д.Бондалетов, "ономастический материал составляет значительную часть лексики любого высокоразвитого языка и заслуживает того, чтобы его изучали." 
Основной массив собственных имён составляют топонимы, содержащие наиболее ценную и богатую этнолингвистическую и историческую информацию. Поэтому не случайно с 60-х годов нашего столетия особенно широко развернулась работа по топонимике, которая включает в свой состав географические названия разных типов: гидронимы, ойконимы, оронимы, дремонимы и т.д.

       Ойконимия, под которой понимается совокупность названий населённых пунктов определённой территории, представляет особый интерес для научного исследования. В ней отражаются важнейшие этапы истории материальной и духовной культуры создавшего её народа и проявляются языковые закономерности, в связи с чем ойконимия представляет собой интерес для изучения как в качестве историко-географического материала, так и как лингвистический источник. 
 
 
 
 
 

Особенности ойконимов 

     Ойконимы  обладают способностью употребляться  в переносном смысле, которая, как  и их стилистическая дифференциация, отражает асимметричность ойконимов  как лексических единиц. Существует метонимический и метафорический переносы в значении ойконимов. Метонимический перенос осуществляется по нескольким моделям (при этом ойконимы сосуществуют вместе с двухкомпонентными словосочетаниями, эквивалентными названиям, и полностью заменяемы): «место - изделие»; «место - люди»;   «место - учреждение» ; «место - человек»; «место - событие».

     Обычно  такие ойконимы трудно назвать стилистически маркированными, поскольку они утратили стилистическую образность, а в иных случаях, эти значения находят свое отражение в толковых словарях.

     Например: “Boston had been beaten by the White Sox”. (White Sox –Chicago, The Chicago White Sox are a Major League Baseball team based in Chicago)

     Ойконимы имеют способность подвергаться метафорическому использованию в художественной речи. При этом может происходить уподобление различного характера как сходных объектов, так и объектов, относящихся к разным классам. Это позволяет различить две разновидности метафорического переноса топонимов:

     1. Близкая антономазия - один объект  уподобляется другому. Например: “Berlin is the European Chicago”.

     2. Далекая антономазия - ойкообъекту уподобляется объект совсем иного порядка.  
 
 

     Проблемы  ойконимов 

     Основные  проблемы, с которыми приходится встретиться  при изучении этимологии английских ойконимов, можно обобщённо свести к следующим.

     1.   Главное, что нужно помнить человеку, знакомящемуся с этимологией английских названий: нельзя ограничиваться только их внешними формальными признаками, потому что здесь, как нигде, справедлива поговорка о том, что внешность обманчива. Современная форма довольно редко совпадает с его истинным значением. Гораздо чаще современная форма названия способна ввести в заблуждение.

     2.   Другая проблема в том, что  ойконимы, имеющие сходное звучание  в современном английском языке,  имели в оригинальной форме  совершенно различное значение (Oulton, например, может значить «old farmstead / старая ферма «Wulfa's farmstead / ферма Вульфы», «Ali's farmstead / ферма Али» ). Поэтому только обращение к исходным формам каждого конкретного названия может дать его истинное значение.

     3.   Ещё одна проблема анализа современных форм  названий состоит в том, что некоторые слова, пришедшие из древнеанглийского языка, получили «двойника» - омоним в современном английском. Так, древнеанглийское ham, первоначально означавшее «homestead, village, manor, estate/ дом, селение, поместье» и hamm, со значением «enclosure, land hemmed by water or marsh or higher ground, land in a riverbend, rivermeadow, promontory/огороженная территория, участок, ограниченный водой, болотом или возвышенностью, пойменная местность, заливной луг», в современных названиях выглядят одинаково - как ham. Однако различие в значениях оригинала продолжает сохраняться. Практически каждый элемент    в названиях с течением времени изменил значение или приобрел дополнительный местный оттенок. 
 
 

           Ойконимия Австралии и Новой Зеландии  

       Сопоставление ойконимов  Австралии  с  ойконимическими системами  Новой Зеландии представляет значительный интерес.

     Распространение названия (ойконима) - усвоение традиционного термина, относящегося к некоторой первоначальной (исходной) территории, - может иметь характер либо метонимии, либо метафоры.      Когда же мы употребляем эпитет "Новый" (например, Новая Зеландия), речь идет не об отождествлении, а об уподоблении. Но уподобление предполагает изначальное противопоставление сопоставляемых явлений: мы можем уподоблять друг другу лишь то, что признается разным.    

     Объектом  же лингвострановедения являются только ойконимы, безусловно известные среднему представителю данной страны. 
 
 
 

Исторические  и культурные  особенности  развития ойконимов   

     Австралия и Новая Зеландия издавна вызывали интерес. Австралия и Новая Зеландия привлекали внимание как социальные лаборатории, пионеры реформ, «новые демократии» и крупнейшие экспортеры шерсти, мяса, пшеницы. Экономист И. А. Крюков, посланный в Австралию департаментом земледелия, изложил свои наблюдения в книге «Австралия. Сельское хозяйство Австралии в связи с общим развитием страны» (1906). «...Для всеобщего прогресса человечества, — писал он, — необходимо более тесное сближение различных народов между собою, а всякое уединение, отчужденность и обособленность ведут только к экономическому упадку и слабости государства».

       Отношения между Россией и  тихоокеанскими странами складывались  по разному. Их осложняли англо-российские и англо-советские противоречия, мировые катаклизмы и идеологические барьеры, холодная война и тяжесть железного занавеса. Технический прогресс и смягчение политического климата сделали возможным новый уровень общения, который должен отвечать росту значения стран азиатско-тихоокеанского региона. России предстоит в большей степени, чем раньше, осознать себя тихоокеанской державой, связанной взаимными интересами как с дальневосточными соседями, так и с лидерами в южной части Великого океана.

     В истории и культуре Австралии  и Новой Зеландии много общего. Обе в прошлом — переселенческие колонии Великобритании, расположенные не так уж далеко друг от друга, с экономикой аграрно-сырьевого типа, с подавляющим англосаксонским большинством и аборигенами в составе населения. В обеих странах воцарился английский язык, доминирующим было влияние английской культуры, а национальное сознание развивалось в сопоставлении европейского и колониального. Национально-самобытное качество обнаруживало себя, прежде всего в сельских пластах, где люди непосредственно сталкивались с природой — фермеры и стригали, старатели и лесорубы. Пройдены одни и те же исторические рубежи: национально-государственная консолидация, кризис 1930-х годов, участие в войнах, переход к политике регионализма. И какую бы область культуры мы ни взяли, мы увидим множество аналогий — в строительстве инфраструктуры, в движении за государственную поддержку, в поисках национальной идентичности. Налицо и эффект сообщающихся сосудов — так постоянен стихийный обмен творческими силами двух народов.

     При типологическом сходстве есть и отличия. Начнем с того, что острова, окрещенные Новой Зеландией, перешли под власть британской короны на полвека позже, чем Terra Australis, и соответственно культурное развитие в чем-то запаздывало. Сказывалась и разница в величине территории и населения. В отличие от континента с огромными пространствами пустынь, контрастирующими с приморскими районами, благодатная природа островов была куда милостивее к поселенцу, занятому земледелием, разводившему овец и молочный скот. Противопоставления «буша» — глубинки городу не были столь резкими, а социальные конфликты —столь острыми. Зато сопротивление туземцев отчуждению их земель вылилось в затяжные маорийские войны. Большая удаленность от центров мировой цивилизации заставляла больше уповать на принадлежность к могучей империи — недаром Новая Зеландия слыла самой британской из всех колоний, «Британией Южных морей».

     Но  при всем стремлении воспроизвести  английский уклад она оказалась гораздо глубже, чем Австралия, втянутой в сказочно-прекрасный мир Южных морей. Ведь Аотеароа, маорийская страна Длинное белое облако, — одна из вершин «полинезийского треугольника», две других — Гавайские острова и остров Пасхи. Поселенцы близко соприкоснулись с обществом маори, значительно опережавшим в развитии аборигенов Австралии; и без полинезийских красок культурный ландшафт Новой Зеландии просто немыслим. Австралия же в результате разноплеменной массовой иммиграции становится полиэтничной и политика мультикультурализма помогает небританским общинами поддерживать традиции родины.

     Давнюю историю в Австралии и Новой Зеландии имеет движение в поддержку национальной культуры. Не лишенное агрессивных обертонов и преувеличений в оценках, главным острием оно было направлено против колониального менталитета — привычки оглядываться на метрополию, предубежденности относительно местных талантов. Сегодня не приходится доказывать свою самобытность — там, где она есть, она органична. Но не отпала нужда в культурном протекционизме.

     Австралийская ли, новозеландская ли, это — культура общества, благополучие которого зависит  прежде всего от продуктивного и  высокотоварного сельского хозяйства, при том, что исторически сложившаяся специализация дополняется ростом промышленности — от отраслей первичной обработки сырья до машиностроения, металлургии, химического производства, энергетики. Общества урбанизированного, применяющего новейшие технологии, с разветвленными системами коммуникации и средств массовой информации, где используются спутниковая и оптиковолоконная связь, радио с частотной модуляцией, компьютерные сети. Но несмотря на всепроникающую технизацию, в ранг национальных возведены культурно-этические ценности пионеров-поселенцев — тех, кто скептически относился к сословным привилегиям и знал цену физической выносливости, мужеству, взаимопомощи. Наверное, здесь, а не только в изобилии солнечных дней и километрах океанских пляжей, — корни всенародной любви к спорту, в первую очередь, конному, но также и водному, и футболу, и регби, и теннису.

     Когда-то австралийцы и новозеландцы, устремлялись в Европу, чтобы получить хорошее образование или всерьез заняться наукой. Современные Австралия и Новая Зеландия — региональные центры образования, где обучаются тысячи иностранных студентов. Просвещение и наука в значительной мере ориентируются на задачи национального развития. Бремя основных расходов и разработку национальной стратегии берет на себя государство. Возрастные границы обязательного образования, которое охватывает начальную и частично среднюю ступени — от шести до пятнадцати лет. Две трети школьников учатся в государственных школах, где обучение бесплатное.    Конфессиональные школы и колледжи позволяют учитывать религиозные требования, а частные (независимые) — обеспечить более высокое качество образования.