Позитивные теории государства

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО  ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное  учреждение

высшего профессионального образования

«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ  УПРАВЛЕНИЯ»

ИНСТИТУТ ЗАОЧНОГО ОБУЧЕНИЯ

 

 

Институт Заочного обучения

 

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ 

 

по дисциплине «Институциональная экономика»

 

вариант (тема)  № 6 Позитивные теории государства.

 

 

 

Выполнила студентка

заочной формы обучения

специальности ГиМУ

специализации ГиМУ

4 курса группы ГиМУ4-05/1

 

№ студенческого билета

(зачетной книжки)   05-186             __________    _____________________

                                                             (подпись)                (инициалы, фамилия)

 

Проверил преподаватель

_____________________                 _________      __________________

   ( ученая  степень, звание)                                   (подпись)                (инициалы, фамилия)

 

 

 

 

 

Москва – 2009

 

 

Содержание.

1. Введение…………………………………………………………………….2
2. Общая характеристика позитивной теории…………………………3
3. Самодостаточность позитивной теории…………………………….7
4. Философский уровень теории позитивизма…………………………..8
5. Заключение………………………………………………….....................11
6. Список литературы………………………………………………….…13

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

Говоря о праве, создатели  исторической школы права считали, что действующее в обществе право не сводится к совокупности предписаний, исходящих от государства. Право возникает спонтанно и своим происхождением не обязано государству. Оно, подобно языку, не устанавливается договором, не вводится по чьему-либо указанию, не дано Богом, а создается, складывается постепенно путем самостоятельного развития через стихийное образование норм общения, добровольно принимаемых народом. Право – это прежде всего исторически сложившиеся правовые обычаи, произрастающие из глубин народного сознания, из недр национального, народного духа. Что же касается предписаний государства, то они составляют позитивное право, которое производно от права обычного и способно лишь помочь его упорядочению.

Юридический позитивизм. Основные его представители –  Д. Остин, К. Бергбом, Г. Ф. Шершеневич. Возник в середине ХIХв. как теория, оппозиционная теории естественного права. Юридический позитивизм отвергал идею естественного права, считая её заблуждением. Для него право – это только позитивное право, т.е. нормы, правила поведения, установленные или санкционированные государством и адресованные членам общества. А так как эти нормы закрепляются преимущественно в издаваемых государством нормативных актах, законах, то право и есть законы, установленные государством. Причем, какими бы ни были эти законы, демократическими или недемократическими, гуманными или негуманными, справедливыми или несправедливыми, они все равно являются правом, поскольку теорию юридического позитивизма нравственное или какое-либо другое содержание законов совершенно не интересовало.

 

Общая характеристика позитивной теории.

Никакое "государство" и никакая "власть" не есть первоначальный источник права, ибо всякое государство, точно так же, как и всякая власть, обусловлены правом. Ясное дело, стало быть, что основных признаков права, надо искать в чем-то высшем, чем "государство", "официальное признание" и "организованное принуждение". Недостаточность определений права, так или иначе исходящих из понятия государства или предполагающих это понятие, сказывается еще в том, что они не обнимают в себе целого ряда форм права, существующих независимо от признания или непризнания их тем или другим государством: таково право церковное, международное и, наконец, целый ряд юридических обычаев, из коих многие предшествуют самому возникновению государства. Словом, существует необозримое множество норм позитивного (положительного) права, коих обязательность обусловливается вовсе не санкцией государственной власти, а какими-либо другими внешними факторами, напр., тем, что таков был обычай у отцов и дедов, что так постановил тот или другой собор пастырей церкви, та или другая международная конференция.

В этом заключатся исходная точка ряда теорий, которые принято называть теориями положительного (или позитивного) права. Теории эти пытаются дать такое определение права, под которое подходили бы не только юридические нормы, официально признанные за таковые государством, но и все вообще нормы позитивного права. Таковы - учения, определяющие право, как "общее убеждение", "общую волю".

Бьющие в глаза недостатки этих теорий не раз были указываемы современной критикой. Прежде всего нетрудно убедиться в неопределенности таких выражений, как "общая воля" и "общее убеждение", коими некоторые теоретики думают определить право. "Общее убеждение" уже потому не может послужить признаком для различения права от не права, что предметом "общего убеждения" могут быть и такие истины, как дважды два четыре, вообще чисто теоретические аксиомы, ничего общего с правом не имеющие. Неопределенность выражения "общая воля" в применении к праву также явствует из того, что общая воля может быть направлена на цели, не имеющие никакого правового значения. Если все члены того или другого общества желают быть счастливыми и здоровыми, то очевидно, что такое выражение "общей воли" не имеет ничего общего с правом; стало быть, нельзя без дальнейших оговорок определять право, как "общую волю". Определение это может получить ясный смысл только в значительно суженом виде, в том, например, случае, если мы будем понимать право, как общую волю, направленную на обязательные правила поведения. Это определение как будто и в самом деле вносит некоторое улучшение в теорию общей воли: под него не подойдут такие выражения общей воли, как общее желание есть и пить, но зато, по-видимому, подойдут такие правовые нормы, которые служат предметом общего желание того или другого общества людей: ибо правовые нормы суть действительно "обязательные правила поведения".

Однако при этом добавлении теория общей воли сталкивается с  непреодолимыми затруднениями. Нет такой правовой нормы, которая бы действительно выражала общую волю всех членов данного народа, потому что среди всякого вообще народа найдутся такие члены (дети, слабоумные), которые своей воли относительно правовых норм или вовсе не имеют, или выразить не могут. Чтобы избежать этого затруднения, теоретики, определяющие право, "как общую волю", оказываются вынужденными прибегать к тем или другим ухищрениям, уловкам. Под выражениями общей воли обыкновенно понимаются вовсе не заявления всех членов данного общественного союза, напр., народа, а заявления каких-либо органов власти или лиц, компетентных говорить от имени союза, управомоченных выражать его волю. Так при наличности государственной организации компетентными выразителями общей воли будут законодательная власть, собрание избирателей, выбирающих представителей в законодательные собрания, монарх и т. п. При отсутствии же государства у тех диких племен, у которых отсутствует законодательная власть и закон заменяется обычаем, выразителями "общей воли" будут знатоки обычая, старейшие. При таком толковании теория общей воли обращается в чистейшую фикцию и несостоятельность ее обнаруживается самым очевидным образом. В самом деле, если общая воля может выразиться только через посредство лиц или органов власти, имеющих право ее выражать, то это значит, что общая воля может выразиться только при существовании права, что она, стало быть, уже предполагает право и обусловлена им в своих проявлениях. Но если общая воля обусловлена правом, то ясное дело, что она не может быть сущностью права.

Рассматривая теории, исходящие из понятия государства, а также и некоторые теории "позитивного" права, мы видели, что  они страдают одним общим недостатком: они определяют право правом, т. е. впадают в то заблуждение, которое в логике носит название тождесловия, definitio per idem. Нетрудно убедиться в том, что это заблуждение свойственно не тем или другим отдельным теориям, а всем тем учениям, которые отождествляют право вообще с правом только позитивным, т. е. с правом, установленным каким-либо внешним авторитетом; все эти учения совершают неизбежный логический круг: они сводят право к внешнему авторитету, который в свою очередь представляется видом права.

В самом деле, совокупность норм, признаваемых государством, в  коих многие теоретики видят синоним права вообще, обусловлены авторитетом государственной власти, церковное право - авторитетом церкви, международное право обусловлено авторитетом той или другой группы государств, связанных узами международного общения; ряд юридических обычаев обусловлен авторитетом отцов и дедов; наконец, всякое вообще позитивное право обусловлено одной высшей формой авторитета - авторитетом того или другого человеческого общества, от имени которого уполномочены говорить те или другие органы или представители - государственная власть, церковные соборы, международные конференции, старейшие и т. п. Но авторитет общества есть не что иное, как его право предписывать, его право связывать своих членов обязательными правилами поведения. Ясное дело, что всякое позитивное право, как таковое, представляется не более, как одной из форм, одним из видов права.

Не умея свести позитивное право к его объективной основе - системе экономических отношений как основному источнику развития общества, сторонники теории естественного права все многообразие позитивного права объявляют случайностью, результатом "деформации", "случайности". Тем самым закономерный исторический процесс развития права предстает как цепь случайных и неоправданных отходов от естественного права.

Во многих современных  правовых теориях встречаются недостатки и более значительные, чем только что указанные. Если нельзя удовлетвориться  теми определениями, которые говорят  иными словами, что право есть право, то, очевидно, нисколько не лучше те, которые отождествляют понятие права с понятиями по существу ему не сродными, например, с силою, с интересом, с порядком мира или с нравственностью.

В позитивной теории анализируются  механизмы принятия решений с выявлением интересов законодателей и государственных чиновников всех уровней власти и управления, возможности получения выгод от определенной государственной политики отдельных групп населения или предприятий, взаимосвязь экономических субъектов в политическом процессе, в частности при лоббировании. В результате выявляются конкретные формы несостоятельности государства на каждом уровне и соответствующие способы использования государственных и местных органов власти и управления в интересах конкретных политиков и соответствующих общественных групп.

Самодостаточность позитивной теории.

Позитивная теория (или  общая теория позитивного права), суммирующая данные аналитической  юриспруденции, - это самодостаточная  юридическая наука, предметом которой является догма права. Это не "вчерашний день" науки, не наука "низшего сорта", а полновесная и высокозначимая область знаний. Позитивная теория со своими "ответвлениями" (историей права, сравнительным правоведением) и в сочетании с социологией права. занимает свое, достойное место в системе юридических наук и выполняет во всем комплексе юридических знаний свои особые и, надо прямо сказать, незаменимые функции в области законодательства, юридической практики, правового обучения, а также как ступень в постижении логики и смысла права.  
В тоже время надо видеть, что позитивная теория не имеет в правоведении всеобъемлющего значения, не может претендовать на то, чтобы "перекрыть" собой все участки и ступени юридических знаний, в том числе - философию права. 
Между тем в науке были предприняты попытки в пределах позитивной теории развить такую научную концепцию, которая сама по себе предстала бы в виде "вершины" юридических знаний, дала бы праву своего рода исчерпывающую "философию". Эти попытки, которые принесли известный познавательный эффект, вместе с тем придали позитивной теории не свойственные ей черты дисциплины с неоправданными претензиями, сообщили самому выражению "юридический позитивизм" неодобрительный смысловой оттенок, довольно широко распространившийся в науке. 

"Философский" уровень теории позитивного права.

Неоправданность выведения "философии" из позитивного права  как такового ("самого по себе"), его особенностей как нормативного образования порождает сомнение насчет того, возможно ли в плоскости аналитической юриспруденции вообще теория более высокого порядка, чем обобщения и классификации, обычно, со времен римского права принятых в правовых исследованиях юридико-догматического порядка, в том числе исследованиях наиболее высокого уровня - общей теории права?

Фрагменты правовой действительности, на которых строится позитивная теория, представляют собой многообразный, разноплановый набор самых различных  юридических форм и институтов - юридические нормы, законы, правовые акты, юридические конструкции, формы юридической интерпретации и т. д.

На первый взгляд, все  это производит впечатление некоторого, чуть ли ни хаотического сборища каких-то юридических частиц, разрозненных "атомов". Эти частицы обладают свойствами устойчивых объективных явлений, из которых складывается догма права. В связи с логическими особенностями позитивного права их можно каким-то образом обобщить, выработать соответствующие понятия, выделить ведущее звено (Например, нормативность), систематизировать весь правовой материал по каким-то однородным группам, как это и было сделано в общей теории права.

Они, эти разнообразные  правовые явления, довольно отчетливо - и это важно для решения  практических вопросов, для правового  обучения - распределяются по трем плоскостям:

нормы права и правоотношения (внутреннее строение позитивного права);

законы, иные нормативные  акты, юридическая техника (внешняя  форма права);

акты реализации, применения, толкования (действие права).

Для общей теории позитивного  права понятия и термины "поставляют" юридические дисциплины, в целом соответствующие этим трем группам - гражданское право, отрасли публичного права, процессуальные дисциплины.

Ну, вот, вообщем-то и все, что казалось бы определяет "потолок" научных обобщений, не уступающих - скажу еще раз - по своей значимости обобщениям иных прикладных наук, но все же по приведенным данным весьма далеких от того, чтобы давать основания для выработки теории высокого, "философского" порядка.

И все же, нет ли и  на уровне позитивной теории, относящейся  к аналитической юриспруденции, теоретических резервов - научного потенциала для выработки научных положений высокого "философского" порядка? Ведь обозначилась же - как было отмечено в завершении краткой характеристики догмы права в первой части книги - какая-то вездесущая "троица" - дозволения, запреты, позитивные обязывания, которые пронизывают все основные группы правовых явлений? И которые как будто бы свидетельствуют о существовании более глубокого пласта правовой материи?