Русская православная церковь при Петре I

Оглавление

 
Введение……………………………………………………………………….…....3 
 
Глава 1. Начало проведения реформ 
 
 1.1. Русская церковь до правления Петра Великого….………………….3 
 
 1.2. Предпосылки и первые изменения в «русской церкви»..…….…….4

1.3. Борьба с  нищенством……………………………………………………8

1.4.Патриарший  престол……………………………………………………8 
 
Глава 2. Церковная реформа 
 
 2.1. Создание духовной коллегии (Святейший Синод)………………10

2.2. Белое и  черное духовенство…………………………………………13

2.3.Духовная школа…………………………………………………………17 
 
Заключение …………………………………………………………………18

Примечание…………………………………………………………………18 
 
Источники и литература………………………………………………19 

Введение.

 Произведенные Петром Великим преобразования высшего управления Русской Церкви создали ей совершенно новое положение в государстве. Церковная реформа Петра I — мероприятия, осуществлённые Петром I в начале XVIII века, которые кардинально изменили управление Православной Российской Церкви. Возникает вопрос: каковы же могли быть причины, побудившие Петра предпринять эти изменения? Другими словами, почему существовавшее до тех пор управление Церковью было неприемлемо для Петра? Не лишен значения и вопрос о том, какую роль в реформе церковного управления сыграли личные религиозные воззрения Петра.

         Методологическая и теоретическая основа исследования. Раскрытие предмета исследования данной работы, достижение ее цели и поставленных задач основывается на применении анализа, описания, принципа историзма, систематизировании исторических фактов .

         Цель данной работы — влияние Петра Великого на историю «русской церкви».

 
Необходимые задачи в данной работе:  
 
1. Рассмотреть предпосылки реформ Петра I. 
 
2. Рассмотреть все задачи и решения церковной реформы. 
 
3. Проанализировать влияние Петра I на православие. 
 
Структура работы: данная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка источников и литературы.

 
Глава 1. Начало проведения реформ 
1.1. Русская церковь до правления Петра Великого

К концу XVII века в Русской Церкви накопилось значительное количество, как внутренних проблем, так и проблем, связанных с её положением в обществе и государстве, а также практически полным отсутствием системы религиозно-церковного просвещения и образования. Во второй половине столетия, вследствие реформ патриарха Никона, произошёл старообрядческий раскол: значительная часть Церкви (прежде всего, простой народ) не приняла решения Московских Соборов 1654, 1655, 1656, 1666 и 1667 годов и отвергала предписанные ими преобразования в Церкви, следуя нормам и традициям, сформировавшимся в Москве в XVI столетии, когда Московская Церковь пребывала в расколе с Вселенским православием — до нормализации своего статуса в 1589—1593 годах. Всё это накладывало значительный отпечаток на общество того времени. Также, в период правления Алексея Михайловича Патриархом Никоном проводилась политика, явно угрожавшая нарождавшемуся русскому абсолютизму[1]. Будучи честолюбивым человеком, Никон попытался сохранить тот же статус в Московском Государстве, который до него имел патриарх Филарет. Эти попытки закончились лично для него полным крахом. Русские цари, явно видя опасность привилегированного положения Русской Церкви, которая владела огромными землями и обладала льготами, ощущали потребность в реформировании управления церковью. Но в XVII веке правительство не решалось на радикальные меры. Привилегии Церкви, вступавшие в конфликт со складывающимся абсолютизмом, заключались в праве землевладения и суда над духовными лицами по всяким делам. Поземельные владения церкви были огромны, население этих земель, в большинстве случаев освобождённых от уплаты податей, было бесполезно для государства. Монастырские и архиерейские торгово-промышленные предприятия тоже не платили ничего в казну, благодаря чему могли дешевле продавать свои товары, подрывая тем самым купечество[2]. Не прекращавшийся прирост монастырского и вообще церковного землевладения грозил государству огромными убытками.

Ещё царь Алексей Михайлович, несмотря на свою преданность церкви, пришёл к заключению о необходимости поставить предел притязаниям духовенства. При нём был прекращён дальнейший переход земли в собственность духовенства, и признанные тяглыми землями, очутившиеся в руках духовенства, были возвращены обратно в тягло. По Соборному Уложению1649 года, суд над духовенством по всем гражданским делам был передан в руки нового учреждения — Монастырского приказа[3]. Монастырский приказ был главным значимым предметом последовавшего конфликта между Царём и Никоном, который в данном случае выражал интересы всей корпорации высшего духовенства. Протест был так силён, что царь должен был уступить и согласиться с отцами Собора 1667 года, чтобы суд над духовными лицами по гражданским и даже уголовным делам был возвращён в руки духовенства. После собора 1675 года был упразднён Монастырский приказ.

Важным фактором церковной  жизни в конце XVII было состоявшееся в 1687 присоединение Киевской митрополии к Московскому Патриархату. В российский епископат вошли по-западному образованные малороссийские архиереи, некоторые из которых сыграют ключевую роль в церковных преобразованиях Петра I.

1.2. Предпосылки и первые изменения в «русской церкви»

Пётр I, став у кормила государственного правления, видел глухое, а порою и явное, недовольство духовенства теми преобразованиями, которые были начаты для модернизации России, ибо они разрушали старый московский строй и обычаи, которым те были так привержены . Как носитель государственной идеи, Пётр не допускал самостоятельности церкви в государстве, а как реформатор, отдавший жизнь делу обновления отечества, он не любил духовенство, в массе которого находил наибольшее число противников того, что ему было самому более всего близки. Но человеком неверующим он не был, скорее он принадлежал к числу тех, кого называют равнодушными к делам веры.

Ещё при жизни Патриарха Адриана Пётр, совсем молодой человек, ведший довольно далёкую от церковных интересов жизнь, высказывал главе русского духовенства свои пожелания относительно приведения в порядок духовного чина. Однако патриарх чуждался новшеств, проникавших в строй государственной и общественной жизни России. С течением времени недовольство Петра русским духовенством усиливалось, так что он даже привык большую часть своих неудач и затруднений во внутренних делах приписывать тайному, но упорному противодействию духовенства. Когда в представлении Петра всё противодействовавшее и враждебное его реформам и замыслам воплотилось в лице духовенства, он решил обезвредить это противодействие, на это были направлены все его реформы, относящиеся к устройству Российской Церкви. Как то:

1. Устранение возможности вырасти русскому папе — «второму государю, самодержцу равносильному или большему», каким мог стать, а в лице патриархов Филарета и Никона до известной степени становился, московский патриарх;
2. Подчинение церкви монарху. Духовенство Пётр воспринимал как «не есть иное государство», которому «наравне с другими сословиями», должно подчиняться общим государственным законам.

Путешествия Петра по протестантским странам Европы ещё более усилили его взгляды на отношение государства и церкви. С изрядным вниманием Пётр слушал советы Вильгельма Оранского в 1698, во время своих неофициальных встреч, устроить Церковь в России на манер Англиканской, объявив себя её Главою.

В 1707 был лишён кафедры и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь митрополит Нижегородский Исаия, резко протестовавший против действий Монастырского приказа в своей епархии.

Чрезвычайно болезненным  для некоторых из высшего духовенства  было дело Цесаревича Алексия, с которым многие духовные лица связывали надежды на восстановление былых обычаев. Бежав в 1716 за границу, Царевич поддерживал сношения с митрополитом Крутицким Игнатием (Смолой), митрополитом Киевским Иоасафом (Краковским), епископом Ростовским Досифеем и др. Во время учинённого Петром розыска главною причиною измены Пётр сам назвал «беседы с попами и чернецами». По результатам следствия на духовных лиц, уличённых в связях с Царевичем, обрушились кары: епископ Досифей был лишён сана и казнён, равно как и духовник Царевича протопоп Иаков Игнатьев и близкий к первой супруге Петра, Царице Евдокии, ключарь собора в Суздале Феодор Пустынный; митрополит Иоасаф был лишён кафедры, а вызванный на допрос митрополит Иоасаф скончался по пути из Киева.

Стремление московского  духовенства сохранить юрисдикционный иммунитет Пётр демагогически квалифицировал как «папежский дух»[4].

Примечательно, что всё  время подготовки реформирования церковного управления Пётр пребывал в интенсивных  сношениях с восточными патриархами — прежде всего Иерусалимским Патриархом Досифеем — по различным вопросам как духовного, так и политического характера. А к Вселенскому Патриарху Косме обращался в том числе и с частными духовными просьбами, как-то разрешение ему на «мясоястие» во время всех постов; его Грамота Патриарху от 4 июля 1715 года обосновывает просьбу тем, что, как гласит документ, «стражду феброю и скорбутиною, которые болѣзни мнѣ приключаются больше отъ всякихъ суровыхъ яствъ, а особливо понеже принужденъ быть непрестанно для обороны святыя церкви и государства и подданныхъ моихъ въ воинскихъ трудныхъ и отдаленныхъ походахъ <...>». Другою же грамотою от того же дня испрашивает у патриарха Космы разрешение на мясоястие во все посты всему русскому войску во время воинских походов, "«понеже православные наши войска <...> бываютъ въ тяжкихъ и дальнихъ походахъ и отдаленныхъ и неудобныхъ и пустынныхъ мѣстахъ, идеже мало, а иногда и ничего не обрѣтается никакихъ рыбъ, ниже́ иныхъ какихъ постныхъ яствъ, а по часту и самаго хлѣба». Несомненно, что Петру было удобнее решать вопросы духовного характера с восточными патриархами, которые находились в значительной мере на содержани московского правительства (а патриарх Досифей де-факто был в течение нескольких десятилетий политическим агентом и информатором российского правительства о всём, что происходило в Константинополе), нежели со своим, порою строптивым, духовенством.

Ещё при жизни Патриарха Адриана Пётр самостоятельно воспретил строить новые монастыри в Сибири.

В октябре 1700 Патриарх Адриан умер. Пётр находился в это время с войсками под Нарвой. Здесь, в лагере, он получил два письма, касавшиеся положения, созданного кончиной Патриарха. Боярин Тихон Стрешнев, остававшийся во время отсутствия государя, по старому обычаю, ведать Москвой, давал отчёт о кончине и погребении патриарха, о мерах, принятых к охране имущества патриаршего дома, и спрашивал, кого назначить новым патриархом. Прибыльщик Курбатов, обязанный по должности своей представлять государю обо всём, что клонится к прибыли и пользе государства, писал государю, что ему, царю, Господь судил «достояніе свое и люди свои въ житейскихъ потребахъ управляти въ правдѣ, яко отцу чады». Далее он указывал, что из-за смерти патриарха его подчинённые забрали все дела в свои руки и в своих интересах распоряжаются всеми патриаршими доходами. Курбатов предлагал избрать, как было и ранее, для временного управления патриаршим престолом архиерея. Все монастырские и архиерейские вотчины Курбатов советовал переписать и отдать их в охранение кому-либо.

Через неделю после возвращения  из-под Нарвы Пётр сделал так, как  предлагал Курбатов. Блюстителем  и управителем Патриаршего Престола был назначен митрополит Рязанский и Муромский Стефан Яворский. Местоблюстителю были поручены в заведывание только дела веры: «о расколѣ, о противностяхъ церкви, о ересяхъ», все же прочие дела, находившиеся в ведении Патриарха, были распределены по приказам, к которым относились. Ведавший по этим делам особый приказ — Патриарший разряд — был уничтожен.

24 января 1701 был восстановлен Монастырский приказ, в ведение которого отошли Патриарший двор, архиерейские дома и монастырские земли и хозяйства. Во главе приказа был поставлен боярин Иван Алексеевич Мусин-Пушкин, да при нём дьяк Ефим Зотов.

Вскоре последовал ряд  указов, решительно сокращавших самостоятельность  духовенства в государстве и  независимость духовного чина от светской власти. Особой чистке подвергались монастыри. Монахам было приказано оставаться постоянно в тех монастырях, где их застанут особые переписчики, посланные Монастырским приказом. Из монастырей выселили всех непостриженных. Женским монастырям позволили постригать в монахини только женщин после сорокалетнего возраста. Хозяйство монастырей было отдано под надзор и контроль Монастырского приказа. В богадельнях[5] было приказано оставить только действительно больных и немощных. Наконец, указом 30 декабря 1701 года определялось давать монашествующим денежное и хлебное жалование из доходов монастыря, а вотчинами и угодьями монахам впредь не владеть.

Ряд дальнейших мер облегчал жестокость преследования раскольников и разрешал свободное исповедание  своей веры иностранцам, как католикам, так и протестантам всех толков. В основу этих мер лёг принцип, высказанный Петром, по обыкновению отчётливо и ярко: «Господь дал царям власть над народами, но над совестью людей властен один Христос». Согласно с этим Пётр предписал архиереям относиться к противникам Церкви с «кротостью и разумом».

Для поднятия в среде православной паствы общего уровня нравственности были изданы указы, «чтобы в городах и уездах всякого чина мужского и женского пола люди у отцов своих духовных исповедовались ежегодно», причём за уклонение от исповеди взимался штраф. Мера эта, кроме целей нравственного характера, имела в виду, главным образом, установить принадлежность данных лиц к древнему благочестию, за что они и облагались двойным налогом. Особыми указами, изданными в 1718 году, предписывалось православным обывателям непременно посещать церкви и в храмах стоять с благоговением и в безмолвии, слушая святую службу, иначе грозил штраф, взимаемый тут же в церкви особым приставленным для того «добрым человеком». Сам Пётр очень любил ознаменовывать все торжественные дни своей жизни торжественными церковными служениями. Чтение по городам известия о полтавской победе, например, сопровождалось молебном и пятидневным церковным звоном.

Для поднятия нравственного  уровня самого духовенства был издан наказ архиереям, рекомендовавший им кротость в обращении с подчинёнными, осторожность в принятии «невѣдомыхъ гробовъ» за святые мощи и в явлении чудотворных икон. Запрещалось вымышлять чудеса. Предписывалось не допускать юродивых; архиереям указывалось, чтобы они в мирские дела не входили, разве «явная неправда будет», — тогда позволялось писать царю. По росписи 1710 года архиереям было назначено жалование от одной до двух с половиной тысяч рублей в год. Ещё в 1705 году была произведена генеральная чистка духовенства, из состава которого были выключены и отмечены солдаты и оклад: дьячки, монастырские слуги, поповичи, пономари, их дети и свойственники.

1.3. Борьба с  нищенством

Тогда же Пётр принялся за необходимый  институт древнерусского благочестия  — нищенство. Всех просящих милостыню  было приказано перехватать и  для разбора и наказания отвести  в Монастырский приказ, причём всякого чина людям запрещалось подавать милостыню бродячим нищим. Кого обуревала жажда подаяния милостыни, тому предлагалось подавать в богадельни. Кто не слушался указа и подавал милостыню бродячим нищим, тех хватали и брали с них штраф. По улицам Москвы и других городов ходили подьячие[6] с солдатами и забирали и нищих и благотворителей. Однако в 1718 году Петру пришлось сознаться, что, несмотря на все его меры, число нищих умножилось. Он ответил на это драконовскими указами: нищих, схваченных на улицах, было приказано нещадно бить, и если они окажутся владельческими крестьянами, то отсылать их к владельцам с наказом, чтобы они посадили этого нищего на работу, дабы он даром хлеба не ел, а за то, что помещик допустил своего человека до нищенства, он должен был уплатить пять рублей штрафа. Попавшим в нищенство второй и третий раз было приказано бить на площади кнутом и отсылать мужчин на каторгу, женщин — в шпингауз (прядильню), детей — бить батогами и отсылать на суконный двор и прочим мануфактурам. Несколько раньше, в 1715 году, было приказано хватать нищих и отводить в приказы для розыска. К 1718 году в Москве было устроено более 90 богаделен, и в них жило до 4500 нищих, слабых, получавших корм от казны. Организация благотворительной помощи действительно страждущим была довольно хорошо проведена в Новгороде благодаря самоотверженной деятельности Иова. Иов, по собственному почину, в самом началеСеверной войны 1700—1721 годов устроил в Новгороде больницы, воспитательные дома. Царский указ тогда же одобрил все начинания новгородского владыки и рекомендовал сделать то же во всех городах.