Социально-педагогические идеи Иоганна Генриха Песталоцци

Контрольная точка по предмету «История социальной педагогики»

                                                                                               Работа выполнена: Лариной Татьяной

                                                                                               Факультет: Соц.работы, пед. и ювен.

                                                                                               Курс: второй 

Для работы использована литература:

Песталоцци И.Г. «Письмо другу о пребывании в Станце»

Избранные педагогические сочинения в 3ех томах  под ред. Шабаевой М.Ф. 
 

В данной работе я рассмотрю социально-педагогические идеи Иоганна Генриха Песталоцци из произведения «Письмо другу о  пребывании в Станце».  

(…)  наибольшего эффекта  от народного образования  можно добиться, хорошо  воспитав значительное  число лиц из  среды беднейших  детей в стране, при условии, что  дети при этом  не будут изъяты  из своего круга,  а скорей благодаря  воспитанию будут  крепче связаны  со своей средой. 

Крайне  необычное суждение автора можно  рассмотреть с двух сторон. В наши дни ребенок, обучившись, стремится  покинуть «свой круг» из-за того, что его манит новое и неизведанное. Именно поэтому ребенок из бедной семьи, выучившись, стремится добиться намного большего, нежели его родители. Он не хочет жить в нищете снова, ему это не перспективно и не выгодно. Поэтому и умирают деревни – все стремятся в город обучиться и подняться на ноги. Сейчас есть возможность расти дальше, было бы желание. А вот во времена Песталоцци все было иначе и этот принцип работал.

Поэтому в наши дни идея к сожалению  не актуальна и я не уверена, что  она когда ни будь вернет себе «силу».  

Я знал, насколько сами по себе нужда и  житейские потребности  содействуют ясному пониманию человеком реального соотношения вещей, развитию здравого смысла природного остроумия и пробуждению способностей, которые, правда, на этой низшей ступени существования кажутся покрытыми грязью, но, очищенные от нее, излучают яркий блеск. 

Здесь мы можем увидеть яркое переложение поговорки «Хочешь жить – умей вертеться». И дети из бедных семей вертелись как могли – попрошайничали, находили себе ночлег и прочее-прочее. Смекалка, остроумие, умение выживать и многое другое развивается само – жизнь заставляет. Но ведь эти умения можно использовать во благо. Именно этого и пытался добиться Песталоцци, стараясь «очистить» эти умения от «уличной грязи».

Да и  сейчас принцип развития всех полезных уличных навыков не изменился, но вот очистить их будет намного тяжелее. Связано это и с развитием человека, и с возросшей преступностью, неблагополучием, пьянством и наркоманией.  

Я хотел сделать  следующее: высвободить  детей из этой тины и переместить  их в простую, но чистую домашнюю обстановку и домашние условия. Я был уверен, что этого достаточно для того, чтобы они проявили самый здравый смысл и большую способность к деятельности. 

Настоящая семья это всегда тепло и уют  домашнего очага, который способен растопить любое сердце. Ведь это  явление, имя которому «Семья» появилось в социуме явно не просто так. Самое главное, что в нормальной семейной обстановке растет обычный ребенок. И помещенные туда бездомные детишки постепенно оттают, станут добрее и изменятся. Семья это очаг добра, который образумит и смягчит даже самого оторванного мальчишку. 

Своим опытом я хотел, собственно, доказать, что общественное воспитание должно подражать  преимуществам домашнего  воспитания и что  первое имеет ценность для человеческого  рода лишь в случае подражания последнему. 

Воспитание  в домашних условиях должно стать первым во главе воспитания вообще. Ребенок воспитывающейся в нормальной и благополучной семье получит свои первые задатки будущей личности. Как доказано наукой – ребенок учится всему, копируя родителей и именно поэтому на семье в первые годы лежит огромная ответственность по воспитанию ребенка. Как только будет задана база, ребенок сможет спокойно войти в социум, не опасаясь, что оно его сильно изменит. Влияние безусловно будет, но оно не принесет значительных изменений в личность. 

Хорошее человеческое воспитание требует, чтобы дома глаз матери ежедневно  и ежечасно безошибочно  читал в глазах, на устах и на лице ребенка любую  перемену его душевного  состояния. Такое  воспитание по существу требует, чтобы сила воспитателя была подобна отцовской, оживленной наличием всех семейных отношений. 

В любые  времена настоящая Мать всегда была способна понять по глазам ребенка, что  с ним произошло. Ведь она максимально  приближена к ребенку морально и  телесно. Отцы в этом смысле находятся  чуть дальше и чаще всего они не замечают изменений в ребенке. Однако, по моему мнению, такое «чтение» ребенка может происходить, только если в семье все благополучно. Ребенок не будет открыт, если родители не захотят его понимать или будут отталкивать от себя. В социальной педагогике крайне важно это самое взаимоотношение между поколениями и людьми вообще. Также оно применимо к педагогу и воспитаннику. 

С раннего утра до самой  ночи, все время, мои  дети должны были видеть на моем лице и догадываться по моим губам, что всем сердцем я с ними, что их счастье - мое счастье, а их радость - моя радость. 

Люди  эмоциональные существа, которые  способны копировать эмоции. В социальной психологии есть понятие «заражение». И именно от социального педагога зависит, какой эмоцией он заразит своего подопечного. Детишки, растущие без родителей, получив положительную эмоцию от педагога, будут только рады. Скорее всего они привыкли к одиночеству, брошенности и непониманию. Но стоит только тепло принять этого ребенка, как постепенно тот оттает. Социальный педагог должен помочь своему подопечному оттаять, встать с колен на ноги, получить тепло и заботу. Достигается это именно за счет эмоций. 

(…)  прежде всего я  хотел и должен  был приобрести  доверие и привязанность  детей. 

Привязанность и доверие одни из важнейших факторов воспитания. Ребенок раскроется социальному педагогу, если будет доверять ему всем сердцем. Привязанность также имеет не маловажную роль для социального педагога – доверяющие и привязанные к педагогу детишки будут лучше его слушаться и воспринимать. 

С утра до вечера я  был один среди  них. (…) Моя рука лежала в их руке, мои глаза смотрели в их глаза. Мои  слезы текли вместе с их слезами, и  моя улыбка сопровождала их улыбку. 

Если  педагог хочет добиться хорошего результата, то он не должен отдаляться от детей. В идеале он должен стать с ними одним целым - своеобразной семьей, если можно так сказать. Тогда и только тогда педагог достигнет наибольшего отклика со стороны детей. 

Когда они бывали здоровы, я находился среди  них, когда они бывали больны, я тоже находился около них. Я спал в одном помещении с ними. Вечером я последним ложился в постель, а утром первым вставал. И даже будучи уже в постели, я продолжал молиться вместе с ними и поучать их, пока они не засыпали: этого желали они. Под непрерывной угрозой заражения, я сам снимал с их платья и с них самих грязь, с которой почти невозможно было бороться. 

Данная  цитата еще одно подтверждение моих слов. Единство с детьми - самый действенный  путь для воспитания и понимания  своих подопечных. Подопечные в таком случае будут тянуться к своему наставнику, что на них скажется несомненно положительно. 

В настоящее время  моя главная цель была в первую очередь  направлена на то, чтобы, воспользовавшись пробудившимся  в детях впервые  чувством, вызванным их совместной жизнью, и начавшимся развитием их сил, сделать детей братьями, сплотить весь дом, словно одну большую семью, и на основе таких отношений и вытекающего из них настроения оживить во всех детях чувства справедливости и нравственности. 

В данной цитате автор говорит о том, что  он хочет создать как бы большую  и дружную семью. От себя скажу  лишь, что в таком случае получится  большой «рой» в котором детки  будут взаимодействовать и помогать друг другу - старшие младшим, сверстники сверстникам. Несомненно такая обстановка благотворно скажется на поведении и воспитании детей. Заодно в такой большой семье может возникнуть микромодель социума, которая будет базовой в жизни детей и в дальнейшем это поможет им нормально адаптироваться в обществе. 

Строгая дисциплина была в  приюте, конечно, мало возможна. Она должна была явиться следствием постепенно растущих потребностей. 

Когда ребенок растет, он идет по своеобразной лестнице. Постепенно он поднимается  все выше и выше. Изменяются его  взгляды и потребности, подопечный начинает нуждаться в чем-то большем. Именно в этот момент дисциплина, царящая в приюте, должна направить его по правильному руслу. Это должно делаться для того, чтобы подопечный не свернул с правильного пути на кривую дорожку, руководствуясь новыми потребностями. 

Между тем, если дети проявляли  жестокость и грубость, я был строг  и применял даже телесные наказания. 

В семье  жестокость и грубость всегда наказывались. Отец вправе ударить сына, если тот  провинился, впрочем тоже касается и матери. Также стоит учесть, что Песталоцци работал с детьми из неблагополучных семей, а такие не всегда понимают слово. По большей части они понимают именно через боль телесного наказания.

В наши дни педагогика слишком гуманна  – в большинстве своем телесные наказания запрещены. Однако иногда они необходимы, чтобы через «розги» донести до подопечного какую-то суть. Некоторые дети вообще воспринимают только физическую боль, при этом сами редко испытывают боль моральную или угрызения совести. Так что, по моему мнению, телесные наказания необходимы и по сей день. 

Дорогой друг, на детей мои  пощечины не могли  произвести дурного  впечатления, потому что целые дни  я проводил среди  них, бескорыстно  привязанный к  ним, и жертвовал  собой для них. Они не истолковывали моих действий превратно, потому что не могли не оценить моего сердца; не ценили его их родители, друзья, посещавшие меня иностранцы и педагоги. И это было естественно. Я на весь мир не обращал внимания, лишь бы понимали меня мои дети. 

Интересный  пример того, как создав семью, и теплые отношения в ней, потом применяются телесные наказания. Дети на тот момент понимали и знали своего наставника. Он стал для них значимой фигурой в приюте. Именно поэтому наказание, когда оно применялось, не воспринималось в штыки. Подопечные знали, что наставник наказывает их за плохой поступок, а не просто так. В итоге наказание вообще приобретало просто огромную моральную эффективность. 

Все элементарное нравственное образование покоится вообще на трех основаниях: выработать с помощью чистых чувств хорошее моральное состояние; упражнять нравственность на справедливых и добрых делах, превозмогая себя и прилагая усилия; и, наконец, сформировать нравственные воззрения через размышление и сопоставление правовых и нравственных условий, в которых ребенок находится в силу своего происхождения и окружающей его среды. 

Воспитать в человеке нравственность, пожалуй, одна из основных целей социального  педагога. Моральное восприятие, чувство  справедливости и правильные нравственные воззрения – вот три «кита» на которых стоит само нравственное образование. Развив и привив эти качества социальный педагог в идеале получит примерного и социально здорового человека. Однако не всегда это работает – общество все же влияет на идвидуума и поэтому тот не всегда поступает по своим нормам и правилам, которые ему когда-то привили.  

Я полагаю, что обучение, отличающееся многословием и не соответствующее  ни духовным качествам, ни внешним обстоятельствам  учащихся, вносит беспорядок в их мышление в  первый период его развития. 

Многословие никогда не приносило пользы. Во время лекции человек может воспринимать лектора от силы минут десять, затем  наступает ступор. Человек потихоньку скучает и воспринимает хуже ту информацию, что ему дают. Именно поэтому надо следовать поговорке «краткость – сестра таланта». Информация, грамотно сокращенная и систематизированная усваивается подопечным лучше, нежели каша из слов. Также от себя замечу, что саму информацию можно разнообразить интересным материалом и отвлеченными примерами из жизни, но это не должно занимать слишком много времени от урока.