Стефен Джей Гоулд из Гарвардского
университета пишет о том, что
поиск в анатомии мозга различий,
связанных с полом и другими
социальными категориями, в прошлом
веке был в основном дискредитирован
анатомами, которые заставили
самих себя поверить в то, что их измерения
подтверждают социальные предрассудки
того времени. Поиск половых различий
в человеческом мозге был возобновлен
в конце 70-х годов, когда команда Роджера
А. Горски из университета штата Калифорния
в Лос-Анджелесе обнаружила в преоптической
части гипоталамуса крысы группу клеток,
которая у самцов была гораздо больше,
чем у самок. Исследователи назвали эту
группу клеток полодиморфичным ядром
преоптической области. Уже давно предполагалось,
что преоптическая область участвует
в регулировании сексуального поведения.
Так же как половые различия
в копулятивном поведении и
в регуляторных механизмах лютеинизирующего
гормона, различия в размерах
CDN-POA оказались следствием различий
в уровнях андрогенов в раннем
периоде развития. Вскоре после этого
Блейер и я, работая в университете штата
Висконсин в Мэдисоне, исследовали гипоталамусы
нескольких видов грызунов и обнаружили,
что половой диморфизм наблюдается не
только в CDN-POA, но и еще в нескольких ядрах
гипоталамуса.
В трех лабораториях недавно проводился
поиск полодиморфичных ядер в человеческом
гипоталамусе. Лора С. Аллен, работая в
лаборатории Горски, обнаружила четыре
зоны, потенциально гомологичные CDN-POA
крысы и назвала их промежуточными ядрами
переднего гипоталамуса (INAH1-INAH4). Эти ядра
измерялись в различных лабораториях,
однако полученные результаты оказались
противоречивыми: например, группа Дика
Ф. Свааба из Нидерландского института
исследования мозга в Амстердаме обнаружила,
что INAH1 у мужчин больше, чем у женщин, в
то время как Аллен не нашла различий в
этом ядре, но сообщила, что INAH2 и INAH3 больше
у мужчин. После этого Левэй не обнаружил
половых различий ни в INAH1, ни в INAH2, но подтвердил
результат Аллен в отношении того, что
INAHЗ больше у мужчин. Левэй также сообщил,
что у гомосексуальных мужчин INAH3, как
правило, имеет уменьшенные размеры, как
у женщин. (Невролог Клиффорд Сейпер из
Гарварда и я занимаемся измерением промежуточных
ядер; в настоящее время мы еще не получили
определенных результатов.)
Многие интерпретировали
исследование Левэя как убедительное
доказательство того, что биологические
факторы непосредственно настраивают
мозг на определенную сексуальную
ориентацию. Однако этот вывод вызывает несколько возражений.
Во-первых, работа Левэя не была повторена,
и исследования такого рода в области
нейроанатомии человека вообще редко
удается воспроизвести. Действительно,
прежде процедуры, аналогичные тем, которые
использовал Левэй для выявления ядер,
вводили исследователей в заблуждение.
Манфред Гар, который
теперь работает в Германии
в Институте физиологии животных
имени Макса Планка, воспользовался
аналогичной методике Левэя методикой
окрашивания клеток и якобы
наблюдал сезонные изменения размеров ядра гипоталамуса канарейки,
которое связано с пением. Однако после
применения двух более специфических
методов окрашивания стало ясно, что размер
ядра не изменялся. Гар предположил, что
менее специфический метод окрашивания
мог испытывать влияние сезонных гормональных
колебаний, за счет которых свойства клеток
ядра менялись.
Кроме того, в опубликованном
исследовании Левэя все образцы
мозга гомосексуальных мужчин
были взяты у больных, умерших
от СПИДа. К моменту смерти
практически у всех мужчин, больных СПИДом, снижается уровень
тестостерона в результате самой болезни
или побочных эффектов некоторых лекарств,
и включение нескольких образцов мозга
гетеросексуальных мужчин, умерших от
СПИДа, не могло адекватно компенсировать
влияние этого фактора. До настоящего
времени Левэй исследовал мозг только
одного гомосексуального мужчины, который
умер не от СПИДа. Таким образом, не исключено,
что различия в размерах INAHЗ, которые Левэй
объяснял влиянием сексуальной ориентации,
на самом деле были вызваны гормональными
отклонениями, связанными со СПИДом. Эту
гипотезу подтверждает работа Деборы
Коммине и Полин И. Яр из Калифорнийского
университета в Ирвине. Исследуя мозг
монгольских песчанок, они обнаружили,
что размеры структуры, сравнимой с CDN-POA,
изменяются в зависимости от уровня тестостерона
в крови.
Последняя проблема,
связанная с популярной интерпретацией
исследования Левэя, состоит в
том, что оно основано на
неточном анализе соответствующих
исследований на животных. Левэй
предполагал, что INAH3, как и CDN-POA крысы, расположено в той части
гипоталамуса, которая, как он считал,
участвует в генерации мужского сексуального
поведения. Тем не менее исследования
на животных различных видов убедительно
показывают, что на самом деле с мужским
сексуальным поведением связана не та
область гипоталамуса, в которой расположено
это ядро. Горски и Гэри В. Эйрендэш, который
сейчас работает в университете Южной
Флориды, обнаружили, что разрушение CDN-РОА
на обеих сторонах мозга самцов крысы
не приводит к нарушению их сексуального
поведения.
Эксперименты Джефферсона
К. Олимпа в лаборатории В.
Гоя в Висконсинском региональном
центре исследования приматов (проведенные
незадолго до того, как я присоединился
к этой группе) говорят о том,
что у макаки-резуса часть мозга, связанная с сексуальным поведением,
расположена в области, сравнимой с областью,
где находится INAH3 у человека. Самцы, у
которых эта область была повреждена,
совершали наскоки на самок реже, чем до
операции, но частота мастурбации у них
не изменилась. Хотя некоторые считают,
что смысл этих наблюдений в том, что при
повреждении этой области мозга происходит
селективное снижение гетеросексуального
влечения, этот вывод ничем не обоснован;
после операции самцы обезьян нажимали
на рычаг, чтобы получить доступ к самкам,
чаще, чем прежде. К сожалению, у этих самцов
не было возможности взаимодействовать
с другими самцами, и поэтому это исследование
не позволяет провести сравнение гомосексуального
и гетеросексуального поведения или мотивации
до и после повреждения мозга.
В поисках связи
между строением мозга и сексуальной
ориентацией были исследованы
не только промежуточные ядра
гипоталамуса, но и другие части
мозга. Нейроанатомы также сообщают
о потенциально интересных различиях,
обнаруженных ими в областях
мозга, которые непосредственно не связаны
с сексуальным поведением. Свааб и его
коллега Мишель А. Хофман обнаружили, что
другое ядро гипоталамуса - супрахиазматическое
ядро - у гомосексуальных мужчин имеет
большие размеры, чем у гетеросексуальных.
Однако размеры этой структуры не зависят
от пола, поэтому даже если этот результат
удастся воспроизвести, он не может рассматриваться
в качестве подтверждения предположения
о том, что мозг мужчин-гомосексуалов имеет
признаки, характерные для женщин.
В то же время
Аллен из UCLA сообщила, что передняя спайка,
то есть структура, участвующая в обмене
информацией между полушариями мозга,
у женщин больше, чем у мужчин. Позднее
она пришла к выводу, что передняя спайка
у геев феминизирована - то есть имеет
большие размеры, чем у гетеросексуальных
мужчин. Однако Стивен Димитер, Роберт
В. Доути и Джеймс Л. Ринго, работающие
в Рочестерском университете, получили
противоположный результат: передняя
спайка у мужчин больше, чем у женщин. Кроме
того, даже если результаты Аллен правильны,
размеры передней спайки индивидуума
сами по себе ничего не говорят о его сексуальной
ориентации. Хотя Аллен обнаружила статистически
значимые различия в среднем размере спайки
у геев и гетеросексуальных мужчин, из
30 обследованных ею мужчин у 27 размеры
передней спайки находились в том же диапазоне,
что и размеры передней спайки у 30 гетеросексуальных
мужчин, обследованных для сравнения.
Некоторые исследователи,
занимающиеся поиском связи между
биологическими факторами и сексуальной
ориентацией, вместо изучения структуры головного
мозга обратились к генетике. Результаты
нескольких недавних исследований говорят
о том, что братья мужчин-гомосексуалов
чаще оказываются гомосексуалами, чем
мужчины, у которых нет братьев-геев. Из
этих исследований только в работе Дж.
Майкла Бэйли из Северо-Западного университета
и Ричарда Пилларда из Бостонского университета
кроме однояйцовых и разнояйцовых близнецов
были опрошены как биологические братья
(не близнецы), так и приемные братья (не
являющиеся кровными родственниками гомосексуальных
мужчин).
Результаты их исследования
оказались парадоксальными: одни
статистические данные подтверждают
генетическую гипотезу, а другие
опровергают ее. Вероятность того,
что брат гея также будет
иметь гомосексуальную ориентацию, оказалась наибольшей для однояйцовых
близнецов; 52% из них были оба гомосексуалами
по сравнению с 22% разнояйцовых близнецов.
Этот результат свидетельствует в пользу
генетической интерпретации, поскольку
у однояйцовых близнецов наборы генов
полностью совпадают, в то время как у
разнояйцовых - только наполовину. Однако
братья гомосексуалов, не являющиеся близнецами,
имеют такую же долю одинаковых с братом
генов, как разнояйцовые близнецы; тем
не менее только 9% из них также были гомосексуалами.
Согласно генетической гипотезе коэффициенты
согласованности сексуальной ориентации
у разнояйцовых близнецов и братьев, не
являющихся близнецами, должны быть одинаковыми.
Кроме того, Бэйли
и Пиллард обнаружили, что частота
гомосексуальности у приемных
братьев гомосексуалов (11%) намного превышала последние
оценки доли гомосексуалов среди населения
(от 1 до 5%). Фактически эта частота была
равна показателю для биологических братьев,
не являющихся близнецами. Результаты
этого исследования явно заставляют усомниться
в справедливости генетической гипотезы
и убедительно свидетельствуют о значимости
роли окружающей среды в формировании
сексуальной ориентации.
Два из трех других
недавних исследований также
показали, что у однояйцовых братьев-близнецов,
один из которых является гомосексуалом, частота гомосексуальности
у второго брата выше, чем тот же показатель
для разнояйцовых близнецов. Однако во
всех исследованных случаях близнецы
воспитывались вместе. Не имея информации
о том, какие переживания в процессе развития
оказывают влияние на сексуальную ориентацию
- и являются ли эти переживания у однояйцовых
близнецов более сходными по сравнению
с разнояйцовыми близнецами, - трудно отделить
влияние одинаковых генов от влияния одной
и той же среды. Для решения этой проблемы
необходимо исследовать близнецов, воспитывавшихся
врозь.
На самом деле, по-видимому,
наиболее важным результатом
этих генетических исследований
является установление того факта,
что, несмотря на идентичность
генов и максимальное сходство
пренатальных и постнатальных сред, примерно половина пар
однояйцовых близнецов были тем не менее
рассогласованы по сексуальной ориентации.
Это открытие еще раз указывает на то,
как мало мы знаем о происхождении сексуальной
ориентации.
Группа Дина X. Хеймера,
работающая в Национальных институтах здоровья, обнаружила
наиболее прямое доказательство того,
что на сексуальную ориентацию могут оказывать
влияние специфические гены. Эта группа
сосредоточилась на исследовании небольшого
участка Х-хромосомы, который называется
участком Хq28 и содержит сотни генов. У
женщин две Х-хромосомы и поэтому два участка
Хq28, но они передают своему сыну (у которого
одна Х-хромосома) копию только одного
из них. Теоретическая вероятность того,
что два сына унаследуют от матери копию
одного и того же Хq28, равна 50%. Хеймер обследовал
40 пар братьев-геев, и оказалось, что 33
из них вместо ожидаемых 20 унаследовали
одинаковые участки Хq28 от своей матери.
Открытие Хеймера
часто интерпретируют неправильно:
считают, что все 66 мужчин из
33 пар имели одинаковую последовательность Хq28. На
самом деле это исследование показало,
что из 33 согласованных пар братьев одинаковые
участки Хq28 имелись только у одной пары
братьев, причем такой же Хq28 не обнаруживался
ни у одной из остальных 32 пар. Единая специфическая
последовательность Хq28, одинаковая для
всех 66 мужчин (гипотетический "ген
гомосексуальности"), не была найдена.
К сожалению, группа
Хеймера не исследовала участок
Хq28 у гетеросексуальных братьев
своих испытуемых-геев, чтобы выяснить,
какая часть из них имеет одинаковую с братом
последовательность. Хеймер считает, что
включение в исследование гетеросексуальных
сиблингов привело бы к смешиванию результатов,
поскольку ген, связанный с гомосексуальностью,
может быть "не абсолютно пенетрантным"
- это означает, что этот ген может присутствовать
у гетеросексуальных мужчин, но никак
не проявляться. Другими словами, включив
гетеросексуальных братьев, можно было
бы обнаружить, что сексуальная ориентация
зависит не от генетических, а от каких-то
других факторов.
Наконец, Нейл Дж.
Риш, работающий в Йельском
университете и являющийся одним
из разработчиков статистической
методики, которую использовал Хеймер,
выяснял вопрос о статистической
значимости результатов Хеймера.
Риш утверждает, что пока мы
не накопим более подробную информацию о семейной
кластеризации гомосексуальности, невозможно
сделать ясные выводы из исследований,
подобных исследованию Хеймера.
Исследования, указывающие
на наследственный характер гомосексуальности
(при условии возможности их воспроизведения), ничего не говорят
о механизме этой наследственности. Сами
по себе гены несут информацию о протеинах,
а не о поведении или психологических
феноменах. Хотя мы почти ничего не знаем
о том, каким образом сложные психологические
явления материализованы в головном мозге,
можно представить себе, что определенная
последовательность ДНК как-то способствует
"настройке" мозга именно на гомосексуальную
ориентацию. Однако важно отметить, что
наследственная передача осуществляется
без участия подобного механизма.
Вместо этого определенные
гены могут влиять на личностные
черты, в свою очередь влияющие
на отношения и субъективный
опыт, которые вносят свой вклад
в формирование сексуальной ориентации
посредством социального научения.
Можно вообразить множество способов, которыми различия в темпераменте
могут в различных средах порождать различные
ориентации.
Полезным метафорическим
примером может послужить тысячелистник:
в зависимости от высоты места
произрастания этого растения
над уровнем моря генетические вариации приводят к совершенно различным
фенотипам. Развитие черенка тысячелистника
является нелинейной функцией высоты,
на которой он растет, поскольку высота
влияет не на какой-либо один атрибут,
а на множество атрибутов. Это влияние
сказывается на длине растения, количестве
листьев и стеблей и паттерне разветвления.
Если растение может столь сложно реагировать
на окружающую его среду, то что же можно
сказать о гораздо более сложном организме,
который может изменять эту среду по своему
желанию?