Теоретические основы исследования искусственных языков

Группы сторонников Окциденталя  формировались преимущественно  из числа идистов, покинувших идо  в поисках более естественного  языка. В 1928 г. были образованы международный  Союз окциденталистов (Occidental-Union; с 1949 г. название Interlingue-Union) и Академия этого языка. После публикации в 1951 г. языка интерлингва-ИАЛА многие окциденталисты перешли к этому языку. В настоящее время отдельные группы окциденталистов имеются в Швейцарии, Чехословакии и ряде других стран. В литературе Окциденталь имел ограниченное применение, однако публиковавшиеся на Окцидентале теоретические журналы «Kosmoglott» (1922- 1926), «Cosmoglotta» (1927-1985) и др. принадлежат к числу важнейших интерлингвистических изданий.

2.2 Ифкуиль

Ифкуиль – искусственный язык, сочетающий в себе безысключительную  логичность, точность, высокую выразительность  и эффективность. Эти качества достигаются  сложностью грамматики и широким  набором фонем, что делает язык весьма трудным для изучения. Ифкуиль  совмещает априорный философский  язык с логическим языком, применяя лексикон из 3600 семантических корней, развиваемых с помощью сложной, матрицеподобной грамматики, разработанной  для максимально точной и эффективной  передачи смысла. Что Роберт Хайнлайн предложил для морфо-фонологии  в своём «скороговоре», то ифкуиль  достигает вдобавок и для морфологии, лексико-морфологии и лексико-семантики. В языке две части речи: словообразующие  и адьюнкты (определяющие), где вторые склоняются в 22 морфологические категории. Ифкуильское письмо применяет уникальный морфо-фонологический принцип, чтобы также «ужать» письменные слова.

Словообразование в ифкуиле  использует ряд принципов из когнитивной  психологии и когнитивной лингвистики, таких как теория прототипов, радиальная категоризация, нечёткая логика и семантическое  взаимоисключение. Лексико-семантическое  сокращение достигается путём лексирования только исходного смысла того понятия, которое в других языках объединяет родственные слова (то есть путём  сокращения «зрение», «вид», «взгляд», «уставиться», «панорама», «глаз», «таращиться», «визуализация», и т. д. до одного смыслового корня «зрение»), и применяя обширный набор закономерных, предсказуемых  и универсально используемых модификаций  на морфологическом (то есть грамматическом), а не лексическом уровне, для образования  слов, далеко выходящих за лексический  предел большинства других языков.

3. Логлан 

Логлан (от англ. Logical language «логический  язык») – искусственный язык, разработанный  как средство лингвистических исследований, в частности, для экспериментальной  проверки гипотезы лингвистической  относительности Сепира-Уорфа. Создатель  логлана, Джеймс Кук Браун (James Cooke Brown), начал работу над своим проектом около 1955 года.

Наиболее полное описание языка  и связанных с ним идей содержится в 600-страничной книге Дж. К. Брауна «Loglan 1: a logical language» (издана Институтом логлана  в 1989 году).

С 1987 года параллельно развивается  отколовшийся от логлана аналогичный  проект – ложбан.

Ввиду своей чёткой структуры и  использования особых логических конструкций, логлан особенно легко поддаётся  изучению людьми с техническим складом  мышления, не имеющих предрасположенности  к естественным языкам. Базовые слова (их около 800), на основе которых создаются все остальные слова, разработаны таким образом, чтобы поддаваться 50%-му угадыванию людьми, которые их никогда не слышали.

Ещё одно достоинство логлана –  точность. В нём нет омонимов, синтаксических и других неоднозначностей. Благодаря этому он, по мнению некоторых  его сторонников, может претендовать на статус языка науки, предназначенного для написания научных трудов, ныне страдающих от неоднозначностей естественных языков. Точность логлана  и возможность однозначного машинного  разложения фраз на дерево зависимостей, как считается, могли бы сделать  логлан первым человеческим языком, понятным компьютеру (эта идея описана в  фантастической повести Р. Хайнлайна  «Луна – суровая хозяйка»).

В постсоветском пространстве переводом  английской документации по логлану  занимались энтузиасты с 1999 по 2001 год. Их переводы и авторские статьи доступны на сайте loglan.euro.ru.

4.  Волапюк

В одной из многочисленных брошюр конца XIX века, посвященных пропаганде всеобщего языка, говорилось: "Идеал  всемирного языка носился в воздухе  уже более 200 лет, и необходимость  его ощущалась всеми народами".

Действительно, общественное сознание многих стран жило ожиданием языка-посредника, который мыслился как язык гармоничный, простой и в то же время более  совершенный, чем любой из этнических языков. "Железный" век с его  интенсивными контактами между народами, с его великими открытиями, которые  тут же "перешагивали " границы  стран и становились достоянием всего человечества, ставил вопрос об унификации систем мер, весов, классификации  знаний. Сравнительно-историческое языкознание  с его поисками праязыка как источника  родственных языков создало богатую  почву для убеждения, что всеобщий язык можно построить на основе общих слов и форм, идя, однако, не "вниз", не в глубь веков, а напротив, двигаясь "вверх", к современности. Опыт формирования общего литературного языка всей нации в ряде стран Европы тоже показывал, что он создается сознательно на базе обработки разнодиалектного материала. В этом направлении двигалась и интерлингвистическая мысль: поиск общих элементов, которые складывались в наиболее распространенных языках Европы в результате культурных, научных и прочих контактов.

Появление языкового проекта, который  можно было бы трансформировать в  собственно язык, стало неизбежным. Первым преодолел границу между  языковой схемой, между "чисто кабинетной грамматикой" и ее практической реализацией  немецкий католический священник из города Констанца Йоганн Мартин Шлейер (1831-1912). Сначала он создал проект "всемирного алфавита" (1878), а в следующем  году - Волапюк (дословно переводится "всемирный  язык"). Здесь два английских слова  представлены в сильно деформированном  виде: vol (в форме родительного падежа vola) из world - мир и puk из speak - говорить. На титульном листе первого учебника - "Волапюк. Всемирный язык. Проект всеобщего языка для всех образованных людей всей Земли" - автор поместил девиз "Menade bal - puki bal!" ("Единому  человечеству - единый язык!"). Первое периодическое издание "Volapukabled" ("Волапюкский листок", или "Листок всемирного языка"), которое Шлейер начал выпускать в 1881 году, прекратило свое существование в 1908 году. В дни  празднования столетия Великой французской  революции и открывшейся по этому  поводу в Париже Всемирной выставки (1889) волапюкисты провели свой третий всеобщий конгресс. Единственным языком общения на конгрессе стал волапюк: на нем вели прения и делали доклады. Впервые представители 13 стран (среди  них присутствовали два представителя  из Китая и Турции) прибегли к  общению на сознательно сконструированном  языке. Колоссальный по тому времени  эксперимент. "Волапюк выдержал практический экзамен", - так оценил впоследствии это событие советский интерлингвист Э. Дрезен. Взаимопонимание, достигнутое благодаря волапюку, вдохновило сторонников движения за всеобщий язык.

Казалось, эта проблема уже решена. Число изданий на новом языке  достигло нескольких сотен, среди них - два с половиной десятка журналов и бюллетеней, учебники и учебные  пособия. В различных странах  мира открывались курсы, которые  окончили более 200 тысяч человек. Только в одной Вене (в 1887 году) при различных  учебных заведениях существовало пять курсов, в том числе при Венском  университете. В коммерческом училище  в Париже и в некоторых учебных  заведениях других стран волапюк  приняли как обязательный предмет  программы.

Появилась новая специальность - "Volapukatidel", то есть "преподаватель всемирного языка". В 1889 году в 40 странах мира дипломированных преподавателей всемирного языка насчитывалось 2015 человек. Ряд  фирм в крупных городах Европы используют волапюк в своей переписке, их объявления в газетах и журналах нередко заканчиваются словами "Spodon Volapukо" ("Переписываются на всемирном  языке"). По Рейну ходит винтовой пароход с горделивым названием "Волапюк", и кое-кто из членов экипажа может вести простой  разговор с пассажирами на всемирном  языке. Делаются попытки поставить  на сценах спектакли на волапюке. Появляются переводные и даже оригинальные произведения на новом всемирном языке, в которых  звучат призывы к единению народов  на основе общего языка, слепая вера, что  всемирный язык разрешит социальные проблемы, остро встающие перед народами всех стран.

На начало 90-х годов XIX века, как  утверждается в пропагандистской литературе того времени, более всего дипломированных  преподавателей волапюка насчитывалось  в Москве, затем в Петербурге, на третьем месте стоял Тарту (Дерпт).

Движение сторонников волапюка состояло преимущественно из интеллигенции  и представителей мелкой и средней  буржуазии. Идеи всемирного языка и самого волапюка практически не проникали в низшие социальные слои населения, хотя активизировавшееся во второй половине XIX века рабочее движение во многих странах Европы требовало объединения усилий, солидарности и соответственно взаимопонимания.

И тем не менее за взлетом волапюкского движения на рубеже веков последовал его спад. Причин тому несколько, но наиболее важная - раскол внутри движения: многие требовали доработок, от которых  отказывался автор. Волапюк принадлежал  к языкам смешанного типа, его грамматика, предельно рациональная, логичная, не отражала многих особенностей этнических языков. Падение Волапюка охладило энтузиазм идеи международного языка, но, конечно, не могло ее уничтожить. Сторонники волапюка переключились  на зарождавшееся эсперантское движение, которое составило серьезную  конкуренцию языку И. М. Шлейера  и победило в этом соперничестве.

5. Эсперанто

Лев Толстой писал об эсперанто: «Легкость изучения его такова, что, получив эсперантистскую грамматику, словарь и статьи, написанные на этом языке, я после не более 2 часов  занятий был в состоянии если не писать, то свободно читать».

Эсперанто – самый распространённый искусственный язык (более удачный термин: плановый), созданный варшавским окулистом Лазарем (Людвигом) Марковичем Замменгофом в 1887 году в итоге десятилетней работы. Первая опубликованная книга называлась «D-ro Esperanto. Lingvo internacia. Antauparolo kaj plena lernolibro» («Доктор Надеющийся. Международный язык. Предисловие и полный учебник»). Псевдоним Заменгофа – Эсперанто – очень скоро стал названием самого языка.

Говорящие на эсперанто называются эсперантистами. Иногда, чтобы избежать особой стилистической окраски слов с суффиксом -ист-, носителей эсперанто называют эсперантоговорящими или эсперантофонами. В неформальном общении ещё в советском сообществе эсперантистов возникло слово-арготизм эспы (в единственном числе эсп или эспо).

Создатель эсперанто Людвиг Лазарь Заменгоф (1859-1917) родился в городе Белостоке, в то время входившем  в состав России. Детство его прошло в многонациональном и многоязычном окружении. "Идея международного языка, осуществлению которой я посвятил всю свою жизнь, - писал он русскому эсперантисту Н. А. Боровко, - появилась  у меня в детстве". Первоначально  как своего рода игра: соединяя друг с другом слова различных языков, Людвиг пытался создать нечто  вроде тайного кода для разговора  с одноклассниками. Выходец из семьи  врача, он, конечно, сначала решил  воскресить один из великих языков древности и Средневековья - латинский, но потом пришел к выводу, что  это не решение проблемы.

Как-то обратив внимание на надписи  типа "кондитерская", "швейцарская" на улицах родного города, он неожиданно открыл для себя, что с помощью  отдельных элементов (вроде суффикса -ская) можно составлять новые слова. Это давало большие возможности  для образования понятий на основе уже имеющихся: "На угрожающе толстые  словари пал луч света, и они [словари] начали быстро уменьшаться  в моих глазах. Механика языка была передо мной как на ладони, и... вскоре после этого я уже имел написанную полную грамматику и небольшой словарь", - вспоминал Заменгоф впоследствии. Время окончания гимназического курса - 1878 год - совпадает с появлением проекта искусственного языка "Lingwe universala" - "всеобщего языка".

В кругу молодых приятелей Заменгофа  проект вызвал интерес и даже энтузиазм. Но отец с самого начала был против "странных" увлечений сына, он настаивал, чтобы Людвиг стал врачом-окулистом, и отправил его в Москву.

После завершения обучения юноша приехал  в Варшаву (семья жила уже там). И тут выяснилось, что отец сжег рукопись лингвопроекта и все  наброски к нему. Людвиг тяжело пережил потерю и долго не мог заново приступить к работе. В начале 80-х годов украдкой, чтобы не узнали знакомые и родственники, он вновь начинает разрабатывать основы международного языка и заканчивает проект к 1887 году. Опасаясь того, что клиенты перестанут обращаться к окулисту-филологу, Заменгоф решил печатать проект под псевдонимом. Он долго ищет его и останавливается на слове "надеющийся". На титульном листе ложится надпись: "D-r Esperanto". Далее по-русски следовало название: "Международный язык. Предисловие и полный учебник", но само пояснение приводилось на новом языке.

Заменгоф не сразу нашел издателя: никто не принимал всерьез его  работу и не желал ее печатать. Благодаря  тому, что тесть дал денег, Заменгоф смог наконец за свой счет издать учебник  международного языка, который получил  название по псевдониму: "Esperanto". Затем  выходит польское издание, а несколько  позднее - французское, английское и  немецкое.

Один из сторонников движения за международный язык в России писал  в начале века: "Да и пора уже  было остановиться: ужас охватывает, как  вспомнишь, что за последние 200 лет  появилось более 150 систем всемирного языка". Следует, однако, иметь в  виду, что и "отрицательный" опыт имеет значение. Неудачи прокладывали путь к более успешному решению.

Прежде всего, для эсперанто  характерен принцип "одному звуку - одна буква", то есть фонетическое написание  слов (на основе латинского алфавита), что позволяет максимально приблизить устную речь к письменной. Тем самым  снимаются трудности графического и орфографического характера, возникающие  при изучении таких европейских  языков, как английский и французский, в которых, как известно, существует своего рода "пропасть" между написанием слов и их произношением.