Галилео Галилей

Хотя  открытая защита системы Коперника  и была под запретом, не возбранялась форма диалога-диспута. В 1630 Галилео-Галилей  едет в Рим с готовой рукописью  «Диалога о приливах и отливах», где в форме разговора трех собеседников дано представление о  двух главных системах мира — Птоломея и Коперника. После двух лет борьбы с цензурой Галилей получает разрешение на публикацию книги. Она выходит в августе 1632 во Флоренции под названием «Диалог о двух системах мира — птоломеевой и коперниковой».

8. Второй процесс

Выход книги, весть о которой быстро облетела Европу, вызвал незамедлительную реакцию инквизиции. 23 ноября 1632 Галилею  предписано явиться в Рим. Несмотря на преклонный возраст и болезнь, его просьба об отсрочке остается без внимания. В феврале 1633 Галилея  на носилках доставляют в Рим. До 12 апреля он живет в доме тосканского посланника, а затем его водворяют в  тюрьму инквизиции. Допросы, требования отречения, угрозы пыток и возможно самое ужасное — уничтожение  всех его трудов. Попытки Галилея  оправдаться, что «Диалоги» —  всего лишь дискуссия, на этот раз  безуспешны. Они лишь усиливают раздражение  судей. 22 июня Галилео-Галилея привозят в доминиканский монастырь св. Минервы, заставляют подписать отречение  и на коленях принести публичное  покаяние.

9. Последние годы

После процесса Галилей объявлен «узником святой инквизиции», и местом его  жительства определен сначала герцогский дворец в Риме, а затем вилла  Арчетри под Флоренцией. Вплоть до 1637, когда он потерял зрение, Галилей продолжал напряженно работать и завершил подготовку книги «Беседы и математические доказательства, касающиеся двух новых отраслей науки, относящихся к механике и местному движению», в которой подведен итог всем его достижениям в области механики. В этой книге, в отличие от «Диалогов», изложение построено так, будто полемика со сторонниками Аристотеля утратила актуальность, и необходимо утверждать новые научные взгляды.

В книге  ведется рассказ о четырех  «Днях». Начало первого из них посвящено  вопросу о скорости света; далее  обсуждается движение по инерции  и особенности колебаний маятников, что приводит Галилея к замечательным  идеям относительно распространения  волн вообще и акустических волн в  частности. «Второй день» посвящен твердости и разрушению материалов. Последующие два «Дня» — вопросам динамики, в том числе движению тел по наклонной плоскости.

Благодаря помощи друзей, его последняя книга  была напечатана еще при жизни  Галилея, что доставило ему огромную радость.

Галилео-Галилей  умер 8 января 1642 на вилле Арчетри. В 1732, согласно последней воле Галилея, его прах был перенесен во Флоренцию в церковь Санта-Кроче, где он погребен рядом с Микеланджело. (В. И. Григорьев)

10. Еще о Галилео-Галилее:

Имя этого  человека вызывало одновременно восхищение и ненависть у его современников. Тем не менее он вошел в историю мировой науки не только как последователь Джордано Бруно, но и как один из крупнейших ученых итальянского Возрождения.

До одиннадцати  лет Галилей жил в Пизе и  учился в обычной школе, а затем  вместе с семьей переехал во Флоренцию Здесь он продолжил образование в монастыре бенедиктинцев, где изучал грамматику, арифметику, риторику и другие предметы.

В семнадцать лет Галилей поступил в Пизанский  университет и стал готовиться к  профессии врача. Одновременно из любознательности он читал труды по математике и  механике, в частности, Евклида и  Архимеда Последнего позже Галилей  всегда называл своим учителем.

Из-за стесненного  материального положения юноше  пришлось бросить Пизанский университет  и вернуться во Флоренцию. Дома Галилей  самостоятельно занялся углубленным  изучением математики и физики, которые  его очень заинтересовали. В 1586 году он написал свою первую научную работу «Маленькие гидростатические весы», которая  принесла ему некоторую известность  и позволила познакомиться с  несколькими учеными. По протекции  одного из них — автора «Учебника  механики» Гвидо Убальдо дель Монте Галилео-Галилей в 1589 году получил кафедру математики в Пизанском университете. В двадцать пять лет он стал профессором там, где учился, но не завершил свое образование.

Галилей преподавал студентам математику и  астрономию, которую излагал, естественно, по Птолемею. Именно к этому времени  относятся опыты, которые он ставил, бросая различные тела с наклонной  Пизанской башни, чтобы проверить, падают ли они в соответствии с  учением Аристотеля — тяжелые  быстрее, чем легкие. Ответ получился  отрицательный.

В работе «О движении» (1590) Галилео-Галилей подверг  критике аристотелевское учение о падении тел. В ней, между  прочим, он писал: «Если разум и  опыт в чем-нибудь совпадают, для  меня не играет роли то, что это противоречит мнению большинства».

К этому  же периоду относится установление Галилеем изохронности малых колебаний  маятника — независимости периода  его колебаний от амплитуды. К  такому выводу он пришел, наблюдая за качанием люстр в Пизанском соборе и  отмечая время по биению пульса на руке... Гвидо дель Монте высоко ценил Галилея как механика и называл его «Архимедом нового времени».

Критика Галилео-Галилеем физических представлений  Аристотеля восстановила против него многочисленных сторонников древнегреческого ученого. Молодому профессору стало  очень неуютно в Пизе, и он принял приглашение занять кафедру математики в известном Падуанском университете.

Падуанский  период — самый плодотворный и  счастливый в жизни Галилея. Здесь  он обрел семью, связав свою судьбу с Мариной Гамба, которая родила ему двух дочерей: Вирджинию (1600) и Ливию (1601); позже родился сын Винченцо (1606).

С 1606 года Галилео-Галилей занимается астрономией. В марте 1610 года увидел свет его труд под названием «Звездный вестник». Вряд ли когда-либо в одном произведении сообщалось столько сенсационных астрономических  сведений, сделанных к тому же буквально  в течение нескольких ночных наблюдений в январе — феврале того же 1610 года.

Узнав об изобретении телескопа и располагая неплохой собственной мастерской, Галилей  изготовляет несколько образцов зрительных труб, постоянно улучшая  их качество. В результате ученому  удалось сделать телескоп с увеличением  в 32 раза. В ночь на 7 января 1610 года он направляет телескоп на небо. То, что  он увидел там — лунный пейзаж, горные Цепи и вершины, бросавшие тени, долины и моря, — уже приводило к  мысли о том, что Луна похожа на Землю, — факт, свидетельствовавший  не в пользу религиозных догм и  учения Аристотеля об особом положении  Земли среди небесных тел.

Огромная  белая полоса на небе — Млечный  Путь — при рассмотрении в зрительную трубу отчетливо разделилась  на отдельные звезды. Возле Юпитера  ученый заметил маленькие звездочки (сначала три, затем еще одну), которые уже на следующую ночь изменили свое положение относительно планеты. Галилею с его кинематическим восприятием явлений природы  не нужно было долго раздумывать  — перед ним спутники Юпитера! — еще один довод против исключительного  положения Земли. Галилей открыл существование четырех спутников  Юпитера. Позже Галилео-Галилей обнаружил феномен Сатурна (хотя и не понял, в чем дело) и открыл фазы Венеры.

Наблюдая, как солнечные пятна перемещаются по солнечной поверхности, он установил, что Солнце тоже вращается вокруг своей оси. На основании наблюдений Галилей сделал вывод, что вращение вокруг оси свойственно всем небесным телам.

Наблюдая  звездное небо, он убедился, что число  звезд гораздо больше, чем можно  увидеть простым глазом. Так Галилей  подтвердил мысль Джордано Бруно  о том, что просторы Вселенной  бесконечны и неисчерпаемы. После  этого Галилео Галилей сделал вывод о том, что гелиоцентрическая  система мира, предложенная Коперником, является единственно верной

Телескопические открытия Галилея были многими встречены  с недоверием, даже с враждебностью, но сторонники коперниканского учения, и прежде всего Иоганн Кеплер, тут же опубликовавший «Разговор со звездным вестником», отнеслись к ним с восторгом, видя в этом подтверждение правоты своих убеждений.

«Звездный вестник» принес ученому европейскую  славу. Тосканский герцог Козимо II Медичи предложил Галилею занять должность придворного математика. Она сулила безбедное существование, свободное время для занятий наукой, и ученый принял предложение. Кроме того, это позволяло Галилею вернуться на родину, во Флоренцию.

Теперь, имея могущественного покровителя  в лице великого герцога Тосканского, Галилео-Галилей все смелее и  смелее начинает пропагандировать учение Коперника. Клерикальные круги встревожены. Авторитет Галилея как ученого  высок, к его мнению прислушиваются. Значит, решат многие, учение о движении Земли — не просто одна из гипотез  устройства мира, которая упрощает астрономические расчеты.

Беспокойство  служителей церкви по поводу триумфального  распространения учения Коперника  хорошо поясняет письмо кардинала Роберто  Беллармино одному из своих корреспондентов: «Когда утверждают, что в предположении, будто Земля движется и Солнце стоит неподвижно, все наблюдаемые явления объясняются лучше, чем при... геоцентрической системе Птолемея, то это прекрасно сказано и не заключает в себе никакой опасности; а этого и достаточно для математики; но когда начинают говорить, что Солнце в действительности стоит в центре мира и что оно только вращается вокруг себя, но не движется с востока на запад, и что Земля находится на третьем небе и с большой скоростью вращается вокруг Солнца, то это вещь очень опасная и не только потому, что она раздражает всех философов и ученых богословов, но и потому, что она вредит св. вере, поскольку из нее вытекает ложность Св. Писания».

В Рим  посыпались доносы на Галилея. В 1616 году по просьбе Конгрегации святого  индекса (церковного учреждения, ведающего  вопросами разрешений и запрещений) одиннадцать видных богословов рассмотрели  учение Коперника и пришли к выводу о его ложности. На основе этого заключения гелиоцентрическое учение было объявлено еретическим, а книга Коперника «Об обращении небесных сфер» внесена в индекс запрещенных книг. Одновременно запрещались все книги, поддерживавшие эту теорию, — существовавшие и те, которые будут написаны в будущем.

Галилео-Галилея  вызвали из Флоренции в Рим  и в мягкой, но категорической форме  потребовали прекратить пропаганду еретических представлений об устройстве мира. Увещевание проводил все тот  же кардинал Беллармино. Галилей был вынужден подчиниться. Он не забыл, чем кончилось для Джордано Бруно упорство в «ереси». Кроме того, как философ он знал, что «ересь» сегодня становится истиной завтра.

В 1623 году под именем Урбана VIII папой становится друг Галилея кардинал Маффео Барберини. Ученый спешит в Рим. Он надеется добиться отмены запрещения «гипотезы» Коперника, но тщетно. Папа объясняет Галилею, что сейчас, когда католический мир раздирается ересью, недопустимо ставить под сомнение истинность святой веры.

Галилео-Галилей  возвращается во Флоренцию и продолжает работать над новой книгой, не теряя  надежды когда-нибудь опубликовать свой труд. В 1628 году он еще раз посещает Рим, чтобы разведать обстановку и выяснить отношение высших иерархов церкви к учению Коперника. В Риме он встречает ту же нетерпимость, но она не останавливает его. Галилей  заканчивает книгу и в 1630 году представляет ее в Конгрегацию.

Рассмотрение  сочинения Галилея в цензуре  тянулось два года, затем последовал запрет. Тогда Галилей решил издать свой труд в родной Флоренции. Ему  удалось искусно обмануть тамошних цензоров, и в 1632 году книга увидела  свет.

Книга называлась «Диалог о двух главнейших системах мира — птолемеевой и  коперниковой» и была написана как драматическое произведение. По цензурным соображениям Галилей вынужден проявлять осторожность: книга написана в форме диалога между двумя сторонниками Коперника и одним приверженцем Аристотеля и Птолемея, причем каждый из собеседников старается понять точку зрения другого, допустив ее справедливость. В предисловии Галилей вынужден заявить, что, поскольку учение Коперника противно святой вере и запрещено, он вовсе не является его сторонником и в книге теория Коперника только обсуждается, а не утверждается. Но ни предисловие, ни форма изложения не могли скрыть истины: догмы аристотелевской физики и птолемеевской астрономий терпят здесь такой очевидный крах, а теория Коперника настолько убедительно торжествует, что вопреки сказанному в предисловии личное отношение Галилея к учению Коперника и его убежденность в справедливости этого учения не вызывают сомнений.