Персидские ткани

Эпоха Аббасса Великого (1587 – 1629) создала  великолепные ткани, образцы которых  в большом количестве сохранились в наших музеях. Среди этих тканей начинают встречаться композиции, построенные по вертикальным изгибающимся (волнующимся) осям. Ткани, украшения которых построены по этому новому принципу, довольно многочисленны. Из них наиболее крупной по раппорту и формам цветов является персидская ткань Московской оружейной палаты, из которой сделан конских намет. На ней по светло-палевому фону вытканы золотом на извивающихся стеблях крупные полураспустившиеся тюльпаны. Золотые ветви и цветы окаймлены зелёным контуром из мелко засеченных листьев. На крупных тюльпанах и на самых ветвях имеется ряд цветочных форм. Вся композиция необыкновенно красиво нарисована, и рисунок выглядит очень нарядно.

В таком же характере, но грубее рисунок  фелони (из коллекции П.И. Щукина), ныне хранящейся в Музее восточных культур; в нем нет той легкости и красоты поворотов листьев и цветов, как на ткани Оружейный палаты. На щукинской фелони по ярко-красному фону на параллельно изгибающихся осях расположены наклонные то вправо, то влево полураспустившиеся тюльпаны, навстречу которым идет широкая лента с узором из мелких цветов в середине (см. рис.18). Объединяя тюльпан с наклоненными к нему с двух сторон листьями в одно целое, мусульманские художники создали новый мотив для украшения своих тканей. Эта копьевидная форма узора, обогащенная по внешней и внутренней сторонам симметрично расположенными цветочными и растительными мотивами, начинает все более и более входить в употребление, заменяя   собою стилизованные гвоздики. Такова золотистая шелковая ткань 16 века из коллекции тканей музея Текстильного института, на которой по светло-кремовому фону идут только что описанные растительные формы в зеленой и синей расцветке. Раппорт рисунка 0,42 метра в вышину и 0,11 метра в ширину (см. рис.19). Подобный же мотив узора имеется на ткани Музея декоративных искусств в Париже, где она значится как произведение Скутари.

Постепенно копьевидная форма  переходит в круглую с пучком остроконечных листьев, напоминающую ананас (см. рис.20). Парчевая глазетовая ткань Московской оружейной палаты – как «занавес парчевой по атласу с цветами в золотых и серебряных кругах, сшит из десяти полотнищ, подложенных синим холстом», имеет подобный рисунок. В его девяти поперечных полотнищах пять красных и четыре зеленых с цветами одного рисунка, продольное же десятое полотнище, хотя тоже красное, но с несколько измененными цветами.

«ЛИЦЕВЫЕ» ТКАНИ.

Эпоха Сефидов, давшая высокие образцы  ковроделия, была также временем расцвета ткацкого искусства. В 16 -17 веках в придворных мастерских Исфахана, Кашана,  Йезда,   Тебриза создавались роскошные парчи,   бархаты и атласы (см. рис.21, 22). Особый интерес представляют так называемые «лицевые» ткани с изображением человеческих фигур. На одной из них – малиновом атласе – вытканы всадник, ведущий на аркане пленника, и раскидистый платан с сидящей на его ветвях птицей. С большой точностью воспроизведен тюрбан всадника, характерный для Сефевидов, начиная с шаха Тахмаспа; птица на ветвях платана напоминает китайских «фын-хуан» (уже упоминалось значительное влияние Китая на искусство этого времени). Четко выделяющиеся на фоне ткани светлые фигуры чередуются как бы в зеркальном отражении в отношении друг к другу, что создает особый музыкальный ритм тканного узора. Любовь к сюжетным мотивам и некоторая манерность были характерной чертой придворной культуры Сефевидов.

Сложнейший декоративный узор украшает другой фрагмент шелковой «лицевой»  ткани. Сцены с двумя персонажами  в различных позах (сидящими, прогуливающимися, музицирующими) чередуются с изображениями пар резвящихся животных. Рисунок ткани своей тщательностью, законченностью напоминает миниатюру, но он полностью подчинен здесь декоративным задачам украшения ткани. Изображение людей и животных словно растекаются по полю ткани, искусно вплетенные в вязь узора. Очень сложно и колористическое решение ткани: золотисто-коричневый, серебристо–серый, розовый цвета прямоугольных плоскостей, в которые вписаны сцены, словно брызгами разлетаются вокруг, проникая в узор соседних сцен. Черный контур узора вносит живую звонкую ноту в эту тончайшую красочную гармонию.

Необычайно хороши сефевидские ткани с растительными орнаментами. В их золотистых, слегка поблекших от времени узорах словно оживает красота и поэзия иранской весны. Умело стилизованные цветы, побеги, листья то причудливо переплетаются, то застывают в строгом ритме.

НАБОЙКА.

В иранской коллекции  музея есть также несколько шерстяных  шалей и тканей (см. рис.23, 24), а также хлопчатобумажных набоек (см. рис.25). Особый интерес среди последних представляют большие панно «калемкары» украшенные ручной набивкой и частично росписью в быту беднейшего населения они играли ту же роль, что и ковры в домах богатых людей. Их сюжетные композиции носят явно лубочный характер. Одним из крупнейших центров производства иранских «калемкаров» был и остается Исфахан.

К еще более специфическим экспортным работам придворных мастерских относятся ткани с совершенно чуждыми для мусульман эмблемами, как хранящиеся в Венеции, в музее Коррера, ткани с изображением венецианского герба- льва св. Марка, с благовещением, с мадонной; последняя ткань имеет дату – 1602 год. У нас в Оружейной палате хранятся роскошные персидские парчевые чепраки с двуглавыми орлами, относящиеся также к 17 веку.

ПЕРСИДСКИЙ ПОЯС.

Во всех странах, где  одежда имела характер длиннополого кафтана, необходимой принадлежностью  костюма являлся пояс (см. рис.26). На персидских миниатюрах и лицевых тканях мы видим изображения этих длинных и широких шелковых поясов, которые обертываются несколько раз вокруг талии; концы их низко свешиваются по бокам, так что можно видеть украшающий их узор и длинную бахрому. Такие пояса носили не только на Востоке, - они были в большом ходу в Венгрии, в Польше и в допетровской Руси. Персия славилась ими. Древнейшие персидские пояса были чисто шелковые; в более поздних появляются золотые и серебряные нити, и пояса приобретают уже парчевый характер. Ткались они по способу гобеленового переплетения, со всеми его характерными особенностями. Обычно типом их украшений был мелкий повторяющийся узор из растительных или орнаментальных форм, которые располагались или отдельно или, чаще, заключались между поперечными полосами. На концах помещалось от двух до пяти более крупных, также цветочных или орнаментальных фигур. Иногда концы пояса были другого цвета.

В музее Московского  текстильного института хранятся четыре персидских пояса. Из  них наиболее сохранным является чисто шелковый пояс, размером 3,48 х 0,52 метра. Все поле его покрыто мелкими остроугольными формами стилизованного цветка, исполненного черно-фиолетовым тоном по ярко-желтому фону. На обоих концах этот сплошной рисунок заключается четырьмя букетами гвоздики темно-оранжевого цвета, с зелёно-голубыми листьями и такого же цвета контуром   вокруг  лепестков цветка (см. рис.27). Второй образец (размером 3,40 х 0,58 метра) имеет более богатую расцветку. На оранжевой, зеленой и малиновой поперечных полосах выделяется затканный белым шелком орнамент. Оранжевые и зеленые поперечные полосы, разной ширины, с белым узором, чередуются с более узкими малиновыми, на которых орнамент голубой. По краям пояса, во всю его длину идет также малиновая полоса (см. рис.28). Два других пояса – с металлическими нитями. Размер одного из них 4,62 х 0,56 метра. Все поле его заполнено золотыми листиками на темно-фиолетовом фоне. Узор концов состоит из копьевидных картушей зеленого цвета с коричневым контуром, внутри которых розетки из цветочных форм (см. рис.29). Последний пояс наиболее богатый. Его размеры 3,40 х 0,39 метра. Середина из горизонтальных полос. На концах по три цветущих древа жизни, по форме напоминающие подобные же на шерстяных и шелковых шалях Индии (см. рис.30). Персидским поясам, которых сохранилось сравнительно немного, умело и удачно подражало Польша, наводняя своей продукцией московский рынок со времён Лжедмитрия1.

КУСТАРНОЕ ПРОИЗВОДСТВО  ШЕЛКОВОЙ ТКАНИ.

В Средней Азии (Туркестан) еще до самых последних лет 19 века держалось местное кустарное производство шелковых тканей, с узорами, сохранившими, безусловно, ценные и интересные навыки старинного искусства Персии. До присоединения к России, в Бухаре, Хиве и Туркестане (в пределах современных Узбекской и Таджикской республик) еще в 19 веке и хивинский хан и бухарский эмир награждали своих подданных на старинный восточный лад – даря им халаты, сделанные из местных шелковых тканей, яркой расцветки,  с большими, затканными золотом цветами. Их кустарное производство отличалось примитивной техникой и медлительностью и, конечно, могло держаться лишь до тех пор, пока внедряющийся русский капитализм не начал разлагать основы феодальной экономики, способы производства и его техники. Огромную роль в вырождении среднеазиатского художественного творчества сыграла русская текстильная промышленность дореволюционного времени, наводнившая  в среднеазиатский рынок своими дешевыми имитациями восточных шелковых тканей. Орехово-Зуево, Тверь и Иваново-Вознесенск с приобретением для России среднеазиатского и северноперсидского рынков стали в совершенстве подделывать эффекты местных тканей, выпуская подобные рисунки на сильно аппретированных и хорошо прокаландренных дешевых ситцах. Былые разрешения задачи украшения ткани, которыми так умело владел мусульманский мир, частью уже окончательно позабыты, а сохранившиеся, уступая стремительной перестройке феодального быта на новые начала, исчезают вместе с культивировавшим их классом баев.

Все же до самого  последнего времени большинство среднеазиатских тканей исполнялось или руками отдельных кустарей или в мелких кустарных мастерских, сохранивших приемы и способы обработки далёкого прошлого. Размеры вырабатываемых кустарями кусков шелка редко превышают 5 метров, что составляет меру ткани, потребную для халата. Эти куски имеют каждый свой оригинальный узор, и редко можно подобрать два куска с совершенно одинаковым рисунком. Обычно в ткацкой мастерской заготовляются основы указанной выше длинны, которые натягиваются между двумя палками. Десятка два таких заготовленных основ в 0,53 - 0,71 метра ширины хранятся в мастерской до тех пор, пока туда не зайдет странствующий рисовальщик. Он растягивает основу между двумя деревьями или вбитыми в землю кольями и наносит на не кистью абрис рисунка, повторяя одну и ту же орнаментальную форму на равном расстоянии по всей основе. Сделав рисунок на одной основе, он переходит к другой, третьей и т.д.  Затем основа поступает в руки рабочих, которые, разделяя её нити на пасмы толщиною в палец, быстро завертывают эти пасмы необезжиренной хлопчатой бумагой (ватой) в тех местах, которые по рисунку не должны быть окрашены первой краской. Красильщик окунает затем основу в раствор с растительной краской, и места основы, не защищенной хлопчатой бумагой, быстро окрашиваются. В местах же защищенных основа остаётся белой. После первой окраски основу растягивают и сушат. Затем, освободив от ваты завернутые пасмы, начинают подготовлять ткань для другого тона  и закрывают ватой все то, что не подлежит окраске этим тоном. Приготовленная вторично основа окунается в новую краску. Благодаря такому способу резервирования отдельных мест посредством необезжиренной ваты границы площадей, окрашенных тем или иным тоном, получаются расплывчатыми, так как краска все же несколько просачивается под вату. Эти затеки придают своеобразный характер узору, который затем обрабатывается обычным способом на ручном ткацком станке.   Так как художник на каждой основе компанует узор заново, то и каждый кусок ткани выходит совершенно оригинально.

СЮЗАННЭ.

Одновременно с местным  производством шелковых тканей, видимо, доживает свой век и еще один широко распространенный вид среднеазиатского искусства украшения ткани, которому едва ли когда–либо суждено возродится, это – сюзаннэ, вышивка по голубой хлопчатобумажной местной ткани, мате, плотным швом шерстью и шелком (см. рис.31). Сюзаннэ представляет собою необыкновенно роскошные декоративные вышивки с узорами из фантастических розеток и цветов на сравнительно тонких стеблях. Преобладающая гамма их – по белому полотнищу ткани темно-красные различных оттенков цветы с черными листьями и стеблями. Иногда среди этой спокойной, но сильной гаммы попадаются места расцвеченные зелеными, желтыми и оранжевыми нитями, но их очень немного, и они горят, как драгоценные камни, на общей композиции вышивки. В сюзаннэ количество ткани, покрытой узором, почти всегда больше оставленного свободным фона и нередки случаи, когда все полотнище сплошь зашито иглой. Сюзаннэ, как и тканные ручные ковры, требовали для своего изготовления колоссальной затраты труда и времени. Их техника вырастала на самой жестокой эксплуатации полурабского труда забитой и угнетенной женщиной Востока.

ПЕРСИДСКИЕ КОВРЫ.

Кроме метровых тканей различной  плотности и разного назначения, в Персии выделывался еще целый ряд штучных изделий, начиная от громадных половых и стеновых ковров и кончая небольшими по размерам подушками для табуретов, перекидными сумками, конскими чепраками, длинными шелковыми поясами и тому подобными изделиями.

Произведения персидского  коврового искусства имели громадное  значение для культуры окружающих Персию кочевых и оседлых народностей  и создали вокруг метрополии целый  ряд очагов ковровой культуры, начиная  с Кавказа и до Китая, включая  сюда все современные азиатские республики нашего Союза.

Древнейшие из дошедших до нас ворсовых ковров  найдены  в Пазырыке (Юго–Восточная Сибирь, Алтай). Оформление и качество этих ковров показывает, что они принадлежат  к ахеменидскому периоду.

Секрет великолепия Персидских ковров заключён в выборе материала, сочетания цветов, красоте дизайна и превосходном качестве изделий. За исключением шёлковых, для изготовления большинства персидских ковров используется, в основном, шерсть. В деле ковроткачества повсеместно отдается предпочтение шерсти, срезанной с шеи и живота овцы. Несомненно, существуют региональные отличия, но технология, в основном, однотипна.

Необходим отметить, что  ковры превосходного качества и  насыщенных цветов так же красивы, как  и сто лет назад. Среди них выделяется каджарский дизайн (Тегеран, Тебриз), достойны внимания кушанские и хамаданские ковры, туркменские, афганские, белуджские и так называемые бухарские ковры, украшенные розами (Варамин).

ТКАНИ-ГИЛИМЫ.

Ткани-гилимы (паласы из хлопка и шерсти с различными узорами) производятся в огромном изобилии и разнообразии. Многие гилимы имеют традиционный народный орнамент и пользуются большим спросом у западных путешественников.

Различные сумки из гилимов  широко используются женщинами и  молодыми девушками по всему Ирану. Ткачи выделывают привлекательные геометрические узоры по памяти почти такими же методами, как и ткачи гобеленов в Европе, существенно отличающихся от  ковров, изготовляемых по готовым лекалам. На таких  фабриках изготавливают лекала, ткут изделия только в те цвета, которые предусмотрены требованиями. Нити, плотно прилегая друг к другу, становятся фактически невидимыми. Этот способ  изготовления похож на процесс, используемый в коврах, которые уваливаются до тех пор, пока узелки нитей не будут упакованы плотно друг к другу.

Сырьё  для гилимов  в зависимости от качества обычно состоит из шерсти , хлопка и красок. Как и в случае с валяными коврами, шерсть лучших овец ценится больше, чем прекрасная шерсть мериносов, которая  чаще всего используется для изготовления одежды. Большинство сырья для гилимов смешивается из шерсти и хлопка и, конечно, лучшее качество имеют гилимы с большим количеством шерсти.