Современная наука и вненаучные формы знания

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Контрольная работа

по  курсу «Концепция современного естествознания» 
 

на  тему «Современная наука и вненаучные формы знания» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Современная наука и вненаучные формы знания 

В статье показано соотношение  научного и вненаучного  знания, их место в современной культуре. Рассматривается магия как форма вненаучного знания.

Проведен  сравнительный анализ определений понятия  «магия». Дается авторское определение магии.

Ключевые  слова: научное знание, вненаучное знание, магия, рациональное, иррациональное, первобытное мышление, сверхъестественное, сознание.

Познание  не ограничено сферой науки, знание в той или иной своей форме

существует  и за пределами науки. Появление научного знания не отменило и не упразднило, не сделало бесполезными другие формы знания. Полная и всеобъемлющая демаркация – отделение науки от вненауки – так и не увенчалась успехом до сих пор.

Вненаучные  формы знания включают в себя:

- ненаучные  знания;

- паранаучные  знания;

- лженаучные  знания;

- квазинаучные  знания;

- антинаучные знания;

- псевдонаучные  знания;

- обыденно-практические  знания;

- народные  знания;

- паранормальные  знания.

- девиантные  знания;

- эзотерические  знания;

- мистицизм. 

Термин  «вненаучное знание» и его вариации – паранаука, лженаука и т.п. – не имеют общепризнанного однозначного смысла. Мы будем исходить из представления, согласно которому знание о мире запечатлевается и в общественном, и в индивидуальном сознании в двух взаимодополняющих формах: образной или иррациональной и рациональной или научной.

Многие  формы вненаучного знания старше знания, признаваемого в качестве

научного, например, астрология старше астрономии, алхимия старше химии.

В истории культуры многообразные формы знания, отличающиеся от классического научного образца и стандарта и отнесенные к «ведомству» вненаучного знания, объединяются общим понятием – эзотеризм, в котором прослеживаются три основных направления: гадания, магия и спиритизм.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Обыденная форма вненаучного  знания

   Стремление изучать объекты реального мира и на  этой  основе  предвидеть

результаты  его практического преобразования свойственно не только науке,  но и обыденному познанию, которое вплетено  в  практику  и  развивается  на  ее основе. По мере того как развитие практики опредмечивает в  орудиях  функции человека и создает условия для исчезновения  субъективных  и  антропоморфных наслоений при изучении внешних объектов,  в  обыденном  познании  появляются некоторые виды знаний о реальности,  в  общем-то  сходные  с  теми,  которые характеризуют науку.

   Зародышевые формы научного познания  возникли в недрах и на  основе  этих видов обыденного познания,  а  затем  отпочковались  от  него  (наука  эпохи первых городских цивилизаций древности). С развитием  науки  и  превращением ее в одну из важнейших ценностей цивилизации ее  способ  мышления   начинает оказывать  все  более  активное  воздействие  на  обыденное  сознание.   Это воздействие  развивает  содержащиеся  в   обыденном,   стихийно-эмпирическом познании элементы объективно-предметного отражения мира.

   Способность  стихийно-эмпирического   познания  порождать  предметное   и объективное знание о мире ставит вопрос  о  различии  между  ним  и  научным исследованием. Признаки, отличающие науку  от  обыденного  познания,  удобно рассматривать согласно той категориальной схеме, в  которой  характеризуется структура деятельности (прослеживая различие науки и обыденного познания  по предмету, средствам, продукту, методам и субъекту деятельности).

   Тот факт, что наука обеспечивает  сверхдальнее прогнозирование  практики,

выходя  за рамки существующих  стереотипов  производства и  обыденного  опыта, означает, что она имеет  дело  с  особым  набором  объектов  реальности,  не сводимых к объектам  обыденного  опыта.  Если  обыденное  познание  отражает только те объекты, которые в принципе могут быть  преобразованы  в  наличных исторически сложившихся способах и видах практического  действия,  то  наука способна  изучать  и  такие  фрагменты  реальности,  которые   могут   стать предметом освоения  только  в  практике  далекого  будущего.  Она  постоянно выходит  за  рамки   предметных   структур   наличных   видов   и   способов практического освоения мира и открывает человечеству новые  предметные  миры его возможной будущей деятельности.

   Эти особенности объектов науки делают недостаточными для их освоения  те средства, которые применяются в обыденном познании. Хотя наука и  пользуется естественным языком, она не может только на его основе описывать  и  изучать свои  объекты.  Во-первых,  обыденный  язык  приспособлен  для  описания   и предвидения объектов, вплетенных в  наличную  практику  человека  (наука  же выходит  за  ее  рамки);  во-вторых,  понятия  обыденного  языка  нечетки  и многозначны, их точный смысл чаще  всего  обнаруживается  лишь  в  контексте языкового общения, контролируемого повседневным опытом. Наука  же  не  может положиться на такой контроль, поскольку она  преимущественно  имеет  дело  с объектами,  не  освоенными  в  обыденной  практической  деятельности.  Чтобы описать изучаемые явления, она стремится как можно более  четко  фиксировать свои понятия и определения.

   Выработка  наукой  специального  языка,  пригодного  для   описания   ею

объектов, необычных с точки зрения  здравого  смысла,  является  необходимым условием научного исследования. Язык науки постоянно развивается по мере  ее проникновения во все новые области объективного мира.  Причем  он  оказывает обратное воздействие на повседневный, естественный язык.  Например,  термины «электричество»,  «холодильник»  когда-то   были   специфическими   научными понятиями, а затем вошли в повседневный язык.

   Далее,  спецификой объектов  научного  исследования  можно  объяснить   и

основные  отличия  научных  знаний  как  продукта  научной  деятельности  от

знаний, получаемых  в  сфере  обыденного,  стихийно-эмпирического  познания. Последние чаще  всего  не  систематизированы;  это  скорее  набор  сведений, предписаний, рецептов деятельности и поведения,  накопленных  на  протяжении исторического развития обыденного опыта.  Их  достоверность  устанавливается благодаря  непосредственному  применению  в  ситуациях  производственной   и повседневной практики. Что же касается научных знаний, то  их  достоверность уже не может быть  обоснована  только  таким  способом,  поскольку  в  науке преимущественно  исследуются  объекты,  еще  не  освоенные  в  производстве. Поэтому нужны специфические   способы  обоснования  истинности  знания.  Ими являются экспериментальный контроль над  получаемым  знанием  и  выводимость одних знаний их других, истинность которых уже  доказана.  В  свою  очередь, процедуры выводимости обеспечивают перенос  истинности  с  одних  фрагментов знания на другие, благодаря чему они  становятся  связанными   между  собой, организованными в систему.

   Таким образом, мы получаем характеристики системности  и  обоснованности научного  знания,  отличающие  его  от  продуктов  обыденной  познавательной деятельности людей.

   Из главной  характеристики  научного исследования можно  вывести  также  и такой отличительный признак науки при ее сравнении  с  обыденным  познанием, как особенность метода  познавательной  деятельности.  Объекты,  на  которые направлено обыденное познание, формируются в повседневной практике.  Приемы, посредством которых каждый такой объект выделяется и фиксируется в качестве предмета познания, вплетены в обыденный опыт.  Совокупность  таких  приемов, как правило, не осознается  субъектом  в  качестве  метода  познания.  Иначе обстоит дело в научном исследовании. Здесь  уже  само  обнаружение  объекта, свойства  которого  подлежит   дальнейшему   изучению,   составляет   весьма трудоемкую задачу.  Например,  чтобы  обнаружить  короткоживущие  частицы  – резонансы,  современная физика ставит  эксперименты  по  рассеиванию  пучков частиц и затем применяет сложные расчеты. Обычные частицы  оставляют  следы-треки в фотоэмульсиях или в камере Вильсона,  резонансы же таких  треков  не оставляют. Однако когда резонанс  распадается, возникающие при этом  частицы способны оставлять следы указанного типа. На  фотографии  они  выглядят  как набор лучей-черточек, исходящих из одного центра. По характеру  этих  лучей, применяя математические расчеты, физик определяет наличие  резонанса.  Таким образом,  исследователю  необходимо  знать  условия,  в  которых  появляется соответствующий  объект.  Он  обязан   четко  определить  метод,  с  помощью которого в эксперименте может быть обнаружена частица. Вне метода он  вообще не  выделит  изучаемого  объекта  из  многочисленных  связей   и   отношений предметов природы. Поэтому, наряду со знаниями об объектах  наука  формирует знания о методах.  Потребность  в  развертывании  и  систематизации   знаний второго типа приводит  на  высших  стадиях  развития  науки  к  формированию методологии   как   особой   отрасли   научного   исследования,   призванной целенаправлять научный поиск.

   Наконец,  стремление  науки   к   исследованию   объектов   относительно

независимо  от их освоения в наличных формах производства и обыденного  опыта предполагает специфические характеристики  субъекта  научной  деятельности.

Занятия наукой   требуют  особой  подготовки  познающего  субъекта,  в  ходе которой   он   осваивает   исторически   сложившиеся    средства    научного исследования, обучается приемам и методам оперирования с  этими  средствами.

Для  обыденного  познания   такой   подготовки   не   нужно,   вернее,   она

осуществляется  автоматически, в  процессе  социализации  индивида,  когда  у него формируется и развивается мышление в процессе  общения  с  культурой  и включения индивида в различные сферы деятельности. Занятия наукой  наряду  с овладением средствами и методами предполагает также и усвоение  определенной системы  ценностных  ориентацией  и  целевых  установок,   специфичных   для научного познания.  Эти  ориентации  должны   стимулировать  научный  поиск, нацеленный  на  изучение  все  новых  и   новых   объектов   независимо   от сегодняшнего практического эффекта от  получаемых  знаний.  Иначе  наука  не будет осуществлять своей главной функции  –  выходить  за  рамки  предметных структур практики своей эпохи,  раздвигая  горизонты  возможностей  освоения человеком предметного мира.

   Две основные установки науки  обеспечивают стремление  к   такому  поиску: самоценность истины и ценность новизны.

   Любой ученый  принимает в качестве одной из основных  установок  научной деятельности поиск истины, воспринимая истину  как  высшую  ценность  науки.

Эта установка  воплощается  в  целом  ряде  идеалов  и  нормативов  научного познания,  выражающих  его  специфику  в  определенных  идеалах организации знания (например,  требовании  логической  непротиворечивости  теории  и  ее опытной подтвержденности), в поиске объяснения явлений исходя из  законов  и принципов, отражающих сущностные связи исследуемых объектов, и т.д.

   Не  менее  важную  роль  в   научном  исследовании  играет  установка  на

постоянный  рост знания и особую ценность  новизны  в  науке.  Эта  установка выражена в системе  идеалов  и  нормативных  принципов  научного  творчества (например,  запрете на  плагиат,   допустимости   критического   пересмотра оснований научного поиска как условия освоения все новых  типов  объектов  и т.д.).

   Показательно, что для обыденного  сознания соблюдение основных  установок научной  этики  совсем  не  обязательно,  а  подчас  даже  и   нежелательно.

Человеку, рассказавшему  политический  анекдот  в  незнакомой  компании,  не обязательно ссылаться на источник  информации,  особенно  если  он  живет  в тоталитарном обществе.

   В обыденной жизни люди обмениваются  самыми различными знаниями,  делятся житейским опытом, но  ссылки на автора этого опыта  в  большинстве  ситуаций просто невозможны, ибо этот опыт анонимен и часто транслируется  в  культуре столетиями.