Не  признается находившимся в состоянии  необходимой обороны лицо, причинившее  вред другому лицу в связи с  совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом в качестве преступления, но заведомо для причинившего вред не представляющих опасности в силу малозначительности (например, причинение тяжкого вреда здоровью подростка, сорвавшего в саду несколько яблок)¹².

       Посягательство  должно быть наличным, т.е. уже начавшимся, но еще не законченным. При этом необходимо иметь в виду, что состояние  необходимой обороны возникает  не только в самый момент общественно  опасного посягательства, но и при  наличии реальной его угрозы. Состояние  необходимой обороны может иметь  место и тогда, когда защита последовала  непосредственно за актом хотя бы и окончательного посягательства, но по обстоятельствам дела для обороняющегося не был ясен момент его окончания.

       Действия  обороняющегося, причинившего вред посягающему, не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред причинен после того, как  посягательство было предотвращено  и окончено и в применении средств  защиты явно отпала необходимость¹³.

       Посягательство  должно быть действительным, т.е. реально  существующим, а не мнимым, порожденным  лишь воображением лица. Если кто-то по ошибке принимает поведение того или иного лица за посягательство на непосредственно его или другие правоохраняемые интересы и действует  по правилам необходимой обороны, такие  действия расцениваются в качестве мнимой обороны. Правовая оценка таких  действий может быть различной в  зависимости от обстоятельств дела. Если обстановка происшествия давала лицу основание полагать, что совершается  реальное посягательство, и лицо, применившее  средства защиты, не сознавало и  не могло сознавать ошибочности  своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные  в состоянии необходимой обороны (хотя и не было таковой). Если при  этом лицо превысило пределы защиты, допускаемые в условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны. Если же, причиняя вред, лицо не сознавало  мнимости посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, его действия подлежат квалификации по статьям УК, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности¹⁴.

       Объединяет  все общественно опасные посягательства общая черта - их деструктивный, разрушительный характер, способность немедленного причинения вреда объекту охраны. По этой причине необходимая оборона  не возникает в ситуациях, когда  грозящий вред отложен во времени, например при клевете, вымогательстве и др. В этих случаях пресечь посягательство можно иным законным путем, не прибегая к немедленному причинению вреда¹⁵.

       Отсутствует общественно опасное посягательство, дающее право на ответное причинение вреда в рамках необходимой обороны, при совершении преступлений путем  невыполнения какой-либо обязанности (бездействия), а также при совершении неосторожных преступлений. Нет также  общественно опасного посягательства при совершении действий, которые  по своему характеру не могут быть опасными. По этой причине необходимая  оборона невозможна от правомерных  поступков, связанных с актом  необходимой обороны, последовавшей  со стороны другого лица, против крайней необходимости, причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление¹⁶. 
 

3. Превышение  пределов необходимой  обороны

     В   соответствии   с   частью 2   статьи 37   УК,  превышением   пределов  необходимой   обороны признаются  умышленные  действия,  явно  не  соответствующие  характеру  и  опасности посягательства.  Закон  признает такие  действия  общественно  опасными,  а  в ряде  случаев преступными.  В  теории уголовного  права  превышение  пределов  необходимой  обороны принято  называть  эксцессом  обороны, то есть  выходом за  пределы необходимой обороны. При этом эксцессом обороны может быть признано лишь явное, очевидное несоответствие защиты  характеру и опасности посягательства,  когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. 108 и 114 УК. Законодатель уточнил, что превышение   может быть  лишь  в том случае,  когда посягательство   не  сопряжено с насилием, опасным для  жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной  угрозой  применения  такого  насилия.

      Не  может быть превышения пределов необходимой  обороны во времени. Если лицо осуществляет запоздалую оборону, осознавая, что  посягательство уже завершено, основания  для необходимой обороны отсутствуют. Такое лицо должно быть привлечено к уголовной ответственности  на общих основаниях (а не за превышение пределов необходимой обороны). Законодатель подразделяет посягательства на два вида: а) сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или с непосредственной угрозой его применения; б) не сопряженное с таким насилием или такой угрозой¹⁷. Превышение пределов необходимой обороны для первого вида посягательств законом не предусмотрено, оно возможно только в случае совершения посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или непосредственной угрозой применения такого насилия, на что содержится прямое указание в ст. 37 УК¹⁸. Для вывода о правомерности причинения вреда или о наличии превышения пределов необходимой обороны следует совокупность обстоятельств, относящихся к посягательству, сопоставить с действиями по защите от него. При этом не требуется полного равенства между опасностью посягательства и вредом, причиненным посягающему. Этот вред может быть и более значительным, чем характер и степень общественной опасности посягательства. Поэтому причинение смерти при отражении  посягательства,  сопряженного с насилием, не опасным для жизни человека, но грозящим причинением серьезного вреда здоровью, а также при угрозе насилием, которая носит неопределенный характер, далеко не всегда будет превышением пределов необходимой обороны. Например, если при покушении на изнасилование, угрозе причинения тяжкого вреда здоровью или проникновении в жилище, в котором находятся люди, причинена смерть посягающему, нельзя однозначно сделать вывод о превышении  пределов  необходимой  обороны. Если нет явного несоответствия обороны характеру и степени  общественной  опасности  посягательства,  то  действия  обороняющегося надо признать правомерными. Так, например, гражданин К., подвергшийся разбойному нападению с применением ножа гражданином П., схватил с земли обрезок арматуры и нанес правонарушителю несколько ударов в область головы, тем самым нанеся средний вред здоровью, был оправдан судом, в связи с тем, что находился в состоянии необходимой обороны¹⁹.

     Характер  общественной  опасности  посягательства  определяется ценностью объекта, а  степень общественной опасности  посягательства  его  интенсивностью, зависящей от размера угрожавшего  ущерба, числа посягающих, орудий и  средств посягательства, обстановки посягательства. Эти  обстоятельства необходимо  соразмерить  с  возможностями защиты, которые зависят от пола, возраста, состояния здоровья,  физической  силы, числа  обороняющихся, орудий  и  средств защиты, психического состояния обороняющегося. Так, например, шизофреник Ф. убежал из больницы. Вооружившись ножом, он вошел в школу и в одном из классов стал наносить детям ножевые удары. Учитель С. бросился защищать школьников. Он ударил табуреткой убийцу и нанес ему смертельное ранение²⁰.

      При определении факта чрезмерной обороны  нельзя пренебрегать тем обстоятельством, что обороняющееся лицо, как правило, находится в состоянии душевного  волнения, вызванного спровоцированным либо внезапным нападением. Оказавшись в подобной ситуации, защищающееся лицо не всегда в состоянии точно взвесить, оценить степень и характер угрожающей опасности и прибегнуть к защите такими способом и средствами, которые были бы соразмерны интенсивности нападения. Внезапность нападения порождает для лица, его отражающего, как правило, стрессовую ситуацию, снижающую контроль за своими действиями. Находясь в таком состоянии, обороняющееся лицо может совершить действия, которые причинят нападающему вред в размере, объективно превышающем вред, угрожавший обороняющемуся. В большинстве случаев в состоянии необходимой обороны весьма трудно определить, каким должен быть тот «минимальный вред», причинение которого будет «достаточным» для отражения нападения.

       Учитывая  судебную практику и объективные  трудности в применении нормы, законодатель внес дополнения в ст. 37 УК РФ следующего содержания: «Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения». Из закона вытекает следующее: у защищающегося лица, находящегося в подобной ситуации, нет времени на выбор вариантов отражения нападения, определения соразмерности применяемых им способа и средств защиты способам и средствам посягательства. В состоянии душевного волнения, порой близком к аффектированному состоянию, вызванном неожиданностью посягательства, обороняющееся лицо, само того не желая, может совершить действия, явно выходящие за рамки дозволенного. Если этого не учитывать, то мы будем защищать   интересы преступника²¹. Поскольку необходимая оборона является не только правомерным, но и общественно полезным деянием, закон находится на стороне обороняющегося, а не преступника, а следовательно, причинение посягающему вреда при отражении общественно опасного посягательства в рассматриваемой ситуации не может повлечь уголовной ответственности.

       Уголовное законодательство должно, казалось бы, предоставлять обороняющемуся самые широкие возможности для отпора преступному посягательству, сохраняя лишь минимальные ограничения, призванные предотвратить злоупотребление этим правом. Гуманизм по отношению к преступнику необходим и уместен только тогда, когда он находится в руках правоохранительных органов и не представляет опасности для общества, но в момент преступного посягательства обороняющийся, находящийся в заведомо худших условиях, должен иметь право на использование самых эффективных средств защиты.

       И, действительно, превышением пределов необходимой обороны признается лишь явное очевидное несоответствие защиты характеру и опасности  посягательства, когда посягающему  без необходимости умышленно  причиняется вред²².

       Между тем, самооборона давно уже выделилась в самостоятельную дисциплину, которая  культивируется в различных силовых  ведомствах, охранных организациях и спортивных обществах. Существуют обширные методические наработки в области техники и тактики реального боя, включающие в себя, в том числе, и алгоритмы поведения в различных криминогенных ситуациях, основанные на обобщении опыта по отражению агрессии²³. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава II Значение необходимой обороны в борьбе с преступностью

2.1 Проблемы реализации

       В судебной практике сложились несколько  подходов к рассмотрению дел о  необходимой обороне. Так, среди  юристов считается очевидным, что  с момента прекращения преступного  посягательства, которое обычно выражается в отсутствии агрессивных действий со стороны нападающего, обороняющийся  не имеет права применять к  нему какое-либо насилие, а в противном  случае должен нести за это ответственность²⁴.

       Между тем, среди специалистов существует однозначное мнение, что безопасность обороняющегося, жизнь или здоровье которого были поставлены под угрозу, может гарантировать только причинение нападающему таких повреждений, которые лишают его физической возможности  продолжать посягательство, а временная  передышка позволяет ему восстановить свою способность к насильственным действиям.

       Кроме того, в судебной практике широко распространен "механический" подход к определению  соразмерности средств защиты и  нападения, который нередко приводит к тому, что, к примеру, применение оружия против невооруженного преступника  при отсутствии явной угрозы жизни  защищающегося однозначно квалифицируется  как превышение пределов необходимой  обороны.

       В силу названных выше причин судьи  не всегда бывают осведомлены о том, что к летальному исходу может  привести даже удар кулаком средней  силы в область шеи или виска, поэтому в каждом случае с учетом всех обстоятельств дела необходимо определять вероятность подобных последствий и на этом основании решать вопрос о возможности применения оружия.

       Кроме того, подлежит обсуждению вопрос о  том, можно ли при отсутствии прямой угрозы жизни и здоровью обороняющегося возлагать на него обязанность обмениваться с невооруженным преступником ударами  и не применять оружия ради сомнительной цели в виде охраны здоровья нападающего, т. е. можно ли принуждать законопослушного гражданина переносить физическую боль и связанные с ней нравственные страдания, при наличии возможности  избежать этого пусть даже путем  причинения тяжкого вреда здоровью агрессора?

       Вообще  определение соответствия средств  защиты характеру и опасности  посягательства зависит от того, какую  цель ставит перед собой законодатель, предоставляя гражданам право на необходимую оборону: сохранение только их жизни, здоровья или ограждение их от любого негативного воздействия  со стороны преступных элементов, в  том числе от физической боли, оскорблений  и т. д.

       При наличии нескольких возможностей, позволяющих  достигнуть такого эффекта, обороняющийся  обязан использовать те из них, которые  повлекут за собой причинение нападающему  наименьшего вреда.

       Также остается дискуссионным вопрос о  возможности необходимой обороны  в случае, если преступное посягательство выражается в оскорблении потерпевшего. Если нет оснований полагать, что  оскорбления являются предпосылкой к нападению, было бы несправедливо  возлагать на законопослушного гражданина обязанность переносить их, под тем  предлогом, что у него имеется  возможность обратиться в суд  в порядке частного обвинения  с заявлением о возбуждении уголовного дела. Мало того, что она нередко  отсутствует, поскольку в случае оскорбления со стороны незнакомых лиц в обстановке, не позволяющей  установить их личность, потерпевший обычно не может указать суду данные о гражданине, привлекаемом к уголовной ответственности, как того требует подпункт 4 п.5 ст.318 УПК РФ, что влечет за собой возвращение заявления о возбуждении уголовного дела, а затем и отказ в его принятии к производству²⁵. Но даже в том случае, если уголовное дело будет возбуждено, потерпевший не всегда может быть уверен, что правонарушитель понесет хотя бы какое-то наказание потому, что в силу невысокой общественной опасности оскорбления, совершившие его лица периодически попадают под амнистию или приговариваются к условным наказаниям. Таким образом, предусмотренная законодательством процедура рассмотрения дел частного обвинения не всегда гарантирует защиту прав потерпевшего и предотвращение совершения аналогичных преступлений со стороны осужденного. В силу того, что страдания лица, подвергающегося оскорблениям, значительно меньше тех, которые испытывает человек при применении к нему насилия, защита от оскорбления с помощью физического воздействия на правонарушителя должна считаться превышением пределов необходимой обороны. В то же время потерпевший вполне может причинить правонарушителю нравственные страдания, путем ответного оскорбления, которое заставит последнего прекратить преступное посягательство, что не противоречит ст.37 УК РФ²⁶.