Преступное сообщество

Прежде всего, законодатель отказался от определения преступного сообщества (преступной организации) как сплоченной организованной группы. И это, в общем-то, правильно, так как в теории уголовного права и на правоприменительной практике порождало многочисленные споры о том, какую организованную группу считать сплоченной и чем сплоченная группа отличается от устойчивой группы? А устойчивость группы  в ч. 3 ст. 35 УК РФ указывалась как признак организованной группы. В принципе попытка законодателя определить понятие преступного сообщества (преступной организации) через такой признак как сплоченность преступной группы, признак, характеризующий только в основном психологические качества группы, оказалась не вполне  удачной.

3. Новый закон в ч. 4 ст. 35 УК РФ  определяет преступное сообщество (преступную организацию) как структурированную организованную группу или объединение организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены  в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или материальной выгоды.

Такое понятие преступного сообщества (преступной организации) вызывает некоторые замечания. Так, например, правильно ли, что такая сложная преступная структура может быть создана для совершения одного единственного преступления? Даже когда в ч. 3 ст. 35 УК РФ законодатель определяет организованную группу как устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений, то это положение вызывает обоснованную критику, поскольку вряд ли можно считать преступную группу устойчивой, если она распалась после совершения одного преступления.

Попытка же законодателя определить преступное сообщество (преступную организацию) как организованную группу, имеющую свою собственную структуру, также, на наш взгляд, не выдерживает критики. Многие организованные группы имеют свою собственную структуру, которая может быть достаточно сложной, но этот один признак еще не позволяет их считать преступными сообществами (преступными организациями).[21]

Когда же законодатель пытается раскрыть понятие преступного сообщества (преступной организации)  как объединение организованных групп, то такой подход, на наш взгляд, также оказывается несостоятельным, так как не раскрывает основополагающие признаки преступного сообщества (преступной организации), то есть те признаки, которые позволяют отличить это более опасное объединение преступников от обычных организованных групп.

4. Мы полагаем, что преступное сообщество (преступную организацию) от  организованной группы отличает другой более значимый признак, а именно – профессионализм его членов, проявляющийся при  совершении преступлений, когда для членов преступного сообщества (преступной  организации) постоянное совершение преступления становится их профессией,  постоянным способом получения преступных доходов, их образом жизни и мышления.

Таким образом, именно профессионализм членов преступного сообщества (преступной организации), проявляющийся в постоянном совершении все новых и новых преступлений, в постоянном совершенствовании способов их совершения, является одним из важных, но не единственным признаком преступного сообщества (преступной организации). На наш взгляд, профессионализм членов преступного сообщества (преступной организации) во многом позволяет отграничить это опасное объединение преступников от организованной группы.

5. Когда-то в далеком уже 1991 году после проведения исследования практики расследования преступлений, совершенных преступными группами, в одной из наших работ мы писали следующее: «Прежде всего, на наш взгляд, основой организованной преступности  являются преступные организации. Только на самом высоком уровне развития преступных групп, когда они превращаются в преступную организацию, можно говорить об организованной преступности как таковой. А для преступных организаций, как мы отмечали, является характерным наличие специальных блоков защиты из представителей коррумпированных работников советского, партийного аппарата, правоохранительных и контрольно-ревизионных органов».[22]

Однако в рассматриваемой редакции ч. 4 ст. 35 УК РФ законодатель не счел необходимым указать на этот признак преступного сообщества (преступной организации), что по-прежнему порождает определенные трудности в разграничении организованных групп от преступного сообщества (преступных организаций).

На наш взгляд, именно наличие  связи преступного сообщества (преступной организации) с коррумпированными сотрудниками правоохранительных органов, а также с должностными лицами органов власти и управления, наряду с профессионализмом в совершении преступлений составляет один из основных признаков преступного сообщества (преступной организации).

6. Законодатель в новом законе вновь ошибочно указывает, что члены преступного сообщества (преступной организации) объединяются в целях совершения тяжких или особо тяжких преступлений. В литературе по уголовному праву эта норма закона в свое время уже подвергалась справедливой критике. Ряд авторов считает, что диспозиция ч. 4  ст. 35 и ст. 210 УК РФ фактически исключает возможность уголовно-правовой борьбы с преступными сообществами (преступными организациями) на стадии совершения ими нетяжких преступлений и предупреждение тяжких деяний, что указание в законе такой специальной цели сразу же превращает эту норму в «мертвую».

Так, например, как правильно пишет в связи с этим П. В. Агапов: «Указание в ст. 35 и 210 УК РФ на цель создания преступного сообщества (преступной организации) – совершение тяжких и особо тяжких преступлений – нельзя признать вполне обоснованным законодательным решением.…Определять качество криминальной структуры через тяжесть совершенных (планируемых) ее участниками преступлений не совсем корректно. Для совершения тяжких и особо тяжких преступлений могут быть созданы и группа лиц по предварительному сговору, и организованная группа».[23]

7. Таким образом, исходя из сказанного выше, ч. 4 ст. 35 УК РФ в новом законе можно было бы сформулировать следующим образом: «Преступление признается совершенным преступной организацией:  если оно совершено такой организацией, которая имеет устойчивую внутреннюю структуру; члены которой при совершении преступления проявляют высокий профессионализм;  поддерживают коррупционные связи с представителями правоохранительных органов, органов власти и управления;  целью создания такой организации является  постоянное совершение любых умышленных преступлений для получения все возрастающего преступного дохода; при совершении  преступлений все лица, входящие в преступную организацию, действуют под единым руководством».

8. Новый закон принял в новой редакции также ст. 210. Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней). УК РФ. К сожалению, и в этой статье законодатель повторяет те же ошибки, на которые мы уже указали при анализе ч. 4 ст. 35 УК РФ в новой редакции.

Так, например, в новом уголовном законе снова ошибочно указывается, что объективную сторону рассматриваемого преступления образует создание преступного сообщества (преступной организации) в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений.

              Выше мы уже указывали, что целью создания такой организации является  постоянное совершение любых умышленных преступлений для получения все возрастающего преступного дохода, и это должно быть указано в ст. 210 УК РФ.

              9. В новой редакции ст. 210 УК РФ указывается, что объективную сторону рассматриваемого преступления составляет наряду с созданием преступного сообщества (преступной организации) руководство таким сообществом (организацией) или входящими в него (нее) структурными подразделениями.

              Кроме того, объективную сторону организации преступного сообщества (преступной организации) по новому закону составляют также координация преступных действий, создание устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами, разработка планов и создание условий для совершения преступлений такими группами или раздел сфер преступного влияния и преступных доходов между ними, совершенные лицом с использованием своего влияния на участников организованных групп.

              10. В этой части нового закона мы усматриваем некоторые противоречия. Дело в том, что в ч. 4 ст. 35 УК РФ указывается, что преступное сообщество (преступная организация) может состоять из объединения организованных групп, действующих под единым руководством, а в новой редакции ст. 210 УК РФ говорится о координации преступных действий, о создании устойчивых  связей между  различными самостоятельно действующими организованными группами.

              Как можно понять из текста нового закона эти организованные группы не входят в преступное сообщество (преступная организация), так как являются самостоятельно действующими организованными группами. Таким образом, в отличие от создания и руководства преступным сообществом в новой  редакции ст. 210 УК РФ уголовная ответственность дополнительно устанавливается за координацию преступных действий, создание устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами, которые, надо понимать, не входят в преступное сообщество.

              На наш взгляд, в этом случае законодатель необоснованно расширяет действие уголовного закона за пределы ответственности преступного сообщества (преступной организации), что вряд ли является обоснованным. Ведь законодатель в ст. 210 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за создание и руководство преступным сообществом (преступной организацией), а установление только связи с другими организованными группами, очевидно, не должно подпадать под действие этого нового уголовного закона.

              11. Новый закон в ст. 210 УК РФ устанавливает также уголовную ответственность за участие в собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп в целях совершения хотя бы одного их указанных преступлений.

              К этой части нового закона у нас также имеются некоторые  претензии. Прежде всего, на наш взгляд, не следует в уголовном законе использовать термин «лидер», взятый из социальной психологии, и который своей большой неопределенностью в уголовном законе будет порождать трудности в применении этой нормы уголовного закона. Достаточно в уголовном законе указать на организаторов и руководителей, как это уже сделал законодатель (см. выше).

              Кроме того, с учетом сказанного нами выше является неприемлемым указание в данном уголовном законе на цели совершения хотя бы одного из указанных преступлений. На наш взгляд, в данном месте нового закона речь должна идти о совершение любых умышленных преступлений.

              12. Очень интересная норма сформулирована в этой части нового уголовного закона. Впервые уголовная ответственность установлена за «участие в собрании, организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп в целях совершения хотя бы одного из указанных преступлений».

              Для нас эта новелла уголовного закона представляет особый интерес. Дело в том, что, исследуя ст. 210 УК РФ еще в старой редакции, мы сравнительно давно пришли к выводу, что объективной стороной организации преступного сообщества охватывается также «организация и проведение воровских сходок с целью обсуждения планов совместных действий, определение способов отмывания денег и решения других спорных вопросов».[24]

              Однако, наше предложение оказалось незамеченным в науке уголовного права, и, естественно, в то время не было востребовано ни законодателем, ни судебной практике. В новом же рассматриваемом нами законе эта наша идея, наконец,  оказалась востребованной законодателем. Теперь уголовная ответственность, как мы видим, установлена за само «участие в собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп в целях совершения хотя бы одного из указанных преступлений».

              У нас к этой части нового уголовного закона имеется только одно замечание. Вместо предлагаемого нами термина «воровская сходка» законодатель счел возможным использовать нейтральное слово «собрание», при этом, на наш взгляд, с отказом от термина «воровская сходка» исчезает криминальное содержание этого действия.

              13. В заключение нашего комментария следует указать, что новым законом законодатель установил уголовную ответственность за участие в преступном сообществе (преступной организации) (ч. 2 ст. 210 УК РФ), за деяния, предусмотренные частями первой и второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 210 УК РФ), и, кроме того, за деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные лицом, занимающим высшее положение в преступной иерархии (ч. 4 ст. 210 УК РФ).

              Последнее положение нового уголовного закона нуждается в некоторых разъяснениях. Что это за лица, занимающие высшее положение в преступной иерархии? Надо думать, что это те же самые создатели, организаторы и руководители преступного сообщества (преступной организации), о которых выше говорится в новом уголовном законе. Нет, чтобы законодателю так вот понятно  взять и написать в этой части уголовного закона, но нет – любят у нас красиво выразиться, даже в уголовном законе! Теперь вот надо специалистам опять специально разъяснять, что это за лица, занимающие высшее положение в преступной иерархии? Явно, что язык  нового уголовного закона нуждается в коррекции.

              14. И последнее, на что следует обратить внимание читателя. Ст. 210 УК РФ в новой редакции заканчивается примечанием. В соответствии с ним лицо, добровольно прекратившее участие  в преступном сообществе (преступной организации) или входящем в него (нее) структурном подразделении либо собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп и активно способствовавшее раскрытию или пресечению этих преступлений, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава  преступления.