Судебный контроль как гарантия законности уголовно-процессуальной деятельности

В ст. 29 УПК перечислены и иные полномочия суда по применению принудительных мер на досудебном производстве.

Последующий судебный контроль имеет несколько разновидностей в зависимости от того, кто инициирует проверку, какой судебный орган ее проводит, когда и в связи с чем она осуществляется. Можно выделить такие виды последующего судебного контроля:

1) контроль, осуществляемый  районным (городским) судом по  жалобам субъектов процесса на  досудебных стадиях процесса (ч. 3 ст. 29 и ст. 125 УПК);

2) контроль, осуществляемый  вышестоящим судом в порядке  апелляционного, кассационного, надзорного  производства и по вновь открывшимся  обстоятельствам;

3) контроль, осуществляемый  судом в стадии исполнения  приговора в целях уточнения  или корректировки приговора  (ст. ст. 397, 398, 400 УПК).

Особое место суда в  уголовном судопроизводстве был  определен действующим УПК РФ. Если раньше неофициально основной фигурой  уголовного судопроизводства (а на стадии предварительного следствия, пожалуй, и главной фигурой) являлся прокурор с его ничем не ограниченным прокурорским надзором, то сегодня центральное  место на стадии предварительного и  судебного следствия, вне всякого  сомнения, занимает именно суд.

Статья 29 УПК РФ определяет полномочия суда. Формулировка «только  суд правомочен…» делает эти полномочия исключительными и означает, что  никакой другой орган, никакое иное должностное лицо не могут принимать  какое-либо решение, исчерпывающий  перечень которых представлен в указанной статье.

Таким образом, в соответствии со ст. 29 УПК РФ только суд правомочен:

– признать лицо виновным в совершении преступления и назначить ему наказание;

– применить к лицу принудительные меры (медицинского характера или воспитательного воздействия);

– отменить или изменить решение, принятое нижестоящим судом.

Только суд, в том числе  в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения:

– об избрании отдельных мер пресечения и мер процессуального принуждения (в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и др.);

– о проведении следственных и иных действий, затрагивающих конституционные права граждан (обыски и выемки в жилище и др.).

Кроме этого, суд правомочен в ходе досудебного производства рассматривать жалобы на действия (бездействие) и решения прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя в  случаях и порядке, которые предусмотрены  статьей 125 УПК РФ.

И наконец, суд вправе вынести  частное определение или постановление, в котором обращает внимание соответствующих  организаций и должностных лиц  на обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения  прав и свобод граждан, а также  другие нарушения закона, требующие  принятия необходимых мер[3].

В этой связи возникает  объективная необходимость четкого  определения правовой природы такой  формы осуществления судебной власти, как судебный контроль. Заслуживает внимания позиция А.П. Гуськовой, которая предлагает рассматривать этот вопрос в контексте более общей проблемы процессуального контроля, который присутствовал прежде и присутствует сегодня во всех стадиях уголовного судопроизводства, его институтах, нормах, действиях и принимаемых в ходе процесса решениях[4]. Закономерен в связи с этим тезис о том, что судебный контроль есть самостоятельное средство, точнее – система предусмотренных процессуальным законом средств, направленных на реализацию конституционных функций судебной власти, призванных в конечном итоге к недопущению незаконного и необоснованного ограничения прав личности в уголовном процессе, к ее восстановлению в этих правах либо возможной их компенсации средствами права.

Соглашаясь с приведенными суждениями о всеобщем проявлении элементов  процессуального контроля, которые  присутствуют во всех стадиях уголовного судопроизводства, необходимо выделить те аспекты реализации процессуального  контроля в уголовном судопроизводстве, которые имеют общие признаки и реализуются в форме судебного  контроля в досудебном производстве по уголовному делу (часть II УПК РФ 2001 г.). Ряд авторов предлагает в современных условиях если не процедурно, то концептуально: увидеть и признать, что первой настоящей стадией уголовного процесса является стадия досудебного производства[5].

Первым аспектом, является определение судебного контроля как принципа уголовного судопроизводства, направленного на реализацию судебной власти в досудебном производстве по уголовному делу, во-первых, при применении мер уголовно-процессуального принуждения  или ограничении конституционных  прав граждан, во-вторых, при осуществлении  судебной проверки жалоб и заявлений  граждан о нарушении их конституционных  прав и свобод, в-третьих, судебный контроль, являющийся формой судебной власти в  досудебном производстве по уголовному делу, правомерно рассматривать как проявление судебной защиты.

Как отмечалось выше, суд  в правовом государстве должен занимать положение главного гаранта законных прав и интересов граждан и  юридических лиц. Идея верховенства суда в системе правоохранительных органов, как отмечает профессор Т.Г. Морщакова, должна найти достаточно завершенное выражение. Осуществление судебного контроля за законностью, по мнению автора, следует выделить в качестве особого принципа судопроизводства, конкретизируемого в других судоустройственных и судопроизводственных правилах еще и потому, что методологически сущность термина начала 90-х годов XX века «судебный контроль за расследованием» тогда получит принципиальное обоснование[6].

Представляется, что вторым аспектом при определении правовой природы судебного контроля в  досудебном производстве является определение  его конкретных форм. Следует заметить, что формы судебного контроля складывались исторически и могут  быть представлены следующим образом:

1) судебное обжалование  процессуальных действий (решений), затрагивающих интересы участников  уголовного судопроизводства в  досудебном производстве (ст. 123 УПК РФ);

2) судебная проверка законности  и обоснованности действий (бездействия)  и решений, способных причинить  ущерб конституционным правам  и свободам участников уголовного  судопроизводства либо затруднить  доступ граждан к правосудию  в досудебном производстве по  уголовному делу (ст. 125 УПК РФ);

3) судебный иммунитет  в отношении отдельных категорий  лиц в досудебном производстве  по уголовному делу (ст. 448 – 450 УПК РФ);

4) судебная проверка законности  и обоснованности решений при  осуществлении международного сотрудничества  в сфере уголовного судопроизводства (часть V УПК РФ);

5) заявление ходатайства  о проведении предварительных  слушаний (п. 3 ч. 5 ст. 217 УПК РФ).

Особым аспектом при определении  правовой природы судебного контроля по уголовным делам является определение  его значимости с точки зрения конституционных принципов судебной власти. Как отмечалось выше, право  каждого на судебную защиту гарантируется  Конституцией РФ. Именно конституционный  уровень регулирования позволил реально воплотить идею о верховенстве суда как гаранта режима законности и охраны прав граждан.

Последовательное воплощение провозглашенного Конституцией РФ права  граждан на судебную защиту от незаконных действий любых государственных  органов, должностных лиц позволило  сформулировать запрет на ограничение  ряда конституционных прав граждан (ч. 3 ст. 356 УПК РФ). Профессор Гуськова А.П. считает, что государство должно создавать такой механизм защиты прав и свобод человека, чтобы укрепить правовую защищенность граждан. В этой связи автор отмечает, что развитие и становление судебного контроля как формы судебной защиты прав и свобод граждан выступает как надежный механизм обеспечения прав личности в уголовном судопроизводстве[7].

Освобождение суда от несвойственной ему функции обвинения в условиях состязательности явилось важнейшим  этапом в реализации судебно-правовой реформы. Решение этих вопросов на уровне конституционного контроля обеспечило судебную защиту прав личности по уголовным  делам и исключение из уголовного законодательства многих недемократических  форм процессуального контроля:

– возбуждение уголовного дела судом по своему усмотрению;

– возвращение дела судом  на дополнительное расследование;

– рассмотрение уголовного дела при отказе прокурора от государственного обвинения.

Таким образом, сказанное  позволяет сделать вывод: судебный контроль по уголовным делам –  это многофункциональная уголовно-процессуальная деятельность суда в досудебном производстве, осуществляемая в определяемых законом  процессуальных формах, направленная на реализацию комплексного института  судебной защиты прав граждан и участников уголовного судопроизводства.

 

Глава 2. Соотношение судебного контроля и прокурорского надзора

Прокурорский надзор за следствием возник почти одновременно с учреждением  прокуратуры. Предшественники прокуроров в России – фискалы – ведали розыском в делах, где потерпевший  не возбуждал уголовный иск. Таким  образом, на них возлагалась государственная  функция уголовного преследования. В дальнейшем эта функция была передана прокуратуре. Екатерина II возложила  на прокуроров «надзор по суду и  расправе»[5].

Это понятие охватывало производство следствий и исполнение наказаний. Свод российских законов (первая половина XIX в.) требовал от прокуроров наблюдения за расследованием уголовных дел.

После октябрьской революции 1917 г. в первом же Положении о прокурорском надзоре (1922 г.) устанавливалась обязанность прокуроров осуществлять надзор за следствием и дознанием. Эта функция российских прокуроров воспроизводилась в последующих правовых актах (см. п. 1) и сохранилась поныне.

В конце 80-х и начале 90-х  годов в условиях начавшейся перестройки, гласности, стремления заложить основы правового государства, где главная  ценность – человек, а основной гарант его прав – суд, с помощью СМИ  удалось узнать, что прокуратура  не в состоянии обеспечить высокое  качество расследования преступлений и надежную защиту прав человека при  производстве следствия. Появились  многочисленные публикации о применении незаконных методов расследования, длительных сроках ареста, прослушивании  телефонных переговоров, произвольных обысках и т.п. И тогда вдруг  вспомнили, что во всех развитых странах  предварительное расследование  находится под контролем суда, и это позволяет защитить права  человека при расследовании преступлений. Поэтому постепенно, начиная с 1992 г., стали вводить судебный контроль за предварительным следствием и ОРД.

Судебная власть и прокурорский надзор тесно связаны между собой. Тот и другой служат защите прав человека, обеспечивают законность и правопорядок, но делают это своими методами.

Если основная задача прокурорского  надзора – выявлять нарушения  законности, то обязанность суда –  от имени государства реагировать  на эти нарушения, осуждая виновных и защищая интересы пострадавших[7].

Прокуратура – строго централизованный многофункциональный орган, нацеленный на борьбу с преступностью и другими  видами антисоциального поведения. Если престиж прокуратуры создавался веками, то независимая, самостоятельная судебная власть в условиях современной постсоциалистической России – явление совершенно новое. Заметно выросшая и окрепшая судебная власть несколько «потеснила» прокуратуру, и возникла сложная и деликатная проблема разграничения компетенции этих двух органов.

Если раньше (до перестройки  и судебной реформы) суды были объектом прокурорского надзора, то теперь судебная власть все более занимает подобающее ей место в системе разделения властей, и судебный контроль теперь распространяется на сферы общественных отношений, где в недалеком прошлом  господствовал прокурорский надзор. В ряде отношений судебный контроль распространяется и на деятельность прокуратуры.

Судебная власть и прокурорский надзор тесно связаны между собой. Их взаимодействие и точки соприкосновения лежат в нескольким плоскостях, а именно:

1) прокурорский надзор  за исполнением предписаний Конституция,  законов, актов исполнительной  власти (общий надзор) в соотношении  с судебным порядком рассмотрения  жалоб граждан на неконституционность законов и незаконность актов и действий органов государственного управления;

2) соотношение прокурорского  надзора и судебного контроля за законностью в следственной и оперативно-розыскной деятельности (ОРД);

3) суд и прокуратура  при рассмотрении в судах уголовных  и гражданских дел;

4) суд и прокуратура  в системе исполнения уголовных  наказаний.

В настоящее время возбуждение  уголовного дела означает не только «зеленый свет» для принятия соответствующими органами и должностными лицами решений  и совершения ими всех тех действий, которые допустимы в соответствии с предписаниями УПК и других правовых актов, регламентирующих уголовное  судопроизводство. Его предназначение заключается еще и в предоставлении всем, чьи права и законные интересы могут быть как-то ограничены или  ущемлены такими решениями и действиями, юридически обеспеченной возможности  защитить себя с помощью предусмотренных  законом мер от вероятных ошибок или даже злоупотреблений. Другими  словами, возбуждение уголовного дела означает также предоставление заинтересованным лицам возможности воспользоваться  системой мер подобного рода.