Атаман Аненков

 

 

Борис Владимирович Анненков (18891927) одна из самых ярких и трагических фигур в истории Гражданской войны в России. Окончив в 1906 г. Одесский кадетский корпус, в 1908 г. Московское Александровское училище, он в чине хорунжего был определен на службу в 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеевича полк, командовал сотней, а затем служил в казачьем полку в Кокчетаве.

В годы Первой мировой войны в  составе 4-го Сибирского казачьего полка  Б.В. Анненков участвовал в военных  действиях. В 19151917 гг. он с успехом  командовал отдельным партизанским отрядом, созданным для выполнения разведывательных и диверсионных задач в тылу противника. Военные действия Борис Анненков закончил в чине войскового старшины. Был награжден отечественными и иностранными орденами, в том числе двумя георгиевскими крестами и золотым георгиевским оружием за храбрость.

Октябрьская революция застала  Б.В. Анненкова и его отряд в  Белоруссии. Большевистское командование предписало отряду прибыть в Омск для расформирования. Подчиняясь приказу, Анненков в декабре 1917 г. вместе с  вооруженным отрядом прибыл на расформирование в Омск, где к тому времени сосредоточилось большое число казачьих частей. В дальнейшем Б.В. Анненков не подчинился приказу Совета казачьих депутатов о разоружении и был объявлен вне закона(3).

К весне 1918 г. отряд атамана увеличился до 1000 человек. Хорошо организованный и дисциплинированный, он стал одной из активных антибольшевистских сил в Сибири. В середине мая 1918 г. казачьи отряды Б.В. Анненкова совместно с чехословацкими войсками Гайды при поддержке белого подполья развернули активные боевые действия против большевиков. В Омске советская власть была свергнута 7 июня 1918 года. В октябре 1918 г. отряд полковника Б.В. Анненкова был преобразован в партизанскую дивизию имени Анненкова, которая первоначально входила в состав 2-го Степного корпуса(4). Но Б.В. Анненков всегда сохранял партизанскую самостоятельность, зачастую не выполняя приказы командования. Атаман стремился к своеобразной военной демократии в своих частях. Офицером можно было стать, только пройдя все ступени, начиная с рядового. В его отряде действовали и другие правила. Слово господин заменялось словом брат. На приветствие отвечали словом привет, на благодарность стар, на поздравление благодар. На знамени отряда был начертан девиз С нами Бог и вышита эмблема в виде человеческого черепа с двумя перекрещенными костями(5). Многих притягивала и сама личность атамана Б.В. Анненкова: он не играл в карты и другие азартные игры, не курил, не употреблял спиртное, не был замешан в скандальных любовных похождениях, что выгодно отличало его от многих командиров эпохи Гражданской войны. В партизанской дивизии Анненкова было запрещено употребление спиртного, пьяные изгонялись. Штаба и свиты у атамана нет, сообщала одна из газет того времени, только пишущая машинка и вестовые. За сквернословие на третий раз изгонялись. Образцовая дисциплина, хорошее снаряжение, три рода оружия, преобладают интеллигентная молодежь, казаки и киргизы. Управляющий Военного министерства Сибирского правительства генерал-лейтенант А.П. Будберг дал Б.В. Анненкову такую характеристику: Этот атаман представляет собой редкое исключение среди остальных сибирских разновидностей этого звания; в его отряде установлена железная дисциплина, части хорошо обучены и несут тяжелую боевую службу, причем сам атаман является образцом храбрости, исполнения долга и солдатской простоты жизни(6).

15 октября 1919 г. приказом адмирала  А.В. Колчака атаман Анненков  за боевые отличия, исключительную  храбрость, проявленную в боях 12-14 сего октября, награждается  Орденом Святого Вел[икомученика]  Георгия 4-й степени. Этим же приказом он производится в генерал-майоры.

Военная и личная судьба Бориса Анненкова  связана с событиями на Семиреченском  фронте. В начале декабря 1918 г. его  дивизия участвовала в освобождении от большевиков юго-восточной части  современного Казахстана. Вскоре генерал-майор Анненков назначается командующим отдельной Семиреченской армией(7). Главной задачей для армии Анненкова была ликвидация Черкасской обороны сопротивления удерживаемых красными отрядами сел Лепсинского и Копальского уездов. В занятых населенных пунктах Анненков действовал и убеждением, и принуждением. 10 января 1919 г. он издал приказ населению занятого Урджарского района, в котором говорилось: Вверенный мне отряд прибыл в Семиречье для борьбы с большевиками, для водворения правопорядка, тишины и спокойствия. В отношении населения мы будем держаться совершенно одинаково беспристрастно, будь то казак, крестьянин или киргиз. На старое мною поставлен крест, так как многие из нас были, благодаря своей темноте, в заблуждении. Наказаны будут только те, кто сознательно вел вас к этой разрухе. Но в будущем, предупреждаю, будет жестоко наказан всякий, кто вновь будет замечен в преступлениях против существующего государственного порядка, насилиях, грабежах и других преступлениях. В занятых войсками Анненкова районах запрещалась продажа спиртных напитков. Виновные в их изготовлении и продаже предавались военно-полевому суду. Анненков распорядился арестовывать на 14 суток пьяных и налагать на них штраф в размере одной тысячи рублей. Своеобразно относился Анненков и к военнопленным: многих военнопленных он привлекал для службы в своих войсках. Как писал Анненков, красноармейцы принимались в его части, дабы искупить свою вину кровью. Более того, в личном конвое атамана, состоявшем из 30 казаков, половину составляли бывшие пленные красноармейцы, отличившиеся особым мужеством в боях.

К июню 1919 г. белые войска смогли организовать наступление, добившись к августу  временных успехов. Однако перелом  в пользу Красной армии, происшедший  летом 1919 г. по всему Восточному фронту, сказался и на положении дел в Семиречье. Главная опора белых город Семипалатинск 10 декабря был занят частями Красной армии. Командование белых войск пыталось организовать сопротивление разрозненных частей, но изменить ситуацию в свою пользу уже не могло. 29 февраля 1920 г. командование Красной армии предъявило Б.В. Анненкову ультиматум с требованием сложить оружие, однако он отказался.

 

Июль 23, 2009

03:33 pm

 

[ссылка]   

Партизаны - 4

Атаманщина

 

Восток

 

Семёнов и Калмыков, Анненков и Красильников - белые атаманы Востока России.

 

В начале Междоусобной войны добровольческие  части "самозарождались" как иррегулярные.

 

Они создавались как импровизация частных лиц, приватиров самостоятельно изыскивались средства, формировались и вооружались на ходу, обеспечивались путём "самоснабжения".

 

Партизанская война требовало  лидеров определённого психологического типа и притягивало к себе людей  с авантюрной жилкой.

 

И “белые”, и “красные” столкнулись  с проблемой превращения импровизированных отрядов в регулярную армию.

 

"Полевые командиры" часто  не имели материальных стимулов  поддерживать свою центральную  власть, от которой почти ничего  не получали.

 

На Востоке первыми возникли партизанские отряды в полосе отчуждения КВЖД:

 

"Особый Маньчжурский отряд" есаула Забайкальского войска Григория Михайловича Семёнова (январь 1918 года, станция Маньчжурия)

 

"Особый казачий отряд"  сотника Уссурийского войска  Ивана  Павловича Калмыкова  (март 1918 года, станция Пограничная).

В мае - июне 1918 года под Омском на основе тайных военных организаций (“Тринадцать” etc.) сложились партизанские отряды есаулов Сибирского казачьего войска Бориса Владимировича Анненкова и Ивана Николаевича Красильникова.

 

Сначала эти атаманские отряды вели тяжёлую войну на разных фронтах - от Верхнеуральского (анненковцы) до Уссурийского (калмыковцы), а с осени 1918 AD сосредоточились на борьбе с шайками повстанцев в тылу.

 

Эти четыре атамана и их сподвижники - семёновцы, калмыковцы, анненковцы, красильниковцы - и стали носителями классической атаманщины.

 

    Из четверых в начале  их партизанства один Калмыков  являлся выборным войсковым атаманом  и то нелегитимным.

 

Сначала все  они были лишь командирами добровольческих  отрядов. Причём только Семёнов действовал в своём родном войске. Красильников был из казаков.

 

А Калмыков и Анненков по сословному происхождению  и не казаки вовсе.

 

Борис Владимирович Анненков, потомственный дворянин, родился 21 марта 1889 AD в Киевской губернии в семье отставного полковника. В восемь лет Борю Анненкова отдают в Одесский кадетский корпус.

 

По окончании  его, он поступает в Александровское  военное училище в Москве, затем  в чине хорунжего принят в 1-й Сибирский  казачий Ермака Тимофеева полк, дислоцировавшийся  в то время в городе Джаркенте, на самой границе с Китаем.

 

Здесь Борис  Владимирович изучил киргизский, казахский, а затем и китайский языки.

 

В 1911 AD в полк прибыл новый командир — полковник Пётр Николаевич Краснов, будущий атаман Всевеликого Войска Донского и один из руководителей Белого движения.

 

Вот как  писал он уже в эмиграции о  своем бывшем подчинённом, молодом  сотнике Анненкове:

 

“.. это  был во всех отношениях выдающийся офицер. Человек, богато одарённый Богом, смелый, решительный, умный, выносливый, всегда бодрый.

 

Сам отличный наездник, спортсмен, великолепный стрелок, гимнаст, фехтовальщик и рубака, он умел свои знания полностью передать и своим подчинённым-казакам, умел увлечь их за собою.

 

Когда сотник Анненков временно, до прибытия со льготы из войска есаула Рожнева  командовал 1-й сотней — сотня  эта была и первой в полку. Когда  потом он принял полковую учебную  команду, команда эта стала на недосягаемую высоту..”

 

На фронте раскрылись воинские таланты Бориса Владимировича.

 

В 1915 AD он как один из лучших офицеров Сибирской казачьей дивизии назначается командиром партизанского отряда из казаков-добровольцев, действовавшего в тылу немецкой армии.

 

За короткое время Б.В.Анненков заслужил право ношения Георгиевского оружия, орден св. Георгия 4-й степени, британскую золотую медаль “За храбрость” и французский орден Почётного легиона.

 

После Октябрьского переворота отряду предписано было откомандироваться  в Омск на расформирование.

 

Совершив переход через всю европейскую Россию, отряд, под разными предлогами отказываясь разоружаться, прибыл в Сибирь, где вскоре перешёл на нелегальное положение.

 

С этого времени начинается  борьба атамана Анненкова с  большевиками и повстанческими бандами, сначала  в Сибири и на Урале, а затем в Семиречье.

 

Анненкова расстреляли чекисты  в 1927 AD. Этим сняли они с него вольные и невольные вины его партизанства и приобщили его к сонму мучеников, умученных за Россию.

 

Провидению было угодно, чтобы не остались безнаказанными организаторы операции похищения атамана: чекисты -коммунисты А.Х.Артузов, В.М.Примаков, М.О.Зюк, Б И.Кузьмичев были расстреляны в 1937 AD как “фашистские собаки” и “предатели”. По-видимому, тогда же приняли смерть от “своих” и другие участники этого дела.

 

    Никакой "возродившейся  Запорожской сечью", "удалой  казацкой вольницей" партизанские  части Анненкова, Красильникова,  Семёнова и Калмыкова никогда  не были.

 

Все партизаны являлись законными  комбатантами, согласно нормам международного права.

 

Создатели, кадровые офицеры, твёрдо держались единоначалия.

 

Но чтобы "обойти неловкость" отрядной иерархии, когда у первых добровольцев оказались в подчинении старшие по чину (у есаула Семёнова даже генералы), они сами приняли  на себя звание атаманов своих отрядов - сами.

 

Так появился особый тип полевых  командиров - "казачьи атаманы".

 

Хотя их отряды были сословно-смешанными и даже с подразделениями из "инородцев" и иностранцев.

 

    Все новоявленные атаманы  были незаурядными личностями, героями  Великой войны, инициаторами вооружённой борьбы с большевиками в своих регионах. И с немалыми амбициями.

 

Анненков, взяв Белорецкий завод, посчитал свою задачу на Верхнеуральском фронте выполненной и стал проситься  партизанить в Семиречье.

 

Он проигнорировал приказания о подчинении Г. А. Вержбицкому, побоявшись, что под началом этого генерала регулярного типа его и так потрёпанный отряд "постепенно растает" и будет ликвидирован.

 

Начавшееся в Алтайской губернии крестьянское восстание дало повод  для компромисса. По сути, Анненков сам выбрал Семиреченский фронт. И даже внешне он демонстрировал "автономность".

 

С июня 1918 AD у него все партизаны, в отличие от остальной Сибирской армии, были с погонами.

 

Атаманщина - это не просто своеволие  партизан, а средство самосохранения и вариант самоорганизации некоторых групп населения провинции в условиях смуты.

 

Сила атаманов в близости отношения  к массе, которая образует не войско вокруг них, а дружину, содружество  воинов, спаянных круговой порукой.

 

Их лозунги просты и понятны, потому что недалеко расстояние до самых толп.

 

Каждый атаманский отряд - локальное  явление со своей социальной базой.

 

Калмыков опирался на южные станичные  округа Уссурийского войска,

 

Семёнов - на 2-й отдел Забайкальского войска и на бурят, воспользовавшись их земельным антагонизмом с крестьянами.

 

Анненков удивительно быстро "обживался" на каждом новом месте, получая поддержку  не только казаков, предпринимателей, мещан, но и крестьян-старожилов и  киргизов (казахов).

 

Население явно воспринимала атамана как своего защитника. Анонимный автор в "Хвале и благодарности" Анненкову писал:

 

"Ты для спасения страдающей  отчизны нам Богом дан. Благословит  тебя Христос! И он тебе поможет  и на твою главу премудрую  венец хвалы возложит, да победим врагов своих".

 

    Атаманы, чувствуя себя  самостоятельной политической силой,  устанавливали на подконтрольной  территории собственные порядки  и старались влиять на верховную  власть.

 

Созданные ими структуры разведки и контрразведки, альтернативные правительственным, выходили далеко за пределы атаманских владений.

 

Анненковская контрразведка действовала  в Омске, семёновская и калмыковская - в Харбине, Владивостоке.