Центральное место в объекте уголовно-процессуального  познания занимает само преступление. Однако этим, как полагают некоторые  юристы, объект не ограничивается. В  противном случае надо признать непостижимость такого объекта, поскольку как прошлое  событие он недоступен следователю, прокурору, суду. Органы судопроизводства вынуждены включать в круг познавательного  интереса, т. е. в объект, наряду с  преступлением множество иных явлений, которые приобрели следы преступления и сохранили их к моменту расследования  уголовного дела. Именно благодаря  им - следам преступления - удается приобрести знание о самом преступлении. [4]

     Таким образом, органам уголовного судопроизводства как субъектам ретроспективного познания противостоят две группы явлений  действительности:

     1) прошлое событие преступления, ограниченное  пространственно-временными рамками  и потому недоступное непосредственному  восприятию следователем, прокурором, судьями; 

     2) материальные объекты (люди, вещи, документы), отразившие следы прошлого  преступления, сохранившие их к  моменту расследования и вследствие  этого изучаемые непосредственно.

     В единстве все это образует объект уголовно-процессуального познания, располагаясь в его структуре  как цели и средства, ибо первые постигаются при помощи вторых. Исходя из изложенного, объект познания по уголовному делу можно определить как прошлое  преступное событие, а также сохранившиеся (настоящие) его следы, исследование которых необходимо для решения  задач уголовного судопроизводства. [3, c.127]

     Такое понимание объекта познания по уголовному делу основано не только на философской  характеристике ретроспективного познания, но и на положениях уголовно-процессуального  закона. В ряду норм, регламентирующих познавательную деятельность органов  судопроизводства, центральное место  занимают ст. 68 и 69 УПК РК. В них выражена сущность познания в уголовном процессе и, в частности, очерчен его объект. В первой из указанных статей дан перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, т. е. выделена та часть объекта, которая выступает конечным результатом, целью познания. Во второй статье названа другая часть объекта - служащая средством достижения данной цели, а именно доказательства.

4. Исследования доказательств, доказывание обстоятельств

     С выявлением объекта познания в уголовном  процессе, определяется круг явлений  действительности, оказавшихся в  поле зрения органа судопроизводства.

     Предпосылки решения этого вопроса заложены в структуре объекта. Наличие  в нем двух составляющих: прошлого преступного события и его  следов ставит проблему правовой, процессуальной природы этих элементов (их понятия, содержания, соотношения, места, значения, режима исследования). Используя терминологию закона, основной вопрос теории уголовно-процессуального  познания можно сформулировать как  вопрос о понятии и соотношении  обстоятельств и доказательств  по уголовному делу. [5, c.119]

     Однако  в такой формулировке юристами он не ставится, а рассматривается лишь с одной стороны - как проблема понятия доказательств.

     Дальнейшее  исследование сущности процессуальных доказательств связано с изменением методов решения этой проблемы и  прежде всего с применением теории отражения и теории информации. Многие юристы показали несостоятельность  отождествления доказательств и  фактов (подразумевая под последними явления, события действительности). Указывалось, в частности, на объективность  фактов, исключающую возможность  их собирания и проверки, тогда  как относительно доказательств  эти действия прямо предусмотрены  законом (ст. 70 УПК РК); на свершенность фактов, что предопределяет опосредованность их установления, тогда как доказательства должны исследоваться непосредственно (ст. 240 УПК РК). Была выдвинута и обоснована информационная концепция доказательств. [7]

       Информационная концепция доказательств получила в литературе широкую поддержку и в настоящее время разделяется большинством юристов. Вместе с тем некоторые авторы отстаивают своего рода промежуточное мнение, полагая, что процессуальными доказательствами являются и информация, и так называемые доказательственные факты.

     Информационный  подход к процессуальным доказательствам  позволил принципиально по-новому взглянуть  на сущность этой правовой категории. Единая масса фактов, противостоящая органам судопроизводства, согласно прежним представлениям, оказалась  разделенной на две качественно  разнородных группы:

     а) собственно факты, подлежащие доказыванию  по уголовному делу;

     б) доказательства, при помощи которых  эти факты устанавливаются.

     Логично предположить, что такое изменение  в понимании одной из центральных  процессуальных категорий должно было повлечь «цепную реакцию» пересмотра всех иных, связанных с доказательствами, понятий, и привести в итоге к  формированию новой системы понятий, т. е. к новой теории. Ведь «одним из важнейших критериев истинности знания является ее непротиворечивость. Каждый раз, когда в какой-либо теории обнаруживали логическое противоречие, она подвергалась пересмотру». Однако в теории доказательств этого не произошло. Отдельные аспекты данной теории получают новые решения, (например, в трактовке предмета и пределов доказывания, классификации доказательств, содержании процесса доказывания), но системного, цельного подхода ко всей теории с точки зрения изменившейся концепции доказательств в процессуальной науке не наблюдается. Объясняется это главным образом тем, что не ставится и не решается основной вопрос теории, что, в свою очередь, обусловлено неточным пониманием содержания и структуры объекта познания по уголовному делу. [6]

     Достаточно  глубоко изучив доказательства, юристы оставили без должного внимания другую основополагающую процессуальную категорию  - факты обстоятельств уголовного дела. Во многом это вызвано неравным нормативным закреплением обстоятельств и доказательств. Если относительно обстоятельств законодатель практически ограничился их общим перечнем (ст. 68 УПК РК), то доказательства получили весьма подробную регламентацию.

     Так, гл. V УПК РК полностью, кроме ст. 68, посвящена доказательствам. В плане правового регулирования познания по уголовному делу это вполне оправдано, поскольку работа с доказательствами (средствами) составляет большую часть процессуальной деятельности, тогда как для обстоятельств (целей) достаточно их обозначения. Однако с точки зрения науки нужен иной, более сбалансированный подход к рассмотрению обстоятельств и доказательств. Так как взаимосвязь обстоятельств и доказательств есть взаимосвязь целей и средств, то всякая попытка исследовать один из этих элементов вне связи с другими обречена на неудачу. Здесь кроется определенный парадокс. С одной стороны, невозможно говорить о целях и средствах, не проводя четкого разграничения между ними, но, с другой, цель может быть постигнута только через средства, а они, в свою очередь, могут быть поняты только в сопоставлении с целями. [10, c.152]

     В основу дифференциации фактов и доказательств  может быть положен ряд критериев. Исходный философский, общеметодологический критерий дает теория отражения. В соответствии с ней обстоятельства дела есть объекты  отражаемые, а доказательства - объекты отражающие, т. е. обстоятельства в результате взаимодействия оставляют, передают свои признаки, а доказательства приобретают и сохраняют их в виде следов фактов к моменту расследования дела. Отсюда вытекает еще один критерий разграничения обстоятельств и доказательств - первые устанавливаются опосредованно, так как недоступны для непосредственного изучения органами судопроизводства, а вторые исследуются непосредственно, ибо воспринимаются чувственно, лично следователем, прокурором, судьями.

     Следующий критерий предлагает теория информации. В структуре уголовно-процессуального  познания в силу его ретроспективности  доказательства выступают в качестве информации, сигнала. Такая информация относится к числу материализованных  явлений (люди, вещи, документы), содержащих сведения об обстоятельствах совершенного преступления. Сами же обстоятельства на основе информации (доказательств) мысленно реконструируются следователем, прокурором, судьями в виде идеальных  образов и представляют собой  знание.

     Таково  принципиальное научное разграничение  обстоятельств и доказательств, подтверждение которому можно найти  в ряде норм уголовно-процессуального  права. Это - ст. 68, 69, 72, 74-77, 83 и другие УПК РК (соотношение обстоятельств и доказательств как целей и средств); ст. 70 УПК РК (положения о собирании, истребовании, представлении доказательств, свидетельствующие о материальной природе доказательств); ст. 240 УПК РК (принцип непосредственности исследования доказательств); ст. 301 УПК РК (требования обоснованности и мотивированности процессуальных решений, например приговора, указывающие на идеальный характер приобретаемого по уголовному делу знания, и др.). [11, c.7]

     Обстоятельства  и доказательства выступают фундаментом, стержнем всей процессуальной деятельности, являются базой принятия решений  по уголовному делу, а для системного, теоретического объяснения уголовно-процессуального  познания служат в качестве основного  его вопроса.

     Правильность  решения основного вопроса любой  теории нетрудно проверить. Проверку можно  производить в двух направлениях:

     а) от основы к обоснованному;

     б) от обоснованного к основе.

     Первый  путь показывает формирующую, системообразующую  роль основы в определении производных  от нее понятий и построении теории в целом. Второй позволяет проконтролировать  системность уже имеющейся теории, сопоставляя ее с данной основой. Сказанное дает возможность, с одной  стороны, сконструировать теорию уголовно-процессуального  познания, опираясь на предложенную основу, а с другой - проверить обоснованность устоявшихся в юридической литературе понятий и суждений.

     После того, как определяющая сторона (отношение) в исследуемом целом будет  выделена, она превращается в исходное начало для построения системы понятий, благодаря которой достигается  теоретическое осмысление сущности исследуемого объекта, одна за другой выводятся все присущие ему необходимые  стороны (свойства) и отношения, их взаимосвязь.

     Располагая  таким исходным началом, можно рассмотреть  несколько проблем теории познания в уголовном процессе:

     1. Прежде всего это проблема названия данной теории. Ее нельзя именовать теорией доказательств, поскольку в ней описываются не только собственно доказательства, но и обстоятельства дела. Правильнее говорить о теории уголовно-процессуального познания. Это оправданно с точки зрения как особенного, так и общего, ибо отражает не только специфику познания в уголовном процессе, но и действие в нем всех философских, методологических положений, регулирующих познавательную деятельность органов судопроизводства. Данное обозначение теории подчеркивает выход за пределы узконормативного подхода к познанию по уголовному делу и обращение к общей теории познания, гносеологии.

     2. Проблема предмета и пределов уголовно-процессуального познания. В качестве предмета познания выступает тот круг свойств объекта, исследование которого позволяет решить задачи данной познавательной деятельности. Поскольку уголовный процесс есть познание правовое, то его предметом является определенная система юридических свойств объекта. Эти свойства выясняются как в обстоятельствах (по мнению автора, четыре свойства: уголовно-правовое, гражданско-правовое, криминогенное и уголовно-процессуальное), так и в доказательствах (относимости, допустимости, достоверности, достаточности). Если понятие предмета уголовно-процессуального познания указывает на качественную сторону объекта, то количественную его сторону характеризуют пределы. Их образует необходимая совокупность обстоятельств и доказательств для достоверного выяснения всех юридических свойств, устанавливаемых по уголовному делу.

     3. Проблема содержания и структуры уголовно-процессуального познания. Это одна из наиболее крупных проблем, последовательное решение которой требует постановки ряда частных вопросов.

     Прежде  всего в соответствии с двумя  составляющими объекта - доказательствами и обстоятельствами в самом процессе познания по уголовному делу необходимо различать две части:

     а) познание доказательств;

     б) познание обстоятельств. [12, c.184]

     Каждая  из них характеризуется собственным  порядком, процессуальным режимом осуществления. Если исследование доказательств есть процесс создания надлежащих средств, то установление обстоятельств представляет собой процесс использования, применения этих средств (доказательств) путем  аргументации, обоснования ими выводов  об обстоятельствах дела, т. е. их доказывания. Отсюда следует, что при разграничении  доказательств и обстоятельств  все уголовно-процессуальное познание доказыванием называть нельзя. Доказывание  - часть познания по уголовному делу, связанная только с обстоятельствами. Исследование доказательств - другая часть уголовно-процессуального познания, но не доказывание. Последнее возможно тогда, когда есть с помощью чего доказывать, т. е. доказательства. Не случайно уголовно-процессуальный закон обязывает доказывать обстоятельства (ст. 68 УПК РК), но не доказательства.