Защита гражданских прав и ее пределы

    Среди сторонников признания данной проблемы не существует единства в определении понятия исследуемого вопроса, его научного обозначения, соотношения общей нормы ст. 9 Гражданского Кодекса с нормами специальными, оценке судебной практики.

    Под осуществлением права в противоречии с его назначением понимается такое поведение управомоченного лица, которое соответствует содержанию права, но направлено на достижение результатов, несовместимых с его социальными целями.

    Согласно другому мнению, различаются тип дозволенного поведения, очерченный границами субъективного права, и пределы его осуществления, т.е. границы дозволенности конкретных форм поведения, которые и имеет в виду норма ст. 9 Гражданского Кодекса.

    В исследованиях ученых различно определяются и границы исследуемой проблемы: злоупотребления правом или более широко--пределы осуществления и защиты права.

    Однако, несмотря на все вышеперечисленные противоречия и разногласия среди сторонников проблемы злоупотребления правом, по моему мнению, такая проблема существует. Вопросы злоупотребления правом довольно часто встречаются в процессе осуществления субъективных гражданских прав.

    В. П. Грибанов в специальной монографии по рассматриваемой проблеме пишет, что принцип недопустимости злоупотребления правом, нашедший свое отражение, в частности, в работах М. М. Агаркова и С. И. Вильнянского⁶, был вызван опасениями того, что закрепление в законе принципа недопустимости злоупотребления правом даст достаточно широкий простор для судейского усмотрения, что может привести на практике к нарушению основного принципа гражданского права--принципа законности--и к незаконному ограничению прав физических и юридических лиц. Однако эти опасения нельзя признать убедительными, так как они, по существу, исходят из неправильной оценки принципа недопустимости злоупотребления гражданскими правами.

    По мнению В. П. Грибанова, злоупотребление правом--особый тип гражданского правонарушения. Как считает ученый, если конкретные формы поведения управомоченного субъекта по осуществлению права, реализации дозволенных ему законом возможностей полностью соответствуют общему типу предписанного законом поведения или, наоборот, когда лицо вообще выходит за рамки предоставленного ему права, злоупотребления правом нет, так как в первом случае отсутствует всякая противоправность, а во втором--налицо обычное правонарушение. Злоупотребление же совершается управомоченным лицом при осуществлении принадлежащего ему права и связано с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенных ему законом общих форм поведения. В этом и можно усмотреть сущность и содержание ст. 9 Гражданского Кодекса, которая может применяться как в качестве общего принципа гражданского права, так и в качестве конкретной нормы к отдельным случаям злоупотребления правом⁷.

    Проблема злоупотребления правом рассматривается и сейчас не только в Российской Федерации. Так, 2-3 ноября 1995 г. в Союзной Республике Югославии прошла Международная научная конференция, организованная юридическим факультетом университета города Ниш. По ее итогам вышел сборник докладов, полностью посвященный проблеме злоупотребления правом⁸.

    Доктор права, проф. Радмила Ковачевич-Куштрумович подчеркнула, что под злоупотреблением правом следует понимать осуществление права в противоречии с общепризнанной и защищенной законом целью или в противоречии с господствующей моралью общества. К злоупотреблению правом профессор отнесла также ненормальное (бесполезное, необычное) осуществление права, которое причиняет вред другому лицу или угрожает чужому праву. При этом лицо, которое злоупотребляет правом, формально осуществляет принадлежащее ему право.

    Р. Ковачевич-Куштрумович обратила особое внимание на злоупотребления в области публичного права. Умножение случаев злоупотребления публично-правовыми полномочиями со стороны государства, по ее мнению, объясняется усилением роли государства в регулировании общественных отношений. Специфической особенностью публично-правовых полномочий, считает югославский ученый, является то, что они должны исполняться в целях достижения определенной цели. В отличие от гражданских субъективных прав, неисполнение публично-правовых полномочий следует трактовать как противоправное действие.

    Доктор права, проф. Владимир В. Водинец отметил, что судебные органы Югославии сталкиваются и будут сталкиваться с серьезными проблемами юридической квалификации отдельных случаев злоупотребления правом при определении их соответствия конкретной цели и господствующей морали общества. Югославский ученый считает, что запрещение злоупотребления правом должно быть провозглашено как общий, основополагающий принцип. Из этого принципа следует в дальнейшем осуществлять детальную конкретизацию отдельных составов злоупотреблений правом.

    Раденка Цветич сформулировала основные критерии злоупотребления правом: умышленное причинение вреда (психологический критерий); отсутствие выгоды от конкретного осуществления права для его носителя (экономический, утилитарный критерий); отсутствие соразмерности интересов (сознательный выбор такого решения, которое из всех возможных вариантов причиняет несоразмерно высокий вред); использование собственной недобросовестности в ущерб другому лицу (функциональный критерий). Профессор отметила, что проблему злоупотребления правом можно решить только в результате тесного сотрудничества законодательной и судебной властей. Некоторые из указанных критериев злоупотребления правом допускают их произвольное толкование и открывают широкий простор судейскому усмотрению.

    Доктор права, проф. Милорад Божич исследовал природу монополизированного рынка и возникновения монополий как форму злоупотребления правом. Югославский ученый предложил осуществить целый комплекс мер по ограничению монополизированного рынка и деятельности монополий. Среди предложенных им мер заслуживают внимания такие как создание системных предпосылок для развития конкуренции в государственном секторе экономики, последовательное проведение антимонопольной политики, либерализация внешнеполитических связей при всемерном стимулировании конкуренции на внутреннем рынке, усиление публичного характера большинства предприятий государственного сектора, введение эффективного контроля за деятельностью монополий со стороны государства и независимых специализированных служб.

    Монополистическая деятельность представляет собой интересный пример злоупотребления правом. Это как раз конкретный случай, в котором законодательно закреплено это понятие.

    Закон РФ от 10 декабря 2005 г. “О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции”  формулирует понятие монополистической деятельности как противоречащие данному Закону действия (бездействие) хозяйствующих субъектов или органов управления, направленные на недопущение, ограничение или устранение конкуренции, а также ущемляющие законные интересы потребителей (ст. 1).

    В разделе ІІ Закона перечислен ряд случаев, в которых осуществление субъектами хозяйствования своих законных прав принимает форму монополистической деятельности, т.е. является злоупотреблением правом. Например, сокращение или увеличение объемов производства является правом предприятия, однако если такое преднамеренное сокращение имеет целью создание или поддержание дефицита на рынке, то мы будем иметь дело с типичным случаем злоупотребления правом, и подобные деяния повлекут ответственность по антимонопольному законодательству.

    Если бы мы руководствовались аргументами Н. С. Малеина⁹, то тот факт, что за данные действия в законодательстве предусмотрены санкции, не давал бы нам права считать их злоупотреблением правом.

    Вывод: Злоупотребление правом -это нарушение определенных юридических пределов, очерчивающих границы допустимого поведения субъектов, при реализации прав. В России злоупотребление правом получило широкое распространение. Многие чиновники, пользуются свои служебным положением в свих интересах. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Глава 2 Защита гражданских прав и ее пределы 
 

2.1 Право на защиту как одно из правомочий субъективного гражданского права

    Вопроса о содержании субъективного гражданского права является, общепризнанным в литературе признавая за тем или иным лицом определенные субъективные права и обязанности, гражданское законодательство представляет управомоченному лицу и право на их защиту. Субъективное право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушения необходимыми средствами защиты, является лишь “декларативным правом”. Хотя оно и провозглашено в законе, но, не будучи обеспечено государственными правоохранительными мерами, оно может быть рассчитано лишь на добровольное уважение его со стороны иных членов общества и приобретает в силу этого характер лишь морально обеспеченного права, покоящегося лишь на сознательности членов общества и авторитете государственной власти.

    В. П. Грибанов утверждает, и с его мнением вполне можно согласиться, что вопросы защиты права и принадлежащего управомоченному лицу права на защиту крайне мало исследовались¹⁰. 

    В литературе по теории государства и права и в науке гражданского права проблема защиты гражданских прав рассматривается в связи с рассмотрением вопроса о содержании субъективного права. При этом в большинстве случаев отмечают, что субъективное право по своему содержанию представляет собой совокупность ряда возможностей, возможности для управомоченного лица осуществить право своими собственными действиями; возможности требовать определенного поведения от обязанного лица и возможности обратиться к компетентным государственным или общественным органам с требованием защиты нарушенного или оспариваемого права.

    Из этого следует, что, во-первых, возможность правоохранительного характера включается в само содержание субъективного материального требования как одно из его правомочий, и, во-вторых, что право управомоченного лица на защиту сводится, по существу, лишь к одной единственной возможности--обратиться с требованием о защите права к компетентным государственным или общественным органам.

    Право на защиту в его материально-правовом аспекте можно рассматривать как одно из правомочий самого субъективного гражданского права. Однако едва ли правильно сводить содержание права на защиту в материально-правовом смысле только к возможности обратиться с требованием о защите к компетентным органам. Право на защиту в его материально-правовом значении, т.е. как одного из правомочий самого субъективного гражданского права, представляет собой возможность применения в отношении правонарушителя мер принудительного воздействия. При этом возможность применения в отношении нарушителя мер принудительного воздействия неправильно понимать только как приведение в действие аппарата государственного принуждения. Анализ действующего законодательства свидетельствует, что право на защиту по своему материальному содержанию включает в себя:

0. возможность управомоченного лица использовать дозволенные законом средства собственного принудительного воздействия на правонарушителя.
1. возможность применения непосредственно самим управомоченным лицом юридических мер оперативного воздействия на правонарушителя, которые в литературе иногда не совсем точно называют оперативными санкциями¹¹.
2. возможность управомоченного лица обратиться к компетентным государственным или общественным органам с требованием понуждения обязанного лица к определенному поведению.

    При этом, что указанные возможности неразрывно связаны с характером самого защищаемого субъективного права. Поэтому они в различных сочетаниях входят в правомочие на его защиту. Например, самозащита гражданских прав в форме необходимой обороны не может быть средством защиты права на имя, но может быть применена при физическом посягательстве на честь женщины. Отказ от просроченного исполнения характерен для обязательных прав, но не свойственен праву собственности и т.п.

    Представляя управомоченному лицу правоохранительные возможности, составляющие содержание права на защиту, гражданское законодательство вместе с тем обеспечивает их осуществление и соответствующими правоохранительными мерами. Соответственно содержанию права на защиту следует различать виды правоохранительных мер, применяемых к нарушителям гражданских прав и обязанностей:

0. во-первых, меры фактического характера, применяемые управомоченным лицом при самозащите гражданских прав, в частности меры охраны его имущества; необходимая оборона; меры, предпринимаемые в состоянии крайней необходимости.
1. во-вторых, правоохранительные меры оперативного характера, являющиеся мерами юридического воздействия, но применяемые самим управомоченным лицом, например, отказ от принятия просроченного исполнения, отказ транспортной организации выдать груз грузополучателю до внесения последним причитающихся с него платежей и др.
2. в-третьих, правоохранительные меры государственно-принудительного характера, применение которых входит в компетенцию рассматривающих спор государственных и общественных органов. Сюда относятся:
3. гражданско-правовые санкции как меры гражданско-правовой ответственности
4. такие меры государственно-принудительного характера как признание права за тем или иным лицом, раздел общего имущества между собственниками, возвращение сторон в первоначальное состояние вследствие признания сделки недействительной и т.п., которые не могут быть отнесены ни к гражданско-правовым санкциям, так как не связаны с возложением на правонарушителя гражданско-правовой  ответственности, ни к мерам оперативного воздействия, поскольку они применяются не самим управомоченным лицом, а тем органом, который рассматривает и разрешает данный гражданско-правовой спор.