Система судов общей юрисдикции: понятие, функции, история

 

Введение

 

В соответствии со ст.118 Конституции  РФ судебная власть осуществляется посредством  конституционного, гражданского, административного  и уголовного судопроизводства, судебная система Российской Федерации устанавливается  Конституцией Российской Федерации  и федеральным конституционным  законом. При этом создание чрезвычайных судов не допускается.

Гарантией устойчивости правового  регулирования основных институтов судоустройства является утвержденная Конституцией РФ процедура принятия федеральных конституционных законов, требующая согласия квалифицированного большинства обеих палат Федерального Собрания (ч.2 ст.108 Конституции РФ).

Закон о судебной системе  служит дальнейшему утверждению  концепции судебной власти, закрепленной в Конституции РФ. Признание этой концепции и ее полная реализация являются непременным условием формирования в России демократического правового  государства. Закон о судебной системе  РФ содержит ряд новых для законодательства о судоустройстве положений, предусматривает  установление некоторых организационных  механизмов, ликвидирующих пробелы  ранее действовавшего законодательства, новых институтов, существенно изменяющих структуру судебной системы. Таким  образом, тема судебной системы и  судов общей юрисдикции в современной  России очень актуальна, поскольку  суд среди других органов государственной  власти занимает особое место. Только суд своим решением может положить конец спору истца и ответчика, только суд может признать человека виновным в совершении преступления. Суд реализует права граждан  на обжалование действий должностных  лиц, рассматривает материалы о  некоторых видах административный правонарушений. Никакой другой орган  власти не правомочен выполнять эти  задачи.

 

1.ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ СУДОВ ОБЩЕЙ  ЮИСДИКЦИИ

 

 

К судам общей  юрисдикции относятся Верховный  Суд Российской Федерации, верховные  суды республик, краевые и областные  суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и  специализированные суды, а также  мировые судьи.

Задачи  судов общей юрисдикции:

- обеспечение  и защита нарушенных и (или)  оспариваемых прав, свобод и охраняемых  законом интересов физических  и юридических лиц, а также  прав и охраняемых законом  интересов Российской Федерации,  ее субъектов, федеральных органов  государственной власти, органов  государственной власти субъектов  Российской Федерации и органов  местного самоуправления;

- укрепление  законности и правопорядка, предупреждение  преступлений и иных правонарушений;

- защита  основ конституционного строя  Российской Федерации, ее целостности  и безопасности.

Всей  своей деятельностью суд способствует формированию уважительного отношения  к праву и суду, к правам, чести  и достоинству граждан, честного отношения к государственному и  общественному долгу, воспитывает  граждан в духе точного и неуклонного  соблюдения закона, ответственности  за свою Родину.

На  основе демократических принципов  осуществления судебной власти, закрепленных в Конституции Российской Федерации  и Федеральном конституционном  законе «О судебной системе Российской Федерации» Федеральный конституционный  закон от 31.12.1996 N 1-ФКЗ (ред. от 05.04.2005) "О судебной системе Российской Федерации" (одобрен СФ ФС РФ 26.12.1996) // СЗ РФ.- 1997.- N 1.- Ст. 1., в соответствии с возложенными на них задачами суды общей юрисдикции выполняют следующие  функции:

- осуществление  правосудия;

- контроль  законности и обоснованности  решений и действий государственных  органов и должностных лиц;

- изучение  и обобщение судебной практики;

- ведение  и анализ судебной статистики;

- разъяснение  действующего законодательства (по  вопросам их ведения);

- обращение  в Конституционный Суд Российской  Федерации запросом о проверке  закона или иного соответствующего  нормативного акта, примененного  или подлежащего применению в  рассматриваемом судом деле;

- разработка  предложений по совершенствованию  законов и иных нормативно-правовых  актов (по вопросам их ведения);

- иные  функции в соответствии с законодательством  Российской Федерации.

Осуществляя правосудие, суды общей юрисдикции рассматривают  и разрешают:

- в  порядке уголовного судопроизводства - все уголовные дела;

- в  порядке гражданского судопроизводства - все гражданские дела, за исключением  дел, подведомственных другим  судебным органам (Конституционному  Суду Российской Федерации, арбитражным  судам);

- в  порядке административного судопроизводства - дела об административных правонарушениях.

Полномочия, порядок образования и деятельности федеральных судов общей юрисдикции устанавливаются федеральным конституционным  законом.

 

 

 

 

 

 

 

 

2.ЗАРОЖДЕНИЕ СИСТЕМЫ СУДОВ ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ В РОССИИ

 

Одной из поворотных точек  в истории отечественного государства  и права неоспоримо стала судебная реформа Петра I – первая из череды реформ подобного рода.

Для того чтобы выстроить  систему судов общей юрисдикции законодателю первой четверти XVIII в. было необходимо, во-первых, структурно и функционально отделить органы правосудия от органов управления, а во-вторых, наделить эти органы правосудия соответствующим объемом юрисдикционных полномочий. Подготовка создания системы подобных судов велась в нашей стране на протяжении  1718 г. Здесь, прежде всего, необходимо отметить, что в качестве образца при основании системы судов общей юрисдикции законодатель использовал опыт судебного устройства Швеции, в которой в начале XVIII в. существовали три звена обособленных от административных органов судов общей юрисдикции – дистриктные, провинциальные и апелляционные суды.

Первое в истории отечественного государства и права структурное  отделение судебных органов от административных было закреплено в ст. 2 и 3 Закона от 19 декабря 1718 г. об укреплении инстанционности в судопроизводстве. В означенных статьях в качестве органов правосудия, обособленных от органов управления, определялись: ставшие судом первого (основного) звена «нижние» суды (городовые и провинциальные), ставшие судом второго звена надворные суды (гофгерихты) и ставшая судом третьего звена Юстиц-коллегия. При этом, если основание Юстиц-коллегии состоялось, еще согласно именного указа от 15 декабря 1717 г., то основание «нижних» и надворных судов – как раз согласно ст. 2 Закона от 19 декабря 1718 г. (дислокация гофгерихтов была дополнительно определена в именном указе от 8 января 1719 г.). И хотя судом четвертого (высшего) звена, согласно ст. 4 Закона от 19 декабря 1718 г., остался Правительствующий Сенат (являвшийся также административным и законосовещательным органом), вышеназванные суды первых трех звеньев образовали собой основной сегмент преобразованной судебной системы России.

Каким же образом происходил процесс формирования первой отечественной системы судов общей юрисдикции?  Для начала следует остановиться на вопросе о нормативном регулировании компетенции реформированных органов правосудия. Что касается Юстиц-коллегии, то ее компетенция была очерчена законодателем в принципиально важном для развития всей отечественной коллежской системы Законе от 12 декабря 1718 г. В названном Законе круг ведения Юстиц-коллегии регламентировался сколь емко, столь и исчерпывающе: «Судныя и розыскныя дела. В той же коллегии и Помесной приказ».

  Ключевое установление приведенного фрагмента – закрепление в ведении коллегии «судных и розыскных дел» – означало, что рассмотрению Юстиц-коллегии подлежали без исключения все уголовные («розыскные») и гражданские («судные») дела. Кроме того, законодатель особо подтвердил включение в структуру Юстиц-коллегии старинного Поместного приказа, в подсудности которого находились дела о дворянском землевладении (впервые вхождение данного приказа в состав Юстиц-коллегии было предусмотрено в высочайшей резолюции от 9 мая 1718 г. на доклад Юстиц-коллегии). Тем самым, следует констатировать, что в декабре 1718 г. законодатель наделил Юстиц-коллегию полномочиями суда общей юрисдикции.

В отличие от Юстиц-коллегии, круг ведения которой определял  законодатель, компетенция надворных  и «нижних» судов регулировалась в петровское время ведомственными актами. Первым из подобных актов явился выработанный Юстиц-коллегией и  доныне не публиковавшийся типовой  Наказ городовым судьям 1719 г. Согласно Наказу, к ведению городового суда были отнесены «судныя и розыскныя и сыскныя и протчия земския дела, принадлежащия до Государственной коллегии юстиции». Таким образом, по широте закрепленных в Наказе полномочий городовой суд также следует отнести к судам общей юрисдикции.

Менее подробно оказалась  в первой четверти XVIII в.  регламентирована компетенция надворных судов. Лишь в распоряжении Юстиц-коллегии от 15 июля 1719 г. об организации работы реформированных органов правосудия между иного оговаривалось, что юрисдикция гофгерихтов распространялась на «всякие судные и розыскные и прочие принадлежащие до Коллегии юстиции дела». Сходным образом в ст. 1 разработанного Юстиц-коллегией проекта Инструкции надворному суду от декабря 1722 г. было внесено предложение, что данный суд «должен в содержании… дел, принадлежащих до Юстиц-коллегии, поступать и решение чинить». Иными словами, судебные полномочия гофгерихтов признавались идентичными соответствующим полномочиям Юстиц-коллегии.

Между тем, структурно обособить  органы правосудия и наделить их надлежащими  полномочиями было еще полдела. Для  завершения построения системы судов  общей юрисдикции требовалось еще  и функционально размежевать  судебные и административные органы. А для этого, в свою очередь, следовало  лишить судебных функций органы управления. Как явствует из архивных материалов, принятию Петром I решения о функциональном отделении судебных органов от административных способствовал Генрих Фик.

В п. 4 записки 1718 г. «Краткое описание следующих губерний и в них обретающихся чинов» (посвященной сопоставлению местных органов власти России и Швеции) Г. Фик специально отметил, что шведские главы администраций провинций «до юстиции… не касаются, кроме [того], что все случающияся (к судебному вершению) надлежащия дела в суды отправляют». В противоположность этому, как с полным основанием констатировал Генрих Фик, российские губернаторы обладали не только всей полнотой административных полномочий, но и имели «суд и росправу полную».

Для преодоления подобной ситуации – исходя из стратегической установки следовать шведским образцам – Петр I решился полностью лишить местные органы общего управления издревле присущих им судебных функций. Наиболее радикальное установление по разграничению полномочий между административными и судебными органами законодатель внес в ст. 22 Инструкции или наказа земским комиссарам от января 1719 г.: «А что до юстиции в уезде принадлежит, то впредь губернатору или воеводе и земскому комиссару до онаго дела не иметь…».

В той же ст. 22 руководящим  должностным лицам местных органов  общего управления предписывалось –  совершенно в шведском духе – только оказывать органам правосудия необходимое  содействие: «губернатору или воеводе яко начальствующему всей губернии или провинции надлежит вышнему [надворному] суду вспомогать, …земскому комиссару яко нижнему начальнику в уезде нижнему суду вспоможение чинить». Зарубежное влияние здесь совершенно очевидно: известно, что в качестве источника для составления Инструкции земским комиссарам 1719 г. была использована шведская Инструкция дистриктным управителям 1688 г.

Что бы там ни было, рассмотренным установлением из ст. 22 Инструкции земским комиссарам 1719 г. ограничилось нормативное закрепление линии Петра I на функциональное обособление органов правосудия от органов управления. Как удалось установить, на протяжении 1719–1725 гг. ни законодатель, ни ведомственный нормотворец не продолжили более отмеченную линию. В итоге, осуществленное в нашей стране по шведскому образцу отделение судебных органов от административных не было, по справедливому суждению М.М. Богословского, «возведено на высоту отвлеченной идеи, откуда оно могло бы получить то значение юридического догмата, каким оно стало во второй половине XVIII века, и поэтому в глазах современников реформы оно имело значение случайной, а не существенной черты».

Все это не означало, однако, что охарактеризованные законодательные  акты и распоряжения, регламентировавшие компетенцию реформированных органов  правосудия и лишавшие судебных полномочий органы управления, остались мертвой  буквой. Как явствует из архивных источников и сведений, приводимых в литературе, в конце 1710-х–начале 1720-х гг. реформированные органы правосудия в самом деле начали функционировать в качестве судов общей юрисдикции, а местные органы общего управления в самом деле свернули традиционную судебную деятельность.

  Обратившись к материалам судебной практики петровского времени, можно увидеть, например, что в производстве городового суда Кашина в 1720 г. находились дела: об умышленном убийстве, о разбое, о нанесении побоев крестьянину чужим помещиком и т.п. В свою очередь, в Санкт-Петербургском провинциальном суде в 1721 г. разбирались дела: об установлении владельца «приводной коровы», о бегстве крестьянина (сопряженного с кражей хозяйской лошади), о словесном оскорблении (каковое выразилось в назывании жены истца «воровкою и куропаткою»). Сходная картина вырисовалась при ознакомлении с Записной книгой решений и приговоров Санкт-Петербургского надворного суда за 1720 г.

Что касается Юстиц-коллегии, то в ее производство в первой четверти XVIII в. поступали дела также весьма разнообразные по содержанию. Сообразно положению в реформированной судебной системе, Юстиц-коллегия выступала, прежде всего, в качестве апелляционной инстанции. Так, за 1719 г. коллегия вынесла в апелляционном порядке 46 решений и приговоров (главным образом по поместно-вотчинным делам). Что касается надворных судов, то они разбирали в ту пору дела как по первой инстанции, так и в качестве ревизионно-решающей и апелляционной инстанций.

Обращаясь к рассмотрению событий судебного строительства 1719–1720 гг., видится уместным затронуть  вопрос о том, как на практике происходили  свертывание судебной деятельности местных органов общего управления и передача соответствующих полномочий реформированным органам правосудия. Из архивных материалов и трудов предшественников очевидно, что процесс таковой  передачи далеко не всегда происходил беспрепятственно. Привыкшие к исстари  сложившемуся единовластию региональные и местные администраторы нередко  противились – в самых разнообразных  формах – утверждению на подведомственных территориях никак не подчиненных им новоявленных судей.