Курс лекций по "Международному частному праву"

    Установление содержания иностранного деликтного права производится российским судом исходя из правил официального толкования иностранного права (по правилам ст. 1191 ГК). Случаи ограничения применения иностранного права, закрепленные в ст. 1192, 1193 ГК, применяются и к спорам из деликтных обязательств. ВК и КТМ предусматривают специальные случаи ограничения применения закона места причинения вреда. Нормы ВК и КТМ имеют приоритетное применение перед нормами ГК, поскольку и ВК и КТМ являются специальными законами, регулирующими отношения в конкретной области, и в данном случае в соответствии с ГК действует принцип приоритета специального закона перед общим.

    Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. стран СНГ и система двусторонних договоров РФ о правовой помощи устанавливают однотипные коллизионные привязки к обязательствам из деликтов: генеральная – место совершения противоправного действия; субсидиарные – закон общего гражданства или домицилия сторон и закон суда. В договорах имеет место сужение сферы применения права государства гражданства за счет расширения применения закона страны проживания. Деликтные споры подчиняются юрисдикции страны, на территории которой имел место юридический факт, послуживший основанием для требования о возмещении вреда. Закреплено право потерпевшего предъявить иск в суде государства места жительства ответчика. Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с хозяйственной деятельностью, 1992 г. стран СНГ устанавливает исключительное применение права страны места совершения деликта.

    В разделе о внедоговорных обязательствах ГК закреплены нормы о применимом праве не только к деликтным обязательствам, но и к ответственности за ущерб, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги. Устанавливается право потерпевшего на выбор наиболее благоприятного для него закона: страны местожительства самого потребителя; страны места жительства или места нахождения лица, оказывающего услугу, или производителя; страны, где потребитель приобрел товар или получил услугу, т. е. «цепочка» коллизионных норм (ст. 1221 ГК). Если потерпевший не воспользовался предоставленной ему возможность выбора применимого права, то коллизионное регулирование осуществляется по общим правилам деликтных обязательств (п. 3 ст. 1221 с отс^1лкой к ст. 1219 ГК).

    В праве большинства государств к деликтам относится и неосновательное обогащение. Современное право содержит единое понятие неосновательного обогащения, которое включает в себя уплату несуществующего долга, получение недолжного, заключение «кабальных» соглашений и «тщетных договоров». С материально-правовой точки зрения неосновательное обогащение влечет за собой восстановление сторон в прежнее состояние (реституцию), возврат недолжно полученного и деликтную ответственность виновного лица. Для разрешения коллизионных вопросов обязательств из неосновательного обогащения применяются дифференцированные критерии выбора права, которые устанавливаются при помощи теорий локализации, наиболее тесной связи, существа отношения. Господствующей является выработанная в англо-американской судебной практике теория коллизионной привязки к месту обогащения.

    В соответствии с этой теорией российское право устанавливает, что к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения (ст. 1223 ГК), применяется право страны, где обогащение имело место. Возможна и автономии воли сторон, ограниченная правом выбора закона страны суда. Кроме того, применяется право существа отношения (п. 2 ст. 1223 ГК). К сожалению, российский законодатель не дает определения понятия «право существа отношения». К обязательствам, возникшим вследствие недобросовестной конкуренции, применяется право страны, рынок которой затронут такой конкуренцией (ст. 1222 ГК).

13.3. Унифицированные международно-правовые нормы деликтных обязательств

    В современном мире наблюдается тенденция интернационализации деликтных отношений, связанная с рас шире ни ем сферы международного использования объектов, являющихся источником повышенной опасности. Вследствие этого существует настоятельная необходимость разработки новых способов защиты прав потерпевшего и интересов предпринимателей. В данной сфере международных гражданских правоотношений возрастает роль международных многосторонних конвенций.

    Международно-правовой режим возмещения вреда обладает особой спецификой. Это наглядно демонстрируют нормы Конвенции об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами на поверхности Земли, 1952 г. и Международной конвенции о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения моря нефтью 1969 г., предусматривающие: 1) ограничение объема компенсации; 2) преобладание унифицированных материально-правовых норм; 3) установление объективной (абсолютной) ответственности деликвента; 4) введение системы мер обеспечительного характера; 5) определение «потолка» ответственности. Конвенции устанавливают более строгие основания ответственности, чем ответственность по принципу вины. Освобождение от ответственности возможно только при действии обстоятельств, подпадающих под понятие непреодолимой силы.

    Особой сложностью отличается проблема возмещения вреда, связанного с загрязнением окружающей среды, либо аварией на АЭС, поскольку вредоносные последствия деяния, совершенного на территории одного государства, распространяются на территорию других. Существуют многосторонние соглашения в этих областях: Парижская конвенция об ответственности в отношении третьих лиц в области атомной энергетики 1960 г., Брюссельское соглашение об ответственности владельцев атомных судов 1962 г., Венское соглашение о гражданско-правовой ответственности за ядерный ущерб 1963 г. Приведем основные положения этих Конвенций: 1) сочетание унифицированных материальных и коллизионных норм; 2) исходный принцип – компетентность судов государства, на территории которого произошло соответствующее действие. Генеральная коллизионная привязка – право страны суда; субсидиарная – право государства, ответственного за ядерную установку, или право государства места нахождения установки; 3) капитализация ответственности на опера-торе ядерной установки; 4) принцип ответственности при отсутствии вины деликвента (абсолютная ответственность); 5) ограничение ответственности по размеру и времени; 6) установ-ле ние си с те мы финансового обеспечения, вклю ча ю щей в себя обязательное страхование, государственное возмещение и определение пределов ответственности страховщика и государства.

    Гаагские конвенции о праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям, 1971 г. ик ответственности изготовителя, 1973 г. содержат сложную систему унифицированных коллизионных норм, сочетающих различные коллизионные привязки. В Конвенциях предпринята попытка установить гибкое коллизионное регулирование при помощи дифференциации и множественности коллизионных привязок, сужения применения права страны места совершения деликта, закрепления специальных критериев применения определенных коллизионных норм.

    Международная деликтная ответственность регулируется: Конвенцией о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами, 1972 г.; Европейской конвенцией о гражданской ответственности за ущерб, причиненный автотранспортом, 1973 г.; Резолюциями Комитета министров ЕС об обязательном страховании гражданской ответственности и о компенсации за телесные повреждения или смерть. Все эти акты содержат и унифицированные материально-правовые, и коллизионные нормы, определяют условия применимого права. 
 

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС

Тема 14. СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО ГРАЖДАНСКИХ ДЕЛ С ИНОСТРАННЫМ ЭЛЕМЕНТОМ

14.1. Понятие международного гражданского процесса

    МГП – это совокупность вопросов процессуального характера, связанных с защитой прав иностранных физических и юридических лиц в судах и арбитражах. Понятие «МГП» имеет условный характер. Слово «международный» имеет то же значение, что и в МЧП: оно означает наличие гражданского правоотношения, отягощенного иностранным элементом. Сфера действия МГП:

    1) международная подсудность гражданских дел;

    2) гражданско-процессуальное положение иностранных частных лиц (физических и юридических), иностранного государства, международных организаций;

    3) судебные доказательства в делах с иностранным элементом;

    4) установление содержания применимого иностранного права;

    5) исполнение иностранных судебных поручений;

    6) признание и принудительное исполнение иностранных судебных решений;

    7) нотариальные действия, связанные с защитой прав и интересов участников международного гражданского оборота;

    8) рассмотрение гражданских дел в порядке арбитража;

    9) принудительное исполнение иностранных арбитражных решений.

    МГП представляет собой часть национального гражданского процесса, связанную с разбирательством гражданско-правовых споров с иностранным элементом.

    В российской правовой доктрине МГП долгое время считался частью науки МЧП и включался в его структуру. Эта точка зрения до сих пор присутствует в отечественной правовой науке. Действительно, МЧП и МГП имеют общее происхождение, тесное взаимодействие и взаимозависимость. В МЧП и МГП действуют общие материально-правовые, коллизионные и процессуальные институты: национальный режим в сфере гражданской и гражданской процессуальной правоспособности; иммунитет государства в гражданском процессе и его собственности в гражданском праве; применение оговорки о публичном порядке; принцип взаимности и право на реторсии. Однако все это не дает оснований для объединения МЧП и МГП. Их взаимосвязь и взамозависимость очевидны, но МЧП представляет собой самостоятельную отрасль права, а МГП входит в структуру национального гражданского процесса. МЧП и МГП являются самостоятельными и обособленными отраслями права и правовой науки.

    Принцип «закон суда» в МГП является его фундаментом, центральным ядром. Общепризнанное начало национального гражданского процесса – применение только своего собственного процессуального права, в том числе и при рассмотрении дел с иностранным элементом. В современной практике наблюдается тенденция отказа от применения только национального процессуального права. Общепринятые исключения: определение гражданской процессуальной дееспособности иностранцев по их личному закону; возможность применения иностранных процессуальных норм в связи с исполнением иностранных судебных поручений. Основаниями применения иностранного процессуального права выступают не нормы национальных законов, а положения международных договоров.

14.2. Источники международного гражданского процесса

    Основным источником международного гражданского процесса является национальное законодательство, в первую очередь гражданско-процессуальное и гражданское. Нормы МГП в российском праве закреплены в ГПК, ГК, СК, АПК, Регламенте МКАС и МАК. Нормы российского МГП частично кодифицированы – АПК (гл. 31–33) и ГПК (разд. V). Недостатками кодификации российского МГП являются: неполнота регулирования специфики рассмотрения споров с иностранным элементом в специальных разделах ГПК и АПК; наличие норм МГП в разных разделах ГПК и АПК; постоянная необходимость применения в сфере МГП общих норм процессуального законодательства.

    Гражданско-процессуальное законодательство выступает основным источником национального МГП в праве большинства государств (Аргентина, Болгария, Италия, Польша, Португалия, Румыния, ФРГ, Франция). В некоторых государствах приняты единые законы о МЧП и процессе (Албания, Венгрия, Венесуэла, Чехия). Особенности англо-американских источников МГП заключаются в общей специфике системы общего права – главенствующую роль среди источников права вообще играет судебный прецедент.

    Международныедоговоры также являются источниками МГП. Среди универсальных многосторонних международных договоров следует отметить: Гаагскую конвенцию по вопросам гражданского процесса 1954 г.; Венскую конвенцию о дипломатических сношениях 1961 г.; Нью-Йоркскую конвенцию о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г.; Европейскую конвенцию о внешнеторговом арбитраже 1961 г.; Гаагскую конвенцию об отмене требования легализации иностранных официальных документов 1961 г. Примерами региональных международных договоров, в которых регулируются вопросы МГП, являются: Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. стран СНГ, Кодекс Бустаманте, конвенции ЕС (Брюссельская, Лугано и др.). Основную роль среди международно-правовых источников МГП играют двусторонние договоры: о взаимном признании и исполнении судебных и арбитражных решений, консульские конвенции, соглашения о торговле и мореплавании, договоры о правовой помощи.

14.3. Общие начала процессуального положения иностранных лиц в гражданском судопроизводстве

    В праве большинства государств определение гражданско-правового и гражданско-процессуального положения иностранцев основано на принципе национального режима. Практически везде закреплено право иностранцев на судебную защиту и свободный доступ в суды. Однако в праве западных государств уже давно существует институт cautio iudicatum solvi (судебный залог), т. е. возложение на истца-иностранца обязанности предоставить обеспечение судебных расходов, которые может понести ответчик в случае отказа истца от иска или проигрыша им процесса (Франция, Испания, Австрия, ФРГ, Великобритания, Польша, Чехия).

    Во всех этих государствах предусмотрена возможность освобождения иностранцев от внесения залога на основе принципа взаимности, закрепленного в международных соглашениях. Основания освобождения иностранцев от внесения залога закреплены и в национальном законодательстве: на основе принципа взаимности; при наличии у истца-иностранца имущества на территории страны суда (в первую очередь – недвижимости); постоянное проживание в стране суда; «право бедности». В российском законодательстве отсутствует институт cautio iudicatum solvi – истцы-иностранцы освобождены от бремени судебного залога в российских судах независимо от взаимности.