Дезориентирующее  воздействие оказала на Сталина  и готовность Японии в апреле 1941 г. подписать с Советским Союзом пакт о нейтралитете. Сделано это было после визита японского министра иностранных дел Мацуоки в Германию, его встреч там с Гитлером. Сталин, видимо, считал, что если бы Германия собиралась в скором времени напасть на СССР, то Гитлер в какой-то мере проинформировал бы об этом Мацуоки и тот не стал бы стремиться к подписанию договора с Советским Союзом. В случае войны с СССР Германия, по мнению Сталина, должна была создать угрозу открытия второго фронта против СССР на Дальнем Востоке. Здесь Сталин явно просчитался. Гитлер был уверен в успехе своего молниеносного «восточного похода» без содействия Японии.

     Большую тревогу вызвало у Сталина  сообщение о перелете Гесса в Англию. В связи с имевшейся у него информацией о планах Германии относительно СССР он стал подозревать, что через Гесса англичане смогут договориться с немцами, что дало бы возможность Гитлеру повернуть свои военные усилия на Восток. По указанию Сталина всем находившимся в СССР иностранцам после эпизода с Гессом было запрещено выезжать за пределы Москвы. Прошло несколько недель, но никаких соглашений между Англией и Германией не последовало. Это успокоило Сталина. Он остался верен своим прежним взглядам на характер возможных действий Германии.

     Среди советского руководства, как свидетельствуют  публикации мемуаров и других материалов, имелись отдельные лица, которые более правильно оценивали сложившуюся к лету 1941 г. военно-политическую ситуацию, догадывались об истинных намерениях Германии. Однако они, с одной стороны, не располагали достаточным количеством убедительных данных, с другой стороны, им не хватало настойчивости и смелости, чтобы противопоставить Сталину свою точку зрения. Поступившая информация о приготовлениях Германии к войне против СССР была отрывочной, неполной, зачастую противоречивой. Трактовать ее можно было по-разному. Единого органа, который бы обобщал всю поступавшую информацию, в то время не было, что сказывалось отрицательно. В высшем эшелоне военного руководства после репрессий 1937—1938 гг. создалась обстановка, когда противопоставление Сталину своей оценки военно-политической ситуации означало не просто лишение занимаемого поста, а скорее всего арест, осуждение и гибель с клеймом врага народа. Такая обстановка сдерживала людей, сковывала их инициативу, заставляла подстраиваться под мнение Сталина иногда вразрез с собственными убеждениями. Многие руководящие деятели были выдвинуты Сталиным. Они чувствовали себя обязанными ему своими высокими постами и полученными с ними благами, которые не хотели терять. Поэтому поступавшую через них информацию они преподносили так, чтобы она не расстраивала Сталина, соответствовала его убеждениям. Так, начальник разведуправления Генштаба Ф. И. Голиков ¹⁴20 марта 1941 г. представил Сталину доклад, в котором сообщалось о создании для войны против СССР трех армейских групп вермахта. Но в конце доклада он сделал вывод в угоду Сталину: «1. На основании всех приведенных выше возможных вариантов действий весной этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира. 2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо рассматривать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки». Аналогичным образом действовал и командующий Западным особым военным округом Д. Г. Павлов¹⁵. За две недели до начала войны он доложил Сталину, что сведения о сосредоточении германских войск вдоль наших границ являются провокационными.

     Наконец, культ Сталина, постоянное восхваление  его как мудрого вождя, который все знает и все может, порождали у многих окружавших его людей искреннюю веру в то, что Сталин во всех делах умнее и дальновиднее их. Они полагали, что он более правильно оценивает складывавшуюся ситуацию, больше знает о планах наших .противников. «... Слушая И. В. Сталина,— вспоминал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков¹⁶,— я как-то невольно заражался его убежденностью и верил, что, вопреки всем признакам, войну с Германией удастся на какой-то период оттянуть, а возможно, и вовсе избежать»¹⁷. Сталин, однако, в оценке обстановки оказался близоруким. Он не стремился к всестороннему анализу поступавшей информации, потворствовал славословию по своему адресу. Все это порождало субъективизм, уход от реальности и прожектерство.

     Чрезмерная  вера Сталина в свой прогноз, в свое понимание военных и политических процессов, нежелание изменить свои оценки вопреки объективным данным разведки были решающими факторами, приведшими к просчетам в определении сроков нападения Германии на СССР. Большая доля вины за эти просчеты и за неподготовленность Советских Вооруженных Сил к отпору внезапного нападения немецко-фашистских войск падает также на тогдашнее руководство Наркомата обороны и Генерального штаба.

     Советское военное руководство в своем  большинстве находилось еще в плену устарелых представлений о способах ведения войны в начальный период. Оно полагало, что в возможной войне между Германией и СССР главные силы вступят в сражение не сразу, а через несколько дней. Первоначально же будут вестись лишь приграничные бои ограниченными силами. Это время предполагалось использовать для оперативного развертывания имевшихся вооруженных сил и проведения всеобщей мобилизации подготовленных резервов.

     Высший  командный состав Красной Армии  после окончания советско-финляндской войны сделал упор на обучение войск преодолению глубоко эшелонированной обороны противника. Изучению опыта кампаний первого периода второй мировой войны, особенно способов вооруженной борьбы в Польшей во Франции, должного внимания не было уделено, что отразилось в практической деятельности руководства Красной Армии. Наши войска, даже входившие в состав армий прикрытия, не были научены эффективной борьбе с танками, не имели достаточного количества противотанковых средств, не готовили местность в противотанковом отношении. Пренебрежительное отношение наблюдалось и к противовоздушной обороне войск.

     Если  бы высший командный состав Красной  Армии был более квалифицированным, лучше разбирался в характере возможной войны, многое можно было бы сделать для отражения мощных немецко-фашистских ударов и без указаний Сталина. Ведь о сосредоточении Германией своих войск на востоке всем было хорошо известно. Несмотря на это, советские укрепления вдоль западной границы и естественные оборонительные рубежи по рекам Западный Буг, Неман и другим оказались без войск, а дислокация советских сил в приграничных военных округах не соответствовала тем задачам, которые им предстояло выполнять в случае фашистского нападения.

     Излишнюю  самоуверенность у советского военного руководства порождали и количественные показатели Советских Вооруженных Сил. Их численность за период с 1 сентября 1939 г. по 21 июня 1941 г. увеличилась почти в три раза и к началу войны достигла 5,7 млн. человек. Советский Союз имел больше самолетов, танков и артиллерии, чем Германия. Основываясь прежде всего на количественных показателях, советское командование переоценивало возможности своих войск, считало, что они не только сумеют отразить нападение вермахта, но и быстро его разобьют в случае необходимости. Это мнение всячески популяризировалось средствами информации. В действительности советские войска сильно уступали немецким в умении эффективно использовать находившиеся в их распоряжении оружие и военную технику, вести вооруженную борьбу в соответствии с требованиями современной войны. Низок был профессиональный уровень советского командного состава, войска не освоили многие передовые способы вооруженной борьбы, много недостатков наблюдалось в управлении войсками, боевом и материально-техническом обеспечении.

     Именно  качественное, а не количественное превосходство немецко-фашистских войск оказалось решающим в начальный период ВОВ.

Заключение.                                

     Что привело к ВОВ? – на этот вопрос в историографии нет общепризнанного ответа. Некоторые историки утверждают, что война Германии против СССР была вынужденной, так как Сталин намеревался нанести удар по Третьему рейху. Это мнение обычно обосновывается тем, что СССР в 1941 г. сосредоточил на своих западных границах огромные силы. Действительно, в приграничных округах насчитывалось 14 200 танков (из них 10 500 легких) и 9200 боевых самолетов. У противника было 2900 танков и 4900 самолетов. Говорят, что у Гитлера не выдержали нервы и он решил двинуть свои дивизии на Москву. Имеющиеся в нашем распоряжении источники не позволяют со всей определенностью ответить на поставленный вопрос; тем не менее очевидно, что нацистская Германия — безотносительно к замыслам Сталина — готовила агрессивную войну против СССР; то, что произошло 22 июня 1941 г., было бы не совсем правильно называть превентивным ударом. Речь шла об осуществлении давно разработанного плана завоевания территорий, которые должны были обеспечить — по мнению руководства NSDAP —экономическое процветание и стратегическую безопасность Третьего рейха. Была ли наша страна готова к войне? Отмечают, что в советское время преобладало стремление отвечать на этот вопрос неопределенно. Чаще всего поражения первых месяцев войны объясняли тем, что история отвела нам слишком малый срок для переоснащения Красной армии, ее перевооружения. Однако в последнее время появились материалы, которые говорят о том, что Советский Союз накануне войны имел объективные возможности для отпора врагу. Логично предположить, что причины поражений в начале войны состояли не в том, что была плохой армия, а в ошибках руководства страны. Народ своим трудом создал достаточно ресурсов, чтобы отразить первые удары нацистов. СССР готовился к войне 20 лет, а Гитлер — 9. В 1935—1937 гг. в четыре раза возросло производство самолетов и танков по сравнению с 1930—1931 гг.; в три с лишним раза — артиллерийских орудий. В конце мая 1941 г. начался призыв в армию из запаса (около 800 тыс. человек). Были досрочно выпущены курсанты военных училищ. 12—15 июня 1941 г. западные пограничные округа получили приказ выдвинуть ближе к границе все дивизии. 19 июня было дано указание выделить полевые управления и вывести их на полевые командные пункты. Было принято решение вывести часть сил Балтийского флота из Лиепаи и Талина в более безопасные места базирования. Общая численность наших войск составила более 5 млн. человек; более половины из них — в западных приграничных округах, где было также 1800 тяжелых и средних танков, 37 500 орудий и минометов, 1450 самолетов, – подчеркивает один из ветеранов войны. Подобная аргументация не кажется безупречной, но заслуживает внимания. Было ли нападение Германии на СССР внезапным? Вряд ли нападение Германии на СССР можно назвать внезапным. Вероятность столкновения двух держав была достаточно велика, и этого не могли не понимать советские руководители. О планах нацистов неоднократно сообщала разведка — например, Рихард Зорге из Японии. На донесении военного атташе во Франции генерала Суслопарова от 21 июня 1941 г. о том, что нападение назначено на 22 июня, имеется резолюция Сталина: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его». Есть и другие подобные примеры. Вот строки из резолюции Л.Берия: «Секретных сотрудников “Ястреба”, “Кармен”, “Верного” за систематическую дезинформацию стереть в лагерную пыль... Остальных строго предупредить». Незадолго до нападения Германии на СССР под предлогом поиска могил немецких солдат, погибших в годы первой мировой войны, на советской территории действовали 60 немецких разведгрупп. С октября 1940 по 10 июня 1941 г. границу СССР нарушили 185 самолетов Германии. О том, что готовится и вот-вот начнется война с СССР, сообщали и немецкие солдаты- перебежчики. Всё это не позволяет считать нападение Германии на СССР внезапным.

Список  литературы

1. Бережков  В.М. «Страницы дипломатической истории», М. 1982 г. / http://militera.lib.ru/memo/russian/berezhkov_vm2/index.html
2. Боффа Д. «История Советского Союза», М.: Научное издание 1990 г.
3. Волков В.К. «Советско-германские отношения  во второй  половине  1940 г.».: Инфра-М, 1998г.
4. Гареев М.А. О неудачах наступательных операций советских войск в Великой Отечественной войне. // Новая и новейшая история 1994 №1.
5. Дайниченко П. «Империя. От Екатерины II до Сталина» М.: ОЛМА Медиа Групп 2008г.
6. Дашичев В. И. «Агрессия против СССР». М.: Наука 1973 г.
7. История России. Учебник.  / А.С. Орлов, В.А. Георгиев, Н.Г. Георгиева, Т.А. Сивохина. – М.: Проспект. 2003.
8. Кацва Л. Советский Союз накануне Великой Отечественной войны. АСТ-Пресс, 1999г.
9. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс в 3-х книгах. М.: Мысль, 1993. Кн. 2.

Приложение  А

    Рис. 1 Франц Гальдер Рис. 2 Федор фон Бок

    Рис. 3 Вильгельм Кейтель Рис. 4 Геббельс

Приложение  Б

    Рис. 1 Вячеслав Молотов Рис. 2 Филипп Голиков

    Рис. 3 Георгий Жуков Рис. 4 Дмитрий Павлов