Грюнвальдская битва

По  другую сторону, покуда крестоносцы  пели, литовцы Витовта не зевали. Великий Князь перегруппировал полки литовцев и тех татар, которые не покинули поле битвы, и вернул их в гущу сражения. Крестоносцы празднуют слишком рано! Давайте покажем им, на что способны литовцы. Они могут начинать молиться за свои души, потому-что у них не будет достаточно времени сделать это, когда мы придем! - прокричал Витовт своим рыцарям и с яростью врезался в гущу сражения, как настоящий вихрь. В первой же линии мечом он мгновенно сразил наповал двух крестоносцев.

Крики вернувшихся литовцев услышали поляки и чехи, и это вернуло им прежний боевой дух. Только сейчас, в два часа, в самое жаркое время этого затянувшегося дня, жесткий стратегический план Ягелло и его двоюродного брата начал давать ощутимые результаты. Немецкие и другие храбрые рыцари со всего мира с самого утра потели в седле, а некоторые из них уже почувствовали усталость, особенно те, кто преследовал татар.

Когда Ягелло увидел своего двоюродного брата, вернувшегося в бой, он двинул на поле битвы ту часть рыцарей, которые  еще не участвовали в сражении. Когда эти свежие полки вступили в бой, линии крестоносцев медленно попятились назад.

Великий Магистр, увидев это, бросил на помощь крестоносцам свой личный резерв. Теперь битва превратилась в рукопашную схватку между отдельными воинами, сражающимися друг против друга, между отдельными всадниками, пытавшимися сбросить друг друга с лошади. Битва шла с переменным перевесом то в одну, то в другую сторону.

Обеспокоенный немецкий командир сообщил Великому Магистру: "Я проскакал везде, сир, и могу заверить вас, что польские и литовские пехотинцы еще не вступали в бой. Они наверно скрываются в этом проклятом темном лесу. Мы должны их уничтожить". "Не волнуйтесь, мы побеждаем. Полагаю, скоро мы раздавим их. Пехота не выступит, они боятся нас".

Было  почти шесть часов, когда Ягелло переехал на другую позицию на холме у Лодвигово, поближе к полю боя. Вдруг внезапно польский король подал сигнал и из темного леса начали появляться польско-литовские крестьяне. Сначала осторожно, затем переходя на бег и размахивая своим жалким деревянным оружием, и, наконец, устремились вперед с грозным криком, как при охоте на медведя. Подходя все ближе и ближе, громкими и резкими криками запугивая крестоносцев, которых на этот раз не было видно. Не было видно ни белых коней, ни одетых в белое рыцарей, только многотысячная толпа пехотинцев, похожая на кучу рассвирепевших муравьев, наступала на крестоносцев. Несмотря на то, что многие из них были убиты крестоносцами, армия пехотинцев не прекращала двигаться вперед.

Теперь  крестоносцам пришлось столкнуться и с рыцарями и с пешими воинами. Кровь и лежащие повсюду тела препятствовали движению рыцарей. Повсюду были слышны отчаянные вопли умирающих в агонии. Поляки и союзники делали успехи. Упрямая пехота заставила нервничать крестоносцев, и они уже не понимали с кем им сражаться в первую очередь.  
Пехота крестоносцев была разгромлена намного раньше из-за плохой стратегии фон Юнгингена. Отчаянные крики раздавались среди крестоносцев. «Бог, который ведет нас», - крикнул Куно фон Лихтенштейн, - «избавь меня от этих проклятых мух!». 
Фон Юнгинген стоял с бледно-мертвым лицом и пересохшим горлом, понимая, что это будет битва на смерть и что его рыцари могут проиграть. Союзники побеждали и теснили крестоносцев отовсюду. Многие из них лишились сил или были убиты. 
«Пришло время, когда мы должны защитить дело Иисуса Христа ценой собственной жизни! За мной!» Без колебаний он погнал свою лошадь к месту боя и 16 немецких полков, размахивая знаменами, последовали за ним.

Этот  налет был опасен для Ягелло, так как он находился поблизости, и знамя с белым орлом могло выдать его, как короля. Рядом с ним находилось меньше рыцарей, по сравнению с количеством крестоносцев брошенных в бой Великим Магистром. Крестоносцы наверняка заметили знамя с орлом, но поспешили за своим командиром, оказать помощь своим рыцарям. Однако один рыцарь, Леопольд фон Кокеритц (или Dypold Kokeritz von Dieper), отделился от своих товарищей, чтобы в одиночку напасть на Ягелло, вероятно заметив знамя.  
Возможно, фон Кокеритц узнал Ягелло по лицу или по одеянию и решил совершить дерзкое нападение. Король был готов защитить себя, но безоружный секретарь короля, Збигнев из Олешниц опередил его и при помощи своей лошади сбросил немецкого всадника наземь. Другие рыцари поспешили убить крестоносца, прежде, чем он смог бы подняться с земли и крикнуть своим товарищам о том, что здесь находится польский король.

Тем временем 16 полков крестоносцев достигли места боя, чтобы оказать помощь своим соратникам против натиска  противника. Сдавленные со всех сторон крестоносцы отступали к своему Великому Магистру, но Витовт Великий немедленно приказал своим войскам ослабить давление в центре и укрепить на флангах, с тем, чтобы окружить крестоносцев, которые продвигались по направлению к центральной линии союзников. Все множество польских полков напало на крестоносцев, и теперь начался заключительный этап смертельной битвы. Медленно, как безжалостные щупальца гигантского осьминога, отряды литовцев, поляков, чехов, русских, татар и молдаван окружали крестоносцев. Когда круг замкнулся, началась настоящая резня. Копья, кинжалы, пики, косы, алебарды и копыта лошадей, задыхающаяся сила обезумевшими рук - все это в вместе сокрушило немецкую мощь, которая еще вчера казалась непоколебимой.

Пехота, состоящая в основном из сельских жителей, сражалась с фанатизмом, полным ненависти и мести за разрушенные набегами крестоносцев деревни, где многие из их друзей были убиты этими людьми Бога.

Теперь  окружение подошло к концу. Даже 16 новых полков, не смогли помочь крестоносцам в этой ситуации. Витовт Великий разил каждого, сопротивлявшегося крестоносца. Своим криком он поддерживал союзников, которые как пчелы все больше наседали на несчастных крестоносцев. Но битва все еще была ужасной. Крестоносцы длинными мечами изрубили многих легковооруженных солдат, но большинство из нтх были сбиты с толку. Их белые одежды окрасились а красное из-за количества крови, находившейся на земле и лошадях. Крестоносцы, желая лучше видеть происходящее, скидывали тяжелые шлемы, только для того, чтобы их головы были разбиты множеством польского оружия.

Литовцы атаковали крестоносцев на левом  фланге, поляки - справа. Круг был настолько  плотным, что вряд ли кто-то смог бы из него выйти. Крестоносцы сражались  храбро и очень упорно. Не желая  признавать свое поражение, они продолжали отчаянную борьбу. Великий магистр, при поддержке фон Валленрода и шести своих храбрейших рыцарей, пытался сдержать крестьян и напористых рыцарей. Но их было слишком много, и он был побежден. Огромная толпа напала на немецкого лидера, сдавливая его со всех сторон. Он был смертельно ранен, но успел прокричать: "Иисус спаси меня!" Во время предсмертной агонии он уже знал, что его крестовый поход для разгрома польско-литовского государства и захвата Восточной Европы не удался.

В то же время храбрый поляк схватил флаг Тевтонского ордена из рук фон Валленрода. Князь Витовт Великий, находившийся поблизости во время убийства Великого Магистра вскинул вверх руки и закричал: «Победа!».

Со  своей выгодной позиции Ягелло имел хороший обзор. Можно было видеть продолжение дикой схватки, и можно было слышать пение, но на этот раз пение поляков и литовцев. Отчаянные молитвы окруженных крестоносцев также были слышны, просящие помощи у Бога. Теперь, когда Великий Магистр был повержен, многие потеряли мужество и бросали оружие в поисках спасения. Но не было никакой надежды для этих несчасных, приехавших со всей Европы для борьбы с «язычниками».

В семь часов 20 минут, когда до заката оставалось полчаса, с полным разгромом  этих 16 немецких полков и тех, кто был вместе с ними, завершилась последняя фаза сражения . Теперь началась охота за теми немногими выжившими, кто искал за помощи в лагере крестоносцев, где немногочисленная пехота и несколько уцелевших рыцарей готовились оказать помощь своим товарищам.

Армия поляков и литовцев, очень быстро захватила лагерь крестоносцев. Те не ожидали, что уставший противник  сможет приблизиться к лагерю так  близко, но у Ягелло даже на этом последнем  этапе были свежие подкрепления, которые  он смог бросить в бой. Опять началась новая резня, и те, кто был безоружен и просил пощады, были взяты в плен.  
Некоторые крестоносцы, в одиночку или небольшими группами, пытались скрыться через лес, но, заблудившись, были схвачены или убиты союзниками. Только около 1400 крестоносцев смогли покинуть поле боя и добраться до Мальборка.

В лагере крестоносцев было много вина и много наручников, чтобы побежденных  язычников как собак доставить  в Мальборк. Наверняка крестоносцы  не сомневались в победе. Витовт отдал приказ сжечь все, что имеет отношение к крестоносцам и заковать в наручники нескольких пленных крестоносцев. «Наденьте их так, чтобы они почувствовали, каково это быть прикованными как собака и чтобы они узнали, что чувствовали наши бедные соотечественники, захваченные в плен во время налетов на наши деревни, и отведенные в страшные тюрьмы Мальборка», - крикнул Витовт Великий. Ягелло приказал вылить вино на землю, так как не хотел, чтобы его люди были пьяны, но имели силы на следующий день, когда знамена крестоносцев будут брошены к ногам победителей. И вот на земле вино смешалось с кровью. По словам некоторых рыцарей, там было так много крови, что она залила весь красивый зеленый ландшафт Грюнвальда. На общем пейзаже были видны тысячи лежащих на земле тел, за души которых молились священники. Это было удручающее зрелище.

Следующий день стал великим днем для победителей. Первым делом король отправился навестить  раненых с обеих сторон. Враги  уже были без наручников, так как  победители считали, что эти люди были человеческими существами, а не животными, несмотря на то, как они их ненавидели. Рыцарский дух наполнял сердца храбрых литовцев и поляков.

Вскоре  два великих вождя, Витовт Великий  и Ягелло, окруженные великолепной свитой, отправились на поле битвы  посмотреть, как одно за другим вражеские знамена падают на землю. Польской стороной было захвачено 39 знамен, а литовскими войсками – 10 знамен . 1400 крестоносцам, уцелевшим благодаря счастливой случайности, удалось спасти всего лишь семь знамен, и это было для них успехом.

Позже некоторые из заключенных были приведены для опознания погибших. 
Там было тело Великого Магистра, и Ягелло посмотрел на него и сказал:  
«Так это тот, кто хотел покорить нас и сделать рабами своего ордена. Пусть его тело покроют пурпуром и похоронят с честью».

Там лежали тела величайших героев: фон Лихтенштейна, Шварценберга, фон Валленрода, а из иностранных рыцарей был Яромир из Праги, Габор из Буды - предводитель венгров, Ричард Йорк и некоторые другие.

28 000 крестоносцев и их подручных  пало в предыдущий день. Из 60 лидеров ордена, погибло около 50. Это было полное поражение Тевтонского ордена, который так никогда и не оправился после этой тяжелой битвы. Среди крестоносцев погибло 209 рыцарей. А с польской стороны было убито 12 рыцарей, наряду с несколькими другими союзными рыцарями. Более чем две трети пехотинцев из Литвы и Польши, а также более 100 татар сложили свои головы. Общее число жертв польско-литовской армии неизвестно, но по приблизительным подсчетам погибло около 20000 человек, защищая свою любимую Родину от варварских крестоносцев.

Татары, которых было очень не много, стали  предметом клеветы, потому, что священник  Антон Грабенер из Любека, не принимавший  участия в сражении, направил лживый доклад во все европейские столицы. Доклад информировал европейские дворы, что полки защитников христианства потерпели поражение только потому, что языческие народы Ягелло и его двоюродного брата Витовта поддерживали 100 000 татар.  
Это конечно совершенно не соответствовало действительности. Там в лесу по-настоящему было только 1500 татар, и то сбежавших впоследствии! Однако главные военные державы того времени, Англия и Франция, имевшие проблемы друг с другом, оставили Польшу в покое, сделавшись осторожными после страшного поражения, нанесенного крестоносцам. Папа не ожидал, что такое может случиться.

1 февраля 1411 года обеими сторонами  был подписан мирный договор.  Поляки и литовцы возвратили  некоторые территории, в том числе  Жемайтию, и часть Поморья (Померании), но Мальборк оставался в руках  немцев. Конечно, Тевтонский орден заплатил деньги в качестве компенсации полякам, и все заключенные были освобождены. После этого слабый Тевтонский орден не мог быть угрозой Польше и Литве, но продолжал держать в своих руках грозную крепость Мальборк.

Витовт  Великий станет известным в последующей литовской истории как спаситель нации и Восточной Европы, а в глазах польских историков таким же символом станет Ягелло. Грюнвальдская битва является самой важной битвой в истории обеих стран. Другая важная битва произошла у Вены в 1683 году. Тогда поляки освободили Европу еще раз благодаря гусарам Яна Собеского, разгромившим турок, но битва при Грюнвальде по-прежнему является наиболее важным сражением для поляков. В результате этой грозной, возможно самой беспощадной из когда-либо происходивших битве, Восточная Европа не была германизирована, а в последующие века расцвели польская и литовская культуры.