Индустриализация в СССР 1920 год

ВВЕДЕНИЕ

Во второй половине 20-х годов важнейшей  задачей экономического развития стало  превращение страны из аграрной в  индустриальную, обеспечения ее экономической  независимости и укрепление обороноспособности. Неотложной потребностью была модернизация экономики, главным условием которой являлось техническое совершенствование всего народного хозяйства.

В декабре 1925 г. на Х1У съезде Коммунистической партии был рассмотрен вопрос индустриализации страны. На съезде шла речь о необходимости  превращения СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую их. Для этого необходимо было максимально развивать производства средств производства, обеспечения экономической независимости страны, а также создать социалистическую промышленность не основе повышения ее технического оснащения.

Главное внимание в первые годы уделялось  реконструкции старых промышленных предприятий. Одновременно строились  новые заводы (Саратовский и Ростовский заводы сельхоз. машиностроения), началось сооружение Туркестано-Сибирской железной дороги и Днепропетровской гидроэлектростанции. Развитие и расширение промышленного  производства почти на 40% велось за счет ресурсов самих предприятий.

Осуществление политики индустриализации потребовало  изменений в системе управления промышленностью. Наметился переход  к отраслевой системе управления, укреплялась централизация сырья, рабочей силы и производимой продукции.

Сложившиеся в 20-30 годах формы и методы управления промышленностью стали частью механизма  хозяйствования, сохранявшегося в течение  длительного времени. Для него была характерна чрезмерная централизация, директивное командование и подавление инициативы с мест. Не были четко  разграничены функции хозяйственных  и партийных органов, которые  вмешивались во все стороны деятельности промышленных предприятий.

Жесткий политический режим 30-годов, один из элементов  которого – периодические чистки управленческих кадров, был генетически  связан с выбранной моделью индустриализации, при которой постоянное оперативное  руководство ходом производства осуществлялось из Москвы. Отсюда –  неизбежное развитие “подсистемы страха”  на местах. В конце 20-х годов в  жизни советского общества произошел  перелом. Сталин продолжал свою линию  – борьба за личную власть. Он считал: “Чтобы стать передовой державой требуется прежде всего неукротимое желание идти вперед и готовность пойти на жертвы.”

Ни Сталин, ни Бухарин, ни их сторонники еще не имели сложившегося плана экономического преобразования страны, ясных представлений  о темпах и методах индустриализации. Сталин, например, резко возражал против разработки проекта Днепростроя, а также он высказался против прокладки нефтепровода в Закавказье и сооружения новых заводов и фабрик в Ленинграде и Ростове, где имелись квалифицированные кадры.

А.И. Рыков, выступая с докладом на Пленуме ЦК ВКП (б), высказался в пользу форсированного развития сельского хозяйства, считая, что такой путь требует наименьших затрат, сулит расширение хлебного экспорта и возможностей закупки  за рубежом оборудования и сырья  для подъема промышленности.

Троцкий предложил увеличить объем капитальных  работ в ближайшее пятилетие  до таких размеров, которые позволили  бы уменьшить диспропорцию между  сельским хозяйством и промышленностью  до минимума, почти до уровня старой России. Его на Пленуме, практически, никто не поддержал. При самых  существенных различиях во взглядах все они искали пути индустриализации.

     В. И. Ленин уделял большое внимание развитию отечественной экономики. Уже в годы Гражданской войны  советское правительство начало разработку перспективного плана электрификации страны. В декабре 1920 г. план ГОЭЛРО был одобрен VIII Всероссийским съездом  Советов, а через год его утвердил IX Всероссийский съезд Советов. 

     Планом  предусматривалось опережающее  развитие электроэнергетики, привязанное  к планам развития территорий. План ГОЭЛРО, рассчитанный на 10—15 лет, предусматривал строительство 30 районных электрических  станций (20 ТЭС и 10 ГЭС) общей мощностью 1,75 млн кВт. Проект охватывал восемь основных экономических районов (Северный, Центрально-промышленный, Южный, Приволжский, Уральский, Западно-сибирский, Кавказский и Туркестанский). Параллельно велось развитие транспортной системы страны (реконструкция старых и строительство новых железнодорожных линий, сооружение Волго-Донского канала).

     Проект  ГОЭЛРО положил основу индустриализации в России. Выработка электроэнергии в 1932 году по сравнению с 1913 годом  увеличилась почти в 7 раз, с 2 до 13,5 млрд. кВт•ч. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Модернизация  промышленности. Причины индустриализации

     Индустриализация, или процесс создания крупного машинного  производства в отраслях народного  хозяйства и прежде всего в  промышленности, является одной из важнейших характеристик социально-политического  и экономического развития страны.

     Начало  широкого промышленного развития России относится к шестидесятым – семидесятым  годам XIX века – времени активного  проведения государственных реформ императором Александром II. За период 1861–1913 гг. страна демонстрирует промышленно-экономический  рост, характеризующийся этапами  как ускоренного, так и замедленного развития, вплоть до резкого снижения темпов производства и даже его стагнации.

     В промышленном развитии пореформенной  России можно выделить пять этапов. Первый представляет собой стартовый  период широкого и активного становления  фабрично-заводского производства и  охватывает примерно двадцатипятилетний срок с конца пятидесятых до начала восьмидесятых годов XIX столетия. Второй этап как первый шаг собственно индустриальной эпохи, начавшись примерно с 1885 г., завершился в 1900 г. В его рамках фабрично-заводская  промышленность пережила небывалый  подъём (1895–1899 гг.). Промышленный рывок  сменился кризисом 1901–1902 гг. и затяжной депрессией (1903–1908 гг.). Это был третий этап. Четвертый характеризует экономический  подъём 1909–1913 гг., прерванный Первой мировой  войной. Развитие промышленности в  условиях военного времени составляет основу пятого этапа.

     В целом индустриальное развитие дореволюционной  России отмечено постепенным снижением  его темпов. Если в период 1870–1900 гг. среднегодовой прирост валовой  продукции тяжёлой промышленности составил 11,1 %, то в период 1901–1913 гг. он упал до 3,8 %. Число рабочих, занятых  на производстве, снизилось соответственно с 5,4 % до 3,1 % [1, с. 129]. Однако в целом  за период 1861–1913 гг. пореформенная  Россия демонстрировала, во-первых, более  высокие темпы развития, чем САСШ и страны Западной Европы, а во-вторых, опережающий рост тяжелой промышленности. Особенно это проявилось в конце XIX в. и в годы, предшествовавшие Первой мировой войне. Так, при увеличении производства в стране всей промышленной продукции с 1890 по 1900 г. в 2 раза производство продукции тяжелой промышленности возросло в 2,8 раза, а легкой – в 1,6 раза [2, с. 12]. В 1909–1913 гг. среднегодовой рост промышленной продукции составил 8,8 %: в отраслях, производящих средства производства,– 13 %, предметы народного потребления – 6,2 % [3, с. 36]. Наиболее успешно развивались железнодорожный транспорт, строительное и горное дело; ниже были темпы развития машиностроения, металлургии, энергетической и химической промышленности.

     Несмотря  на технико-экономический подъем, Россия не смогла достичь паритета с ведущими западными державами по абсолютным показателям промышленного развития. Вместе с тем, ее нельзя считать и  отсталой страной, поскольку она  входила в первую пятерку индустриальных государств-лидеров. Об этом свидетельствуют следующие данные: в 1913 г. Россия по производству всей промышленной продукции занимала в мире пятое место, а в Европе – четвертое, по добыче угля – соответственно шестое и пятое, нефти – второе и первое, торфа – первое и первое, по выплавке чугуна – пятое и четвертое, стали – пятое и четвертое и по совокупному показателю машиностроения – четвертое и третье места [4, с. 111].

     Революционные события 1917 г., Гражданская война  и капиталистическая интервенция  против молодой Советской республики нанесли огромный ущерб промышленно-экономическому потенциалу страны. Промышленное производство за период 1918–1921 гг. сократилось в  четыре раза. В целом работа промышленности характеризовалась резким снижением  важнейших количественных характеристик  развития.

     За  три года войны и внутренней смуты  было разрушено около 4 тыс. мостов. События 1918–1921 гг. нанесли стране несравнимо больший урон, чем Первая мировая  война [5, с. 25]. Четырехлетнее военное  лихолетье повергло страну в состояние  хаоса и полной стагнации, в состояние, которое можно определить лишь как  системную хозяйственно-экономическую  катастрофу.

     Ситуация, в которой оказалась страна, представляла собой реальную угрозу. Исходившая от капиталистических государств потенциальная  опасность не являлась мифом, плодом больного воображения власти. Оказавшись один на один с враждебным капиталистическим  окружением, руководство Советской  республики обращает свой взор к единственной реальной опоре – Красной Армии. Концепция взаимоотношения власти и главной военной силы была лаконично  и четко сформулирована В.И. Лениным  на XI съезде партии: "Мы действительно  должны быть начеку, и в пользу Красной  Армии мы должны идти на известные  тяжелые жертвы… Перед нами весь мир буржуазии, которая ищет только формы, чтобы нас задушить" [6, с. 112]. В дальнейшем тезис о капиталистической опасности стал важнейшим обоснованием многих крупных внутри- и внешнеполитических акций, предпринятых руководством Советского Союза.

     Высказанная Лениным мысль о жертвах в  пользу Красной Армии обернулась для военных вполне реальными  мерами по улучшению условий их службы и быта. Внимание к содержанию армии  и флота проявлялось и прежде, начиная с 1918 г. Удовлетворение их потребностей было для государства приоритетной задачей. О том, какое внимание уделялось  снабжению Красной Армии, свидетельствуют  следующие цифры. В соответствии с планом государственного распределения товаров и продуктов на 1920 г., тяжелейший среди всего лихолетья, Красной Армии было выделено: муки 25 % от общего количества, которым располагало государство, фуражного зерна, жиров, мыла и хлопчатобумажных тканей – 40 %, крупы – 50 %, мяса, рыбы и сахара – 60 %, мужской обуви – 90 %, табака – 100 % [5, с. 25]. При этом снабжение городов и особенно деревень промышленными товарами в ряде случаев упало до нуля.

     Достойное обеспечение Красной Армии было необходимо, но без принятия созидательных  мер оно становилось лишь дополнительной экономической нагрузкой.

     План  ГОЭЛРО

     Нужно было срочно выходить из экономического кризиса, и единственный путь к этому  пролегал через восстановление народного  хозяйства. Программы восстановления и последующего промышленно-экономического развития были объединены в единый первый в истории страны и мира общегосударственный план, известный  как план ГОЭЛРО (Подробнее см. [2, 7]).

     Рассчитанный  на десять лет, план предусматривал восстановление и развитие экономики, важнейших  отраслей промышленности и, в первую очередь, тяжелой индустрии, как  необходимые предпосылки и условия  успешного строительства социализма. Как общегосударственная программа  план ГОЭЛРО носил директивный характер для всех промышленных комиссариатов  и ведомств. В законодательном  порядке определялись тенденции, структура  и пропорции развития народного  хозяйства, важнейших отраслей тяжелой  индустрии, крупнейших экономических  регионов страны.

     План  представлял собой пример системного подхода к восстановлению (Программа  А) и последующему развитию (Программа  Б) всей индустрии страны, а не только ее энергетического потенциала. Обе  части плана были выполнены в  намеченные сроки – в 1926 и 1931 г. соответственно. По ряду важнейших характеристик  задания были перевыполнены.

     Общепризнанный  успех плана ГОЭЛРО свидетельствовал о серьезных политических и экономических  достоинствах советской системы. Предпосылки  к развертыванию подобной программы  существовали и прежде, но в условиях развития Российской империи по капиталистическому пути сдерживающие факторы оказались сильнее. Ими были: а) противоречие между общегосударственной стратегией отраслевого строительства и существовавшими механизмами хозяйствования (рыночные отношения, частная собственность на землю и т. д.); б) отсутствие общегосударственного органа, который обеспечил бы разработку и реализацию программы развития в масштабах всей страны; в) безынициативность и инертность государственной власти, что усугублялось объективными трудностями, связанными с Первой мировой войной. 

     Выполнение  плана ГОЭЛРО показало, что:

     1. Максимальный эффект в достижении  поставленной в масштабах государства  цели (в данном случае разработка  и реализация плана) обеспечивается  в случае единства политических, социально-экономических, научно-технических  и идеологических интересов руководства  страны, широких народных масс  и тех специалистов, которые генерируют  и претворяют в жизнь объединяющую  всех идею.