Иван III Княжение Ивана Васильевича

селах;  по духовной Ивана III суд по важнейшим уголовным делам во всей

Москве и подмосковных станах, доставшихся  в удел братьев, принадлежали

исключительно московскому князю.

     3) До сих пор каждый  владетельный князь,  великий как и удельные

бил и мог бить свою монету; по духовной Ивана III право чеканить моне-

ту предоставлено было великому князю московскому.

     4) До  сих  пор   согласно с удельным порядком  владения,  удельные

князья могли распоряжаться  своими вотчинами в  завещаниях  по  личному

усмотрению.  Дмитрий  Донской  первый ввел некоторые ограничения  в это

право, поставив в своей духовной, что удельный князь, умирая бессынов-

ным  не мог завещать никому свой удел,  который по смерти бессыновного

владельца делился между остальными братьями по усмотрению  матери.  По

духовной  Ивана III это ограничение  направленно исключительно в  пользу

великого князя:  освободившийся удел весь без раздела переходил  к пос-

леднему. Часть удела, выделенная княгине-вдове, на "прожиток", остава-

лась в ее пользовании только до ее смерти.

 

 

                Софья Палеолог и ее значение  в Москве.

     Иван был женат  два раза.  Первая жена его  была сестра соседа, ве-

ликого князя Тверского,  Мария Борисовна. По смерти ее (1467 год) Иван

"стал искать другой жены  подальше и поважнее".  Тогда в риме проживала

сирота,  племянница последнего византийского  императора Зоя  Палеолог.

Несмотря на то,  что греки  со времен флоринтийской унии сильно уранили

себя в русских православных глазах,  не смотря на то,  что Софья  жила

так  близко к ненавистному Папе,  в таком подозрительном церковном  об-

ществе,  Иван III,  преодолев в себе религиозную брезгливость, выписал

царевну из Италии и женился на ней в 1472 году. Эта царевна, известная

в Европе своей редкой полнотой,  привезла в Москву очень тонкий  ум  и

получила  здесь  весьма важное значение.  Бояре 16 века приписывали ей

все неприятные им нововведения,  какие  с того  времени  появились  при

московском дворе. Внимательный наблюдатель московской жизни барон Гер-

берштейн два раза приезжавший в Москву послом  германского императора

при Ивановом преемнике, наслушавшись боярских толков, замечает о Софье

в своих записках,  что это  была  женщина  необычайно  хитрая,  имевшая

большое влияние на князя, который  по ее внушению сделал многое. Ее ве-

лению приписывается даже решительность Ивана III сбросить себя татарс-

кое  иго.  Софья могла внушить  то,  чем дорожила сама и что понимали и

ценили в Москве.  Она могла  привезти сюда предания и обычаи византийс-

кого двора,  гордость своим происхождением,  досаду, что выходит замуж

за татарского данника.  В Москве ей едва ли нравилась простота  обста-

новки,  бесцеремонность отношений при дворе, где самому Ивану III при-

ходилось выслушивать по выражению ее внука "многие поносные и укориз-

ненные  слова"  от строптивых бояр.  Но в Москве и без нее ни у одного

Ивана III было желание уменьшить  все эти старые порядки, столь  несоот-

ветствовавшие новому положению московского государя,  а Софья с приве-

зенными ею греками,  видевшими и византийский,  и римские виды  могла

дать ценные указания,  как и  по каким образцам вести желательные  пере-

мены. Ей нельзя отказать во влиянии  на декоративную обстановку и заку-

лиснию жизнь московского двора, на придворные интриги и личные отноше-

ния,  но на политические она могла действовать только внушениями, вто-

рившими тайным или смутным помыслам самого Ивана III.  Особенно понят-

ливо могла быть воспринята мысль,  что она,  царевна, своим московским

замужеством делает московских государей  приемниками византийских импе-

раторов со всеми интересами православного востока,  какие держались за

этих императоров.  Поэтому Софью  ценили в Москве и сама себя цениля не

столько,  как великая княгиня  московская,  сколько как царевна  визан-

тийская.  Софья,  как царевна,  пользовалась в Москве правом принимать

иностранные посольства.  Таким  образом брак Ивана и Софьи получил зна-

чение политической демонстрации,  которую заявили всему свету, что ца-

ревна,  как наследница павшего византийского дома,  перенесла его дер-

жавные  права в Москву,  как в новый Царьград,  где и разделяет их со

своим супругом.

 

 

                            Новые титулы.

     Почувствовав себя  в  новом положении и еще  рядом с такой знатной

женой,  наследницей византийских императоров, Иван нашел тесный и  нек-

расивой  прежнюю обстановку Кремля,  в какой жили его невзыскательные

предки.  В след за царевной из Италии выписаны были  мастера,  которые

построили Ивану Успенский собор (собор Василия Блаженного), Грановитую

палату и новый каменный дворец на месте прежних  деревянных  хором.  В

это  же время в Кремле при  дворе стал заводиться тот сложный  и строгий

церемониал,  который сообщал  такую чопорность и надменность  московской

жизни.  Точно так же,  как  и у себя дома,  в Кремле,  среди предворных

слуг своих Иван начал выступать  более  торжественной  поступью  и  во

внешних отношениях,  особенно с  тех пор,  как само собою, без  бою, при

татарском же содействии, свалилось  с плеч татарское иго, тяготевшее на

северо-восточной Руси два с  половиной столетия (1238-1480). В московс-

ких правительственных,  особенно дипломатических  бумагах,  появляется

новый,  более  торжественный  язык,  складывается пышная терминология.

Много Руси оставалось за Литвой и  Польшей,  и,  однако, в отношениях с

западными дворами,  не исключая литовского, Иван III впервые отважива-

ется показать европейскому политическому миру притязательность на  ти-

тул ГОСУДАРЯ ВСЕЯ РУСИ,  прежде употреблявшийся лишь в домашнем обихо-

де,  актах внутреннего управления и в договоре 1494 года. Даже застав-

ляя литовское правительство формально признать этот титул. После того,

как спало с Москвы татарское  иго, в отношениях с неважными иностранны-

ми правительствами, например, с  литовским министром, Иван III титулует

себя царем всея Руси.  Царями по преимуществу древняя Русь до половины

XV века звала византийских императоров  и ханов Золотой Орды,  наиболее

известных ей независимых властителей,  и Иван III мог принять этот ти-

тул,  только перестав быть должником хана. Свержение ига устранило по-

литическое к тому препятствие,  а брак с Софьей давал на то историчес-

кое  оправдание.  Иван III мог  теперь считать себя единственным остав-

шимся в мире православным и независимым государем, и верховным власти-

телем Руси, бывшей под влиянием ордынских ханов.

     Словом, после брака  с Софьею Иван III проявил  большое  властолю-

бие,  которое потом испытывала на себе и сама великая княжна.  В конце

своей жизни Иван совсем было поссорился с Софьей,  и отделил ее от се-

бя. Ссора их произошла по вопросу о престолонаследии. Сын Ивана III от

первого брака,  Иван Молодой умер в 1490 году,  оставив великому князю

маленького внука Дмитрия. Но у  великого князя был и другой сын  от бра-

ка с Софьею - Василий. Кому было наследовать престол московский: внуку

Дмитрию  или же сыну Василию?  Сначала Иван решил в пользу Дмитрия,  и

при этом положил свою опалу на Софью и Василия.  Дмитрия он при  своей

жизни венчал на царство (именно на царство, а не на великое княжение).

Но через год отношения переменились:  Дмитрий был отстранен, а Софья  с

Василием снова вошли в милость. Василий получил титул Великого Князя и

стал соправителем отца.

     Мы же знаем,  как  еще до Ивана,  фактически, не  юридическим путем

устанавливался в московском княжестве  порядок  преемства  великокняжей

власти в прямой нисходящей линии. Все зависело от воли хана: но обсто-

ятельства и воля хана обыкновенно складывались в пользу такого порядка

и  образовался обычай,  в силу которого великое княжение уже с  Дмитрия

Донского стало не только московской отчиной,  но отчиной старшего сына

московского князя.  Василий Темный, столько претерпевший за этот поря-

док,  придумал средство устранить  его,  еще при  жизни  назвав  своего

старшего  сына Ивана великим  князем-соправителем.  Иван хотел  последо-

вать примеру отца и старшего сына своего от первой жены -  Ивана,  так

же  назначил  своим соправителем,  но соправитель умер,  оставив сына

Дмитрия,  когда у Софьи подрастал  сын Василий.  У Ивана получились две

нисходящии и равносильные линии:  представитель старшей (внук) на одно

колено был ниже представителя  младшей (сын).  Бояре  из-за  нелюбви  к

Софье  были за внука,  но Иван сам  же нарушил свое столь торжественное

установление и Софья успела поправить свои дела:  венчанный  внук  был

разжалован и заключен под стражу, а сын пожалован и посажен  на великое

княжение "самодержавцем".  "Разве не волен я в своем внуке и своих де-

тях?  Кому хочу тому и дам княжение", - сказал однажды Иван по другому

случаю; здесь в нем говорил  своенравный хозяин - вотчинник, а  не госу-

дарь, которым издан первый Судебник. Та же мысль о произвольном выборе

преемника между нисходящими выражена в договоре, заключенном между Ва-

силием и Юрием,  старшими сыновьями Ивана III,  еще при его жизни и по

его воле:  отец благославляет великое княжение своего  сына,  которого

хочет, не взирая на старшинство.

 

 

                   Присоединение удельных княжеств.

              (Рязанского, Казанского, Тверского,  Вятки)

     При Иване  III  деятельно   продолжалось  присоединение   к  Москве

удельных земель. Те из мелких ярославских  и ростовских князей, которые

до Ивана III сохраняли свою независимость,  при Иване III все передали

свои земли Москве и били челом  московскому князю, чтобы он принял их к

себе на службу.  Становясь московскими  слугами и обращаясь в бояр Мос-

ковского князя,  эти князья сохраняли за собою свои родовые земли,  но

уже не в качестве уделов,  а как  простые вотчины. Они были их частными

собственниками, а "государем" их земель почитался уже московский вели-

кий князь. Таким образом, все мелкие уделы были собраны Москвою, оста-

вались только Тверь и Рязань.  Эти "великие княжения", когда-то боров-

шиеся с Москвой, теперь были слабы и сохраняли только тень своей неза-

висимости.

 

 

                          Подчинение Рязани.

     Последние рязанские  князья, два брата, Иван и Федор,  были родными

племянниками Ивана III (сыновьями  родной сестры Анны).  Как  мать  их,

так и они сами не выходили из воли Ивана,  и великий князь, можно  ска-

зать,  сам правил за них Рязанью.  Один из братьев (князь Федор) скон-

чался бездетным, и завещал свой удел дяде - великому князю, отдав, та-

ким образом,  половину Рязани Москве.  Другой брат (Иван) умер так  же

молодым,  оставив малютку сына, по имени Иван, за которого правила  его

бабушка и брат ее Иван III. Рязань оказалась  в полном подчинении Моск-

вы.

     В июле с Иваном  был заключен новый договор.  По старому  договору

1447  года Рязанское великое  княжество сохраняло право самостоятельных

(хотя и согласованных с Москвой)  дипломатических отношений  с   Литвой.

Теперь эти права были утеряны: великий князь Рязанский обещал ни с кем

не "канчевати" - не вести никаких переговоров и не заключать соглаше-

ний.  Рязанская земля фактически вошла в состав Русского государства,

сохранив только внутреннюю автономию - собственную  феодальную  иерар-

хию, пока еще не слившуюся с Москвой.

 

 

                         Присоединение Твери.

     Из всех русских  земель формальную независимость  к  середине  80_х

годов  сохраняла только Тверь.  Между Тверью и Москвой шла  своего рода

малая пограничная война,  в которой  участвовали феодалы обеих  сторон,

спорящие о землях. Но за спиной московских землевладельцев стоял госу-

дарь всея Руси,  а Тверские никакой реальной помощи от своего великого

князя получить не могли. И не удивительно, что они стали переходить на

службу к наиболее  могущественному  сеньору.  Не  располагая  могучими

внутренними  ресурсами,  не имея надежной поддержки даже у собственных

феодалов,  великий князь Тверской мог расчитывать только на помощь ко-

роля  Каземира.  Зимой 1484-1485  годов он принял решение жениться на

внучке короля.  Это означало вступление Твери в союз с Литвой.  Факти-

чески, это было нарушением московско-тверского  договора, крупным пово-

ротом в тверской политике,  возвращением  традиционной  ориентации  на

Литву.  Союз  с Каземиром был последним шансом для Михаила Борисовича,

если только он не хотел разделить  судьбу ярославских и ростовских кня-

зеи, превратиться в вассала государя всея Руси.

     Реакция Москвы последовала   молниеносно.  Войска  великого  князя

вторглись в Тверскую землю.  Михаил Борисович вынужден был просить  ми-

ра.  По новому договору ему приходилось признать себя "младшим братом"

и  "подручным" Ивана Васильевича.  Тверь впервые формально присоедини-

лась к Москве, но Михаил Борисович не терял надежды на помощь Каземира

и  продолжал  с ним тайные переговоры.  В Августе 1485 года последовал