Красный и белый террор в 1918-1922 годы «Антоновщина» как реакция российского крестьянства на политику большевиков

                                                                                                                                    16

Министерство образования

Российской Федерации

Санкт-Петербургский государственный

инженерно-экономический университет

Кафедра менеджмента организации

Контрольная работа №1

по дисциплине

«Отечественная история»

Красный и белый террор в 1918-1922 гг. «Антоновщина» как реакция российского крестьянства на политику большевиков.

Санкт-Петербург

2008 г.

Оглавление

Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . 3

I.                   Красный и белый террор 1918-1922 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

1.                      Первые акты красного и белого террора. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .4

2.                      Участники, цели террора. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5

3.                      Способы осуществления белого террора, инструменты красного террора. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6

4.                      Жертвы красного террора. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .7

Ликвидация Романовых. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8

Судьба Николая Гумилева. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9

«Русская армия» Врангеля. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  9

5.         Акции белого террора. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .10

Ярославское восстание 1918 года. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10

«Колчаковщина». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .12

«Семёновщина». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .13

«Калмыковщина». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14

6.         Что же народ? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .14

Крестьяне. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .14

Рабочие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .15

II.                «Антоновщина» как реакция российского крестьянства на политику большевиков. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .16

Заключение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .19

Библиографический список. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20

Введение

Прошлое не исчезает, а продолжает жить в накопленном опыте социальной жизни. Обобщение и обработка накопленного человеческого опыта – первейшая задача истории.

«Historia est magistra vitae» («История – наставница жизни»), - говорили древние. И действительно, люди всегда, особенно в переломные периоды жизни человечества, в гигантской лаборатории мирового социального опыта пытаются найти ответ на жгучие вопросы современности. На исторических примерах люди воспитываются в уважении к вечным, непреходящим человеческим ценностям: миру, добру, справедливости, свободе, равенству, красоте.

Опыт истории, перенимаемый как современными политическими деятелями, так и простыми людьми, народом, помогает не совершать тех ошибок, которые когда-то допустили наши предки. И это, прежде всего, касается таких масштабных событий, которые произошли в начале XX века.

На протяжении жизни трех последних поколений в России трижды коренным образом менялся общественный уклад, что и сделало историю нашей страны в XX веке особенно сложной, насыщенной драматическими и противоречивыми событиями и явлениями, которые продолжают оказывать сильное влияние на жизнь россиян уже в XXI веке.

Одним из таких событий является Гражданская война 1917-1922 гг., приведшая к многочисленным человеческим жертвам, и все вытекающие из неё последствия.

Наиболее острые споры в этот период идут по проблемам красного и белого террора. Нельзя сделать не бывшим то, что свершилось - таково простое правило объективного исторического исследования. А вот в сталинские времена это правило сплошь и рядом нарушалось. Задача историков чаще всего сводилась к тому, чтобы уловить колебания «генерального курса» партийного руководства и соответственно расставлять акценты в своих исторических сочинениях. Так произошло и с трактовкой такого жестокого явления в гражданской войне, как белый и красный террор: усиленно подчеркивались массовость, бесчеловечность и неоправданность белого террора и лишь вынужденность, оправданность и целесообразность революционного, красного террора.

Некоторые современные историки и особенно недостаточно информированные публицисты утверждают прямо противоположное, приводя в доказательство целый набор фактов красного террора. Споры о красном и белом терроре напоминают бокс в несколько раундов. Прав ленинградский ученый В.Г. Бортневский в своем утверждении, что «этот бой» может длиться бесконечно, поскольку «защитники» как красного, так и белого террора всегда в запасе будут иметь новые «аргументы».

I.                      Красный и белый террор в 1918-1922 гг.

1. Первые акты красного и белого террора

Трудно назвать первые акты красного и белого террора.

Обычно их связывают с началом гражданской войны в стране, которая фактически началась с акта вооруженного захвата власти большевиками. Их победа сразу же привела в действие рычаги политического и экономического террора (однопартийная идеологическая, государственная монополия, экспроприация собственности и т. д.). Тогда же стали известны случаи физического уничтожения противников.

Разгул террора был порожден многими факторами: обострением противостояния различных социальных групп и ростом сопротивления власти большевиков; низким интеллектуальным уровнем основной массы населения, слабо подготовленного к политической жизни, но быстро усвоившего лозунг «Грабь награбленное»; бескомпромиссной позицией большевистского руководства, считавшего необходимым и возможным удержать власть любой ценой.

Процесс перехода от индивидуального к массовому террору занял немного времени. Легко заметить связь между различными типами террора и социально политическими действиями правительств и противоборствующих организаций. Покушение на Ленина произошло вечером 01 января 1918 г., незадолго до открытия Учредительного собрания, а убийство членов ЦК партии кадетов, депутатов этого собрания, юриста Ф. Ф. Кокошкина и врача А. И. Шингарева произошло в ночь с 6 на 7 января, т. е. в то время, когда ВЦИК утвердил ленинское постановление о его роспуске.

Введение массового террора не прекращало индивидуального, но, как правило, увязывалось с жесткими политическими акциями против основной части населения страны — крестьянства (введение комбедов, продовольственных реквизиций, взимание чрезвычайного налога и т. п.).

Менее прослеживается связь между военными победами (поражениями) сторон и ужесточением карательной политики.

Крымская трагедия (осень 1920 г.) — расстрел чекистами тысяч офицеров и военных чиновников армии Врангеля — произошла после победы красных. В советской историографии длительное время существовало мнение о том, что белый террор в стране начался летом, а красный — после выхода постановления Совнаркома от 05 сентября 1918 г., как ответ на белый[1].

Некоторые считают датой первого акта белого террора 28 октября 1917 г., когда в Москве юнкера, обманным путём проникшие в Кремль, захватили находившихся там солдат 56-го запасного полка. Им было приказано выстроиться якобы для проверки у памятника Александру II, а затем по безоружным людям внезапно был открыт пулемётный и ружейный огонь. Было убито около 300 человек.

Есть и иные точки зрения, связывающие начало красного террора с убийством царской семьи, с призывом Ленина к проведению террора в Петрограде в ответ на убийство Володарского[2], с резолюцией ВЦИК 29 июля 1918 г. о проведении массового террора против буржуазии[3], с тем, что террор составлял сущность советской системы и до августа 1918 г. проводился фактически, а с 5 сентября 1918 г.— официально[4].

Это последнее заключение ближе к истине, так как советские декреты либо фиксировали то, что уже происходило, либо инициировали ускорение того, что, по мнению властей, замедляло свой ход.

2. Участники, цели террора

Политика белого террора проводилась правительствами Белого движения, антибольшевистскими правительствами и другими, а также интервентами в ходе Гражданский войны 1927-22 гг. Цель политики белого террора – подавление революционных политических настроений, уничтожение большевистского подполья и партизан, а также лиц, служивших в РККА или органах советского управления.

Красный террор осуществляли Коммунистическая партия и Советское государство. Он был направлен на физическое уничтожение или изоляцию в концентрационных лагерях своих политических противников.

Известный чекист М. Я. Лацис так определил принцип красного террора: «Мы не ведём войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора»

3. Способы осуществления белого террора, инструменты красного террора

Как говорится, «в борьбе все средства хороши». Именно такую тактику выбрали обе стороны противоборствующих сил. В борьбе использовались как «легкая», так и «тяжелая артиллерия», ни одна из сторон не жалела ни сил, ни времени, ни людских жертв для достижения своих целей.

Белый террор проводился официально созданными органами – гражданскими (юстиции, государственные охраны, внутренних дел) и военными (контрразведка, военно-полевые суды), нередко – органами, самочинно образовавшимися различными представителями военного командования. Зачастую репрессии проводились без суда, либо суд осуществлялся по упрощенной схеме. Кроме того, белый террор бесконтрольно осуществлялся войсками Белых армий, проводившими погромы и самосуды. «Жестокости были такого рода, - констатировал командующий американскими экспедиционными войсками в Сибири генерал В. Грэвс, - что они, несомненно, долго будут вспоминаться и пересказываться среди русского народа».   

В отличие от белого террора, красный террор проводил свою политику немного другими способами, но не менее жестокими.

Хотя красный террор фактически проводился и до августа 1918 года, официально он был объявлен чуть позже: 5 сентября 1918 года был выпущен «Декрет совета народных комиссаров о красном терроре», который гласил:

«Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад председателя Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией о деятельности этой комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской чрезвычайной комиссии и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовывать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры»[5].

После этого декрета, наряду с массовыми казнями представителей имущих сословий и пленных офицеров, участников белогвардейских формирований, был введен институт заложников из числа представителей населения, не симпатизировавшего коммунистам (большевикам). В тех случаях, когда вспыхивали антиправительственные восстания – и особенно при покушениях на жизнь коммунистических руководителей – заложники, которые, как правило, вообще не интересовались политикой и сами никак не проявляли своего недовольства государственной властью, без колебаний расстреливались. Если требовалось получить какую-то информацию или вырвать у жертвы признание, сотрудники ВЧК не брезговали и пытками, когда считали их применение необходимым. Помимо этого отдельные группы большевистских руководителей на местах нередко сами творили суд и расправу, если считали, что у них имелись для этого основания; так, например, произошло в случае с массовым убийством офицеров в Севастополе весной 1918 года.

Не зря бывший нарком юстиции РСФСР И. Штейнберг писал: «Террор — это не единичный акт, не изолированное, случайное, хотя и повторяемое проявление правительственного большинства... Террор — это узаконенный план массового устрашения, принуждения, истребления со стороны власти... Террор — не только смертная казнь... Формы террора бесчисленны и разнообразны...»[6]. Эти слова звучат как приговор всем, кто не хотел подчиняться советской власти. От них веет ужасом, страхом, наконец, кажется, что террор – это единственный способ устрашения противников.