Красный и белый террор в 1918-1922 годы «Антоновщина» как реакция российского крестьянства на политику большевиков

Зимой 1917-18 годов ВЧК расправилась со многими своими противниками, однако своего апогея красный террор достиг лишь к осени 1918 года.

Зверства, творимые именем ВЧК в тот период, не были случайными нарушениями закона. Красный террор был признан интегральной частью процесса подчинения страны воле большевиков. ВЧК истребляла всех, кого подозревали в сопротивлении советскому правительству. Её жертвы не ограничивались лишь представителями высших и средних классов, в их число входили крестьяне, а нередко и рабочие.

ВЧК действовала безжалостно и жестоко. Период апогея красного террора был необычайно кровавым, в это время нормальный процесс отправления судебных функций был подменен разгулом всесильной организации, опиравшейся в своей деятельности на подозрения и общие суждения. Тысячи людей пострадали за то, что выступили против диктатуры, а с ними еще многие тысячи совершенно безвинных обывателей, которые вообще не занимались никакой политической деятельностью.

Самой крупной акцией красного террора был расстрел в Петрограде 512 представителей элиты светского общества (бывших сановников, министров, профессоров). По официальным данным, всего в Петрограде в ходе красного террора было расстреляно около 800 человек. По некоторым данным, в течение 1918 ВЧК репрессировала 31 тыс. человек, из которых 6 тыс. было расстреляно.

Известными жертвами красного террора стали царские министры А. Н. Хвостов, Маклаков, А. А. Макаров, А. Г. Булыгин, И. Л. Горемыкин, Б. В. Штюрмер; генералы Н. В. Рузский, Радко Дмитриев, Ренненкампф, поэты Н. Гумилев, Л. И. Каннегисер.

Ликвидация Романовых

Одной из зловещих страниц красного террора стало уничтожение бывшей царской семьи и других членов императорской фамилии.

Октябрьская революция застала бывшего российского императора и его семью в Тобольске, куда он бы отправлен в ссылку по распоряжению А. Ф. Керенского. Тобольское заточение длилось до конца апреля 1918 года. Затем царская семья была переведена в Екатеринбург и размещена в доме, ранее принадлежавшем купцу Ипатьеву.

16 июля 1918 года, очевидно по согласованию с Совнаркомом, Уральский областной совет принял решение о расстреле Николая Романова и членов его семьи. Для выполнения этой тайной «операции» было отобрано 12 человек. В ночь на 17 июля разбуженная семья была переведена в подвальное помещение, где и разыгралась кровавая трагедия. Вместе с Николаем тяжелая участь постигла его жену Александру Федоровну, сына – наследника престола Алексея (14 лет), дочерей – Ольгу (23 года), Татьяну (21 год), Марию (19 лет) и Анастасию (17 лет). Вместе с ними расстреляли четверых приближенных к царю. Всего 11 человек.

Еще раньше, 13 июля, в Перми был убит брат царя Михаил. 18 июля в Алапаевске были расстреляны и сброшены в шахту 18 членов императорской фамилии. Среди них были Иоанн Константинович, Константин Константинович и Игорь Константинович, сын великого князя Павла Александровича от второго морганатического брака Владимир Палей и сестра императрицы монахиня Елизавета Федоровна. Там же был застрелен великий князь Сергей Михайлович. В январе 1919 года во дворе Петропавловской крепости расстреляли великих князей Николая Михайловича – известного историка, Георгия Михайловича – археолога и нумизмата, Павла Александровича и Дмитрия Константиновича.

Как писал позднее Л. Д. Троцкий, «суровость расправы показала всем, что мы не будем вести борьбу беспощадно, не останавливаясь ни перед чем. Казнь царской семьи нужна была не просто для того, чтобы запугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет, что впереди полная победа или полная гибель»[7]. Р. Пайпс писал: «Когда правительство присваивает себе право убивать людей, потому что их смерть „необходима", мы вступаем в качественно новую моральную эпоху. И в этом символическое значение событий в Екатеринбурге, случившихся в ночь с 16 на 17 июля 1918 года»[8].

Судьба Николая Гумилева

Замечено, что судьбы поэтов обычно складываются трагичнее судеб прозаиков. Может быть, душа поэта более ранима, восприятие обострено, да и вся «организация» тоньше? Кто знает…

Вот судьба известного поэта Николая Гумилева. Замечательный человек, превосходный поэт, любивший путешествовать, писавший стихи о «сильном человеке», о природе, о животных…

Но осенью 1920 года Гумилев неопределенно обещает участникам так называемого «таганцевского заговора» свое содействие в случае антиправительственного выступления и номинально вовлекается в конспиративную деятельность. 3 августа 1921 он был арестован Петроградской Чрезвычайной Комиссией, обвинялся в «желании оказать содействие контрреволюционной организации». 24 августа приговорен к расстрелу. На следующий день приговор был приведен в исполнение.

Вместе с Николаем Гумилевым был расстрелян 61 человек по «таганскому делу», или, иначе, по «делу Петроградской боевой организацией».

А в 1991 дело в отношении Гумилева прекращено за отсутствием состава преступления. Ни за что пострадал…

«Русская армия» Врангеля

С апреля 1920 года антисоветскую борьбу возглавил генерал П. Н. Врангель, избранный «правителем юга России». Он сформировал в Крыму «Русскую армию», которая в июне начала наступление на Донбасс. Для отпора ей «красными» был образован Южный фронт под командованием М. В. Фрунзе. В конце октября войска П. Н. Врангеля были разбиты в Северной Таврии и оттеснены в Крым. В ноябре части Красной армии штурмом овладели укреплениями Перекопского перешейка, форсировали озеро Сиваш и ворвались в Крым.

Последняя схватка красных и белых была особенно яростной и жестокой. Остатки некогда грозной Добровольческой армии устремились к сосредоточенным в крымских портах кораблям Черноморской эскадры. Почти 100 тыс. человек были вынуждены покинуть родину, эвакуировавшись при помощи союзников в Турцию.

Известно, что в Крыму, после эвакуации войск Врангеля, остались десятки тысяч бывших офицеров, военных чиновников, по разным причинам решивших отказаться от эмиграции. Многие из них прошли регистрацию, а затем были расстреляны. Называемое число расстрелянных колеблется от 50 до 120 тыс. человек. Документальных подтверждений недостаточно. Архив Крымской ЧК пока недоступен исследователям.

В обнаруженном наградном списке Е. Г. Евдокимова (1891— 1940), чекиста, осенью 1920 г. начальника Особого отдела Южного фронта, говорится о его представлении к награждению орденом Боевого Красного Знамени. В обосновании подчеркивалось: «Во время разгрома армии ген. Врангеля в Крыму тов. Евдокимов с экспедицией очистил Крымский полуостров от оставшихся там для подполья белых офицеров и контрразведчиков, изъяв до 30 губернаторов, 50 генералов, более 300 полковников, столько же контрразведчиков и в общем до 12,000 белого элемента, чем предупредил возможность появления в Крыму белых банд»[9].

5. Акции белого террора

Много жертв унес красный террор, много слез пролито в годы его страшного правления. Но не менее беспощадным оказался и белый террор.

Первые акции белого террора отмечены в ходе Ярославского восстания 1918 года.

Ярославское восстание 1918 года

Антисоветское вооруженное выступление белогвардейцев 6 – 21 июля было организовано «Союзом защиты родины и свободы». Восстание являлось частью общего плана антисоветских мятежей в Рыбинске, Муроме, Владимире, Ростове и других городах верхней Волги с целью создания единого фронта с интервентами на Севере и белочехами в среднем Поволжье, наступления на Москву и свержения Советской власти. Подготовила Ярославский мятеж подпольная офицерская организация во главе с полковником А. П. Перхуровым, направленная Б. В. Савинковым из Москвы в Ярославль. Мятеж начался в ночь на 6 июля. Отряд заговорщиков (106 чел.), к которым под влиянием командиров (бывших офи­церов) присоединился броневой дивизион, а затем — буржуазные  элементы, часть интеллигенции, монахи местного монас­тыря, ряд меньшевиков и правых эсеров, обезоружив милицию, захватив арсенал с оружием, почту, телеграф, банк, центральную часть города (до реки Которосль) и часть Заволжья, арестовали свыше 200 коммунис­тов и работников советских учреждений. Мно­гие из них, в том числе председатель губисполкома С. М. Нахимсон, председатель исполкома городского Совета Д. С. Закгейм и другие были зверски убиты. Перхуров объявил себя «главно­командующим Ярославской губернии» и ко­мандиром группой войск «Северной добровольческой армии». В Ярославле и губернии вводи­лось военное положение. В обращении к на­селению, подписанном Перхуровым, го­ворилось о необходимости созыва нового «Народного (Учредительного) собрания», о свободе торговли и привлечении частного капи­тала. 13 июля был отдан приказ о восста­новлении в губернии органов власти, су­ществовавших до Октябрьской революции, все декреты Советской власти отменялись, восста­навливались царские суды, волостные старшины, полиция и так далее. В городе на­чался белый террор. Арестованных советских активистов мятежники поместили на «баржу смерти» и обрекли их на мучения и голод (из 200 человек в живых осталось 109). Была объявлена мобилизация офицеров и буржуазной молодёжи. Мятежники попытались распространить свою власть за пределы города (с этой целью на левом берегу Волги, в 13 км от Ярославля, был занят монастырь, превращенный в военную базу), но успеха не имели. Антисоветские мятежи в Рыбинске (8 июня) и Муроме (9 июля) были подавлены; задержалась и высадка десанта интервентов в Архан­гельске (состоялась 2 августа). Мятежники в Ярославле оказались в изоляции. Город был окружён силами местного полка Красной Армии, рабочими отрядами и частями ин­тернационалистов; на помощь советским вой­скам подходили отряды из Твери, Кинешмы, Иваново-Вознесенска, Костромы и других городов. 11 июля общее руководство по­давлением мятежа взял ВРК во главе с Я. Д. Ленцманом. 14 июля из Вологды подошёл отряд под командованием А. И. Геккера. После ожесточённых боёв, в которых мятежники потеряли сотни убитых, 15 июля Перхуров с отрядом в 50 человек бежал из города на пароходе; оставшиеся 21 июля сдались находившейся в Ярослав­ле «Германской комиссии военнопленных № 4», которая на следующий день выдала их советским частям. 22 июля от белогвардей­цев  были  очищены  окрестности  города.

В 1918 году Комитетом членов Учредительного собрания созданы первые карательные органы – Чрезвычайный суд, Министерство охраны государственного порядка (под руководством Е. Ф. Роговского) и его чрезвычайная часть (август), введена смертная казнь (сентября), установлено военное положение и введены военно-полевые суды на всей подконтрольной территории (октябрь); в результате в заключении оказалось около 20 тысяч человек. При Особом совещании Вооруженных сил Юга России весной 1919 года начала работу Комиссия по расследованию злодеяний большевиков, занимавшаяся сбором фактов и расследованием деятельности органов советской власти (вплоть до смертной казни).

Наивысшего размаха белый террор достиг в Сибири в 1919 году в ходе карательных акций армий Колчака против крестьян, проживавших в районах действия партизан (использовались также отряды Чехословацкого корпуса).

«Колчаковщина»

Колчак в своей политике не отставал от Корнилова: «Моя цель, первая и основная, - стереть большевизм и все с ним связанное с лица России, истребить и уничтожить его».

Этот белогвардейский режим был установлен Колчаком в ноябре 1918 – январе 1920 годов. Основной базой колчаковщины стала Сибирь. Урал, Оренбургская губерния и Уральская область являлись фронтовой и прифронтовой зонами. Дальний Восток лишь номинально находился под властью Колчака, фактически там господствовали американские и японские интервенты. К весне 1919 Колчак создал значительные вооруженные силы численностью до 400 тысяч человек. 30 апреля 1919 года власть «верховного правителя» признало «Временное правительство Северной области»; 12 июня о своем подчинении Колчаку заявил Де­никин. Правительство США передало ставленнику Антанты Колчаку кредиты, предназначавшиеся ранее Временному правительству, предоставило значительное количество оружия, обмундирования. Колчак располагал золотым запасом РСФСР, захваченным в Казани белочехами в ходе  мятежа Чехословацкого   корпуса  1918 года.

«Колчаковщину» активно поддерживали уральская и сибирская буржуазия, казачья верхушка, церковь, кулачество и городская мелкая буржуазия, а также первоначально башкирские, бурятские, тувинские, буржуазные националисты и феодалы. Однако, столкнувшись с великодержавными устремлениями белогвардейщины, часть из них отшатнулась от «колчаковщины»,  выступавшей под лозунгом «единой и неделимой России». Сибирское крестьянство, недовольное продразвёрсткой, придерживалось на раннем этапе нейтралитета к режиму. Колчак признал все иностранные долги России (свыше 12 млрд. рублей), вернул капиталистам фабрики и заводы и широко субсидировал их, раздавал интервентам концессии, почти всюду разогнал профсоюзы, жестоко преследовал коммунистов, революционных рабочих и крестьян. Аграрная политика Колчака была направлена на восстановление частного землевладения и укрепление кулачества. По «Декларации о земле» (апрель 1919 года), предназначавшейся для «всей России», отобранные у хуторян и отрубников земли подлежали возвращению их владельцам.

Развернувшуюся борьбу против казачества возглавили ЦК РКП(б) и СНК, принявшие ряд решений по мобилизации трудящих­ся и вооруженных сил. Руководство партийным подпольем и партизанским движением на местах осуществляло Сибирское бюро ЦК РКП(б). Несмотря на жестокие репрес­сии белогвардейского режима (только в Екатеринбургской губернии расстреляно св. 25 тыс. чел.) в 1918—19 прошёл ряд восстаний, которые возглавили большевистские под­польные организации: в декабре 1918 в Омске, Куломзино (в 5 верстах от Омска), Канске, в январе – августе 1919 в Бодайбо, Енисейске, Кольчугине, Тюмени, Красноярске, Ом­ске. Их ведущей силой был, несмотря на свою малочисленность, рабочий класс Сибири. Крестьянство сначала отказывалось от выполнения повинностей, налогов, не являлось по призыву в армию Колчака, а затем перешло к партизанской борьбе, которая к середине 1919 охватила значительную часть Ал­тайской, Томской, Енисейской и Иркут­ской губерний; в тылу белогвардей­цев существовали Степно-Баджейская и Тасеевская партизанские республики. Поражения на фронте летом и осенью 1919, подъём революционного партизанского движения в тылу привели к кризису «колчаковщины».

На заключительном этапе Гражданской войны 1917-22 годов особенно жесткую политику белого террора проводили атаманы Забайкальского казачьего войска – генерал-лейтенант Г. М. Семёнов (лично присутствовал при проведении допросов и пыток) и Уссурийского казачьего войска – генерал-майор И. П. Калмыков, командир Конно-азиатской дивизии генерал-лейтенант барон Р. Ф. Унгерн фон Штернберг, их действия вызвали осуждения других руководителей Белого движения.

«Семёновщина»

Этот антисоветский режим военной диктатуры был установлен при поддержке японских империалистов есаулом Г. М. Семеновым в Забайкалье в 1918-20 года. Летом 1917 года Семенов прибыл в Забайкалье в качестве комиссара Временного правительства для формирования добровольческих частей из казаков и бурят якобы в Действительную Армию, а в действительности для борьбы с революцией. Он предпринял попытку захватить власть в Верхнеудинске, но потерпел неудачу. В Маньчжурии сформировал «Особый Маньчжурский отряд» численностью около 500 человек.

В январе 1918 года Семенов вторгся в Восточное Забайкалье и занял Даурию. Но войска Даурского фронта освободили город и прогнали бандитов в Маньчжурию. В апреле Семёнов вновь вторгся в Забайкалье. В мае Семёнов объявил себя и своих приближенных «Временным Забайкальским правительством». Существенную помощь оказывали бандитам державы Антанты. Но уже в этом же месяце Даурский фронт вновь разгромил семёновцев.

В начале сентября в Читу вступили семёновские банды, а вслед за ними – японские интервенты, опираясь на штыки которых Семёнов 19 января 1919 года образовал здесь «правительство» «Независимой Монголо-Бурятской республики». Были отменены советские законы, возвращены прежним владельцам национализированные предприятия, у крестьян оставлены только те земли, которыми они владели до марта 1917 года, на железных дорогах и промышленных предприятиях введено военное управление. В ноябре при штабе Семёнова создано тек называемое фабрично-заводское совещание, которое под видом заботы о развитии забайкальской промышленности отдавало на разграбление иностранному капиталу природные богатства области (в том числе золотые прииски, лес). Семёнов похитил часть золотого запаса страны, отправленного Колчаком во Владивосток.