Международные связи Киевской Руси

   Отношения  Киевской Руси с Венгрией во многом определялись ожесточенной полувековой борьбой венгров с Моравией и славяно-русским населением Подунавья, ведь славяне и славяноязычные русы примыкали к Венгрии и со стороны Карпат, и с запада. В ходе этой борьбы происходил значительный отток населения из Подунавья на восток — в земли будущей Галицко-Волынской Руси и на Среднее Поднепровье. Постепенно взаимодействие местного славяно-русского и пришлого венгерского населения становится уравновешенным, тем более, что в хозяйственном плане разные этнические группы друг друга дополняли (большинство сельскохозяйственных терминов в современном венгерском языке заимствованы из славянских языков). Сближало разные народы и принятие христианства в кирилло-мефодиевском и православном варианте. В принципе, вплоть до перехода Венгриив католичество в XII веке оставалась вероятность ассимиляции венгров славяно-русами. От середины XI века западные источники сообщают о целом ряде браков русских принцесс с венгерскими королями и герцогами и русских герцогов с русскими принцессами. Помимо дочери Ярослава, вышедшей замуж за венгерского короля, на венгерской герцогине был женат князь Ростислав, правивший сначала в Новгороде, а затем в Тмутаракани. После его гибели киевский князь отпустил вдову на родину в Венгрию. Но в большинстве случаев, когда мы говорим о массовости браков русских и венгров, нужно иметь в виду следующее обстоятельство — скорее всего эти русские принцессы и русские герцоги были выходцами не из Киевской, а из Тюрингской Руси, что практически не учитывается современной исторической наукой.

   Политические  отношения с Дунайской Болгарией были очень интенсивны при Святославе, который вел с Дунайской Болгарией войну. Более того, отправляясь на Дунай, Святослав собирался перенести туда и центр всей Русской земли. Видимо, его претензии имели исторические корни — эти земли когда-то занимали какие-то русы. Во всяком случае, прибрежные области Болгарии и в конце XIV века считались “русскими”, а тогдашний русский митрополит Киприан претендовал на них как на составную часть “русской” митрополии. Но именно Святослав, потерпев поражение в войне с Византией, утратил эти территории, и позднее прямых политических контактов у Киевской Руси с Дунайской Болгарией не было. Но сохранились культурные контакты, может быть, за счет эмиграции болгарских книжников на Русь после византийского завоевания, как это было и в случае с утратой независимостью Моравией: многие памятники западнославянской письменности сохранились именно на Руси.

   Самыми многосторонними  и сложными были контакты и  связи Киевской Руси с Византией. Сложность проблемы заключается в том, что Византия взаимодействовала с разными “Русиями” и этот важнейший факт продолжает оставаться практически не осмысленным в отечественной исторической науке. Первые контакты Византии с русами относятся к концу V века. Это были придунайские руги-русы, которые вместе с гуннами отступили к черноморским границам Византии из Центральной Европы, и часть ругов осталась в качестве федератов на окраине византийских владений. Позднее Византии приходится выдерживать набеги причерноморских русов, чья этническая природа сегодня нам не ясна, но, предположительно, эти русы представляли собой конгломерат придунайских ругов-русов с салтовскими русами-аланами. Именно эти русы упоминаются в ряде византийских сообщений конца VIII — начала IX вв., они же в середине IX века приняли из Константинополя христианство, а затем и учредили “русскую” митрополию (с которой позднейшие летописцы смешивали киевскую митрополию).

    В договоре  руси с греками, заключенном в 911 году Олегом Вещем, упоминаются русские общины, которые находились на службе у византийских императоров. Эти общины могли восходить еще к ругам-русам конца V века. Но интересно, что приднепровские и причерноморские русы рассматривались в Византии как части единого этноса, что могло быть следствием их славянизации, по крайней мере, в языковом отношении. Со времен Олега возникла и проблема Крыма, где издревле располагались греческие колонии, но существовали и поселения русов. В соответствии с договором 944 года киевскому князю Игорю вменялось в обязанность охранять византийские владения в Крыму, но не оспаривалось и его право владеть какой-то частью Крыма, принадлежащей русам. Скорее всего, речь могла идти о восточной части Крыма, традиционно входившей в состав Тмутараканской Руси.

   В конфликте  Руси с Византией при Игоре  русская дружина состояла на  равных из двух компонентов:  языческого и христианского. Христианская  часть дружины воевала с христианами-греками  также, как и языческая, и в заключение договора христиане Киева твердо занимали те же позиции, что и язычники. Видимо, русы-христиане в дружине Игоря были выходцами из Моравии, поэтому они держались особого от Рима и Константинополя понимания христианства. С византийской церковью впервые свяжет себя Ольга (в 959 году), заинтересованная, по-видимому, в преодолении негативных последствий поражения Игоря в 941 году. Но за епископом она отправит посольство в Германию, тем самым опять-таки подчеркивая независимость от Византии и в церковном отношении. Правда, миссия прибывшего из Германии Адальберта закончится неудачей, причем изгнали его, вероятно, не язычники, а христиане моравского толка, почитавшие немецкую церковь главным своим врагом.

Ко времени Владимира, в Византии сохранялся значительный наемный русский отряд, и какая-то связь его с Киевом сохранялась. Но женитьба Владимира на сестре константинопольских  императоров не означала союза. Скорее, это был откуп со стороны Константинополя  ради сохранения на службе в Византии русского корпуса и возвращения  завоеванного русским князем Корсуня. При этом весьма существенно, что и корсунское христианство значительно разнилось с собственно византийским.

В целом, в средневековой  литературе Владимир предстает великим  завоевателем и противником Византии, серьезно потеснившим великую империю. Свидетельство тому, сообщение польского хрониста XVI века Стрыйковскго, который, имея в виду события конца Х века, утверждал, что Владимир “собрал большое войско, с которым, переправившись через Дунай, подчинил земли Болгарскую, Сербскую, Хорватскую, Семиградскую, Вятницкую, Ятвяжскую, Дулебскую, и те земли, где теперь волохи, мултаны и татары добручские, и всех их привел в послушание одним походом и возложил на них дань, которую они раньше давали царям греческим”. Неясно, из каких источников заимствовал польский хронист эти сведения, представляющиеся фантастическими. Наиболее вероятным источником являются более ранние польские хроники, использующие летописные записи Галицко-Волынской Руси. И соединены в этом перечислении те земли, на которые киевский князь действительно совершал походы (карпатские хорваты и дулебы, ятвяги, вятичи, прикарпатское Семиградье), и те, которые сохраняли название “Руссия” еще и в XVI столетии.

По существу, первым русским князем, попытавшимся для  укрепления собственного положения  опереться на помощь Византии, стал Ярослав. Очевидно, не случайно в 1018 году, когда из Киева бежал Болеслав Польский, вместе с ним в Польшу бежал и Анастас Корсунянин, настоятель Десятинной церкви, построенной Владимиром. Ярослав же, заняв киевский стол, начал искать контакты с византийским духовенством, во имя чего была заложен, по аналогии с Константинополем, Софийский собор. Именно при Ярославе в Киевской Руси была создана первая митрополия, подчиненная Константинополю (1037 г.). Отношения с Византией, однако, складывались трудно. Вскоре после учреждения митрополии последовал разрыв с Византией и в 1043 году состоялся последний поход Руси с наемными варягами (на сей раз, видимо, норманнами) на Константинополь, закончившийся трагически. Разрыв продолжался до начала 50-х годов XI века, когда браком Всеволода с дочерью Константина Мономаха было достигнуто определенное примирение. Но отчужденность будет проявляться и позднее. В частности, это выразится в установление на Руси праздника в честь перенесения мощей Николая Мирликийского (“Николы вешнего”, 9 мая), который в Византии не признавали, потому что он был установлен в римской церкви и связан с кражей норманнами мощей святого из пределов Византийской империи. Более с Западом, чем с Константинополем сближал Русь и особый культ Климента папы Римского, который поддерживался Десятинной церковью. Интересен и еще один факт — вплоть до конца XIV века в русские месяцесловы не включали имена вновь канонизированных византийских святых.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Доклад

 

По истории Украины

 

На тему: «Международные связи Киевской Руси»

Подготовила: Кожевникова Татьяна

(группа 0504Б)