Русско-японская война

Клике Безобразова  противостояла группировка, возглавляемая  Витте. Она представляла интересы капиталистических  слоев и банков, стремившихся расширить  и укрепить свои позиции в Восточной  Азии. Стержнем дальневосточной программы  Витте было утверждение России в  Маньчжурии. На удержании Северной Маньчжурии настаивал также военный  министр Куропаткин, мотивируя это  интересами обеспечения обороны  Приморья. Примыкавший к группировке  Витте министр иностранных дел  Ламздорф занимал наиболее умеренную  позицию в дальневосточных делах. Он стремился достичь соглашения с Японией и предлагал ограничить русские интересы на Дальнем Востоке  пределами Маньчжурии. Группировка  Витте надеялась добиться своих  целей в Маньчжурии, не доводя дело до войны с Японией. В крайнем  случае она хотела оттянуть войну, чтобы  лучше к ней подготовиться. Неудачи  в переговорах с Китаем подорвали  влияние Витте в правительственных  кругах, что позволило безобразовцам  навязать правительству свою линию  в дальневосточных делах.

Подчинив своему влиянию  Южную и Центральную Корею  японцы постепенно стали прибирать  к рукам и Северную. Но японские милитаристы не думали довольствоваться захватом лишь одной Кореи. Составной  частью Японской империи должна была стать и Маньчжурия. Её богатства  особенно прельщали японских капиталистов. Наиболее авантюристические круги  мечтали о захвате русского Приморья до Байкала.

Японские милитаристы  стремились внушить японскому народу мысль, что война с Россией  является фатальной неизбежностью  и что эта война будет для  Японии лёгкой и победоносной. Некоторая  часть японских трудящихся была одурманена этой пропагандой, однако большинство  народа не хотело этой войны. Японские милитаристы, развернув усиленную  военно-техническую и идеологическую подготовку к войне с Россией, приложили немало усилий для создания благоприятных международных условий  для ведения этой войны. Урок, полученный Японией в 1895 г., когда ей под нажимом  России, Германии и Франции пришлось отказаться от Ляодунского полуострова, не прошел для неё бесследно. Японская дипломатия на этот раз позаботилась о поддержке своей агрессивной  политики на Азиатском континенте такими империалистическими державами, как  Англия и США. Имперские интересы Англии и царской России сталкивались в то время на огромном пространстве - от Малой Азии до Тихого океана. Заключение союза с Японией и подстрекательство  её к войне с Россией рассматривалось  английским империализмом как средство не только вытеснения царской России из Маньчжурии, но и ослабление её позиций  в других регионах. Стремление Англии к союзу с Японией определялось как англо-германским антагонизмом, так и англо-русскими противоречиями в Азии.

В марте-апреле 1901 г. начались официальные переговоры о союзе  с Англией. С тем, чтобы сделать  Англию более сговорчивей, в ноябре 1901 г. в Петербург был направлен  видный государственный деятель  Японии Ито. Он вел переговоры с Витте  и Ламздорфом, которые пытались достигнуть соглашения с Японией на базе уступок  ей в Корее, где интересы России касались главным образом свободного прохода  через Цуцимский пролив. В обмен  на уступки в Корее Витте и  Ламздорф требовали, чтобы японцы признали русское преобладание в Маньчжурии и других областях Китая, примыкающими к русской границе, и чтобы  вопросами, связанными с этими областями, занимались правительства России и  Китая.

Русские предложения  не были рассмотрены японской стороной. Переговоры в Петербурге были лишь маневром японской дипломатии и преследовали цель запугать Англию возможностью русско-японского  союза. Этот маневр увенчался успехом. 30 января 1902 г. в Лондоне был подписан англо-японский договор. В водной части  этого документа обе стороны  заявляли о своей особой заинтересованности в поддержании "независимости  и территориальной неприкосновенности" Китайской и Корейской империи. Договор страховал Японию на случай выступления на стороне России третьей  державы, например Франции или Германии. Кроме того, он обеспечивал морские  коммуникации Японии, так как Англия брала на себя обязанность держать  на дальневосточных водах флот более  сильный, чем флот любой третьей  державы. Соглашение с Англией гарантировало  Японию от Международной изоляции и  образования антияпонского союза  европейских государств, как это  было в 1895г. в период Симонсекских переговоров.

В опубликованной совместной декларации правительств Франции и  России, принятой в ответ на заключение англо-японского союза, не содержалось  никаких обязательств на случай русско-японской войны. В ней говорилось, что "вынужденные  не терять из виду возможности либо враждебных действий других держав, либо повторения беспорядков в Китае, могущих разрушить целость и  свободное развитие Поднебесной  империи в ущерб их взаимным интересам, оба союзных правительства предоставляют себе в таком случае озаботиться принятием соответствующих мер в охранении этих интересов". Что касается германского правительства, то оно занимало двойственную позицию. С одной стороны оно заявило, что в случае русско-японской войны Германия будет придерживаться дружественного для Японии нейтралитета, с другой - оно намеревалось, если Франция выступит на стороне России, мобилизовать немецкую армию у французской границы.

О полной поддержке  США англо-японского договора официально было заявлено государственным секретарем Хэем. США действовало заодно с  Японией и Англией против России. Главная цель дальневосточной политики США в этот период состояла в том, чтобы втравить Японию и Англию в  войну против России. Это неизбежно  должно было привести к ослаблению обеих сторон и к усилению американского  влияния в Восточной Азии. Англо-японский договор, заключенный в январе 1902 г. сроком на пять лет, явился важнейшей  вехой на пути к русско-японской войне.

Заручившись поддержкой Англии и США, Япония встала на путь быстрейшего развязывания войны. Через  широкую сеть шпионов она была прекрасно осведомлена о неготовности России к войне на Дальнем Востоке. Японские шпионы вели широкую разведывательную деятельность в Уссуриском крае и  Маньчжурии. Они сумели даже пробраться на суда и стоянки русского флота. Милитаристские и шовинистские организации  усилили антирусскую пропаганду.

С целью еще больше обострить обстановку Япония летом 1903 г. возобновила переговоры с Россией. 30 июля 1903 г. японский посланник в  России С. Курино передал русскому правительству  проект соглашения. Помимо признания  господствующего влияния в Корее  и фактического протектората Японии над этой страной японцы требовали  от России соглашение на продолжение  их корейской железной дороги на Нючжань  до соединения с КВЖД, если эта дорога со временем будет доведена до Ялу. Они настаивали также на соблюдении в Маньчжурии принципа "открытых дверей" для торговли всех наций. Выдвигая эти требования, японские империалисты явно обнаружили своё намерение  проникнуть в Южную Маньчжурию.

Особое совещание  четырех министров и трех посланников, состоявшееся 7 февраля 1903 г., приняв постановление, означавшее задержку эвакуации русских  войск из Маньчжурии, тут же единогласно  высказалось в пользу соглашения с Японией. Это постановление  имело свою логику: если брался курс на продолжение осложнений с Китаем, то при неготовности к войне необходимо было застраховать себя посредством  сделки с Японией. А для этого  надобно было в чем-то пойти ей навстречу. Витте и Ламздорф предлагали царю изменить курс и принять японские предложения, за исключением пункта о продолжении корейской дороги на Нючжуань. Но Николай II был не способен понять обстановку и не согласился. В царском правительстве произошли  крупные перемены. Группа Безобразова  брала верх над Витте. В августе 1903 г. на Дальнем Востоке было создано  особое наместничество. Наместником  был назначен адмирал Алексеев, близкий  к Безобразову. Наместничество было изъято из подчинения каким бы то ни было министерствам. В центре все  дела были возложены на вновь созданный  Особый комитет по делам Дальнего Востока под председательством  самого царя. Его заместителем был  назначен новый министр внутренних дел Плеве, сменивший убитого  Синягина - друга Витте. Министерство иностранных дел было фактически отстранено от дальневосточных вопросов. Плеве был вожаком самой крайней  реакционной группировки внутри петербургских правящих кругов. Он сблизился с безобразовцами. Плеве  считал войну полезной с точки  зрения предотвращения надвигавшейся  революции.

Летом 1903 г. Витте, как  и Ламздорф, клонился к безоговорочной эвакуации Маньчжурии. Но в августе  Витте, определявший в течении 11 лет  дальневосточную политику, был уволен с поста министра финансов. Деятельность Безобразова и Плеве еще больше осложнила положение России. Характерно, что эти представители крайней  реакции, отвергая компромисс с Англией  и ее союзницей, тем самым оказывались  сторонниками всемерного сближения  с Германией. "Новый курс", подсказанный Безобразовым, требовал усиленной военной  подготовки. Этого и добивались безобразовцы. Но время для серьезной подготовки к войне в значительной мере было упущено.

Ответ японскому правительству  был дан 3 октября. Японский протекторат  над Кореей в Петербурге по-прежнему были готовы признать, но с оговорками относительно свободы плавания по Корейскому проливу, запрета вводить японские войска в пограничную с Россией  и Китаем зону (севернее 39-й параллели) и т.д. За это требовали, чтобы  Япония признала Маньчжурию областью, находящейся "во всех отношениях вне  сферы ее интересов". В дальнейшем русская дипломатия все время  настаивала на том, что маньчжурский вопрос касается исключительно России и Китая и что Япония вообще не должна вмешиваться в маньчжурские дела. Они требовали, чтобы положение  Маньчжурии тоже стало предметом  русско-японского соглашения.

10 (23) декабря Япония  уведомила царское правительство,  что она не может принять  русские условия соглашения, хотя  в корейском вопросе японцам  были сделаны существенные уступки.  Правящие круги Японии лихорадочно  форсировали развязывание войны  с Россией. Опираясь на материальную  поддержку США и Англии, японские  милитаристы заканчивали последние  приготовления. Японское правительство  потребовало включения в проект  соглашения статей о Маньчжурии  и изъятия пункта о нейтральной  полосе.

Клика Безобразова  решительно выступила против принятия этих требований. Особенно на этом настаивал  наместник Алексеев. Он писал Ламздорфу: "Япония, предъявляя с настойчивостью свои требования о признании Россией  полного протектората Японии над  Кореей, вместе с тем нисколько  не отказалась от участия в решении  маньчжурского вопроса. Одновременно с переговорами Япония усилила свою боевую готовность и приступила даже к устройству базы в Корее." И  далее: "Следует глубже взглянуть  в корень той розни, которая привела  к обострению наших отношений  с Японией. Рознь эту составляет идея Японии о преобладании и господстве на Дальнем Востоке. В достижении этой честолюбивой цели корейские и  маньчжурские вопросы являются для  нее только средством. Поэтому вооруженное  столкновение с Японией на этой почве, хотя и будет великим бедствием  для России, должно быть признано неизбежным."

Однако более дальновидные политики не поддерживали воинственную политику Алексеева. Ламздорф, например, выступил за продолжение переговоров  с Японией. Он считал необходимым  подыскать такую формулу соглашения, которая не нарушая первостепенных интересов России, давала бы в тоже время возможность удовлетворить  желания японцев.

16 (29) декабря в Царском  Селе под председательством Николая  II было созвано Особое совещание  с участием военного министра, министра иностранных дел и  управляющего делами Особого  комитета по Дальнему Востоку.  На нем был выработан третий  проект соглашения с Японией  о Корее и Маньчжурии, который  был полностью исключен в предыдущем  проекте. "Россия не будет препятствовать  Японии, как и другим державам, пользоваться правами и преимуществами, приобретенными ими по действующим  с Китаем договорам, за исключением  устройства "сеттельментов".

Японское правительство  ответило 31 декабря 1903 г. (13 января 1904 г.). Фактически это был последний  ответ, которому был придан ультимативный  характер в расчете на то, что  русское правительство, отклонив его, предоставит японцам удобный  предлог для развязывания войны. Царское правительство, оказавшись перед непосредственной угрозой  войны, решило пойти на новые уступки  Японии с целью отсрочить войну, к которой Россия не была подготовлена. Ламздорф предложил отказаться от нейтральной  зоны в Корее. Что касается Маньчжурии, то в этом вопросе он надеялся достигнуть соглашения с Японией при содействии Франции. Другие министры и Николай II, полагая, что "время - лучший союзник  России", считал возможным не противодействовать даже полной оккупации Кореи японскими  войсками. 15(28) января 1904 г. Николай II телеграфировал Алексееву: "Можно допустить японскую оккупацию Кореи до гор, составляющих водораздел бассейнов рек Ялу  и Тумень." Был подготовлен  новый

проект соглашения с Японией, в котором были учтены последние требования японского  правительства. Японии делались новые  уступки. Русская сторона отказывалась от создания в Корее нейтральной  зоны и от запрещения другим державам устраивать в Маньчжурии "сеттельменты". Однако царское правительство отклонило  японские требования о признании  Россией Кореи и корейского побережья  находящейся вне сферы интересов  первой и не дополнило первую статью проекта обязательством уважать  территориальную неприкосновенность не только Кореи, но и Китая в Маньчжурии, на чём настаивала Япония, стремившаяся во что бы то ни стало вытеснить  Россию из Маньчжурии. Текст нового проекта соглашения перед отправкой  в Японию был направлен на заключение военного министра, управляющего морским  министерством и управляющего делами Особого комитета по делам Дальнего Востока. Если со стороны Куропаткина  и Авелана не было сделано никаких  замечаний, то контр-адмирал Абаза  потребовал включение в проект пункта о нейтральной полосе.