Великая хартия вольностей

9. Ни мы, ни наши  чиновники не будем захватывать  ни земли, ни дохода с нее  за долг, пока движимости должника  достаточно для уплаты долга;  и поручители самого должника  не будут принуждаемы (к уплате  его долга), пока сам главный  должник будет в состоянии  уплатить долг; и если главный  должник окажется не в состоянии  уплатить долг, не имеет откуда  заплатить, поручители отвечают  за долг и, если пожелают, могут  получить земли и доходы должника  и владеть ими до тех пор,  пока не получат возмещения  долга, который они перед этим  за него уплатили, если только  главный должник не докажет,  что он уже рассчитался с  этими поручителями.  

10. Если кто возьмет  что-нибудь, больше или меньше, взаймы  у евреев и умрет раньше, чем  этот долг будет уплачен, долг  этот не будет давать процентов,  пока наследник (умершего) будет  несовершеннолетен, от кого бы  он ни держал (свою землю), и  если долг этот попадет в  наши руки, мы взыщем только  то имущество, которое значится  в долговом обязательстве.  

11. Если кто умрет,  оставшись должным евреям, жена  его должна получить свою вдовью  часть и ничего не обязана  давать в уплату этого долга;  и если у умершего остались  дети несовершеннолетние, им должно  быть обеспечено необходимое  соответственно держанию умершего, а из остатка должен быть  уплачен долг, но так, чтобы  повинности, следуемые сеньором (умершего), не потерпели при этом никакого  ущерба; таким же образом надлежит  поступать и с долгами другим, не евреем.  

12. Ни щитовые деньги, ни nocобиe (auxilium) не должны взиматься  в королевстве нашем иначе,  как по общему совету королевства  нашего (nisi per commune consilium regni nostri), если  это не для выкупа нашего  из плена и не для возведения  в рыцари первородного сына  нашего и не для выдачи первым  браком замуж дочери нашей  первородной; и для этого должно  выдавать лишь умеренное пособие;  подобным же образом надлежит  поступать и относительно пособий  с города Лондона.  

13. И город Лондон  должен иметь все древния вольности  и свободные свои обычаи как  на суше, так и на воде. Кроме  того, мы желаем и соизволяем, чтобы все другиe города и  бурги, и местечки, и порты имели  все вольности и свободные  свои обычаи.  

14. А для того, чтобы  иметь общий совет королевства  при обложении пособием в других  случаях, кроме трех вышеназванных,  или для обложения щитовыми  деньгами, мы повелим позвать  архиепископов, епископов, аббатов,  графов и старших баронов (majores barones) нашими письмами за нашей  печатью;  

и кроме того повелим  позвать огулом, через шерифов  и бэйлифов наших, всех тех, которые  держат от нас непосредственно (in capite); (повелим позвать мы всех их) к  определенному дню, т.е. по меньшей  мере за сорок дней до срока, и в  определенное место;  

и во всех этих призывных  письмах объясним причину приглашения; и когда будут таким образом  разосланы приглашения, в назначенный  день будет приступлено к делу при участии и совете тех, которые  окажутся налицо, хотя бы и не все  приглашенные явились.  

15. Мы не позволим  впредь никому брать пособие  с своих свободных людей, кроме  как для выкупа его из плена  и для возведения в рыцари  его первородного сына и для  выдачи замуж первым браком  его первородной дочери; и для  этого надлежит брать лишь  умеренное пособие.  

16. Никто не должен  быть принуждаем к несению  большей службы за свой рыцарский  лен или за другое свободное  держание, чем та, какая следует  с него.  

17. Общие тяжбы  не должны следовать за нашей  курией, но должны разбираться  в каком-нибудь определенном месте.  

18. Расследования  о новом захвате, о смерти  предшественника и о последнем  представлении на приход должны  производиться только в своих  графствах и таким образом:  мы, или, если мы будем находиться  за пределами королевства, наш  верховный юстициарий, будем досылать  двух судей в каждое графство  четыре раза в год, которые  вместе с четырьмя рыцарями  каждого графства, избранными графством,  должны будут разбирать в графстве  в определенный день и в  определенном месте графства  вышеназванные ассизы.  

19. И если в день, определенный для собрания графства, вышеназванные ассизы не могут  быть рассмотрены, то должно  остаться столько рыцарей и  свободных держателей из тех,  которые присутствовали в этот  день в собрании графства, чтобы  с их помощью могли быть  составлены надлежащим образом  судебные приговоры, соответственно  тому, более важное или менее  важное будет каждое из дел  (подлежащих их решению).  

20. Свободный человек  будет штрафоваться за малый  проступок только сообразно роду  проступка, а за большой проступок  будет штрафоваться сообразно  важности проступка, при чем  должно оставаться неприкосновенным  его основное имущество (salvo contenemento suo); таким же образом (будет  штрафоваться) и купец, и его  товар останется неприкосновенным; и виллан таким же образом  будет штрафоваться, и у него  останется неприкосновенным его  инвентарь, если они подвергнутся штрафу с нашей стороны; и никакой из названных выше штрафов не будет наложен иначе, как на основаны клятвенных показаний честных людей из соседей (обвиняемых).  

21. Графы и бароны  будут штрафоваться не иначе,  как при посредстве своих пэров,  и не иначе, как сообразно  роду проступка.  

22. Клирик будет  штрафоваться в качестве держателя  своего светского держания не  иначе, чем другие (держатели), названные  выше, а не сообразно величине  своей церковной бенефиции.  

23. Ни община, ни  отдельный человек не должны  быть принуждаемы сооружать мосты  на реках, кроме тех, которые  издревле обязаны делать это  по праву.  

24. Ни шериф, ни  констебль, ни коронеры, ни другие  чиновники наши не должны разбирать  дел, подсудных нашей короне.  

25. Все графства, сотни,  уэпентеки и трети должны отдаваться  на откуп за плату, какая  установлена издревле, без всякой  надбавки, за исключением наших  домениальных поместий.  

(Англия делилась  на графства, а графства на  сотни; Иоркское же графство  – Иоркшир – делилось на  трети – trethingi, иначе ridings, –  а трети на wapentakes. Прим. переводчика)  

26. Если кто-либо, держащий от нас светский лен,  умрет, и шериф или бэйлиф  наш предъявит наш приказ об  уплате долга, который умерший  должен был нам, то пусть  шериф или бэйлиф наш наложит  запрещение на движимое имущество  умершого, найденное на светском  лене, и составит ему опись  в размере суммы этого долга,  в присутствии полноправных людей,  так, однако, чтобы ничего не  было отчуждено из этого имущества,  пока не будет уплачен нам  долг, вполне выяснившийся;  

а остаток пусть  будет оставлен душеприказчикам, чтобы  они могли выполнить завещание  умершого;  

а если ничего нам  он не был должен, то вся движимость пусть будет оставлена за умершим, при чем должны быть обеспечены жене его и детям следуемыя им части.  

27. Если какой-либо  свободный человек умрет без  завещания, движимость его пусть  будет распределена руками близких  родственников его и друзей  под наблюдением церкви, при чем  должна быть обезпечена уплата  долгов каждому, кому умерший  был должен.  

28. Ни констебль,  ни другой какой-либо наш чиновник  не должен брать ни у кого  хлеб или другое имущество  иначе, как немедленно же уплатив  за него деньги или же получив  от продавца добровольное согласие  на отсрочку (уплаты).  

29. Никакой констебль  не должен принуждать рыцаря  платить деньги взамен охраны  замка, если тот желает лично  охранять его или через другого  честного человека, если сам он  не может сделать этого по  уважительной причине;  

а если мы поведем  или пошлем его в поход, он будет  свободен от обязанности охраны замка  соразмерно времени, в течение какого он был в походе по нашему повелению.  

30. Никакой шериф  или бэйлиф наш или кто-либо  другой не должен брать лошадей  или повозки у какого-либо свободного  человека для перевозки иначе,  как с согласия этого свободного  человека.  

31. Ни мы, ни чиновники  наши не будем брать лес  для укрепления или для других  надобностей наших иначе, как  с согласия самого того, кому  этот лес принадлежит.  

32. Мы не будем  удерживать у себя земель тех,  кто обвинен в тяжких преступлениях,  дольше года и дня, а затем  земли эти должны быть возвращены  сеньорам этих ленов.  

33. Все запруды  на будущее время должны быть  совсем сняты с Темзы и с  Медуэя и по всей Англии, кроме  берега моря.  

34. Приказ, называемый Praecipe, впредь не должен выдаваться  кому бы то ни было о каком-либо  держании и, вследствие чего  свободный человек мог бы потерять  свою курию.  

35. Одна мера вина  пусть будет по всему нашему  королевству, и одна мера пива, и одна мера хлеба, именно  лондонская четверть, и одна ширина  крашеных сукон и некрашеных  и сукон для панцирей, именно  два локтя между краями; то  же, что о мерах, пусть относится  и к весам.  

36. Ничего впредь  не следует давать и брать  за приказ о расследовании  о жизни или членах, но он  должен выдаваться даром, и  в нем не должно быть отказа.  

37. Если кто держит  от нас per feodifirmam или per socagium или  per burgagium, а от кого-либо другого  держит землю за военную повинность (рыцарскую службу), мы не будем  иметь опеки над наследником  и над землею его, которую  он держит от другого, на  основании этой feodifirmae, или socagii, или  burgagii; не будем мы иметь опеки  и над этой feodifirma, или над socagium, или над burgagium, если сама эта  feodifirma не обязывает нести военную  повинность. Мы не будем иметь  опеки над наследником или  над какой-либо землею, которую  он держит от другого за  рыцарскую службу, на том основании,  что он (в то же время) и  от нас держит землю на праве  parvae sergenteriae, обязанный давать нам  ножи или стрелы или что-либо  подобное.  

(Feodifirma, socagium и bargagium – разные виды свободного, но  не военного, не рыцарского держания, именно: денежное держание, простое  свободное держание и городское  держание, т.е. держание по городскому  праву. Прим. переводчика).  

38. Впредь никакой  чиновник не должен привлекать  кого-либо к ответу (на суде, с  применением ордалий) лишь на  основании своего собственного  устного заявления, не привлекая  для этого заслуживающих доверия  свидетелей.  

39. Ни один свободный  человек не будет арестован  или заключен в тюрьму, или  лишен владения, или объявлен  стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо (иным) способом обездолен,  и мы не пойдем на него  и не пошлем на него иначе,  как по законному приговору  равных его (его пэров) и  по закону страны.  

40. Никому не будем  продавать права и справедливости, никому не будем отказывать  в них или замедлять их.  

41. Все купцы должны  иметь право свободно и безопасно  выезжать из Англии и въезжать  в Англию, и пребывать, и ездить  по Англии, как на суше, так  и по воде, для того, чтобы покупать  и продавать без всяких незаконных  пошлин, уплачивая лишь старинные  и справедливые, обычаем установленные  пошлины, за исключением военного  времени и если они будут  из земли, воюющей против нас;  

и если также окажутся в нашей земле в начале войны, они должны быть задержаны без  ущерба для их тела и имущества, пока мы или великий юстициарий наш  не узнаем, как обращаются с купцами  нашей земли, находящимися тогда  в земле, воюющей против нас;  

и если наши там в  безопасности, то и те другие должны быть в безопасности в нашей земле.  

42. Каждому пусть  впредь будет позволено выезжать  из нашего королевства и возвращаться  в полной безопасности, по суше  и по воде, лишь сохраняя верность  нам;  

изъятие делается, в  интересах общей пользы королевства, только для некоторого короткого  времени в военное время; исключаются  сидящие в заключении и поставленные, согласно закону королевства, вне закона, а также люди из земли, воюющей  с нами, и купцы, с которыми надлежит поступать так, как сказано выше.  

43. Если кто держал  землю, принадлежащую к какому-нибудь  выморочному лену, как барония  Уоллингфорд, Нотингэм, Булонь, Лэнкастер  или другие выморочные лены, которые  находятся в нашей руке и  представляют собою баронии, и  умер, то наследник его даст  не какой-либо иной рельеф и  будет нести не какую-либо иную  службу, а лишь тот рельеф, какой  он давал бы барону, и ту  службу, какую он нес бы барону, если бы барония находилась  в руках (самого) барона; и мы  таким же образом будем держать  ее, каким держал ее (сам) барон.