Договор дарения

Нарушение установленного жертвователем (или судом) назначения имущества дает основание жертвователю (либо его наследникам или иным правопреемникам) требовать отмены пожертвования (п. 5 ст. 582 ГК). Вместе с тем пожертвование не может быть отменено по другим основаниям, предусмотренным законом для отмены дарения. Кроме того, согласно п. 6 ст. 582 ГК в этих отношениях исключается правопреемство (как для жертвователя, так и для лица, в чью пользу предназначалось пожертвование).

Глава 2.

Сравнительный анализ договора дарения в Римском праве и в современном законодательстве

В римском праве договором дарения (pactum donationis) признавалось неформальное соглашение, по которому "одна сторона, даритель, предоставляет другой стороне, одаряемому, какие-либо ценности за счет своего имущества, с целью проявить щедрость по отношению к одаряемому (animus donandi). Дарение может быть совершено в различных правовых формах: посредством передачи права собственности на вещь, в частности, платежа денежной суммы, в форме предоставления сервитутного права и т.д. Частным случаем дарения было обещание что-то предоставить, совершить известные действия и т.д. - дарственное обещание".

Договор дарения не признавался классическими римскими юристами типичным договором (contractus), а относился к соглашениям, не подходящим ни под какой тип договоров.

В теории отечественной цивилистики приобрел определенную актуальность вопрос о так называемых вещных договорах. М.И. Брагинский утверждает, что не все договоры укладываются в господствующую схему, "...и далеко не всегда передача вещи на основе договора представляет собой исполнение обязательства. Определенное распространение получили договоры, которые самим фактом своего создания порождают у контрагента вещное право, в том числе право собственности"*(1).

Профессор М.И. Брагинский, утверждая, не упоминает каких-либо конкретных договоров, он приводит только один современный договор - договор дарения, впрочем, добросовестно оговариваясь: "С изложенных позиций вызывает интерес продолжающаяся на протяжении многих лет дискуссия о природе договора дарения".

_________________________

1) Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 1. М., 2001. С. 278.

Исходя из умозаключений профессора о природе договора дарения а так же признания самим М.И. Брагинским существенных особенностей правового регулирования дарения в действующем ГК РФ не помешали ему, однако, после очень краткого анализа объявить, что юридическая конструкция, обозначенная в п. 1 ст. 572 ГК РФ есть "следовательно, обычный вещный договор", в чем его поддерживают как В.В. Витрянский, так и Л.Ю. Василевской которые, анализируя нормы действующего ГК о договоре дарения, приходит к выводу, что договор дарения представляет собой не что иное, "как обычный вещный договор". Складывается, таким образом, целая группа сторонников теории загадочного "вещного договора", вызывающего обоснованные возражения теоретиков гражданского права.

Особый интерес представляет обращение к институту дарения в римском праве, являющемся бесспорным фундаментом современного европейского права. С точки зрения В.А. Савельева (Журнал Российского  права № 3 2007г.), что в наиболее доступном и популярном учебнике по римскому частному праву И.Б. Новицкого в Основах римского гражданского права. М., 1960. С. 202-203. информация о римском дарении весьма фрагментарна и не вполне точна. Гораздо более полную юридическую характеристику дарения (donatio) мы получим у современных зарубежных романистов и, конечно, из текста основного источника римского права - Дигест Юстиниана.

В работах современных романистов подчеркивается, что "в системе римского права donatio не представляет собой самостоятельного договора: Всякий акт имущественного отчуждения, - отмечает итальянский ученый, профессор Чезаре Санфилиппо, - в широком смысле (передача собственности, прощение долга, отказ от прав) являет собой дарение"*(1). Известный испанский романист профессор Гарсиа Гарридо уточняет:

________________________________

*(1) Санфилиппо Ч. Курс римского частного права, М., 2000. С. 270.

"Дарение понималось в римском праве как акт проявления щедрости, который подразумевает некое истощение средств дарителя и обогащение получателя дара... В этом смысле классическое дарение не было типичным договором, а основанием для акта присвоения имущества или прибыльным основанием"*(1).

Основополагающим для понимания римского дарения является, безусловно, фрагмент римского классического юриста Юлиана, в котором дается описание donatio: "Существует много дарений. Кто-то дает, имея ввиду, что он желает, чтобы (это) немедленно стало принадлежать тому, кто принимает (дар) и ни в коем случае не возвращалось к нему (дарителю) и делает он это ни по какой другой причине (nullam aliam causam), как только желая выказать щедрость и великодушие (liberalitatem et munificentiam); это и называется дарением в собственном смысле (haec proprie donatio appellatur). Кто-то дает, - продолжает Юлиан, - чтобы (это) тогда стало принадлежать тому, кто принимает (дар), когда нечто последует; это не будет называться дарением в собственном смысле, но все это - условное дарение (donatio sub conditione)..." (Д. 39, 5, 1). Уже из этого фрагмента Юлиана отчетливо видны основные юридические черты donatio: передача вещи одаряемому в собственность; безвозмездный характер дара; необратимость дара и, главное, особая causa (щедрость и великодушие). Предполагается в этом фрагменте и согласие одаряемого принять дар ("чтобы это немедленно принадлежало тому, кто принимает дар"). Римские классические юристы отчетливо понимали юридическую важность субъективного момента (согласия) у принимающего дар.

Отчетливо понимая указанные юридические компоненты дарения, римские классические юристы единодушно не признавали договорную природу за дарением.

______________________________

*(2) Гарсиа Гарридо М.Х. Римское частное право. М., 2005. С. 762.

Римские классические юристы отчетливо разграничивали институты дарения и договора (контракты и пакты). В этом еще раз убеждает фрагмент юриста Модестина: "Тот, кто в целях дарения обещал деньги... из соображений справедливости не должен (платить) проценты за задержку уплаты денег, потому что дарение не причисляется к разновидностям договоров из доброй веры". (Д. 39, 5, 22).

Итак, в римском классическом праве дарение квалифицировалось как безвозмездное вещно-правовое действие дарителя в пользу одаряемого. Дарение в римском классическом праве договором (пактом) не являлось.

В праве Юстиниана дарение, формально оставаясь юридическим способом приобретения собственности, обретает черты консенсуального договора. Именно с этого времени (возможно, с IV в. н.э.) институт дарения принимает черты двойственности: существуя и как акт безвозмездного предоставления вещи одаряемому, и как обещание дара, получившего черты консенсуального договора.

Эту двойную (duplex) конструкцию римского дарения, по существу, рецепировали с определенными нюансами обе крупнейшие кодификации гражданского права Европы - Французский гражданский кодекс (Кодекс Наполеона) и BGB (германский ГК).

Кратко рассмотрев института дарения в римском праве обратимся к юридической конструкции дарения в действующем российском гражданском кодексе. Анализ статей 572-574 ГК РФ позволяет констатировать наличие двух основных видов дарения. Они зафиксированы соответственно в п. 1, 2 ст. 572 ГК РФ. Первый вид, можно охарактеризовать как наличное дарение: даритель "безвозмездно передает... другой стороне (одаряемому) вещь в собственность..." Второй, "обещание безвозмездно передать кому-либо вещь", представляет собой дарственное обещание. Первый вид дарения отечественные цивилисты вынуждены квалифицировать как реальный договор, а второй - как договор консенсуальный. Следует согласиться с современными отечественными цивилистами, что "с точки зрения правовой природы возникающих при этом правоотношений, значительный интерес представляет собой договор дарения, совершаемый путем передачи имущества одаряемому".

Его юридическая конструкция в действующем ГК РФ выражена в уже упомянутом п. 1 ст. 572 и дополнительно в п. 1 ст. 574 ГК РФ в следующей формуле: "Дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно: Передача дара осуществляется посредством его вручения, символической передачи: либо вручения правоустанавливающих документов". Такую юридическую конструкцию, а еще ранее - в римском классическом праве, невозможно считать реальным договором. Это отмечал и известный советский цивилист, профессор О.С. Иоффе: "Все прочие договоры служат основанием возникновения обязательств между заключающими их лицами. Но так как в дарственном акте передача вещи означает совершение сделки, то никакие обязанности из заключенного договора для дарителя возникнуть не могут, а одаряемый также не является обязанным лицом ввиду одностороннего характера договора дарения. Иначе говоря, дарение как реальная сделка никаких обязательственных правоотношений не порождает..."

Таким образом, современные российские цивилисты, квалифицируя наличное дарение как договорное правоотношение, вынуждены одновременно констатировать, что дарение не порождает обязательственно-правовых отношений. Для преодоления этой коллизии предпринимаются попытки использовать идею так называемого вещного договора, которая так и не получила серьезного обоснования.

По мнению В.А.Савельва изложенного в Журнале российское право следует, что непосредственное дарение (дарение в собственном смысле), представляет собой безвозмездную передачу вещи в обладание одаряемого на праве собственности, т.е. вещно-правовой акт. Дарение по своей природе не является договором, несмотря на все усилия современного законодательства придать ему обязательственно-правовую атрибутику. Поэтому нужно признать, что стремление сторонников так называемых вещных договоров опереться на юридическую конструкцию дарения, неоправданно.

Моя позиция, как человека уважающего мнение каждого, не говоря о рассуждениях  приведенных выше, достойнейших лиц мировой юриспруденции следующая: «Всякое высказанное мнение, имеющее пусть даже  жалкое обоснование, имеет место быть».  

Договор дарения по российскому дореволюционному законодательству

До революции 1917 г. правоотношения, связанные с дарением, являлись предметом оживленных теоретических дискуссий. Гражданское законодательство и гражданско - правовая доктрина того времени не давали четких однозначных ответов на вопросы о понятии дарения, его правовой природе, месте этого института в системе гражданского права. Достаточно сказать, что в гражданском законодательстве той поры нормы о дарении были размещены не среди положений о договорных обязательствах, а в разделе о порядке приобретения и укрепления прав на имущество. Хотя, как подчеркивал Г.Ф. Шершеневич, "законодательство признает, что дар почитается недействительным (несостоявшимся?), когда от него отречется тот, кому он назначен..." <*>, а следовательно, законодатель бесспорно причисляет дарение к договорным обязательствам .

--------------------------------

<*> Такое правило содержалось в Своде законов Российской империи (т. Х, ч. 1, ст. 973).

Противоположным по отношению к взглядам Г.Ф.Шершневича понимание природы дарения имел место быть взгляд основоположника российской цивилистики Д.И.Мейера

Существо взглядов Д.И. Мейера по поводу правовой природы дарения состоит в том, что он различал договор дарения как институт обязательственного права, когда на основе соглашения сторон возникает обязательство дарителя передать дар одаряемому, и это полностью укладывается в конструкцию гражданско - правового договора; но с другой стороны, Д.И. Мейер не признавал договором такое дарение, когда имелся лишь факт передачи вещи, который непосредственно порождал право собственности у лица, получившего эту вещь. В последнем случае, при отсутствии соглашения сторон и соответственно вытекающего из него обязательства по передаче вещи, передача вещи (как таковая) представлялась Д.И. Мейеру самостоятельным основанием возникновения права собственности. И в этом смысле имело место безвозмездное отчуждение права собственности, которое, по мнению Д.И. Мейера, не охватывалось понятием договора дарения.

В связи с этим следует заметить, что даже с позиций сегодняшнего дня такой подход к оценке правовой природы дарения имеет право на существование.

Особых взглядов на правовую природу дарения придерживался и К.П. Победоносцев, который усматривал смысл дарения в перенесении права собственности одним лицом на другое в момент достижения согласия сторонами и поэтому причислял дарение к способам приобретения права собственности .

При подготовке проекта Гражданского уложения различные взгляды на природу дарения явились предметом тщательного исследования и всестороннего обсуждения. Принимались во внимание также и подходы к этому вопросу, имеющиеся в законодательствах разных государств. Редакционная комиссия констатировала, что дарение, конечно же, является одним из способов приобретения имущественных прав. Но ответ на вопрос о природе дарения и месте этого института в системе гражданского права может быть дан только на основе анализа существа самого юридического действия, из которого возникают свойственные дарению правовые отношения. Ключевым вопросом при проведении такого анализа для Редакционной комиссии являлся вопрос о необходимости (или отсутствии таковой) принятия дарения или согласия одаряемого на безвозмездное приобретение имущества. Причем данный вопрос, по мнению Редакционной комиссии, имел решающее значение применительно только к дарению, совершаемому не на основе предварительного соглашения сторон, а путем непосредственной передачи дара одаряемому. "Бесспорно, - заключает Редакционная комиссия, - что дарение в тех случаях, когда оно совершается в форме дарственного обязательства, т.е. безвозмездной выдачей дарителем письменного обязательства об отчуждении своего имущества в пользу одаряемого, не может быть действительным без принятия или согласия одаряемого потому, что дарственное обязательство, как и договоры вообще, основывается всегда на соглашении сторон"* (1).

В результате Редакционная комиссия пришла к выводу о необходимости принятия дара или согласия одаряемого как обязательного условия действительности всякого договора дарения, поскольку такое требование вытекает из сущности самого дарения. При этом ход рассуждений Редакционной комиссии, посредством которых она пришла к такому выводу, представляет чрезвычайный интерес, в том числе и с позиций современных гражданского законодательства и науки гражданского права.

В материалах Редакционной комиссии подчеркивается, что дарение составляет исключение из свойственных человеку действий, направленных преимущественно к приобретению, а не к безвозмездному отчуждению имущества, поэтому дарение не совершается без особых побуждений, которые могут быть вполне бескорыстными (благодарность, любовь и т.п.) или могут быть направлены на достижение разных выгод и даже безнравственных целей (средство подкупа, соблазна и т.п.). Но главное состоит в том, что между дарителем и одаряемым должны существовать известные чисто личные отношения нравственного свойства,