Идея правового государства: история и современность

Влияние взглядов философов – просветителей  проявилось также в конституционно-правовых документах Англии,  во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г., в целом ряде других правовых актов. Примечательна в этой связи, в частности, статья 16 французской Декларации 1789 г., которая гласит: "Общество, где не обеспечена гарантия прав и не проведено разделение властей, не имеет Конституции'". Большой интерес в плане нашей темы представляет и статья 5 этой Декларации: "Закон вправе запрещать лишь деяния, вредные для общества. Все, что не запрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом". Это первое официальное закрепление данного правового принципа.

Таким образом, понятие «правового государства» из области идеи начинает переходить в непосредственную политико-правовую практику.

Обоснование правового государства  в немецкой классической философии.

Важной вехой  в развитии теории  правового  государства, ее философского обоснования стали воззрения  И. Канта и Гегеля.

По Канту нормы  позитивного законодательства в  той мере являются правом, в какой они соответствуют разуму, дающему человеку законы свободы. Право регулирует взаимоотношения между индивидами - носителями свободной воли и, в конечном счете, выступает совокупностью условий, позволяющих совместить произвол (свободу) одного лица с произволом (свободой) другого лица с точки зрения всеобщего закона свободы. Таким образом, право, по Канту, не только формальное условие внешней свободы, но и сущностная форма его бытия. Порожденные разумом правила поведения Кант называет императивом. Одна из редакций категорического императива выглядит следующим образом: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого  другого так же, как к цели, и  никогда не относился бы к нему только как к средству.»

Благо государства, по Канту, состоит в высшей степени  согласованности государственного устройства с правовыми принципами. Стремиться к такой согласованности; нас обязывает разум через категорический императив. Реализация требований категорического императива государственности предстает у Канта как правовая организация государства с разделением властей (законодательной, исполнительной и судебной). В соответствии с наличием или отсутствием принципа разделения властей он различает и противопоставляет две формы правления: республику (это и есть по существу правовое государство) и деспотию.

Важнейшим принципом  публичного права философ считал прерогативу народа требовать своего участия в установлении правопорядка путем принятия конституции, выражающей его волю. Верховенство народа обуславливает свободу, равенство и независимость всех граждан в государстве, которое выступает как "объединение множества людей, подчиненных правовым законам". Там,  где государство действует на основе конституционного права, отвечает общей воле народа, там государство правовое, там не может быть ограничения прав граждан  в области личной свободы совести, мысли, хозяйственной деятельности. В правовом государстве гражданин должен обладать той же возможностью принуждения властвующих к точному исполнению закона, какой обладает властвующий в его отношении к гражданину.

Философская концепция  Канта оказала значительное влияние  на дальнейшее развитие политико-правовой мысли и практику государственно-правового строительства цивилизованного общества. Если у Канта правовые законы и правовое государство — эти долженствование, то у Гегеля они — действительность, т. е. практическая реализованность разума в определенных формах наличного бытия людей.

Государство, согласно Гегелю, это тоже право, а именно конкретное право, так как оно включает в себя признание всех остальных прав личности, семьи и общества. Возводя государство в абсолют, стоящий над личностью и обществом, Гегель доказывает, что такие государства предшествуют развитию гражданского общества . Он ставит государство на вершину правовой пирамиды, подчиняя права индивида и общества государству, но именно правовому государству, т. е. не как аппарату насилия, а  как более высокому праву. Система права же, по Гегелю, есть  «царство осуществленной свободы» Иными словами, Гегель философски восхваляет государство как наиболее развитую действительность свободы.

В конкретно-историческом плане Гегель как мыслитель начала XIX в. полагал, что идея свободы достигла наибольшего практи­ческого осуществления именно в конституционной монархии, основанной на принципе разделения властей (государя, правительства и законодательной власти). Надлежащее разделение властей в государстве Гегель считал "гарантией публичной свободы". С этих позиций он защищал суверенитет государственно-правового целого и резко критиковал деспотизм — "состояние беззакония, в котором особенная воля как таковая, будь то воля монарха или народа (ох­лократия), имеет силу закона или, вернее, действует вместо закона..»

Отсюда, конечно, вовсе не следует отрицания недостатков  гегелевского этатизма  - чрезмерного возвышения государства над индивидами и обществом. Тем не менее вся гегелевская конструкция правового государства направлена против произвола, бесправия, внеправовых  форм применения силы  как со стороны частных лиц, так и со стороны властных структур.

Либерально-демократическая  концепция правового государства (в отличие от гегелевской недемократической концепции правового государства, исходящей из идеи суверенитета монарха) может быть лишь определенной системой принципов, институтов и норм, выражающей идею народного суверенитета. Именно суверенитет народа — основа и источник государственного суверенитета (как внутреннего, который здесь нас интересует, так и внешнего).

Существенная  новизна позиции буржуазных мыслителей — приверженцев конституционной монархии и разделения властей (Локка, Монтескье, Канта, Гегеля и др.) состоит, в частности, в том, что в отличие от античных авторов они, говоря словами Монтескье, рассматривают проблему политической свободы в ее отношениях как к государственному строю, так и к отдельной личности, гражданину. Первый аспект этих отношений политической свободы, находящий свое выражение в правовом (и конституционно-право­вом) оформлении распределения трех властей (законодательной, исполнительной и судебной), выступает в качестве необходимой институционально-организационной формы обеспечения второго аспекта свободы — гражданских прав и свобод, безопасности личности. Без сочетания этих двух аспектов политическая свобода остается  неполной и необеспеченной. Качество и количество свободы зависит от уровня развития общества. Свобода относительна в смысле ее фактической  незавершенности, исторического изменения и развития ее содержания. Но она абсолютна как высшая как высшая ценность и принцип, который может служить критерием человеческого прогресса, в частности в области государственно-правовых норм, общественных отношений, положения личности.

  Развитие концепции  правового государства  в конце XIX- начале XX века.

В либеральной  традиции правовой мысли  конца 19 века как в Европе, так и в России идея правового государства получила дальнейшую разработку.

Свое, быть может, наиболее полное выражение она обрела в теории самоограничения государства правом немецкого правоведа Г. Еллинека, согласно которой государство внутри предоставляет гражданам индивидуальные  права против самого себя, а вовне — обязуется соблюдать международное право. Государство, отмечал французский правовед Л. Дюги,  "есть не что иное, как сила, отданная на служение праву". К сторонникам идеи правового государства следует отнести еще одного известного немецкого правоведа XIX в. Р. Иеринга. Необходимость признания государственной властью издаваемых ею норм и для самой себя он определил понятием "правовое состояние". Близкая этой точка зрения отстаивается в социологической школе права, где право рассматривается как самостоятельное общественное явление, существующее вне прямой зависимости от жизни государства. Наконец, и в основе исторической школы права, настаивающей на происхождении права из культуры и обычаев народа, лежит все та же идея верховенства и естественности права перед обусловленным им и возникающим лишь на его основе государством. Она составляет суть концепции правового государства. Представители юридического позитивизма К.Гербер, А.Дайси, М.Н.Коркунов, П.Лабанд, А.Эсмен, а также вышеупомянутые Г.Еллинек и Р.Иеринг стремились создать конструкцию самоограничения государства им самим  созданным правом, при этом отрицая различие права и закона.

Значительный  вклад в теорию естественного  права, присутствующего в том  или ином виде в любой концепции правового государства, внесли русские мыслители-

правоведы. До второй половины XIX в. процесс становления  правового государства в России, начиная со второй половины XVIII в., следовал с некоторым опозданием теми же этапами, что и в Европе, с той лишь разницей, что он был результатом подражающей модернизации "сверху" и поэтому частично осуществлялся лишь институционально, не сопровождаясь существенным изменением правовой культуры. Никому другому, как Александру II принадлежат слова: "Я готов дать гражданам  Конституцию, но где граждане?"

Вклад российских ученых в развитие идеи правового  государства имеет самостоятельное научное значение. В конце XIX в. необходимость строительства правового государства стала особенно остро ощущаться в российском обществе, что вызвало к жизни творчество  множества правоведов-юристов и философов, таких, как Б.Н. Чичерин, П.И. Новгородцев, В.М. Гессен, Б.А. Кистяковский, И.А. Покровский, И.В. Михайловский, Л.И. Петражицкий, B.C. Соловьев, Е.Н. Трубецкой, С.А. Муромцев, Н.М. Коркунов, М.М. Ковалевский, Г.Ф. Шершеневич и др. В их трудах речь шла о подходе к праву на основе общечеловеческих ценностей, выработанных цивилизацией, базируясь на которых возможно создание действенного  социального идеала. Российским правоведам наиболее свойствственно было представление об этической природе права: "Требуется, — писал П.И. Новгородцев, — именно возрождение естественного права с его априорной методой, с идеальными стремлениями, с признанием самостоятельного значения за нравственным началом и нормативным рассмотрением". Эта позиция находила выражение в самых различных методических подходах: понимания права как обще- ственного идеала (Е.Н. Трубецкой), как социальной защиты (С.А. Муромцев, социологическая школа), как обобщение социального  опыта и институционального разграничения интересов (Н.М. Коркунов, позитивизм), как институциональное оформление нравственного сознания общества (Л.И. Петражицкий, психологиче­ская школа), как порядок социальных отношений (Б.А. Кистяковский) и т.д. "Всякий новоиздающийся закон в современном конституционном государстве, — писал Б.А. Кистяковский, — является компромиссом, выработанным различными партиями, выражающими требование тех групп, представителями которых они являются. Само современное государство основано на компромиссе, а конститу­ция каждого отдельного государства есть компромисс, примеряющий различные стремления наиболее влиятельных социальных групп в данном государстве". Правовое государство есть функция от определенной расстановки социальных сил в государстве, именно такой расстановки, где невелико социальное расслоение и наиболее могуществен "средний класс", состоящий из мелкой буржуазии, интеллигенции и квалифицированных рабочих.

В учениях российских и европейских либералов во всем многообразии аспектов была представлена главная истина, обусловившая появление концепции правового государства: государство как тип общества перестало быть исключительной формой общности, оно уступило место, подчас подчиненное, множеству других форм общности, типу гражданского общества (civil society). В этом новом обществе государство является лишь элементом, гармонизирующим и обеспечивающим бесперебойное функционирование других элементов, соединенных в единое целое системой правоотношений. В указанном русле — поиска места, принадлежащего государству в системе современной общественной жизни, — происходит дальнейшее развитие идеи правового государства. К началу XX в. основные принципы юридической концепции правового государства в ведущих западноевропейских государствах были воплощены в жизнь: введенное в 1918 г. в Англии всеобщее избирательное право, эффективно функционирующая в США система разделения властей стали общепризнанными моделями для построения современного демократического правового государства.

Учение о правовом государстве перестало быть сферой новых значимых открытий, превратилось в отрасль повседневной теоретической и практической разработки, в школьную дисциплину. Основное место в дальнейшем развитии этого учения заняла систематизация его аспектов. Так, немецкий политолог А. Альбрехт выделяет следующие основные положения теории пра­вового государства:

1)конституционализм  требует, чтобы деятельность государства  регулировалась правовыми нормами, зафиксированными в конституции;

2) плюрализм  структуры политического сообщества обеспечивает положение, при котором участие в политике множества конфликтующих и взаимодействующих сил оказывает сдерживающее влияние на государство;

3) государственная  монополия на верховную власть в политическом сообществе исключает вмешательство каких-либо особых интересов в формирование государственной воли;

4) институционализированная обратная связь государства с общественным мнением обеспечивает контроль общества над государственным аппаратом;

5) процессуальная, формальная и материальная рационализация государства призвана гарантировать соблюдение государством права и закона;

6) защита интересов перед государственной властью предполагает судебный контроль над деятельностью государства.[1]