Человек перед лицом смерти

lign="justify">       Эта стадия развития восприятия смерти характеризуется  исключением смерти из коллективного  сознания. О смерти человека перестают  говорить. «В городах все отныне происходит так, словно никто больше не умирает». Тяжело больного перестают  оповещать о его скорой кончине, люди начинают лгать. Это можно объяснить тем, что родные не хотели причинять умирающему боль. Конечно же, умирающий и сам осознавал все, что происходит, но хотелось сохранить иллюзию, иллюзию жизни хоть на недолгое время.

       Смерть  в эту эпоху становится неприличной, грязной, чего не могло быть, например, в викторианскую эпоху. Не подобает теперь делать смерть публичной. «Больше не считается возможным, чтобы кто угодно входил в комнату умирающего, где пахнет мочой, потом, грязными простынями».

       С начала XX в. общество начинает отдалять от себя смерть, делает ее приватным актом, в котором могут участвовать только близкие люди, а в дальнейшем от него отстраняется и семья, когда начала происходить госпитализация больных. В это время происходит «триумф медикализации». Теперь, смерть может укорачиваться или продлеваться в зависимости от действий врача.

       Похороны  проводятся более скромно, нормой стала  кремация, а траур и оплакивание  стали считать практически душевным заболеванием. Человека, который находится в трауре, избегали и не понимали. «…Он как бы в карантине, словно заразный больной». Чаще всего люди прятали свою скорбь в обществе, но прятали ее в себе.

       Подводя итоги, хотелось бы обратить внимание на то, как изменялось отношение  к смерти с древних времён и до наших дней. Если в древности и в Раннем Средневековье смерть была прирученной, ее не боялись, а воспринимали просто как неизбежность, то с течением времени ее стали избегать и отталкивать, именно сейчас она становится «дикой».

       Что касается медицины, ее вмешательства, то, как пишет Арьес, «смерть в больнице, ощетинившаяся трубками медицинских приборов, становится сегодня более леденящим душу образом, нежели скелеты и трупы искусства macabre». С этим можно согласиться. 
 

Заключение 

    Осмысление  смерти имеет огромные философские, духовные истоки и традиции. С истолкованием феномена смерти связаны разносторонние бытийные проблемы.

    Современная культура, судя по всему, стоит на пороге грандиозных открытий, связанных с тайнами бытия и смерти. Огромный этнографический, философский, естественнонаучный материал, который накоплен учёными, позволяет значительно расширить рамки обсуждения темы.

    Космологические обобщения и рациональная мысль  имеют тенденцию либо обесценивать, либо концептуализировать смерть – умалять её метафизическое значение, сводить абсолютную трагедию к явлению относительному, тотальное уничтожение – к частичному, тайну – к проблеме, вопиющий факт – к закономерности. Поэтому существуют два очевидных и противоречащих друг другу факта. С одной стороны, перед нами тайна метаэмпирического, то есть бесконечного масштаба, или, точнее, вообще внемасштабная; c другой  - событие, знакомое по опыту, случающееся иногда непосредственно на наших глазах. Смерть – это бездна, которая внезапно разверзается на пути неостановимой жизни, живущий вдруг, как по волшебству делается невидимкой – в одно мгновение, будто провалившись сквозь землю, уходит в небытие.

    Смерть  – точка касания к метаэмпирической тайне и естественного феномена; феномен летального исхода относится к компетенции науки, а сверхъестественная тайна смерти апеллирует к религии. Человек, то принимает в расчёт лишь закон природы, игнорируя тайну, то преклоняет колени перед тайной, пренебрегая феноменом.

    И вместе с тем смерть становится последним  прибежищем, остовом, стержневой осью человеческого бытия. На этом настаивает Мартин Хайдеггер.

    Смерть, действительно, есть последний и  самый радикальный способ самоидентификации. Обращённость к смерти, экзистирование за пределы наличного бытия даёт возможность человеку спроектировать свою самость, исключив помехи повседневной размытости. Выдвижение в Ничто помогает сосредоточиться на самом себе, сгруппироваться в своём противостоянии жизненному потоку и, одновременно, в участии в нём. Всё это помогает сформулировать ряд основных итогов обсуждения темы.

    Во-первых, это идущее от Хайдеггера различение онтологического и онтического аспектов смерти, позволяющее коррелировать интуиции непостижимого настоящего собственной смерти и репрезентации прошлого смерти другого.

    Во-вторых, это знание и принятие неизбежности, осознание позитивности и придание суверенности собственной смерти, что является предельным витальным основанием самоидентификации личности, выступает ориентирующим и проектирующим началом человеческой жизни, придаёт жизни человека образ смысловой завершённости.

    В-третьих, концептуально смерть должна быть ухвачена дважды: как образ реального телесно-вещественного прекращения жизни в пространственно временной единице настоящего, и как образ бестелесного события – аффекта, распределённого в пространственно-временном континууме прошлых и будущих состояний жизни.

    Человек не может войти в смерть достойно и гармонично, если он не подготовлен  к этому, если он не знает пути к  смерти, если он скован страхом и  трепетом. Философия, наука и религия с древних времен и по наши дни до сих пор не могут уверовать и успокоить его. 

 

       

Список  использованной литературы

 

Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. 

Тайна смерти: Сборник статей  

Гуревич П.С. Антология страха.  

Ялом  И. Экзистенциальная психотерапия.  

Карандашев  П. Жизнь без страха смерти. 

Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. 

Рязанцев  С. Танатология —  наука о смерти. 

Тресиддер Д. Словарь символов. 

Гуревич А.Я. Смерть как проблема исторической антропологии.  

Янкелевич В. Смерть