Конфуцианско-даосистский тип культуры

План

Введение 2

Конфуцианство 3

Даосизм 9

Заключение 11

Литература 13

Введение

Известно всего несколько  случаев, когда страна, принадлежавшая ко «второму» или «третьему» миру, перемещалась в «первый», оказавшись в состоянии провести форсированную  модернизацию.

По случайности или  совпадению, - все такие страны –  это страны конфуцианского культурного  региона. Наиболее явным примером подобного  экономического чуда является Республика Корея, которая в начале 1960-х уступала в развитии Нигерии, а перед началом нынешнего экономического кризиса претендовала на место в первой десятке наиболее развитых стран. Не такие яркие, но достаточно впечатляющие темпы экономического роста, продемонстрировали Сингапур и Тайвань, а сейчас по этому же пути успешно движутся Вьетнам и Китайская Народная Республика.

Можно также обратить внимание на то, что во всех перечисленных  странах модернизационный рывок происходил на фоне достаточно авторитарной «диктатуры развития» (так, становление реальных правозащитных норм в Китае осуществилось только во второй половине 1980-х.), при этом в качестве маскировочной идеологии использовались как социалистические, так и демократические идеи, которые, однако, были переработаны применительно к национальной или региональной специфике. Эта специфика в значительной мере связана с духовным наследием конфуцианского культурного региона, синтез традиций которого с социальными инновациями ХХ в. породил теорию или комплекс так называемых «азиатских ценностей», которые в Евразии часто рассматриваются как альтернатива «общечеловеческим». Более того, именно следование им позволило азиатским странам осуществить свою модернизацию так эффективно.

Обратимся к истории формирования этих ценностей. Религиозной структуре Китая всегда была свойственна незначительная роль духовенства. Чаще всего ученые выполняли важнейшие функции жрецов в честь Неба - высшей всеобщности, абстрактной и холодной, безразличной к человеку. Именно они были уважаемым и привилегированным сословием в Китае. Однако они были не столько жрецами, сколько чиновниками.

Эти особенности религиозной  структуры Китая были заложены в  глубокой древности, начиная со II в. до н.э. Как и у других народов, у китайцев было множество богов и духов, которым они приносили жертвы, в том числе и кровавые. Но с течением времени на первый план среди этих богов и духов стал выходить Шанди, верховное божество и легендарный родоначальник, их предок-тотем. Великий бог и божественный первопредок в одном лице встречались и в других религиях, например, в Египте. Однако в Китае Шанди воспринимался, прежде всего, как первопредок, заботящийся о благосостоянии своего народа. Это проявилось в том, что именно к нему шли просьбы и мольбы народа, связанные и с проблемой урожая, и с военными успехами, и с благополучным разрешением от бремени супруги.

Считалось, что великое  Небо карает недостойных и вознаграждает  добродетельных. Под добродетелью понималось соответствие правителя, олицетворяющего  народ, внутренней божественно-космической  силе Неба. Только имея добродетель, правитель  имел право управлять. Теряя ее, он утрачивал это право. Для китайских  правителей отождествление с Небом  означало принятие на себя ответственности  за весь мир, в который они включали собственно Китай и окружающую его  варварскую периферию, явно тяготеющую, по их представлениям, к центру, т.е. к китайскому властителю Поднебесной, сыну Неба.

Человеческое и божественное по-прежнему находились в неразрывном  единстве, разве что поменялись местами: боги словно спустились на землю, а  человек, осознавший свою мировую ответственность, свою нравственную природу, вознесся над  миром духов. Со временем Небо, в  представлениях китайцев, все более  теряло присущие ему когда-то личностные черты и превращалось во всеобщий порядок движения всего сущего, порядок  одновременно и космический, и нравственный. Смысл жизни для древних китайцев заключался в поддержании правильных отношений человека с космосом, в умении всегда соответствовать движению мира.

Итак, в китайской традиции религия обернулась этикой, индивид  в ней как бы заслонил богов. Акцент на моральной и совершенно беспристрастной  воле Неба потребовал и соответствующей  трактовки народа. Народ был объявлен глашатаем воли Неба, и заботе о  нем отдавалось даже большее предпочтение, чем заботе о духах. Всеобщее чувство  народа воспринималось древними китайцами  самым точным проявлением верховной  справедливости небес. И в то же время  космически санкционированный коллективизм, по мнению китайцев, начисто исключает  из культуры индивидуализм и личностное начало, которые составляют в западноевропейской культуре краеугольный камень духовной жизни европейца.

Пожалуй, нигде в истории  культура не была столь доверчива  к миру природы, как в Китае. Интуитивная  доверчивость людей к мудрости природы  позволила китайцам создать оригинальную картину мира, где не было места  ни враждебности, ни несовершенству, ни дисгармонии. Эта картина мира поражает своей цельностью и гармоничностью. Мир в представлении китайцев - это мир абсолютного тождества  противоположностей, где многое и  единое не отрицают друг друга, все  различия относительны. В каждом явлении  природы, будь то цветок, животное, или  водопад, просвечивается богатство  всей природы. Каждое воплощает в  себе ее мудрость.

Мир изначально совершенен, гармония внутренне присуща ему, поэтому его не нужно переделывать. Напротив, нужно самоустраниться, уподобиться  природе, чтобы не мешать осуществлению  гармонии. Изначально природе присущи пять совершенств: человечность (жень), чувство долга (и), благопристойность (ли), искренность (синь) и мудрость (чжи).

Китайская культура не ориентирует  на деятельное начало, а призывает  к действию, сообразуемому с космическим  ритмом. Творчество принадлежит Небу. Поэтому китайский мудрец говорил: "Я излагаю, а не говорю". С  точки зрения Конфуция, личность получает свое содержание непосредственно от природы. Природа награждает ее талантом, и ее талант - следствие могучего творческого процесса в природе.

Таким образом, в основе гармонии общества и природы лежала идея социо-этико-политического порядка, санкционированного великим Небом. И эта идея поддерживалась и развивалась в учениях даосизма и конфуцианства.

Конфуцианство

Конфуцианство (кит. трад. 儒學, упр. 儒学, пиньинь Rúxué, палл. жу сюэ) — китайское этико-политическое учение, приписываемое Конфуцию (551—479 до н. э.). В Китае это учение известно под названием 儒 или 儒家 ( «Школа образованных людей»); таким образом традиция никогда не возводила данное этико-политическое учение к деятельности одного-единственного мыслителя. Тем не менее, выделение конфуцианства в качестве отдельного учения непосредственно связывается с именем одного философа, который за пределами Китая известен под именем Конфуций (Кун Фу-цзы), т.е. учитель Кун. Он родился около 551 г. до н.э. Семья принадлежала к старинному, но разорившемуся аристократическому роду.

Основными категориями конфуцианства  являются понятия благородного мужа (цзюнь-цзы), человеколюбия и правил ритуала.

Управлять государством, согласно Конфуцию, призваны благородные мужи во главе с государем (Императором) — «сыном неба». Благородный муж  — это образец нравственного  совершенства, человек, который всем своим поведением утверждает нормы  морали. Именно по этим критериям Конфуций предлагал выдвигать людей на государственную службу. Главная  задача благородных мужей — воспитать  в себе и распространить повсеместно  человеколюбие. Человеколюбие включало в себя: попечение родителей о  детях, сыновнюю почтительность к старшим  в семье, а также справедливые отношения между теми, кто не связан родственными узами. Перенесенные в  сферу политики, эти принципы должны были послужить фундаментом всей системы управления.

Воспитание подданных  — важнейшее государственное  дело, и осуществлять его надо силой  личного примера. «Управлять — значит поступать правильно». В свою очередь, народ обязан проявлять сыновнюю почтительность к правителям, беспрекословно им повиноваться. Прообразом организации  государственной власти для Конфуция служило управление в семейных кланах и родовых общинах (патронимиях).

Конфуций был решительным  противником управления на основе законов. Он осуждал правителей, делавших ставку на устрашающие правовые запреты, и  выступал за сохранение традиционных религиозно-моральных методов воздействия  на поведение китайцев. «Если руководить народом посредством законов  и поддерживать порядок при помощи наказаний, народ будет стремиться уклоняться [от наказаний] и не будет  испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели  и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд, и он исправится».

С детства Конфуций полюбил  старинные обряды, и все его  игры сводились к подражанию священному церемониалу. Это говорит о том, что Конфуций по своему душевному  складу тяготел к ритуалу и  старине. Стремление изучить традиционные культы пробудило в мальчике желание  учиться. Овладев иероглифическим  алфавитом, он погрузился в изучение древней литературы. В поисках  работы Конфуций исколесил множество  мест. Наблюдения над бытом народа привели его к выводу, что его  родной край страдает тяжелым недугом. Феодальная рознь, мятежи, нищета царили повсюду. В юности он познал тяжелую  жизнь простолюдина, а в зрелом возрасте столкнулся с нерадивостью должностных лиц, алчностью купцов, жестокостью и праздностью князей.

Чем сильнее в Конфуции окружающая жизнь вызывала протест, тем большим ореолом окружал  он далекую древность. В народных сказаниях перед ним оживало  идеальное царство, в котором  властитель был мудр и справедлив, войско преданно и отважно, крестьяне  трудолюбивы и честны, женщины верны и нежны, земля плодородна и обильна. Погружаясь в этот исчезнувший мир, Конфуций все больше укреплялся в своих взглядах: люди страдают потому, что в стране царит хаос, а для того, чтобы избавиться от него, следует возвратиться к дедовским обычаям и порядкам. Но сделать это нужно сознательно: каждый человек должен быть требовательным к себе, соблюдать установленные правила и каноны. Лишь тогда общество исцелится от своего недуга. Это открытие и легло в основу конфуцианской этико-социальной программы, задавшей вектор культурно-исторического развития Китая.

Конфуций не оставил письменного  изложения своего учения. Но друзья и ученики записали его высказывания в книге "Лунь-юй" - "Суждения и беседы". Книга состоит главным образом из отдельных, без всякой системы собранных фактов биографии и высказываний, которые обычно начинаются словами "Учитель сказал... ". "Лунь-юй" остается почти единственным надежным источником о мудреце и его учении.

Выступив с критикой своего века и высоко оценив века минувшие, Конфуций на основе этого противопоставления составил свой идеал совершенного человека, "цзюнь-цзы". Высокоморальный "цзюнь-цзы", сконструированный философом в качестве модели, должен обладать двумя важнейшими достоинствами: гуманностью и чувством долга. Однако для настоящего цзюнь-цзы одной гуманности недостаточно. Он должен обладать еще одним важным качеством - чувством долга (и). Долг - это моральная обязанность, которую гуманный человек в силу своих добродетелей накладывает на самого себя. Чувство долга, как правило, обусловлено знанием и высшим принципом, но не расчетом.

Конфуций дает развернутый  образ благородного мужа, противопоставляя его простолюдину, или "низкому  человеку" - "сяо жень". Первый следует долгу и закону, второй думает, как бы получше устроиться и получить выгоду. Первый требователен к себе, второй - к людям. О первом нельзя судить по мелочам, и ему можно доверить большие дела; второму же нельзя доверить большие дела, и о нем можно судить по мелочам. Первый живет в согласии с людьми, но не следует за ними, второй же следует за другими, но не живет с ними в согласии. Первому легко услужить, но трудно доставить радость, ибо он радуется лишь должному; второму трудно услужить, но легко доставить радость. Первый идет на смерть ради человеколюбия и должного, второй кончает свою жизнь самоубийством в канаве. Таким образом, "благородный человек" Конфуция - это умозрительный социальный идеал, своеобразное звено между Небом и обществом.

С течением времени и в  связи с ростом авторитета Конфуция и его учения этот абстрактно-утопический  идеал все более становился обязательным эталоном для подражания, приблизиться к которому было делом чести и социального престижа. Конфуцианство стало официальной идеологией династии Хань (III в. до н.э. - III в. н.э.), чиновники которой отбирались исключительно по принципу безупречного знания мудрости учителя.

Но к этому времени  многое в конфуцианстве сильно изменилось. С превращением его в официальную  догму буква подавила дух. Демонстрация преданности старине, уважения к  старшим, напускной скромности и  добродетели превратились в самоцель, чиновничью благопристойность, за которой  скрывались пороки и корыстолюбие.

В средневековом Китае  постепенно сложились и были канонизированы определенные нормы и стереотипы поведения каждого человека в  зависимости от занимаемого им места  в социально-чиновной иерархии. Они  нашли свое наиболее наглядное отражение  в том, что обычно именуется "китайскими церемониями".

В любой момент жизни, на любой случай - всегда и во всем существовали строго фиксированные и обязательные для всех правила поведения. В  эпоху Хань был составлен подробный свод этих правил внешней учтивости и церемониала - трактат Ли-цзы, сжатое, суммарное изложение конфуцианских норм, имевших обязательную силу на протяжении двух с лишним тысяч лет. Все записанные в этом обряднике правила следовало знать и применять на практике, причем с тем большей тщательностью, чем более высокое положение в обществе человек занимал.

Практика для Конфуция - это прежде всего общение с людьми. Истинно мудрый должен жить как живут все, жить по обычаю и искать в жизни лишь моральное удовлетворение. Жить как все - означало жить в соответствии с определенным ритуалом. Несомненно, ритуал был центральным понятием древнекитайской традиции, причем китайцы не делали различия между религиозными обрядами и светскими церемониями. Для Конфуция ритуал - это главное условие человеческого общежития и, следовательно, лучшее средство знания того, что такое человечность. Другими словами, Конфуций открыл в ритуале основу всей человеческой деятельности, рецепт правильного поведения на все случаи жизни. Можно прочитать в "Беседах и суждениях" напутствие Учителя: "В обществе держитесь так, словно принимаете почетного гостя. Исполняя служебные обязанности, ведите себя так, словно руководите торжественными жертвоприношениями. Не делайте другим того, чего себе не желаете. Так вы не сотворите зла ни в государстве, ни в семье".