Основные тенденции развития культуры России в новое время

                                                          Введение   

    Новую русскую историю обыкновенно начинают с эпохи  преобразований нашего общественного быта. Главным деятелем этих преобразований был Петр I. Поэтому время его царствования представляется нашему сознанию той гранью, которая отделяет старую Русь от преобразованной России.

    Необходимость преобразований вызывалась комплексом различных факторов. Нарастало экономическое, а, следовательно, и  военное отставание России от европейских  стран, что представляло серьезную угрозу национальному суверенитету. Служилое сословие, опора самодержавной власти, ни по своему социально-политическому, ни по культурному развитию не соответствовало требованиям общественного развития страны, и, в массе своей, оставалось патриархальной социальной общностью средневековой эпохи, имевшей смутное представление даже о своих сословных интересах. “Бунташный” характер ХVII в., социальная нестабильность порождали необходимость укрепления позиций правящего сословия, его мобилизации и обновления, а также совершенствования государственного аппарата управления и армии.   

    Духовный  кризис общества, вызванный обмирщением сознания и усиленный расколом церкви, порождал потребность качественных преобразований в сфере культуры, призванных, с одной стороны, вернуть Россию в лоно европейской цивилизации, а с другой - укрепить власть новой рационалистической идеологией, идущей на смену религиозному обоснованию ее всемогущества.

    Древняя русская жизнь исчерпала себя вполне. Она развила все начала, которые в ней скрывались, все типы, в которых непосредственно воплощались эти начала. Она сделала все, что могла, и, окончив свое призвание, прекратилась. В XVII в. наше государство дошло до полной несостоятельности, нравственной, экономической и административной, и могло выйти на правильную дорогу только путем резкой реформы.  

    Петр вывел Россию из этого кризиса на новый путь. Преобразования Петра представляются естественной исторической необходимостью. Приобщение к европейскому, более цивилизованному быту, стало главной задачей Петра в области культуры.   

    Петр  не был творцом культурного вопроса, но был первым человеком, решившимся осуществить культурную реформу. Результаты его деятельности были велики: он дал своему народу полную возможность материального и духовного общения со всем цивилизованным миром.    

    В истории России вряд ли сыщется время, равное по своему значению петровой четверти XVIII века. За многовековую историю существования  Российского государства было проведено немало реформ.  том, что дали России петровские преобразования, со всей определённостью сказало время.    

    Известный историк и публицист М.М.Щербатов считал, что путь  пройденный страной  при Петре I, без него пришлось бы преодолевать два столетия. Карамзин в начале XIX века полагал, что на это потребовалось бы шесть столетий.

       XVIII век был знаменателен для  России значительными переменами  и достижениями в области искусства. Изменилась его жанровая структура, содержание, характер, средства художественного выражения. И в архитектуре, и в скульптуре, и в живописи, и в графике русское искусство выходило на общеевропейские пусти развития.

      XVIII век стал временем, благоприятствующим развитию русской культуры, определив две основные её линии: профессиональную, ориентированную на общеевропейский путь, и местную, продолжающую развивать традиции народного творчества. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    1.Художественная культура Петровской эпохи:

                                утверждение светских начал

      В первой четверти XVIII века в России осуществляются преобразования, непосредственным образом связанные с “европеизацией” русской культуры. Главным содержанием реформ в этой области было становление и развитие светской национальной культуры, светского просвещения, серьезные изменения в быту и нравах, осуществляемых в плане европизации. [1] 

    Следует отметить, что на протяжении всего XVIII века наблюдалось активное проникновение западноевропейской культуры на Русь. Тем не менее, в петровскую эпоху изменяется направленность западноевропейского влияния, а новые идеи и ценности насильственно внедряются, насаждаются во все сферы жизнедеятельности русского дворянства – главного объекта преобразовательной политики Петра I. Такого рода ситуация во многом объяснялась государственными целями – Петру были необходимы достижения и опыт Европы для проведения, прежде всего, промышленной, административной, военной, финансовой реформ, для решения задач внешней политики. Успех этих реформ Петр связывал с формированием нового мировоззрения, перестройкой культуры и быта русского дворянства в соответствии с европейскими ценностями.[7]  

    Большое влияние на характер реформ оказала симпатия Петра к западному образу жизни и быту, зародившаяся еще в годы ранней юности, во время частых его визитов в Немецкую слободу в Москве, где он обрел первых друзей и где, по словам современника князя Б. И. Куракина, у него «амур начал первый быть». Этой иррациональной душевной склонностью, по-видимому, объясняется то огромное значение, которое Петр придавал реформам в области быта и культуры.  

    Сближение с западом проявлялось в заботах  правительства о том, чтобы русский человек и внешним видом напоминал европейца. На следующий день после приезда из-за границы (26 августа 1698 года) Петр выступил в роли цирюльника, велев принести ножницы и самочинно обрезав бороды у шокированных этой выходкой бояр. Подобную операцию Петр проделывал несколько раз. Для Петра борода стала символом ненавистной старины, несущей, например, в лице стрельцов, угрозу ему и его планам. Борода издавна считалась неприкосновенным украшением, признаком чести, родовитости, предметом гордости, поэтому этот указ вызвал сопротивление. Указ 1705 года обязывал все мужское население страны за исключением священников, монахов и крестьян, брить бороды и усы. Так изначально русское общество оказалось разделенным на две неравные части: для одной (дворянство и верхушка городского населения) предназначалась насаждаемая сверху европеизированная культура, другая сохраняла традиционный уклад жизни.[1]  

     В 1700 г. был принят специальный указ об обязательном ношении венгерского платья (кафтанов), а в следующем году было запрещено носить русское платье, его изготовление и продажа карались законом, предписывалось носить немецкую обувь - сапоги и башмаки. Это было сознательное противопоставление нового, современного, удобного - старому, архаичному. Очевидно, долгие голы только насилием можно было поддерживать новые моды и нравы. Не раз публиковались указы, угрожавшие нарушителям различными карами, вплоть до каторги.[7]  

    Европеизация  воспринималась русскими дворянами  субъективно, поскольку главным критерием европеизированного быта у них считалось отличие от крестьянской жизни. Для русского дворянина быть европейцем означало изменить одежду, прическу, манеры, т.е. отгородиться от крестьянской жизни. И это можно было сделать путем обучения европейской культуре.  

    Русским дворянам нелегко давалось такое  обучение, так как они родились и выросли еще в допетровской Руси и воспитывались в соответствии с традиционными ценностями. Поэтому русский дворянин в петровскую эпоху оказался у себя на родине в положении иностранца, которому во взрослом состоянии искусственными методами следует обучаться тому, что люди обычно получают в раннем детстве непосредственным опытом. Петр понимал, что обучить своих подданных новому “языку” с помощью одних только угроз и указов невозможно, поэтому под его непосредственным руководством выходили пособия и руководства по обучению “правильному” поведению.[2]   

    Перемены  в быте и нравах высших кругов проявлялись  в возникновении новых форм развлечений. В конце 1718 года верхи петербургского общества были извещены о введении ассамблей. Петр побывал во французских гостиных, где собирались и вели беседы выдающиеся деятели науки, политики, искусства и у него созрел план организации ассамблей в России. Вводя новую форму общения и развлечений, Петр преследовал две главные цели – приучить русских дворян к светскому образу жизни, распространенном в Европе и приобщить русских женщин к общественной жизни. При организации ассамблей преобразователь использовал не только практические, но и теоретические достижения Западной Европы.[7] 

    Указами от 19 и 20 декабря 1699 г. вводилось новое  летоисчисление: не от сотворения мира, а от Рождества Христова; новолетие  началось не с 1 сентября, а с 1 января, как во многих европейских странах.  

    Динамика  стилевого развития русской архитектуры  XVIII века нарастала своеобразно. В стране, с запозданием выходившей на общеевропейский путь развития, освоение западноевропейских стилей неизбежно протекает ускоренными темпами, причем уже на начальной стадии развития, в петровскую эпоху, существуют зачатки всех стилевых линий, через которые предстояло пройти русской архитектуре на протяжении века. Сущность переходного времени выражалась состоянием многостилья, когда русское искусство образно говоря «примеряло» себя к разным европейским стилям, еще не сделав окончательного выбора, совмещая в себе черты барокко, классицизма и рококо.[1]

      Особое  значение имело строительство новой  российской столицы - каменного Санкт-Петербурга, в котором принимали участие иностранные архитекторы и которое осуществлялось по разработанному царем плану. В разработке плана принимали участие как иностранные, так и русские архитекторы.  Им создавалась новая городская среда с незнакомыми прежде формами быта, времяпрепровождения. Изменилось внутреннее убранство домов, уклад жизни, состав питания и пр.

     Все многообразие индивидуальных творческих взглядов различных архитекторов на практике смягчалось под влиянием двух основных факторов: во-первых, воздействием русских многовековых традиций, носителями и проводниками которых были исполнители архитектурных замыслов - многочисленные плотники, каменщики, штукатуры, лепщики и прочие строительные мастера. Во-вторых, ролью заказчиков, и, прежде всего, самого Петра I, который чрезвычайно внимательно и требовательно рассматривал все проектные предложения архитекторов, отвергая те, которые не соответствовали, с его точки зрения, облику столицы, или внося существенные, а иногда и решающие изменения.[1]  

    Русская культура должна была высвободиться, наконец, из-под власти церкви, догнать, наконец, ушедшие вперёд европейские страны.  

    Петровская  реформа, глобальные изменения в жизни российского общества дали сильнейший импульс для развития искусства. На рубеже двух столетий происходит резкая трансформация художественной традиции. Россия приобщается к западной школе живописи.[2]  

    Петровские  преобразования в культуре ставили целью не только привлечь иностранных художников, но и просветить отечественную публику, привнести в русское искусство лучшие традиции европейского художественного творчества. Период ученичества был для русских мастеров недолгим, и уже во второй половине столетия вернувшиеся из Италии и Голландии художники доказали миру собственный талант, обретенное мастерство, создавая непревзойденные шедевры.  

    Преобразования  Петра I обеспечили нашей стране новое  качественное состояние: во-первых, значительно  сократилось отставание экономической и культурной жизни России от экономической и культурной жизни передовых стран Европы; во-вторых, Россия превратилась в могущественную державу; в-третьих, Россия вошла в число великих держав, и отныне ни один вопрос межгосударственных отношений в Европе не решался без её участия.[7]  

    Изменения в быту и культуре, которые произошли  в первой четверти XVIII в. имели огромное прогрессивное значение. Но они ещё  более подчеркнули выделение дворянства в привилегированное благородное сословие, превратили использование благ и достижений культуры в одну из дворянских сословных привилегий и сопровождались широким распространением галломаний и презрительного отношения к русскому языку и русской культуре в дворянской среде.  

    Можно сказать, что европеизация в петровскую эпоху носила не только внешний характер, но, как это не парадоксально, она усилила проявление негативных черт культуры допетровской Руси. “Новая наука” была для русских дворян тяжела и непривычна и очень часто вызывала инстинкты противоположного направления. Обходительность и вежливость по приказу и принуждению, не ставшие внутренней потребностью, порождали непристойность и грубость.[1]  

    Происшедшие перемены затрагивали только верхушку общества; что касается русского крестьянина, то он ещё очень долго по прошествии Петровской эпохи не читал газет, не ходил в театр, не знал, что такое ассамблеи, и уж тем более никогда не носил париков.

          В результате петровских реформ "социальное положение "благородного" сословия изменялось в одну сторону, - в сторону Запада, - в то самое время, когда социальное положение "подлых людей" т.е. низкого происхождения люди (чернорабочие, наймиты, поденщики) продолжало изменяться в сторону прямо противоположную, - в сторону Востока.[2]   

    Реформы в области культуры и быта, с одной стороны, создавали условия для развития науки, просвещения, литературы и т.д. Но, с другой, механическое и насильственное перенесение многих европейских культурных и бытовых стереотипов препятствовало полноценному развитию культуры, основанной на национальных традициях.[7]  

    Главное же заключалось в том, что дворянство, воспринимая ценности европейской  культуры, резко обособлялось от национальной традиции и ее хранителя - русского народа, чья привязанность к традиционным ценностям и институтам нарастала по мере модернизации страны. Это вызвало глубочайший социокультурный раскол общества, во многом предопределивший глубину противоречий и силу социальных потрясений начала ХХ в.[7]