- Управленческий потенциал общества  переориентируется коррупцией с  интересов развития страны на интересы ее разворовывания.

     - Широкомасштабная коррупция, поощряя  недобросовестную конкуренцию, делает  невозможным привлечение не только  иностранных, но и российских  инвестиций, что в принципе лишает  Россию возможностей развития. Взятки - это сгнившие или непоявившиеся инвестиции.

      - Коррупция снижает зависимость  государства от населения, а  тем самым - его заинтересованность в решении социальных проблем.

     - Из-за нарушения бюджетных обязательств  не выполняются важнейшие социальные программы.

     - Делая бесправных бедных еще  беднее, а влиятельных богатых  еще богаче, коррупция поддерживает  высокую социальную дифференциацию, а с ней - и высокую социальную напряженность.

     - Охватывая жизненно важные сферы  (например, образование и здравоохранение) и разрушая их, коррупция отвлекает колоссальные средства от целей общественного развития и усиливает деградацию общества - не только социальную и интеллектуальную, но и биологическую.

     - Распространяясь "сверху вниз" и пронизывая все уровни общественной  жизни, коррупция усиливает нравственную деградацию общества, создает терпимость по отношению к ней и преступности вообще (например, даже к заказным убийствам). Все шире распространяется восприятие коррупции как единственно возможной в России формы эффективных отношений между обществом и государством.

     Еще  одна из  причин бедности россиян - бесправие  малого бизнеса. Всемирный банк обнародовал данные исследовательского доклада «Экономический рост, бедность и неравенство в странах Восточной Европы и бывшего Советского союза». В нем анализируется в том числе и российская статистика доходов населения. Чем больше будут богатеть богатые, тем больше будут беднеть бедные. Хотя среднестатистический доход, учитывая доходы и тех, и других, как это делают правительственные структуры, показывает, что Россия – совсем не самая бедная страна. Причем с растущими экономикой и доходами граждан. «Такая концентрация капитала, как в России, исключительно отрицательно влияет на качественный состав населения, – сказал старший экономический советник, сотрудник отдела управления экономикой и снижения уровня бедности Всемирного банка Владимир Дребенцов. – Конечно, связь между экономическим ростом и сокращением бедности есть. Проблема в том, что государство продолжает субсидировать отжившие свой век структурные образования». Это подробно изложено в экономическом меморандуме Всемирного банка, где впервые аналитически оформлены данные о концентрации собственности в РФ, особенно в регионах. Меморандум обвиняет российское правительство в агрессивном захвате ресурсов и неэффективном их использовании. Это и провоцирует дальнейший упадок населения. «Но ограничение доходов российских миллиардеров и перераспределение их между бедными, как иногда предлагается, не приведет к победе над бедностью, – говорит Владимир Дребенцов. – Наши претензии к тому, что в России называется олигархами, а мы их называем крупным бизнесом, – это то, что они создают недостаточное количество рабочих мест. Постоянный тезис Всемирного банка таков: малый и средний бизнес способны генерировать гораздо большее число эффективных рабочих мест».  
Малому бизнесу, по его словам, мешает все – начиная с бюрократических барьеров и кончая теми ограничениями, которые накладывает на него присутствие большого бизнеса: «В первую очередь это проблема непосредственного доступа к ресурсам всех типов, прежде всего экономическим». Попросту говоря, малый бизнес в России бесправен, это в том числе и является причиной слишком яркой и постоянно растущей дифференциации доходов граждан страны. Предприятия-монополисты выбивают для себя пониженные ставки оплаты электроэнергии и других энергетических ресурсов. Таким образом, происходит чисто экономический захват ресурса. Специалисты ВБ заметили и еще один, возможно, неожиданный для российских властей факт: бюджетный сектор перестал быть основным источником генерирования бедности. «Нужна реструктуризация самой бюджетной сферы. В большинстве российских регионах бюджетный сектор во многом замещает неэффективные сектора экономики. А в некоторых регионах до 40% населения работает именно в бюджетной сфере. Это ненормально», - считают в ВБ. Власти именно госсектор воспринимают в качестве беднейшего слоя и постоянно вливают в него финансовые инъекции. А из-за того что он слишком раздут, как это отмечают эксперты ВБ, за ним не видно, что Россия бедна совсем не из-за бюджетников. Согласно официальным данным, Россия впервые за последние десять лет переживает период экономического подъема, который начался примерно с середины 1999 г.

    ГЛАВА. 3. СОЗДАНИЕ УСЛОВИЙ ДЛЯ СНИЖЕНИЯ БЕДНОСТИ В РФ

     Доля  россиян с доходами ниже прожиточного минимума к 2013 году снизится до 11,3 процента. Такой прогноз содержится в докладе  об основных направлениях деятельности Минздравсоцразвития на 2011 год и  на период до 2013 года.

     «Достижение данной цели в полном объеме возможно только при устойчивом экономическом росте, снижении темпов инфляции, проведении сбалансированной налоговой политики», – говорится в документе, цитирует который «Российская газета».

     Реализация  прогноза, отмечает Минздрав, зависит также от своевременного выделения в полном объеме бюджетных средств, предусмотренных на реализацию соответствующих программ, средств государственных внебюджетных фондов (Пенсионного фонда России и Федерального фонда обязательного медстрахования).

     Вместе с тем, по данным Росстата число граждан России с доходами ниже прожиточного минимума в 2010 году составило 18,5 миллиона человек, или 13,1% от общей численности населения. Этот показатель Росстат рассчитал уже с учетом итогов Всероссийской переписи населения, которая прошла в конце 2010 года.

     Величина  прожиточного минимума на душу населения  в целом по России в четвертом  квартале 2010 года была установлена  правительством РФ на уровне 5,902 тысячи рублей. При этом для трудоспособного  населения прожиточный минимум составил 6,367 тысячи рублей, для пенсионеров – 4,683 тысячи рублей, детей – 5,709 тысячи рублей.

     Целью уменьшения дифференциации общества является образования некоего “среднего  класса” как приспособления общества – большинства населения – к рыночным условиям.

     Наличие, рост среднего класса в любой стране рассматриваются как свидетельство эффективности проводимых преобразований, как критерий того, что реформы идут в правильном направлении и приобретают необратимый характер. Большой удельный вес среднего класса в системе социальной стратификации является одним из существенных признаков общества, определяемого как "развитое", "цивилизованное". В то же время отсутствие среднего класса после десяти лет реформ служит аргументом для тех, кто настаивает на радикальном изменении политического курса.

     Эти обстоятельства часто придают идеологическую окраску дискуссиям о среднем классе. Так, нередко звучит мысль о том. что в дореформенном, постсоветском обществе средний класс фактически существовал, но был "размыт", погублен курсом реформ, а его место заняли полукриминальные “элементы”. Согласно противоположной точке зрения, средний класс неизбежно должен сложиться в результате стабильного функционирования рыночной экономики. При этом сторонники обеих точек зрения, как правило, ограничиваются указанием на наличие некоторых известных критериев отнесения к среднему классу (уровень образования, социально-профессиональный статус).

     Однако  делать однозначные выводы о наличии  среднего класса в социалистическую и постсоциалистическую эпохи нельзя. Помимо обычных признаков отнесения к этому тезису, есть и "классические" признаки и функции среднего класса в обществе. Прежде всего – это основной экономический донор: бюджет страны складывается из налогов широкого слоя налогоплательщиков, рассматривающих себя как опору государства и по этой причине наделенных правом контролировать его расходы. Понятно, что административно-командная экономика предполагала лишь декоративные формы контроля, типа "народного контроля". К тому же система уравнительного распределения доходов предусматривала совершенно иные принципы формирования налоговой базы о том, что у страны есть бюджет, принятие которого на полгода становится главным делом парламента, страна узнала сравнительно недавно.

     Другая  важнейшая функция среднего класса – его ведущая роль в процессе вертикальной мобильности. Основные социальные перемещения в обществе происходят как внутри среднего класса, так и между ним и другими элементами социальной структуры. Именно свободные каналы восходящей вертикальной мобильности, ясные перспективы социального роста, базой которого выступают образование и уровень квалификации, должны обеспечивать высокий уровень благосостояния представителей среднего класса. В СССР, безусловно, был высок престиж образования, его уровень обеспечивал достижение относительно высоких профессиональных позиций. Но карьерный рост имел предел, преодоление которого было связано с вступлением в партию, другими демонстративными проявлениями лояльности к режиму, то есть факторами, лежащими в иной плоскости, нежели профессионально-квалификационные.

     В "экономике дефицита" величина дохода напрямую не определяла характер потребления. Уровень престижного потребления достигался с помощью "блата", связей или определялся статусом должности в виде пайков, ордеров и т. л. Таким образом, была закреплена зависимость соответствующего социального слоя от власти, не означавшая, впрочем, полной поддержки советского режима. Речь, конечно, идет о внутренней поддержке, поскольку при формальной и безальтернативной системе выборов внешняя поддержка была обеспечена на 99,9%. Поэтому существовавшая в СССР прослойка, хотя и обладала некоторыми чертами классического среднего класса, не являлась им по своим социальным функциям. Это был класс, который в плановой экономике не имел никаких шансов превратиться в настоящий средний класс.

     Каковы  же перспективы формирования среднего класса в нашей стране сегодня? Во многом они зависят от успешной адаптации населения, формирования продуктивных моделей социально-экономического поведения, адекватных сложившейся хозяйственной ситуации. Характеристики процесса адаптации в настоящее время очевидны. Прежде всего, на смену доминировавшим ранее надеждам на государство приходит существенно большая ориентация населения на собственные силы и возможности. Жестко заданные и ограниченные типы социально-экономического поведения уступают место разнообразию типов социального действия. На смену прямому и непосредственному властному хозяйственному и идеологическому контролю приходят такие универсальные регуляторы, как деньги и правовые нормативы. Новые способы и стандарты поведения обусловлены различными источниками формирования, хотя часто они не корректируются ни устойчивыми нравственными нормами, ни правовыми санкциями.

     В общественном мнении сформировалось вполне определенное понимание законов вертикальной мобильности: путь наверх невозможен без нужных связей и денег, причем деньги часто являются производной от связей. Трудолюбие и наличие профессии, пользующейся спросом, – факторы второго уровня. Что же касается знаний и опыта, то их считают необходимым условием продвижения к успеху далеко не большинство опрошенных.

     Невостребованность  квалифицированного персонала или  востребованность только при наличии нужных связей деформирует цепочку: образование – квалификация – доходы – долгосрочные сбережения – уровень потребления, обеспечивающую формирование и развитие среднего класса. Образование не гарантирует получение работы с перспективами роста. Работа не гарантирует доход: зарплата у представителей одной профессии в частном и государственном секторах различается на порядок. Доход не гарантирует статус, поскольку многие источники высоких доходов незаконны. А противоречивость законодательства, несовершенство налоговой системы превращают практически любое предприятие в правонарушителя и вынуждают владельцев предприятий при найме работников обращать внимание не столько на их профессиональные и деловые качества, сколько на факторы, подтверждающие их безусловную "надежность". При этом доверие со стороны нанимателя и лояльность со стороны работника поддерживаются жесткими санкциями в виде "отлучения" от источников дохода или потери рабочего места.

     Широко  распространено мнение, что общество не вышло из полосы нестабильности, не исключено резкое изменение принципов финансовой политики, в экономической политике имеет место "чехарда законов", "законы непоследовательны и противоречат друг другу", "существующая система не стимулирует легальную деятельность". Отсутствие доверия к власти и ее финансовым институтам лишает потенциальный средний класс возможности строить долгосрочные стратегии роста благосостояния и переводит значительную часть возможных накоплений в сферу потребления.

     Также о кризисном характере адаптации говорит и несбалансированность взаимосвязей статусно-ролевых позиций и социальной идентичности, что "выливается" в неустойчивые формы социального поведения. Невозможность реализации большинством населения своих социально-экономических притязаний, повышения или хотя бы поддержания социального статуса будет блокировать продвижение по всем другим направлениям преобразований, создавать социальное напряжение, препятствующее нормальному функционированию системы социальных институтов, замедляющее формирование социальной структуры с прочной фиксацией социальных ролей и функций.

     Нельзя  обойти вниманием и политическую самоидентификацию потенциального среднего класса, которая в принципе должна отражать его ориентацию на стабильность политической ситуации. Политическая самоидентификация заключается прежде всего в делегировании властных полномочий в форме электорального поведения. Оказавшись в сфере взаимодействия различных политических партий и движений, индивид должен сделать "осознанный выбор" в пользу политической организации, в наибольшей степени выражающей его интересы. В условиях, когда не "работает" традиционная политическая шкала западноевропейского типа, а рациональный прагматизм не подкреплен институционально, встает задача поиска "работающего" индикатора политической идентификации. На наш взгляд, прослеживается определенная взаимосвязь между степенью адаптированности населения и существующим спектром политических взглядов различных групп населения. В этой связи жизнеспособность каждого из вариантов социально-экономического развития страны, предлагаемых различными политическим силами, фактически детерминируется успехом адаптации населения к новым условиям жизни. Размах и темп социально-экономических реформ также объективно диктуются адаптационным потенциалом населения.

     Хотя  в целом тенденции адаптации  населения свойственны кризисные черты, в обществе имеется социальный слой, характеризующийся сформированными специфическими образцами социального поведения, обладающий устойчивостью, которую он стремится закрепить и легитимизировать. Созданы жизненный стиль, социально-культурное поле, элементы которого активно представлены в обществе. Однако следует учитывать два существенных момента: во-первых, относительную немногочисленность этого слоя (примерно 7% всего населения); во-вторых, его замкнутость, ориентацию на социальное взаимодействие преимущественно в "своей" среде, своеобразную кастовость, символом которой является "демонстративное потребление" (по Т. Веблену).