Развитие мировой валютной системы

Почти все кризисные страны имели цент­ральные банки, уполномоченные выпускать деньги, с взятым на себя обязательством под­держивать стоимость национальных валют (выраженных в американских долларах) либо фиксированной, либо колеблющейся в узких рамках. Принятие такой политики поощрялось МВФ. Однако такого рода привязка фундамен­тально отличается от унифицированной валю­ты. Если страна имеет дефицит платежного баланса (приток долларов из-за границы меньше, чем суммы, необходимые для выпла­ты иностранцам), то ее монетарная база авто­матически уменьшается. Это создает давление на экономику, которая должна сократить заг­раничные выплаты и увеличить поступления из-за границы.

В условиях свободного движения капитала такого рода режимы являются взрывчаткой замедленного действия. Никогда нельзя с уве­ренностью сказать, является ли дефицит пре­ходящим, что повлекло бы развитие событий в противоположном направлении, или же он предвестник дальнейшего дефицита. Всегда есть соблазн надеяться на лучшее, избегать действий, которые могли бы ослабить нацио­нальную экономику. Такая политика была бы эффективной, если бы она была направлена на сглаживание незначительных и временных проблем, но она позволяет малым непреходя­щим проблемам перерастать в большие. Когда это происходит, небольшая корректировка об­менного курса, которая могла бы устранить из­начальную проблему, больше не способна этого сделать.

На данной стадии направление любого ве­роятного изменения ясно всем - девальвация. С другой стороны, девальвация могла бы принести большие прибыли.  Ве­ликобритания, имевшая одновременно и цен­тральный банк, и привязку валюты, пережи­ла серьезный кризис обменного курса в 1967 г., когда фунт был привязан к американскому доллару. Второй кризис, от которого постра­дали также Франция, Италия и другие члены Европейского монетарного союза, произошел в 1992-1993 гг., когда привязка была не к дол­лару, а к курсу, утвержденному Европейской монетарной системой. Кризис обменного кур­са, затронувший Корею, Таиланд, Малайзию и Индонезию, не захлестнул Новую Зеландию или Австралию, потому что эти страны име­ли режим плавающего обменного курса.

С наступлением окончания существования Бреттон-Вудсской системы в 1973 г. МВФ исчерпал свою единственную функцию - следить за си­стемой фиксированных обменных курсов и ее поддерживать — и по идее должен бы быть уп­разднен. Но лишь немногие вещи более посто­янны, чем государственные агентства, особен­но международные. МВФ искал и нашел новую функцию: быть международным экономическим консуль­тантом для стран, попавших в беду, - своего рода агентство, приносившее с собой деньги, вместо того чтобы взимать плату за услуги. Оно нашло много клиентов, несмотря на то, что его советы были не всегда хороши. Оно явилось, по сути, банальной кассой взаимопомощи между 182 ее членами.

Неприспособленность международной валютно-финансовой системы к новым услови­ям функционирования мировой экономики была обусловлена рядом факторов, в частно­сти:

- структурными проблемами в эко­номике развитых и развивающихся стран (в первую очередь в банковско-финансовой сфере и системе корпоративного управле­ния);

- действием международных механиз­мов переноса кризиса из страны в страну, которым не в силах противостоять отдельные государства;

- ошибочной стратегией частных ин­весторов и кредиторов;

- просчетами в деятельности между­народных финансовых организаций, не су­мевших вовремя распознать глобальные риски и предпринять адекватные дей­ствия по локализации кризиса.

Последний мировой кризис выявил проти­воречие между возможностями по ускорению процессов развития и повышению жизненного уровня, открываемыми более тесной интеграцией стран в мировую экономику, и неспособ­ностью многих стран воспользоваться этими возможностями. Более того, действие рисков, сопряженных с международной финансовой интеграцией и либерализацией, в ряде стран привело к коллапсу национальных финансовых рынков, перечеркнув достигнутые ранее успе­хи на пути их развития. Эти риски связаны с возрастанием масштабов, колебаний и слож­ности структуры международных потоков ка­питалов, многократно усиливаемой за счет бурного развития рынков производных фи­нансовых инструментов. Такой характер международных финансовых потоков оказыва­ет чрезмерную нагрузку на национальную фи­нансовую инфраструктуру, превосходящую возможности систем регулирования и надзора.

Поскольку в современном мире нет альтер­нативы частным источникам финансирования развития, страны — получатели финансовых ресурсов объективно вынуждены приспосабли­ваться к новым реалиям и создавать надлежа­щие условия для привлечения капитала извне. Однако те из них, которые испытывают труд­ности при формулировании и проведении соот­ветствующей макроэкономической политики, должны проводить либерализацию финансовых рынков постепенно и параллельно с формиро­ванием надлежащей финансовой инфраструк­туры. При определенных обстоятельствах они вынуждены принимать меры по защите своей финансовой системы от дестабилизирующего воздействия краткосрочных капиталов, не ме­няя стратегической) курса на либерализацию. Реформа международной финансовой системы должна содействовать созданию таких защит­ных механизмов, которые могли бы способство­вать преодолению кризисов, стабилизации международных потоков капиталов, снижению их спекулятивного характера.

Снижение рисков, сопряженных с глобали­зацией, предполагает применение глобально­го и скоординированного подхода к созданию новой международной финансовой архитекту­ры. Это объясняется тем, что причины кризи­са связаны как с проблемами в развивающих­ся странах, так и с неадекватным поведением кредиторов и инвесторов из развитых стран, которое не смогли скорректировать органы ре­гулирования. Главным направлением реформы должно быть проведение структурных реформ и укрепление национальных финансовых сис­тем в развивающихся странах, а также повы­шение эффективности национальных регуляторных режимов во всех странах.

Последний мировой финансовый кризис показал, какую роль в си­стеме финансовых рынков, или точнее рынков активов, может сыграть недостаток информа­ции. Во многих странах счета компаний не были прозрач­ными, а у государственных органов надзора не было достаточной информации, связанной с балансами банков. Но даже финансовые отче­ты не всегда могли дать полную картину реаль­ного состояния дел (переоценка капитала, пе­реоформление контрактов на оффшорные ком­пании, сокрытие рискованных вложений и т.д.) Наконец, участники рынка не всегда знали о том, сколько у страны резервов в иностранной валюте.

Детонатором для экономик всех этих стран явилась краткосрочная задолженность перед зарубежными кредиторами, причем в большей степени у банков и фирм, нежели у правитель­ства. Подавляющая часть этой задолженности выражалась в иностранной валюте, что под­вергало заемщиком двойному риску, так как неожиданный и широкомасштабный отток ка­питала мог привести не только к трудностям, связанным с возвращением долгов, но и к гро­мадным убыткам в случае падения курса наци­ональной валюты [13].

Масштабный отток капитала и паде­ние курса местных валют - как раз то, что впос­ледствии и произошло. И обусловлено все это было глобальным дефицитом информации о финансах в этих регионах

Следующей немало важной причиной явилась неспособность рын­ка профессионально проанализировать даже имевшуюся информацию. Ведь данные о зап­редельном уровне инвестиций в спекулятив­ную недвижимость, о больших дефицитах по счету текущих операций, о недостатках финансовых посредников уже задолго до кризиса были достоянием гласности. Во всех этих реги­онах происходило рискованное кредитование, что делало финансовый сектор очень хрупким. Но спрогнозировать, какие фирмы, бан­ки и целые страны смогут выйти из кризиса, а какие нет, инвесторы так и не смогли. Поэтому началась цепная реакция: средства изымались, а цены на активы снижа­лись в широком спектре. Отток капитала в от­дельных странах выражался суммой свыше 100 млрд долл. и составлял 10% от ВВП. Неко­торым заемщикам пришлось продать свои ак­тивы, после чего цены упали еще больше. Па­ники удалось бы избежать при большей про­зрачности учета.

По большому счету прозрачность должна иметь место, как в части предоставления дан­ных, так и в области проведения политики. В МВФ недавно разработан и постепенно вне­дряется так называемый стандарт распрост­ранения данных (Special Data Dissemination Standard, SDDS). В отношении проведения политики МВФ разработаны кодексы прозрачности в осуществлении фискальной, монетарной и финансовой политики. Теперь Фонд будет ста­раться оценивать, в какой степени реальная практика той или иной страны соответствует этим кодексам [6, с. 248].

Под влиянием недавних финансовых кризисов в МВФ про­изошла существенная переоценка подходов по вопросам регулирования движения капи­талов и политики валютного курса. Если в недалеком прошлом МВФ настойчиво реко­мендовал, чуть ли не всем своим членам ре­шительно открываться для движения капи­талов, то теперь отношение к этому вопросу стало более осторожным. В последнее время говорится о важности последовательной и постепенной либерализации движения ка­питалов по мере обеспечения необходимых предпосылок, таких как устойчивая макро­экономическая стабильность, сильный фи­нансовый сектор и др. Кроме того, в МВФ стали более скептически относиться к поли­тике фиксированного валютного курса. Как известно, все страны, недавно пострадавшие от финансовых кризисов, проводили в той или иной форме политику фиксированного валютного курса. Теперь считается, что из трех элементов - либера­лизации движения капиталов, проведения политики фиксированного валютного курса и осуществления независимой денежной политики — можно одновременно иметь толь­ко два. Другими словами, можно прово­дить независимую денежную политику и при этом, иметь фиксированный ва­лютный курс, но тогда нужно отка­заться от идеи либерализации движения капиталов. Если же страна открылась для движения капиталов, то она должна либо проводить политику плавающего валютного курса, либо отказаться от проведения независимой денежной поли­тики, т.е. перейти на систему «валютного управления» (currency board).

Отмечу, что режим валютных курсов является одним из ключевых парамет­ров, от которого зависит развитие экономики страны, ее участие в международных эконо­мических отношениях, эффективность макро­экономического регулирования. Известны семь основных вариантов такого режима:

                  ограниченное плавание, при котором валютный курс регулярно изменяется в одном направлении на заранее оговоренную величи­ну;

                  регулируемое плавание, при котором центральный банк удерживает валютный курс на заранее оговоренном уровне;

                  валютное управление, при котором де­нежно-кредитная политика направлена ис­ключительно на поддержание фиксированно­го курса национальной валюты к выбранной иностранной валюте;

                  валютный союз, при котором группа стран вводит единую валюту;

                  долларизация, когда страна использует национальную валюту другой страны.

Традиционно поддерживая режимы ва­лютных курсов, обеспечивавшие их относи­тельную стабильность, МВФ раньше поло­жительно оценивал крайние варианты таких режимов. Это, в частности, относится к currency board, введение которого оправда­но с точки зрения МВФ в странах, стремя­щихся осуществить макроэкономическую стабилизацию: в закреплении курса Фонд видел важный антиинфляционный ориен­тир, затрудняющий злоупотребление инст­рументами денежно-кредитной политики и способствующий консолидации государ­ственного бюджета. Некоторые варианты фиксированного курса сыграли положитель­ную роль в стабилизации экономики ряда стран, способствовав усилению притока в них иностранных (прежде всего, финансо­вых) инвестиций [9].

Правильный выбор режима валютных кур­сов важен не только для одной страны, но и для стабильности международной финансо­вой системы в целом. Поддержание крайних вариантов режима валютных курсов — пол­ностью гибких или фиксированных курсов, опирающихся на валютные союзы и режимы валютного управления, - в современных ус­ловиях требует высокого уровня валютных резервов и может либо затруднить проведе­ние независимой денежно-кредитной поли­тики, отвечающей состоянию экономики страны, либо создать условия для злоупот­ребления такой политикой.

Пока данный вопрос остается открытым. В любом случае было бы неправильным навя­зывать странам жесткие схемы. Как минимум, при решении этой проблемы следует учиты­вать не только то, как тот или иной режим дей­ствует и условиях кризиса, но и как он влияет на экономику стран в среднесрочном плане. Так, для некоторых стран частичная фиксация курса может являться важным инструментом стабилизации, хотя эффективность его зави­сит от способности придерживаться заданной модели денежно-кредитной политики, уровня валютных резервов, общего финансово-эконо­мического потенциала.

Стандартными инструментами МВФ ос­таются программа краткосрочного финанси­рования от 12 до 18 месяцев (Stand By Arrangement - SBA) и программа средне­срочного финансирования на три года (Extended Fund Facility - EFF). Сроки пога­шения по SBA - пять лет, по EFF – десять лет. Объем кредитования и рамках этих про­грамм ограничивается размером квоты страны (Приложение Б).

Один из наиболее сложных и противо­речивых вопросов — вовлечение частного сектора в предотвращение и преодо­ление финансовых кризисов. Каждый раз,  когда МВФ оказывает масштабную фи­нансовую помощь охваченной кризисом стране, это позволяет частным инвесто­рам выйти из игры без потерь, поскольку правительство такой страны может ис­пользовать предоставленные Фондом средства на погашение долгов перед час­тными кредиторами. Многие считают, что это и создает у частных инвесторов «мо­ральное искушение». Вместо того чтобы добросовестно считать риски при вложе­нии капитала в той или иной стране, час­тные инвесторы рассчитывают, что в слу­чае неблагоприятного развития событий МВФ окажет финансовую помощь, и они смогут уйти без потерь. Задача видится в том, что­бы в случае финансового кризиса частные инвесторы не выводили свои капиталы, а принимали участие в финансировании охваченной кризисом страны. В этой об­ласти можно ввести целый ряд новшеств. Наиболее радикальный подход состоит в том, чтобы в случае финансового кризи­са объявлять полный мораторий на пога­шение внешних долгов, как государствен­ных, так и негосударственных. Правда это может напугать частных инвесторов и привести к резкому сокращению част­ных иностранных инвестиций во многих странах. Решение по данному вопросу до сих пор не принято.