Теория потребительского спроса

Слова эксперта подтверждает статистика. Первым делом потребители действительно начали уходить из магазинов современных форматов - супермаркетов и гипермаркетов - в более дешевые торговые точки: универсамы, рынки и небольшие магазины «у дома».

Если  до кризиса основным критерием выбора места покупок для большинства было соотношение цены и качества и при этом росла доля тех, кто ради качества готов платить больше, то сегодня для 47% жителей России, по данным исследования GFK, самый главный фактор - уровень цен. И по мере того, как растет доля тех, чьи предпочтения определяет только кошелек (а она с июня прошлого года к июню нынешнего выросла на 5%), падает популярность супермаркетов. По состоянию на прошлое лето верность им сохранили только 23% покупателей.

Многие  политики и экономисты уверяют, что страна уже вышла из кризиса. На потребительском поведении это отражается пока слабо. Люди в массе своей все еще считают буквально каждую копейку. Даже те, кто позволяет себе лучше питаться, по данным GFK, экономит на покупке одежды, обуви, аксессуаров (20%), на косметике и парфюмерии (13%), на товарах для дома и дачи (12%). Рассчитываемый аналитиками индекс целесообразности приобретения крупных покупок, который с 2005-го по май 2008 года находился в области позитивных настроений (119-119-115 пунктов соответственно), в марте 2009-го обрушился до 70 пунктов. Сегодня он растет, но, по большинству оценок, до 100 - отметки, с которой начинается «позитив», будет двигаться еще довольно долго.

Оценить ситуацию в целом помогает анализ трат, которые большинство населения считают для себя не обязательным. Речь идет, в частности, о культурных услугах. Как показывает исследование ВЦИОМ, проводившееся перед кризисом, с этим у нас и прежде были проблемы. К примеру, каждый пятый россиянин (22%) вообще никогда не был в театре, каждый второй (48%) когда-то бывал, но с тех пор подобные культурные заведения не посещает. В конце октября 2008-го, когда кризис уже добирался до России, международная исследовательская компания IFORS совместно с ВЦИОМ провели опрос среди 1500 жителей трех крупнейших городов Центральной России - Москвы, Санкт-Петербурга и Нижнего Новгорода, поинтересовавшись, на чем они собираются экономить в первую очередь. Под «секвестр» попала именно культура. На посещениях кино, театров и концертов намерены были экономить 26% москвичей, половина нижегородцев и 42% жителей «культурной столицы». По большинству экспертных оценок, эти намерения были реализованы сполна.

При всем при том, как считает эксперт  Аналитического центра Юрия Левады Наталья  Бондаренко, в кризис наши люди повели себя вполне рационально. «То есть никто ажиотажно не бросался в обменники, - пояснила она «НИ». - Конечно, определенный круг лиц всегда склонен делать какие-то запасы, но нельзя сказать, что это подавляющее большинство. Люди выбрали выжидательную позицию: до тех пор, пока у них не было уверенности в своем материальном положении, они не занимались активными покупками. Однако и сегодня серьезного наращивания потребительского спроса, если говорить о повседневных товарах, не отмечается. Так что фиксировать потребительский оптимизм вряд ли возможно».

Генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров  считает, что разные группы населения  по-разному пережили кризис и по-разному  из него выходят. «Для многих в тот  период экономия встала на повестку дня, - сказал эксперт «НИ». - Для кого-то экономия была и остается образом жизни, особенно для возрастных категорий, кто и в советское время привык копить. А для кого-то, особенно для молодых, она оказалась в новинку. Что касается среднего класса, то, конечно, здесь все просело. Средний класс жил на кредитах, жил с уверенностью в будущем, в том, что послезавтра будет лучше, чем сегодня. Кризис эту уверенность убил, их потребление сильно ограничилось, и они по этому поводу до сих пор сильно переживают».

«Средств становится меньше, и в условиях подорожания всего и вся люди более осторожно распоряжаются своими средствами, - так охарактеризовал «НИ» сегодняшнюю ситуацию социолог Леонид Седов. - А этим летом вследствие погодных условий люди опять столкнулись с подорожанием и даже исчезновением некоторых привычных для них продуктов, поэтому снова начались эти панические закупки». По мнению ученого, эта ситуация легла на кризисные и инфляционные ожидания. А вот Валерий Федоров оценивает недавние события иначе. «Это атавизмы нашего сознания, - уверен гендиректор ВЦИОМ. - Напомню, два года назад была паника по поводу того, что вдруг соль стала исчезать из продажи». По его версии, к кризису такое поведение отношения не имеет. «Это было и до кризиса, и после, и будет еще долгое время», - убежден г-н Федоров.

Как бы то ни было, по мнению Натальи Бондаренко, негативные социально-экономические  изменения в нашей стране привели  к тому, что люди просто-напросто перестали строить долгосрочные планы, как и многие годы назад. «Что касается горизонта планирования, значительная доля людей говорит о том, что речь идет о ближайших днях, - рассказала эксперт. - Это связано с ситуацией в регионе, городе, на работе. Поэтому говорить о долгосрочных кредитах либо долгосрочных потребительских планах большинство не могут. Базовый слой в нашей стране составляют те, кто может приобретать только повседневные товары, но для покупки даже бытовой техники и электроники у них ресурсы ограничены. Поэтому определенная доля людей говорит, что сложно планировать на долгий период, другие ограничиваются годом-двумя. Чем более неопределенные экономические условия, тем в большей степени сокращается горизонт планирования».

По сведениям  разных социологов, сбережениями сейчас у нас располагают от 20 до 29% граждан. Размер «заначек» невелик, у основной массы он не превышает эквивалента текущего потребления в течение 3-6 месяцев обычной жизни. По мнению экспертов, дело здесь не только в ограниченности материальных ресурсов, но и в слабости установки на накопление, бережливость. Это обусловлено неуверенностью в завтрашнем дне и стойким недоверием к институциональной системе, не позволяющей планировать собственную жизнь, не поддерживающей сознание «долгого времени», идею строительства собственной жизни. В этом и состоит главный горький урок кризиса для российского потребителя.

Это, к  сожалению, приводит к тому, что у  многих вновь включаются «советские»  установки. К примеру, в 1989 году (поздняя  перестройка) стандартная «совковая» модель трудовой мотивации (лучше иметь пусть небольшой, но твердый заработок) была близка 45% россиян. В 1994-м (становление российского капитализма) доля таких настроений поднимается до 54%. В 1999 году (после пережитого дефолта) она доходит до 60%. Потом начинается рост доходов, потребительский бум и прочие приятные для населения вещи - «советские» настроения начинают угасать, и их доля поступательно снижается. Но вот приходит кризис и, по данным «Левада-Центра», такую позицию занимают 56% опрошенных. Получается, амбиций у нас опять меньше, чем даже на закате перестройки.  
 
 

Заключение 
 
 
 

Список  использованной литературы