История социологии и её связь с историей общества

Французское общество в контовские времена остро чувствовало потребность в ней. Уже в конце XVIII века в научный обиход входит понятие "класс", заменившее собой расплывчатое "сословие". Французские историки вводят в употребление понятие классовой борьбы, которое описывает новую социальную структуру. Сен-Симон и Шарль Фурье первыми поставили проблему человеческого фактора в производстве. Не отрицая необходимости и пользы разделения труда в обществе, они, как и Руссо, предлагали задуматься о той гуманистической цене, которую приходится платить за технический прогресс.

Конт совершил поистине коперниканский переворот в социологии, выдвинув идею позитивного метода. По его мнению, наука должна раз и навсегда отказаться от нерешаемых вопросов. К ним Конт относил те, которые нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, опираясь на факты, собираемые в процессе наблюдения и эксперимента.

В созданной им классификации наук социология считалась самым сложным, труднопостигаемым видом знания. Как фундаментальная наука о законах общества, которое есть высшая реальность, подчиняющаяся только естественным законам. Историю творят не великие личности, а объективные законы. Индивид — скорее абстракция. Общество — это все человечество или какая-то его часть, связанная консенсусом (всеобщим согласием). Историки находят у Конта зачатки того, что впоследствии стали называть системным подходом. Учение Конта состояло из двух частей — социальной статики, описывающей законы существования и социальной динамики, описывающей законы и этапы изменения общества. Закон трех стадий гласит, что человеческое общество проходит три стадии развития: теологическую, метафизическую и позитивную.

Конт отвергал рыночную конкуренцию, полагая, что она развивает в  человеке самые худшие, эгоистические  черты. Он считал разделение труда внутренней пружиной прогресса, но отрицательно относился к социальным последствиям. Одно из них — специализация труда, превращающая человека в однобокого уродца. Разделение труда и конкуренция как бы выворачивают социальные отношения наизнанку: они развивают только чувство профессиональной солидарности. Оно объединяет лиц одной профессии, но заставляет с враждебностью относиться к лицам другой. Возникают замкнутые корпорации типа мафиозных организаций (клан или каста). Концепция перерастания профессиональной солидарности в солидарность корпоративную актуальна и сегодня. Она хорошо описывает феномен круговой поруки и организованную преступность.

Разрушение общественного порядка  может приостановить государство. Только оно может использовать всю  мощь политической власти для того, чтобы восстановить социальную солидарность и политическое единство общества. Воистину, государство — блюститель социального порядка. Ему надо разрешить вмешиваться в экономическую и социальную сферы общества, но не в моральную. Конт исповедовал принцип разделения моральной и политической власти. Он высоко ценил средневековье именно за то, что там четко соблюдалось разделение власти между церковью (мораль) и государством (политика). Оно — единственное средство удержать общество от интеллектуального и морального террора, в который неизбежно впадает всякое правительство, когда развитие мысли ставится в зависимость от политической выгоды.

Индивид должен почитать общество как высшее существо, которому он всем обязан. Подчинение ему — священный долг каждого гражданина. Это не подчинение Богу или государству, это подчинение одного всем. Основной этический принцип общественной жизни — "жизнь для других". Таков принцип^ единства альтруизма и консенсуса. На его основе Конт мыслил, как и Платон в свое время, перестроить человеческое общество. Совокупность утопических рекомендаций он назвал программой создания "позитивной религии ".

Следующий шаг сделал другой француз — Эмиль дюркгейм (1858—1917 гг.). Центральная проблема, как и у Конта, социальная солидарность, а силой, создающей общественное целое, выступает разделение труда, т.е. специализация и распределение людей по профессиям. Благодаря выполнению различных трудовых функций (ролей) и обмену продуктами труда устанавливается гармоничная система общественных отношений. Чем большего профессионального мастерства достигает человек, тем больше он становится социально зрелой личностью. Она — не предпосылка, а продукт длительного исторического развития.

На заре эволюции человеческого  общества личности не было, но зато во всем господствовало коллективное сознание. Это совокупность общих верований и чувств, которые разделяют члены одной группы или общества. Коллективное сознание, хотя его носителем являются отдельные люди, нельзя путать с индивидуальным сознанием, ибо оно отражает характер народа, его идеалы и традиции.

Так уж мы устроены, что любим сообщество тех, кто думает и чувствует, как  мы. Даже на чужбине мы тянемся к  соотечественникам. Людей притягивают общие верования и сходные чувства. Они являются условиями существования общества как единого коллектива. Коллективное сознание — особо почитаемая ценность. Если наши верования, идеалы и традиции под угрозой, мы сообща их защищаем. Оскорбление общих верований — тягчайшее из преступлений. Во все времена оно каралось особенно жестоко. Коллектив защищает себя от посягательств агрессивной личности, не считающейся с законами и обычаями, обретая в борьбе еще большее единство.

Разделение труда вносит разнообразие, и чем больше оно, тем сильнее  у людей стремление к единству и обмену. Символом обмена, его юридической формой выступает договор. Обмен предполагает, что два человека берут на себя взаимные обязательства. Из этого проистекают сотрудничество и кооперация. Кооперироваться значит поделить между собой общее занятие. Договор покупателя с продавцом, предпринимателя с рабочим, доверителя с поверенным — форма социального взаимодействия. Их отношения регламентируются правами и законом, на которых покоятся социальные институты общества.

В примитивных обществах, основанных на механической со-. лидарности, личность не принадлежит себе и поглощается коллективом. Напротив, в развитом обществе, основанном на органической солидарности, оба дополняют друг друга. Чем примитивнее общество, тем больше люди похожи друг на друга, тем выше уровень принуждения и насилия, ниже ступень разделения труда и разнообразия индивидов. Дюркгейм приводит замечание одного антрополога: "Кто видел одного туземца Америки, видел их всех". Наоборот, у цивилизованных народов два индивида различаются с первого взгляда. Чем больше в обществе разнообразие, тем выше терпимость людей друг к другу, шире базис демократии. Чем глубже разделение труда, тем больше появляется новых профессий.

Солидарность, основанная на сходстве убеждений, слабее солидарности, основанной на разнообразии взглядов и занятий. Если общество удовлетворяет лишь одну потребность человека, например в социальной защите, у индивида только одна точка соприкосновения с обществом. Но односторонняя связь всегда слабее многосторонней, ее легче разорвать. Следовательно, в примитивных обществах социальная взаимосвязь людей слабее. С прогрессом общества средний уровень интеллигентности возрастает, а принудительный характер коллективного сознания ослабевает. Если раньше оно регулировало все сферы жизни, то позже ограничилось ее частью. Общество перестает вмешиваться во внутрисемейные дела. В современном обществе неприкосновенность частной жизни гарантирована всей совокупностью его институтов. Напротив, в неразвитых обществах, особенно тоталитарных, частная жизнь не защищена.

В стародавние времена государство  предписывало все, даже форма и вид  одежды определялись законами общины. Законодательство Спарты регулировало прическу женщины, а афинское запрещало иметь в приданом больше трех платьев. Удивительно другое: древнее законодательство, регламентировавшее бытовые мелочи, оказалось неспособным решить более важные вопросы, например, четко разграничить проступок и преступление. Отсюда берет начало неограниченный произвол личного мнения судей и решений правителя. В Афинах малейшее нарушение религиозного ритуала считалось преступлением, караемым смертью. Преодолевая огромные трудности, из примитивного коллектива — рода, клана, племени или орды — постепенно выделилась личность. Исторически первым типом личности был вождь племени, умевший противопоставить собственное мнение и личную волю мнению и воле коллектива.

Дюркгейм внес огромный вклад в  развитие мировой социологии, может быть, даже больший, чем О. Конт. Ведь он не просто провозгласил метод и теорию, а показал, как они работают и развиваются.

карл маркс (1818—1883 гг.) признан за рубежом в качестве одного из классиков социологии наряду с Э.Дюркгеймом и М.Вебером, хотя он терпеть не мог термина "социология", впрочем, как и самого Конта. Маркс предложил совершенно иной подход к пониманию общества. Его считают изобретателем теории социального конфликта. Если для Конта главное — стабилизация общества, то для Маркса — его уничтожение и замена новым, более справедливым. Считается, что вся мировая социология возникла и формировалась чуть ли не как реакция на марксизм, как стремление средствами теории опровергнуть его. Действительно, Маркс выступал за революционный путь изменения общества, а все другие социологи — за реформистский.

Подобно Конту и Дюркгейму, Маркс признавал историческую роль разделения труда как двигателя общественного развития. Но в отличие от них он придавал его аномалиям (негативным последствиям) не относительное, а абсолютное значение. Конт и Дюркгейм полагали, что такие аномалии, как эксплуатация, безработица, обнищание, одностороннее развитие личности, постепенно будут устранены полностью или частично в рамках капиталистического строя. Чем больше прогрессирует капитализм, тем выше уровень жизни населения и лучше условия труда. И жизнь подтвердила их правоту.

Но Маркс рассуждал иначе. Капитализм — такой же антагонистический строй, как рабовладение и феодализм. Антагонизм — это непримиримое противоречие основных классов любого общества. Всюду, где есть классы, существует антагонизм, ибо один класс всегда эксплуатирует другой, т. е. живет за его счет, присваивает его неоплачиваемый труд. Рабовладение и феодализм все больше накапливают такой антагонизм, а капитализм доводит его до логической точки. Антагонизм нельзя разрешить в рамках существующего строя, ибо эксплуататоры добровольно не отдадут награбленное и не поменяются местами с теми, кого они эксплуатируют. Даже если два класса поменяются местами, эксплуатация как явление, как социальный институт не исчезнет. Эксплуатацию нельзя реформировать, ее можно только уничтожить, заменив классовое общество на бесклассовое.

макс вебер (1864 — 1920) — соотечественник и антагонист К.Маркса. Маркс отдавал приоритет обществу, главным для прогресса считал экономические факторы, верил в историческую миссию пролетариата. Вебер превыше всего ставил индивида, причиной развития общества называл культурные ценности, верил в интеллигенцию.

Согласно Веберу, только индивид  обладает мотивами, целями, интересами и сознанием. Коллективное сознание — скорее метафора, нежели точное понятие. "Класс", "государство", "общество" — собирательные понятия из того же ряда. Мы говорим о "капиталисте", "предпринимателе", "рабочем" или "короле" как о среднетипичном представителе данного слоя.

Но предпринимателя или рабочего "вообще" не существует. Это абстракция, придуманная учеными для того, чтобы одним именем обозначать целые  совокупности фактов, людей, явлений. Иначе их можно назвать "идеальными типами ".

Говоря о методах исследования, Вебер подчеркивал, что традиционная для социологов статистическая процедура измерения связей между событиями — только первый и далеко не главный шаг. Второй — поиск логики мотивов, анализ содержательной связи явлений. Статистика дополняет содержательный анализ, и вместе они составляют ядро научного метода.

Но как выяснить мотивы? Ведь мы их не видим. Ученому надо мысленно поставить себя на место того, кого он изучает, и разобраться, почему он поступил так, а не иначе, что им руководило, какие цели он преследовал. Наблюдая цепочку реальных действий, например, забастовку, социолог должен сконструировать правдоподобное объяснение на основе внутренних мотивов ее участников. Мотивы других людей раскрываются благодаря знанию того, что в схожих ситуациях большинство людей поступают одинаково. Так Вебер подошел к теории социального действия, выделив четыре его типа: целерациональное; ценностно-рациональное; традиционное; аффективное. Два последних не входят в предмет социологии, так как человек выполняет их либо автоматически, сообразуясь с традициями, либо бессознательно, подчиняясь чувствам (аффектам). Только первые два он относил к социологии и называл их рациональными (осознанными).

Идеи Вебера пронизывают все  здание современной социологии, составляя его фундамент. Творческое наследие Вебера огромно. Он внес вклад в общую теорию социологии, методологию, заложил основы социологии бюрократии, социологии религии, социологии города и социологии труда — отраслевые направления этой дисциплины. Считается, что это самый великий социолог вообще. Фундаментальностью своих замыслов и величием идей он напоминает в музыке Баха.

 В системе общественных наук есть дисциплина, с которой связь  социологии является наиболее тесной. Это история. И история, и социология имеет объектом и предметом своих  исследований общество и его законы в их конкретных проявлениях. И та, и другая наука воспроизводят  социальную действительность. Обе науки  изучают все общество, а не какую-либо одну из его сторон. Каждая из наук базирует свое внимание на исследовании конкретных фактов общественной жизни.           

 Но между этими науками  немало различий. П. А. Сорокин  называл историю индивидуализирующей наукой, о социологию генерализирующей (т.е. обобщающей). История по своей природе не может абстрагироваться от конкретно-хронологического хода исторического развития. Она должна четко отображать все явления процессы, события жизни во всей их индивидуальности. Социология, скорее, теоретическая наука, она обобщает социальный опыт прошлого и настоящего, выделяет повторяющиеся закономерности каких-процессов и явлений.

Другое отличие социологии от истории: состоит в том, что  история изучает все сферы  общественной жизни, а социология только социальное в обществе. Например,  в истории вы изучаете экономические реформы, политические процесс, культурную революцию. Социология будет изучать эти процессы с точки зрения их социального содержания.

Еще отметим, что история  изучает только то, что вошло в  историю, т.е. то, что уже случилось, а социология переносит весь центр  тяжести своих исследований на современность, на процессы, происходящие в обществе сегодня, а также включает в себя социальное планирование и прогнозирование.            

 Между социологией  и историей существует взаимоотношение  важного характера. Социологические  положения и выводы опираются  на обобщение исторических фактов. С другой стороны, расширение и углубление социологических исследований позволяет историкам успешнее преодолевать описательно-фактологический подход к отражению исторического процесса, и подниматься до более широких и глубоких исторических обобщений. Можно сказать, что социология выступает как общетеоретическая и методологическая основа исторической науки.