Обострение межнациональных конфликтов в Российской Федерации

II. Современный этап

     В этой главе будут приведены статистические данные.

     Сегодня тот факт, что в России проживают  люди многих национальностей, наши сограждане примерно с равной частотой расценивают  положительно и отрицательно: 37% сказали, что это приносит стране больше пользы, 35% - что больше вреда (еще 28% затрудняются с ответом). Если сравнивать эти показатели с данными 2002 года, то можно отметить незначительную негативную динамику. Тогда о пользе многонациональности говорили 41% респондентов, о вреде - 34%. В то же время по сравнению с прошлым годом фактор многонациональности оценивается чуть более позитивно: в сентябре 2006 г. о преимущественной пользе проживания в России людей разных национальностей говорили 34%, а о вреде - 39%. Возможно, такое увеличение доли негативных оценок в прошлом году было связано с событиями в Кондопоге, а теперь распределение мнений возвращается к прежнему уровню.

     Четверть  опрошенных (25%) заявляют, что испытывают раздражение и неприязнь по отношению  к представителям той или иной национальности, причем чаще всего  об этом говорят москвичи (42%). 69% сказали, что такой неприязни не испытывают; чаще других - люди старшего возраста (74%), респонденты с низкими доходами (76%) и жители сел (74%). Причем доля испытывающих подобные эмоции постепенно снижается: так, в 2002 году о своей неприязни  к представителям других национальностей  говорили 32% участников опроса, а в 2006 году - 28%.

     В чем чаще всего заключаются причины межнациональной розни в нашей стране? Вопрос задавался в открытой форме, ответили на него 56% респондентов. Чаще всего респонденты говорили о засилье приезжих и их вызывающем поведении ("многие приезжие не хотят себя по-человечески вести" - 11%); о неправильной внутренней политике государства, беззаконии, коррупции ("в политике отсутствует национальный вопрос"; "власти нагнетают, сами обостряют ситуацию"; "нет порядка в стране, коррупция" - 8%); о бедности населения, большом разрыве между богатыми и бедными, зависти к богатым ("всем плохо живется, вот и сгоняют зло друг на друге"; "зависть, так как восточные люди - богачи, наши - бедняки" - 7%); о невоспитанности, бескультурье, несдержанности людей (7%), о шовинистических настроениях, действиях националистических группировок (4%).

     Кто-то считает, что причина конфликтов кроется в различии национальных традиций и религий ("из-за разных мировоззрений, разных вер, традиций"). Кто-то говорит о том, что "есть люди, которым выгодно устраивать межнациональные конфликты" (по 3%). Некоторые полагают, что межнациональные  столкновения происходят "из-за раздела  сфер влияния" (3%) или являются "конфликтами  криминальных групп" (1%). Высказывались  мнения, что конфликты между представителями  разных национальностей - это следствие "агрессивности молодежи" (2%); алкоголизма, наркомании и безделья (2%); что национальные столкновения происходят "из-за развала  СССР", из-за "войны в Чечне" (по 1%).

     Три четверти опрошенных (73%) воспринимают ситуацию с межнациональными отношениями  там, где они живут, как спокойную; 16% респондентов оценивают ее как  взрывоопасную (среди москвичей - 47%). При этом четверть респондентов (25%) говорят о том, что за последний  год в населенных пунктах, где  они живут, случались конфликты  между людьми разных национальностей; 61% опрошенных таких случаев не припоминают, 13% затрудняются с ответом. О конфликтных  ситуациях чаще всего сообщают жители Москвы (58%), мегаполисов и больших  городов (по 36%).

     Тех, кто упоминал о межнациональных  конфликтах, произошедших там, где они  живут, попросили ответить, изменилось ли число столкновений на национальной почве за последний год. Почти половина из упомянувших о конфликтах (10% по выборке) считают, что их число не изменилось, чуть меньшая доля (8%) сказали, что конфликтов стало больше, и 4% - что меньше.

     Респондентам  был задан открытый вопрос о причинах произошедших в их населенном пункте межнациональных конфликтов. Структура ответов на него схожа со структурой ответов на вопрос о причинах межнациональной розни в стране в целом. Четверть ответивших на открытый вопрос (5% по выборке в целом) говорят, что причина произошедших столкновений - вызывающее поведение приезжих ("потому что к нам приезжают со своими законами, люди не уважают местное население"), чуть реже упоминаются национальные, расовые предрассудки ("неуважение, неприязнь к другим национальностям"; "расисты" - 3%). Также говорилось о различиях во взглядах, традициях и религии, о бездуховности и невоспитанности населения (по 2%).

     Среди прочих упомянутых причин - неправильная политика властей; "провокации каких-то сил"; борьба за сферы влияния; тяжелая  жизнь людей; зависть, бытовые причины; алкоголизм, наркомания; склонность молодежи к конфликтам (по 1%).

     7% опрошенных говорят, что произошедшие  в их населенном пункте межнациональные  конфликты не освещались в  местных СМИ. Вдвое больше (14%) тех, кто сказал, что конфликты  освещались, причем 7% полагают, что  СМИ уделяли им столько внимания, сколько следовало, 3% - что слишком  много, 4% - что недостаточно (4% затруднились  с ответом).

     Всех  респондентов спросили, попадались ли им в средствах массовой информации за последний год сообщения о  проявлениях национальной розни  в тех или иных регионах России. Встречали такие сообщения две  трети (69%) опрошенных, не встречали - 20%; 11% затруднились с ответом.

     В целом россияне далеки от единства в вопросе о том, насколько  детально должны освещаться средствами массовой информации различные эксцессы, происходящие на межнациональной почве. Но все же опрошенные втрое чаще заявляют, что подробное освещение  межнациональных конфликтов в СМИ  ведет к усилению межнациональной  розни, чем к ее ослаблению (31% и 10% соответственно). Еще 32% респондентов полагают, что детальное освещение конфликтов на уровне межнациональной розни  не сказывается (прочие с ответом  затрудняются). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

III. Причины конфликтов

     Можно различным образом типологизировать причины межнациональных конфликтов. Предлагаемая ниже их классификация, на мой взгляд, имеет общетеоретическое значение, но тематически «привязана» прежде всего, к отечественной проблематике.

     Политические  причины. В первую очередь это  кризис, а затем распад СССР –  крупной транснациональной мировой  державы. Данная причина имеет универсальный  характер, поскольку противостояние этнических, а также конфессиональных групп всегда обостряется в периоды  распада многонациональных асимметричных  государств. Достаточно вспомнить хотя бы острейший конфликт, возникший  между Индией и Пакистаном сразу  же после объявления их независимости  от Лондона, или совсем свежий пример с распадом «балканской империи» – Югославии. На таком фоне наша ситуация выглядит еще далеко не самой трагичной. Вообще имперская модель правления обладает (в исторической ретроспективе) не только недостатками, но и определенными достоинствами. Фактически не признавая за входящими в империю нациями права на самоопределение и монополизируя средства государственного принуждения, имперская власть взамен минимизирует уровень беспорядка на контролируемой территории, не допуская, в частности, обострения межнациональных конфликтов. Конечно, при этом с разной степенью жесткости и жестокости подавлялись как национальные устремления народов, так и вообще потенциал социального развития (как в любой монополизированной системе), но это другой вопрос. По ряду причин имперская форма правления исторически изжила себя. Советский Союз еще продержался дольше других.

              Отчасти это объясняется тем, что советская национальная политика была с функциональной точки зрения весьма эффективной. Режим искусно замораживал и подавлял конфликтный потенциал межнациональных отношений. В выборе средств он, разумеется, не стеснялся, но при этом действовал достаточно изощренно и разносторонне. Использовались не только прямые репрессии и тотальные переселения целых народов, но и более тонкие методы: перемешивание и «разбавление» этносов (наиболее очевидный пример – целенаправленное заселение Прибалтики выходцами из славянских регионов), создание «лоскутных» административно-политических единиц (Чечено-Ингушская АССР, Кабардино-Балкарская АССР) и, напротив, разделение этноса республиканской границей (так поступили с осетинами, с таджиками), а также другие варианты произвольного проведения границ (Средняя Азия), формирование во всех республиках компрадорских, т.е. связанных интересами и своей «пуповиной» прежде всего с Москвой, национальных элит, слегка закамуфлированная русификаторская политика и т.п. Разумеется, крышку многонационального «котла» нельзя было бесконечно держать закрытой. Давление нарастало, и, в конце концов, ее приоткрыли, рассчитывая «выпустить пар», но процесс очень быстро стал неуправляемым. Наружу вышли многочисленные исторические обиды – давнишние и новые, реальные и мнимые. Особенно это характерно для кавказского и прибалтийского регионов. При этом даже то хорошее, что действительно было у нас в межнациональных отношениях (пусть это было интернационализмом коммунальной квартиры или общей тюремной камеры), разлетается на куски, покрываясь националистической пеной.

     Другой, производной политической причиной конфликта является борьба как новых, так и старых политических элит за передел «имперского наследства». В этой борьбе национальный фактор используется без всякого стеснения. Ведется она в условиях фактического отсутствия правил политической «игры» (прежние правила отменены, а правила новые, новая политическая культура еще только начинают формироваться). Поэтому в ряде случаев можно наблюдать беззастенчивую спекуляцию на национальных чувствах, несмотря на очевидный ущерб, горе и даже кровь, которые подобные «игры» приносят населению всех национальностей. Более того, национальную «карту» порой не без успеха разыгрывают даже откровенно криминальные, мафиозные структуры.

     Экономические причины тесно связаны с политическими. С одной стороны, здесь происходит во многом аналогичная политическая борьба за передел национального богатства. С другой – регионы традиционно бедные, обделенные природными ресурсами или не располагающие развитой экономикой, но получавшие определенную централизованную поддержку, теперь, лишившись ее, пытаются как-то выйти из положения путем апелляции к категориям национального выживания, сохранения национального очага и т.д., прибегая при этом к любым доступным им средствам экономического давления или даже шантажа. Кроме того, экономически более мощные регионы стремятся блокировать тенденции национального сепаратизма, тоже используя для этого экономические и финансовые рычаги. Строго говоря, во многих случаях все эти факторы нельзя отвести к сфере чистой экономики. Они носят скорее экономико-психологический характер, поскольку в их основе лежат субъективные, зачастую этнически окрашенные представления о несправедливом национально-региональном распределении общественного богатства и соответственно о несправедливости различий в уровне жизни населения тех или иных регионов.

     Причины социально-культурные и социально-психологические. За семь послереволюционных десятилетий  в стране сложилась новая общность – так называемый советский народ. Собственно, иначе и быть не могло. К данному факту можно относиться по-разному, но отмахиваться от него, объявляя его лишь порождением коммунистической пропаганды, вряд ли разумно даже при нынешнем преобладании дезинтеграционных процессов. В социально-психологическом плане это несомненная реальность, которая проявляется очень часто даже среди людей, полностью отрицающих свою принадлежность к «советскому народу». Для тех же, кто прожил всю свою жизнь с хотя бы относительно позитивным или даже ценностно нейтральным чувством советской самоидентификации, события последних лет – тяжелая и болезненная психологическая травма. Отсюда психологически объяснимо стремление части общества к восстановлению прежнего могучего государства.

     Разумеется, эта идея носит отчетливый характер консервативной утопии. Она практически  неосуществима и политически  опасна как вследствие неизбежной острой реакции отторжения на любые попытки  реставрации, так и потому, что  ее стремятся «оседлать» реакционные  и безответственные политические силы. Однако было бы и несправедливо, и  психологически неверно пытаться сделать  из этих людей отверженных. Общество должно не списывать этих людей, а  пытаться помочь им обрести новую  психологическую идентичность, адаптироваться к новой реальности. Иначе они  попросту опасны. Здесь есть поле деятельности и для законодателя, и для органов  социальной реабилитации.

     Процессы, происходящие в последние годы, стимулировали  рост национального самосознания у ряда народов, причем как у относительно слабых и действительно прошедших через унижения и притеснения (особенно в сталинские времена), так и у таких этнических гигантов, как украинская нация. Некоторые из этих этносов сейчас вошли в так называемую «стадию исключительной народности», в рамках которой рациональные аргументы, даже апелляция к подлинным, не сиюминутным национальным интересам, имеют немного шансов быть услышанными. К тому же некоторые этносы, уровень социально-экономического и социально-культурного развития которых по тем или иным причинам не может обеспечить им полноправного диалога и обменов в рамках нормальных межнациональных контактов, парадоксальным образом стремятся к изоляционизму, даже в ущерб собственному развитию. Здесь наблюдается консервативно-охранительная защитная реакция на объективные интеграционные процессы. С точки зрения таких хранителей национального очага, сохранение национальной самобытности важнее, чем полноценное развитие народа.

     Также к причинам, безусловно, можно отнести банальную неприязнь одного этноса к другому. Широко распространенное явление, основанное на годах трений и взаимонепонимания. Идущее вразрез друг с другом самоосознание наций; перенаселенность отдельных районов, заставляющее порой чересчур тесно общаться с соседствующей культурой; в конце концов, банальное желание отринуть непохожий, чужеродный строй. Все это приводит к накалу отношений между нациями, зачастую выливающееся в конфликты и стычки. Здесь же нельзя не упомянуть еще раз печально известную идеологию фашизма,  ставящую во главу угла «реликтовую расу». Действующее по принципу «крысиного короля» взаимоотношение социумов, запертых на одной территории, резко увеличивает процент негативных отношений.