Понятие «социальный институт»

Категория «завистливое сравнение» играет в системе Веблена чрезвычайно  важную роль. При помощи этой категории  Веблен не только объясняет склонность людей к престижному потреблению, но также стремление к накоплению капитала: собственник меньшего по размеру состояния испытывает зависть  к более крупному капиталисту  и стремится догнать его; при  достижении желаемого уровня появляется стремление перегнать других и т.д. Что касается престижного потребления, то оно, по мнению Веблена, ведет к  неправильному применению производительной энергии и, в конечном счете, к  потере реального дохода для общества. Не случайно мишенью вебленовской критики  в его самой известной работе «Теория праздного класса» (1899) является искусственная психология и ложная идея целесообразности. Веблен не может  признать и тезиса, который неявно присутствует в классической политической экономии с ее господством рационального  поведения человека, об оправданности  любого спроса.

Как вызов классической политической экономии можно рассматривать мысли  Веблена по поводу движущих мотивов  человеческого поведения. Не максимизация выгоды, а инстинкт мастерства (изначально заложенное в человеке стремление к  творчеству), инстинкт праздного любопытства (продолжение инстинкта игры как  формы познания мира) и родительское чувство (забота о ближнем) формируют  облик экономики в целом. Очевидно неприятие положения классической школы, что человек стремится  к получению максимальной выгоды для себя, подчиняя свои действия «арифметике  пользы». Веблен считает, что человек  не машина для исчисления ощущений наслаждения и страдания и  его поведение не может сводиться  к экономическим моделям, основанных на принципах утилитаризма и гедонизма. Веблен, а вслед за ним и другие представители институционализма считали, что теория, дающая удовлетворительную трактовку экономического поведения человека, должна включать и внеэкономические факторы, объяснять поведение в его социальном аспекте. Отсюда вытекало важное для институционалистов требование применять к экономической теории данные социальной психологии. Надо сказать, что Веблена с полным правом можно отнести к основателям такой науки, как экономическая социология.

Немарксистская позиция Т. Веблена  наиболее очевидна в его концепции  реформ. Так, критикуя паразитический образ жизни занятых только финансовой деятельностью рантье - владельцев особой (абсентеистской) формы частной собственности, а также осуждая подчинение сферы индустрии миром бизнеса, стремящегося в лице финансистов и крупных предпринимателей лишь к возможно большей прибыли, он ратовал не за революционное устранение классового антагонизма и победу диктатуры пролетариата, а за дальнейшую эволюцию общества, сопровождаемую реформированием.

В результате реформ Т. Веблен предвидел  установление «нового порядка», при  котором руководство промышленным производством страны будет передана специальному «совету техников», и  «индустриальная система» перестанет служить интересам «абсентеистских  собственников» (монополистов), поскольку  мотивом технократии и индустриалов явится не «денежная выгода», а служение интересам всего общества. Собственность  на капитал примет акционерную форму  и, тем самым, перестанет быть частной  собственностью. В обществе же, которым  руководит технократия, производство будет функционировать для удовлетворения потребностей, будет осуществляться эффективное распределение природных  ресурсов, справедливое распределение. Технократические идеи Веблена получили развитие в работах его последователей.

Однако при всем этом, Веблен не является действительным противником  капитализма. Он стоял по сути дела на позициях защиты капитализма и  предлагал лишь его радикальное  реформирование. Главное острие вебленской критики было направлено против интересов  крупнейшей буржуазии. Это объясняется  тем, что Веблен стоял на левом  фланге западной экономической мысли  и был идеологом радикально настроенной  интеллигенции.

В конце 1970-х гг. представитель  неоинституционализма Д. Норт сосредоточил основное внимание на исследовании проблем эволюции институциональной среды и экономического роста. Он исходил из того, что институциональные изменения могут возникать спонтанно за счет стихийного взаимодействия отдельных хозяйствующих субъектов. При этом меняются неформальные правила игры, которые под влиянием государства приводятся в соответствие друг с другом. Если государство заимствует формальные правила игры из-за границы, осуществляя «импорт институтов», но эти правила в корне не соответствуют обычаям и традициям, принятым в данном обществе (примером может служить импорт норм цивилизованного рыночного предпринимательства в мафиозное или традиционное общество), то такое заимствование не будет иметь успеха.

Специализация Д. Норта - экономическая  история, его отличительная черта - особое внимание к взаимодействию институциональных структур и технологий, их совместной роли в экономическом  и социальном развитии. Именно такой  подход позволил ему стать лидером  направления, названного «новой экономической  историей».

Д. Норт исходит из того, что  институты задают систему стимулов (положительных и отрицательных), направляя деятельность людей в  определенное русло. Институты, таким  образом, снижают неопределенность экономического развития, делают действия агентов более предсказуемыми и  выполняют свою главную функцию - экономии транзакционных издержек.

Неформальные правила  игры и их динамика — важнейший  ограничивающий фактор институциональных изменений. Это указывает на их эволюционность (постепенность) и кумулятивность — зависимость от прошлой траектории развития (изменения, начавшиеся в некоем направлении, будут продолжаться в будущем, иногда с большей силой).

С точки зрения Д. Норта  и его последователей, исследование истории экономик различных стран  следует трактовать именно с точки  зрения институциональных изменений. Там, где такие изменения оказывались эффективными, т.е. с их помощью сокращались трансакционные издержки, они способствовали экономическому росту; в других странах эти изменения тормозили хозяйственное развитие — в одних случаях по причине доминирования неформальных правил, препятствовавших развитию рыночных отношений, в других — по причине целенаправленных действий государственных должностных лиц, изменявших формальные правила игры в своих личных интересах.

Любой институт — экономический, социальный, культурный — есть, по определению Д. Норта, средство соблюдения правила игры в обществе. Он убежден, что деятельность людей носит «абсолютно свободный характер», ее можно уподобить броуновскому движению. Преследуя свои интересы, люди наталкивают ся друг на друга и причиняют друг другу ущерб. Институт регулирует поведение людей таким образом, чтобы они не причиняли друг другу ущерба или чтобы этот ущерб чем-то компенсировался. При этом усилия, которые люди тратят на то, чтобы найти друг друга и договориться между собой, институт призван облегчить, организуя процесс передачи информации. Д. Норт перечисляет функции института:

• помогает человеку экономить  ресурсы в ситуации выбора, обеспечивая  предсказуемость результатов определенной совокупности действий, и таким образом  привносит в экономическую деятельность устойчивость;

• устанавливает систему  правил и стимулов, которые наследуются в процессе воспитания и обучения;

• обеспечивает свободу  и безопасность действий индивида в  определенных рамках.

Норт выделяет два фактора  функционирования института:

• институциональные соглашения (или организации), т.е. договоры между  отдельными индивидами с целью снижения трансакционных издержек (один из примеров институциональных соглашений — фирма, которая трактуется как совокупность контрактных обязательств ее участников, принятых для минимизации трансакционных издержек);

• институциональная среда, т.е. совокупность «правил игры», норм и санкций, образующих политические, социальные и юридические рамки  взаимодействий между людьми (неформальные правила игры — обычаи, традиции — и формальные, воплощенные в виде конкретных законов и нормативных актов); иными словами, рамки, в которых заключаются институциональные соглашения.

Обобщая особенности институциональных  систем наиболее развитых стран, которые  создают условия для высоких  темпов экономического прогресса, Норт использует понятие адаптивной эффективности. Она отличается от простой эффективности  распределения ресурсов, и даже может  не совпадать с нею. Правила эффективности  распределения ресурсов обеспечивают безопасность и надежность сегодняшних  фирм и решений, а адаптивная эффективность  прокладывает дорогу через «созидательное разрушение».

Адаптивная эффективность  определяется тем, насколько сильно стремление в обществе к обучению, приобретению знаний, к поощрению  инноваций, к риску и разнообразным  видам творческой деятельности, а  также решению проблем, мешающих развитию новых видов экономической  деятельности. Такое состояние обеспечивается процессами конкуренции, децентрализации  принятия решений, максимизацией усилий в направлении выбора альтернативных путей развития. Эти процессы неизбежно  приводят к ошибкам, причем не только случайным, частным или организаций, а системным, связанным с идеологией или политическими установками наиболее влиятельных групп людей. Важно поэтому иметь такие правила, которые устраняют не только проигравшие фирмы, но и проигравшие политические организации. Эффективные институты поддерживают удачные усилия и прекращают неудачные действия, и таким образом, обеспечивают адаптивную эффективность.

Значение институциональной  теории для современного экономического анализа (инноваций) сводится к следующим  положениям. Каждая экономическая модель соответствует определенному набору институциональных ограничений. Эти  наборы радикально отличаются друг от друга и во времени, и при сравнении  экономик разных стран. Содержание каждой модели зависит от конкретных институтов, и во многих случаях модели весьма чувствительны к изменению институциональных  ограничений. Нужно не только понимать значимость общей институциональной  системы, которая обеспечивает рост экономики, но и видеть последствия  сегодняшних изменений. Система  обеспечения прав собственности, структура  налогов, акты государственного регулирования, правительственные решения и  другие формальные ограаничения или  стимулы определяют политику предпринимателей, фирм, других организаций и, следовательно, определяют конкретные проявления инновационного поведения.

Таким образом, институциональная  система определяет направление, по которому идет приобретение знаний и  навыков и это направление  может быть решающим фактором долгосрочного  развития общества.

Заключение.

В конце XIX – начале XX веков западная цивилизация находилась в процессе бурного возрастания противоречий, связанных с промышленным развитием и последствиями картелизации производства. Они особенно коснулись США, где финансовый капитал расширял зоны своего влияния, а издержки промышленной концентрации перекладывались на потребителей, фермеров, рабочих. В этих условиях в американской экономической науке сформировалась группа ученых, которые основали новое течение – институционализм.

Институционалисты всегда выступали  с критикой неоклассической теории благосостояния, выдвигая такие ракурсы  проблематики общественного благосостояния, которые связаны с конфликтностью целей, противоречиями между частными и общественными, текущими и долговременными  интересами. С рассмотрением социальных издержек материального прогресса.

Развитие социальной теории благосостояния связано с утверждением принципа междисциплинарного подхода  к проблемам благосостояния, разработкой  комплексных критериев эффективности  экономической системы, то есть критериев, позволяющих всесторонне судить о характере и результативности использования экономических ресурсов общества.

Отвергнув исходную посылку  неоклассической теории о внесоциальном, “рациональном экономическом человеке”, чьи потребительские запросы  полностью автономны и не зависят  от воздействия социальных факторов, Веблен показал, что формирование потребительских  предпочтений и рыночного спроса - это социальный процесс, отражающий характер распределения доходов  социальные привычки влияние социального  окружения, давление рекламы.

Особое внимание на протяжении всей истории институционализма  экономисты этого направления уделяли  проблеме “неделимых” общественных потребностей, которые могут удовлетворяться  только как коллективные на  внерыночной  основе, а также тем, которые не могут быть отданы на откуп рыночному  механизму и должны обеспечиваться за счёт развития сферы социально-культурных услуг. На каждом очередном историческом этапе общественного развития проблема коллективных потребностей как часть  проблемы общественного благосостояния приобретала новые контуры и новые измерения.

В основу анализа институционалистами  положен описательный метод. Формируя своё понимание общественной структуры, факторов общественного развития, институционалисты  исходят в основном из внешнего относительно поверхностного подхода к этим явлениям, не проникают в сущность. Они игнорируют важную роль производства, не признают определяющей роли отношений собственности  на средства производства, обусловленного ими классового состава общества. Отвергая идею о производственных отношениях как основы социально-экономической  структуры, институционалисты сформировали свой специфический подход к изучению общественных явлений, экономического процесса.