Проблнма социальной интеграции в современной России

Проблема социальной справедливости тесно связана с  проблемой равенства и неравенства  людей в конкретных исторических условиях. Иногда можно встретить  утверждение, что справедливость есть не что иное, как последовательно  проведенное равенство. И это  мнение не случайно, оно исторически  обусловлено. «В человеческой душе, –  как верно замечает один из исследователей, – заложено глубокое стремление к  равенству, в ней еще первобытным  каменным топором была высечена нестираемая  надпись: «все поровну». Однако желание  отличиться, выделиться, получить больше тоже свойственно человеческой натуре. Сложно организованное общество, основанное на разделении труда и социальной иерархии, порождает моральные представления, которые санкционируют неравенство  людей, вытекающее из различий между  ними. Противоречивое соотношение равенства  и неравенства составляет сердцевину исторически меняющихся концепций  справедливости.

Таким образом, социальная справедливость выступает как категория, с помощью которой характеризуется  объективно обусловленная уровнем  материальной и духовной зрелости общества мера равенства и неравенства  в жизненном положении различных  социальных общностей и индивидов. Справедливость, соотнося людей и  их поступки, определяет, в чем и  как люди непременно должны выступить  как равные друг другу, и в чем  и как они могут и должны отличаться друг от друга. Как писал  великий русский философ И.А. Ильин, «справедливость есть искусство  неравенства. В основе его лежит  внимание к человеческой индивидуальности и к жизненным различиям».

Необходимо также  помнить, что, вопреки расхожему мнению, равенство может быть источником конфликтов и несправедливости, а неравенство – согласия и справедливости. Практика показывает, что эти два явления необходимо рассматривать и исследовать в тесной взаимосвязи, взаимозависимости и взаимодействии: одно без другого не существует. Естественно, что проблема социального неравенства имеет конкретно историческое звучание, жестко привязана к национальной специфике, особенностям исторического развития той или иной страны. Не исключением здесь является и современная Россия.

Глобальные тенденции  своеобразно преломляются на нашем  социальном пространстве. Если рассматривать  трансформацию как необходимый  и неизбежный процесс, то очевидным  становится отсутствие теоретически и  практически обоснованной политики по социальной реконструкции России, в силу чего такая реконструкция  происходит стихийно, непоследовательно, даже иррационально. Это подтверждают и исследования социальной структуры  российского общества, проведенные  в последние годы: они фиксируют  ее крайнюю неустойчивость, аморфность, неопределенность. Безусловно, такие  тенденции, отражаясь в общественном сознании, рождают массовое ощущение несправедливости происходящего, что  не может не дискредитировать политику реформ.

Необходимо учитывать, что в сложном и противоречивом процессе общественных преобразований возникают новые формы социальной дифференциации, во многом изменяющие структуру и динамику жизнедеятельности  людей как на макроуровне, так и на уровне первичных социально-производственных ячеек. Формируется новая система отношений неравенства в социальном пространстве. Меняются соотношение форм собственности, институты власти, происходит исчезновение одних групп и слоев, возникновение других, дробление третьих, изменение социальной роли и статуса четвертых и т.д. 

Отечественные социологи  с учетом данных обстоятельств исследуют  различные аспекты этой проблемы. Тем не менее, многие аспекты данной научной проблемы еще ждут своего решения. Обозначим лишь некоторые из них.

Современное понимание  проблемы социального неравенства  основывается на изучении процессов  социальной интеграции и дезинтеграции.

Социальная интеграция чаще всего понимается как процесс  гармонизации отношений между различными социальными группами. Абсолютизация  интеграции, придаваемое ей исключительное значение приводит к игнорированию  социального конфликта, понимаемого  как патологическое явление. При  этом не обращается внимание на движущие силы общественного развития и само общественное развитие. Акцент делается на согласованности и гармонии элементов общества .

Социальная дезинтеграция  рассматривается как противоположный  процесс. Наиболее частые ее формы –  распад или исчезновение единых социальных ценностей, общей социальной организации, институтов. Полная социальная дезинтеграция  разрушает систему, но не обязательно  – ее составные части. Большинство  социологов использует этот термин в  смысле относительного снижения общесоциального контроля или, по крайней мере, снижения влияния общепринятых правил социального поведения .

Этим понятием часто  означается и отступление от норм организации и эффективности, т.е. принятого институционального поведения, то ли со стороны индивида, то ли социальных групп и факторов, стремящихся к переменам. Тогда понятие социальной дезинтеграции по содержанию становится весьма близким к понятию «аномия». Социальная дезинтеграция способствует развитию социальных конфликтов.

Социальная интеграция в любом обществе базируется на различных  формах принуждения и стихийно возникшей  солидарности. Соотношение этих моментов весьма существенно. Если в обществе слабо развита солидарность, то возможность  рационализировать общественные отношения  весьма ограничена, а тенденции к  дезинтеграции существенно усиливаются.

Что касается России, то в последние годы наблюдается  сильно выраженная тенденция к дезинтеграции  общества, поскольку очевидно, что  социальные группы, корпорации, сообщества и индивиды по-разному представляют себе образы «единого» социального  пространства. Протекают процессы интеграции и дезинтеграции, опирающиеся не на рациональные начала (консенсус  по поводу ценностей и целей), а  на иррациональные и эмоциональные  побуждения (этнонациональные, религиозные и местнические, мифологизированные и т. д.). Преобладает размытость идентичностей и социальных статусов, что способствует аномии. Коренным образом изменились принципы социальной стратификации. Общество стало структурироваться по новым для России основаниям.

Тенденции трансформации  социальной структуры в России определяются: 1) преобразованием институциональных  основ, прежде всего появлением частной  собственности и развитием на ее базе предпринимательства; 2) глубокими  переменами в системе занятости (система планового формирования, распределения и использования  рабочей силы уступает место не просто свободному, но «дикому» рынку рабочей  силы; 3) снижением уровня жизни подавляющей  части населения; 4) социальной аномией (разрушением одной ценностно-нормативной системы и несформированностью другой) и 5) социальной депривацией, ограничением либо лишением доступа к материальным и духовным ресурсам, необходимым для удовлетворения основных жизненных потребностей.

Доминирующей формой собственности в стране является частная, на долю которой приходится 45,3%; удельный вес государственной  и муниципальной – 37%; собственность  общественных организаций – 0,7%; смешанная (без иностранного участия) – 15%; смешанная (с совместным российским и иностранным  участием) – 2%. Доля занятых на государственных  и муниципальных предприятиях и  в организациях – 38,1%; на предприятиях и в организациях смешанной формы  собственности – 16,4%; в общественных организациях и фондах – 0,7%. По сравнению с 1992 г. численность занятых в государственном секторе уменьшилась в 2,03 раза, а в частном секторе возросла почти вдвое.

Основу современной  социальной структуры составляют по-прежнему социальные группы советского общества – рабочий класс, крестьянство, интеллигенция (хотя изменились их социальная роль и  количественные показатели); появились  и новые социоструктурные слои.

Трансформация российского  общества с неизбежностью повлекла за собой не только изменение социальной структуры, но и остро поставила  перед традиционными общностями вопрос об осознании индивидуальной и групповой социальной идентичности, месте в социальной иерархии, уровне сплоченности, системе ценностей.

Основные тенденции  состоят в углублении социального  неравенства (экономического, политического, социального) и маргинализации значительной части населения. Углубляется неравенство между регионами, достигая соотношения 1:10. Увеличивается разрыв в оплате труда между отраслями хозяйства. Характерной особенностью процессов социального расслоения являются их чрезвычайная быстрота и биполярная направленность. Верхние слои, на долю которых, по данным разных исследований, приходится до 8% населения, все более резко обособляются от тех, кто концентрируется на полюсе бедности. Верхние слои сосредоточивают в своих руках как экономическую, так и политическую власть. В условиях слабости демократических институтов и гражданского общества, широкого распространения коррупции и теневой экономики это способствует укреплению олигархических властных тенденций.

Накладывающиеся друг на друга процессы – обнищания  населения и растущего социального  расслоения – приводят к возникновению  гипертрофированных форм социального  неравенства, создавая внутри одной  страны две России, которые все  больше отчуждаются друг от друга. Мы наблюдаем «размывание» прежних  границ классов, групп, слоев в результате практически полного исчезновения зависимости между трудом и его  оплатой, когда не важно – кто  и как работает, а главное –  где. Личные доходы, таким образом, больше не обусловлены результатами труда  и объективными показателями экономического роста. Идет перераспределение собственности, капитала и труда.

По мнению социологов, процесс формирования новой социальной структуры и ее состава идет тремя путями, предопределенными базовыми изменениями форм собственности.

Первый путь –  возникновение новых социальных общностей на основе плюрализации форм собственности: это специфические слои наемных рабочих и инженерно-технических работников, занятых в полугосударственном и частном секторах экономики по трудовым соглашениям или постоянно по договорам найма, работники смешанных предприятий и организаций с участием иностранного капитала и т.д.

Второй путь –  изменение на базе трансформации  государственной формы собственности  положения традиционных классово-групповых  общностей: их границ, количественно-качественных характеристик, возникновение пограничных  и маргинальных слоев и т.д.

Третий путь –  появление слоев-страт на основе взаимодействия различных форм собственности: менеджеров – нового управленческого  слоя, новой элиты, средних слоев  и т.д.

Эти слои-страты находятся  на различных уровнях своего «созревания». Одни, например, элита, благодаря особенностям властных отношений, доставшихся от советского режима, легализовались достаточно быстро, сохраняя привилегии и власть. Менеджеры – хотя их и относят  к средним слоям – обладают достаточной автономностью. Поэтому  нам представляется необходимым  проводить определенные различия между  инженерами, высококвалифицированными рабочими, представителями различных  отрядов специалистов. Последние  еще далеки от того, чтобы интегрироваться  группой средних слоев, необходимы время и социальные реформы, способные  привести к изменениям в структуре  занятости больших групп населения.

В исследованиях  социальной структуры сейчас преобладают  многомерные стратификационные модели с использованием таких критериев, как имущественное положение и доход, образование, позиция во властной структуре, социальный статус и престиж, самоиндентификация, т.е. комбинация объективных и субъективных критериев.

Комбинация этих показателей целесообразна и  зависит от целей исследования. Существуют различные системы координат  нового социального пространства, которые  «конструируются» между потенциально составляющими средних слоев. Традиционные же объективные критерии (доход, уровень  образования, должность) не всегда дают действительную картину, так как  реальные процессы, особенно связанные  с получением доходов, сознательно  искажаются. Тогда в качестве дополнительного  критерия используется самооценка социального  и материального положения, социального  самочувствия.

По данным социологических  исследований, стратификационная модель современного российского общества выглядит следующим образом:

– элита – правящая политическая и экономическая –  до 0,5%;

– верхний слой –  крупные и средние предприниматели, директора крупных и средних  приватизированных предприятий, другие субэлитные группы – 6,5%;

– средний слой –  представители мелкого бизнеса, квалифицированные профессионалы, среднее звено управления, офицеры  – 20%;

– базовый слой –  рядовые специалисты, помощники  специалистов, рабочие, крестьяне, работники  торговли и сервиса – 60%;

– нижний слой –  малоквалифицированные и неквалифицированные  работники, временно безработные – 7%;

– социальное дно  – до 5%.

По уровню материального  благосостояния выделяются следующие  слои: